 |
| Известия | 26.08.2013 |
В самый разгар сирийского кризиса Александр Потапов и Юрий Мацарский встретились в Дамаске с президентом страны Башаром Асадом. В эксклюзивном интервью «Известиям» он рассказал, кто на самом деле использует химическое оружие, прокомментировал заявления западных политиков о намерении оказать военное давление на Сирию и оценил помощь, оказываемую Россией и ее президентом сирийскому народу.
Фото: Пресс-служба президента Сирии Башара Асада
— Г-н президент, самый актуальный вопрос на сегодняшний день — какова ситуация в Сирии? Какие территории остаются под контролем повстанцев?
— Дело не в территориях, которые находятся под управлением террористов, и территориях под управлением армии. Не существует некоего врага, который оккупировал нашу землю. Мы имеем дело с террористами, проникающими в деревни и на окраины городов. Это преступники, которые убивают невинных граждан, уничтожают объекты инфраструктуры.
Армия, силовые структуры и милиция стремятся выбить их из населенных пунктов и уничтожить. Те, кому удается выжить, переходят на другие территории и присоединяются к другим бандформированиям. Таким образом, сущность нашей деятельности — это уничтожение террористов.
Главная причина продолжения военных действий — это огромное количество постоянно прибывающих на территорию Сирии террористов из-за границы. Ежемесячно на нашу землю их приходит десятки тысяч. Кроме того, продолжаются финансирование террористов из-за рубежа и поставки им вооружений.
Но я уверяю вас, что нет места, куда бы не могла войти правительственная армия, — она входит и уничтожает террористов везде, где сталкивается с ними.
— Западная пресса сегодня нередко утверждает, что террористы управляют примерно 40 или 70% территории Сирии. На самом деле насколько сирийское государство контролирует свою территорию?
— Ни одна армия ни в одной стране мира не сможет находиться в полной боевой готовности на всей территории своей страны. Террористы пользуются этим, пытаясь проникнуть всюду, где нет армии. Мы очищали каждую провинцию, в которую входили террористы. Поэтому я еще раз повторяю, проблема не в территории, где находятся террористы, а она меняется каждый день и каждый час. Проблема в многочисленных боевиках, прибывающих из-за рубежа.
Может ли Сирийская Арабская Армия войти в любую область, занятую террористами и уничтожить их? Я скажу вам со всей уверенностью: «Да!». И армия продолжает это делать. Это занимает больше времени, потому что та война, которую нам навязали, моментально не заканчивается. Она занимает относительно долгое время. И мы платим очень большую цену за эту войну, за уничтожение всех террористов в Сирии.
— Являются ли те террористы, о которых вы говорите, какими-то отдельными самостоятельными группировками радикалов или это часть огромной силы, цель которой дестабилизировать ситуацию на всем Ближнем Востоке, в том числе и в Сирии?
— Мы имеем дело, как с отдельными группировками, так и с целыми террористическими армиями. Но они во многом схожи. Во-первых, идеологически. Во-вторых, они получают деньги из одних источников.
Их идеология — радикализм, не приемлющий существования каких-либо других религиозных взглядов, кроме исповедуемых самими террористами. У них общие идейные лидеры, такие как аз-Завахири, но при этом у каждой из групп есть свое руководство.
Их спонсоры, как я уже говорил, одни и те же, зачастую это целые государства, к примеру, Саудовская Аравия.
Несмотря на разобщенность группировок, их спонсоры и идейные лидеры имеют возможность манипулировать каждой из них посредством радикальных посланий. К примеру, они могут им сказать: «Мусульмане обязаны осуществить джихад в Сирии». В итоге тысячи боевиков направляются сюда воевать.
Спонсоры также управляют бандгруппами, поставляя вооружение и средства на конкретные террористические акты.
Кроме того, та же Саудовская Аравия совмещает в себе функции и идеолога и спонсора: распространяет среди мятежников ваххабитское мировоззрение и поддерживает их деньгами.
— Сирийское государство говорит о тесных отношениях между Израилем и террористами. Но ведь одно упоминание Израиля вызывает у радикальных исламистов истерику. Как же в этом случае возможно сотрудничество между ними?
— Почему Израиль открывает огонь по нашим войскам, когда мы бьем террористов на границе? Не для того ли, чтобы помешать нам? И почему Израиль дает заблокированным у границы террористам уйти от наших войск по своей территории, да еще и потом атаковать сирийские части с другой стороны? Почему Израиль несколько раз за последние месяцы атаковал части Сирийской арабской армии?
Но главные доказательства сотрудничества приводит сам Израиль.
Израиль несколько раз заявлял, что в больницах страны лечатся десятки террористов. Если эти группировки так ненавидят Израиль и одно произнесение его названия приводит их в истерику и вызывает у них ненависть, почему тогда эти радикальные группировки, которые воюют сейчас против Египта и Сирии, на протяжении всей своей истории не провели ни одной операции против Израиля?
Ну и давайте вспомним, кто первоначально создал эти группировки? Этих террористов вербовали и поддерживали США и Запад, их финансировала Саудовская Аравия с начала 1980-х годов, для того чтобы воевать с СССР в Афганистане. Как тогда эти группировки, созданные западом и Америкой, смогут ударить по Израилю?
Фото: Пресс-служба президента Сирии Башара Асада
— Наше интервью с вами будет переведено на множество языков, многие мировые лидеры, в том числе и те, кто выступает против вас, прочтут его. Что вы хотите заявить им?
— Среди глав государств в нынешнее время много политиканов, но мало лидеров. Дело в том, что они не знают истории и не учатся на ней. Некоторые забывают даже совсем недавнее прошлое.
Разве усвоили они уроки прошедших 50 лет? Хотя бы пролистали документы своих предшественников, которые провалили все войны со времен Вьетнама и до сих пор? Уяснили ли они, что те войны не принесли ничего, кроме разрухи и нестабильности на Ближнем востоке и в других регионах мира?
Именно этим политикам я хотел бы объяснить, что терроризм — это не козырная карта в кармане, которую можно вынуть и использовать, когда пожелаешь, а потом положить обратно. Терроризм, как скорпион, жалит в любой момент. Соответственно, нельзя быть за терроризм в Сирии и против него в Мали. Нельзя поддерживать терроризм в Чечне и бороться против него в Афганистане.
Я уточню, что говорю это не о всех лидерах, а о главах некоторых стран Запада. Им стоило бы перестать лезть в дела других стран, создавая свои марионеточные режимы, а прислушаться к мнению своих народов, может быть, тогда западная политика будет ближе к реальности.
Если вы настаиваете, чтобы я обратился с посланием к миру, я скажу: если кто-то мечтает превратить Сирию в марионетку Запада, то этого не будет. Мы независимое государство и будем воевать с терроризмом, будем свободно строить свои отношения с теми странами, с которыми мы сами желаем, ради блага сирийского народа.
— В среду правительство Сирии столкнулось с обвинением со стороны мятежников в применении химического оружия. Это обвинение было тут же подхвачено рядом западных лидеров. Что вы можете ответить на это? Разрешите ли вы спецкомиссии ООН провести расследование этого случая?
— Заявления, сделанные политиками в США, на Западе и в иных странах, — это надругательство над здравым смыслом и пренебрежение общественным мнением своих народов. Это нонсенс: сначала предъявляются обвинения, а лишь затем собирают доказательства. И этим занимается могущественнейшая страна — США. То есть в среду нас обвинили, и только через два дня американское правительство заявило о начале сбора доказательств. И каким же образом они намеревается собирать эти доказательства, находясь в отдалении? Нас обвиняют в том, что армия применила химическое оружие в районе, который якобы находится под контролем боевиков. На самом деле в этом районе нет четкой линии фронта между армией и боевиками. И разве может государство применить химическое или любое другое оружие массового поражения в месте, где сконцентрированы его войска? Это противоречит элементарной логике. Поэтому такого рода обвинения исключительно политические, а причиной для них послужил ряд побед правительственных сил над террористами.
Что касается расследований военных преступлений в Сирии, мы первые, кто требовал приезда международной комиссии. Когда террористы выпустили ракету с ядовитым газом по Алеппо, вскоре после многочисленных заявлений на Западе о готовности правительственных сил применить химическое оружие, мы потребовали визита иностранных экспертов. Эта позиция была согласована с Россией, мы хотели, чтобы США, Франция, Великобритания сами убедились в том, что это не мы, а наши противники используют химическое оружие. Убедились на примере конкретных фактов, а не голословных обвинений.
На протяжении последних недель мы вели переговоры с ООН о работе комиссии, наконец, специалисты приехали к нам (через несколько часов после интервью стало известно, что власти Сирии и комиссия ООН согласовали порядок совместных действий по расследованию якобы имевшего место применения химического оружия. — «Известия»). Результаты их работы будут представлены в ООН.
Но вам же известно, что любые результаты могут интерпретироваться в угоду отдельным странам. Поэтому мы ожидаем, что Россия не позволит трактовать документы в интересах американской и вообще западной политики.
— Судя заявлениям руководства США и ряда других стран Запада, сделанным в последние дни, американцы не исключают возможности проведения в Сирии военной операции. Вы допускаете, что США будут действовать так же, как действовали в Ираке, пытаясь найти предлог для вторжения?
— Вопрос военного вторжения в Сирию поднимается уже не в первый раз. С самого начала кризиса США, Франция и Великобритания пытались совершить военное вторжение, но к их несчастью дело приняло иной оборот. Они пытались убедить Россию и Китай изменить свою позицию в Совете Безопасности ООН, но это не вышло.
Они не смогли убедить свои народы и весь мир в том, что проводимая ими на Ближнем Востоке политика умна и полезна. Оказалось также, что ситуация здесь отличается от ситуации в Египте и Тунисе.
Один и тот же сценарий «арабских революций» перестал быть убедительным. Они могут начать любую войну, но не могут знать, как долго она продлится и на сколь значительную территорию распространится. Они осознали, что их сценарий вышел из-под контроля.
Еще одно препятствие для военного вторжения — понимание всеми, что происходящее в Сирии — это не народная революция и не требование реформ. Это терроризм. В этой ситуации западные лидеры не могут сказать своим гражданам: «Мы идем в Сирию для того, чтобы поддержать терроризм».
— Господин президент, с чем столкнутся США, если они все же решатся на удар по Сирии или даже вторжение в страну?
— США ждет провал, как и во всех предыдущих развязанных ими войнах, начиная с Вьетнама и до наших дней. Америка участвовала во множестве войн, но ни разу не смогла достичь своих политических целей, ради которых начинала эти войны. Она не смогла убедить свой многонациональный народ в праведности этих войн, так же как и привить свою идеологию в других странах. Да, действительно, великие державы могут развязывать войны, но могут ли они побеждать?
Фото: Пресс-служба президента Сирии Башара Асада
— Поддерживаете ли вы отношения с президентом России Владимиром Путиным? Общаетесь ли вы с ним по телефону? Если да, то какие вопросы обсуждаете?
— Нас с президентом Владимиром Путиным связывают давние отношения, установившиеся еще задолго до сирийского кризиса. Время от времени мы связываемся с ним. Естественно, по телефону обсуждать столь сложные вопросы, как сирийский кризис, нельзя. Отношения между нашими странами сейчас поддерживаются через российских ответственных лиц, которые нас посещают, либо через их сирийских коллег, которые отправляются Москву.
— Планируете ли вы посетить Россию в ближайшее время или пригласить российского президента в страну?
— Это, конечно, возможно, но мне кажется, что сейчас необходимо все усилия приложить внутри страны к решению сирийского кризиса. Сейчас мы каждый день теряем людей, но когда обстоятельства улучшатся, тогда, безусловно, либо я нанесу визит президенту Путину, либо приглашу его в Дамаск.
— В продолжение российской темы. Вы знаете, что Россия противостоит политике США и ЕС по сирийскому вопросу. Что будет, если Россия уступит их давлению? Вы допускаете такой сценарий?
— На сегодняшний день важно смотреть на российско-американские отношения не только сквозь сирийский кризис, нужен более широкий взгляд. Разница позиций по сирийскому кризису — всего лишь одно из существующих между вашими странами противоречий. С распадом СССР, США казалось, что Россия уничтожена навсегда. Но в конце 1990-х с приходом Владимира Путина Россия стала постепенно набирать силу и всё настойчивее отстаивать свои позиции. В результате началась новая холодная война за политическое влияние. США на ней выступили на нескольких фронтах, настойчиво пытаясь заблокировать российские интересы в мире.
Цель США — принизить роль России на международной арене, в том числе посредством давления по сирийскому вопросу.
Вы может задать вопрос, почему Россия поддерживает Сирию. И очень важно объяснить этот момент. Россия сегодня не защищает президента Башара Асада или правительство, так как сирийский народ может выбрать любого президента и любое правительство.
Россия защищает принципы, которым она следует, как минимум уже сто лет: принципы независимости и невмешательства во внутренние дела других государств. Сама Россия не раз страдала от этого.
Кроме того, Россия защищает свои интересы в регионе, и это ее право. Эти интересы не ограничиваются портом в Тартусе, к примеру. Ее интересы намного глубже: удары террористов по Сирии ставят под угрозу стабильность на всем Ближнем Востоке. Дестабилизация здесь отразится и на России. Руководство вашей страны в отличие от многих руководителей западных стран это понимает.
А что касается культурной и общественной ситуации, то мы не должны забывать о тысячах российско-сирийских семей, которые создают культурный, общественный мост между двумя государствами. Если бы Россия торговалась, это бы случилось год-два назад, когда политическая картина была неясной. На сегодняшний день картина стала абсолютно прозрачной для всех. Кто не торговался тогда, не будет торговаться и сейчас.
— Ведутся ли переговоры с Россией о поставке топлива, товаров и вооружения? Особенно хочу спросить о контракте на поставку систем С-300 — они доставлены вам?
— Конечно, ни одна страна не может заявлять о наличии тех или иных вооружений или о заключенных договорах на их поставку — это является частью секретов государства и вооруженных сил.
Но я хочу сказать, что все заключенные с Россией контракты выполняются. И ни кризис, ни давление США, Европы и стран Залива не помешали их выполнению. Россия поставляет Сирии то, что требуется для ее защиты и защиты ее народа.
Фото: Пресс-служба президента Сирии Башара Асада
— Какую помощь ждет Сирия от России: экономическую или вооружения? Не планирует ли Сирия попросить кредит у России?
— Когда безопасность страны ослаблена, это приводит к ослаблению и экономического положения. И то, что поставляет Россия Сирии по военным контрактам, безусловно, приведет к улучшению экономической ситуации в Сирии.
Российская поддержка нашего права отстаивать собственную независимость с самого начала помогала нашей экономике. Ряд государств, противостоящих сирийскому народу, нанесли нашей экономике серьезный урон, в первую очередь за счет экономической блокады, из-за которой мы сейчас страдаем. Россия же поступила совершенно иначе.
Политическая поддержка России, а также четкое исполнение военных контрактов несмотря на американское давление ощутимо поправили наше экономическое положение.
И что непосредственно касается экономики — любой кредит от дружеской страны, такой как Россия, выгоден для обеих сторон. Для российской это может означать расширение рынков сбыта и новые перспективы для российских компаний, а для Сирии — это возможность привлечь средства для развития собственной экономики.
Это не говоря об уже заключенных договорах с различными российскими компаниями на поставку разнообразных продуктов.
Я еще раз утверждаю, что российская политическая позиция и ее поддержка Сирии положительным образом сказываются на стабильности и благополучии сирийских граждан.
— Вы можете уточнить детали действующих договоров: касаются ли они топлива или продуктов питания?
— Экономические санкции сегодня блокируют получение сирийскими гражданами продуктов, лекарств и топлива. Это основные товары, необходимые для жизни. И, соответственно, то, что сейчас делает Сирийское государство через подписание договоров с Россией и другими дружескими странами, позволяет наладить обеспечение этими продуктами.
— Возвращаясь к сирийскому вопросу — мы знаем, что вы несколько раз подряд объявляли амнистии. Каковы их результаты? Есть ли кто-то из числа амнистированных повстанцев, кто воюет в рядах правительственных сил?
— Да, это правда, и амнистия приносит положительные результаты. Особенно когда картина происходящего в Сирии стала понятна всем.
Многие из боевиков сложили оружие и вернулись к нормальной жизни. Многие из них перешли на сторону правительства. Эти группировки делятся на две части: первая была обманута прессой, вторая — те, кто был вынужден под принуждением идти в отряды боевиков из-за угроз террористов. Поэтому мы всегда верим, что мы должны оставить ворота открытыми для тех, кто решил уйти с той дороги, по которой он шел против своей родины. Хотя многие в Сирии были против объявления амнистии, она оправдала себя и смогла снизить напряженность в обществе.
— Г-н президент, кого вы можете назвать своими главными союзниками, а кого — противниками? Отношения Сирии с некоторыми странами в последнее время рушатся — с Катаром, с Турцией, с Саудовской Аравией. Кто виноват в этом?
— Страны, которые стоят с нами на мировой арене, — это Россия и Китай, а на региональном уровне — это Иран. Но я могу сказать, что в мире идет позитивное изменение: некоторые страны, которые стояли радикально против нас, стали менять свои позиции, а другие уже восстанавливают отношения с Сирией. И есть страны, которые поддерживают нас не напрямую.
Есть ряд государств, которые поддерживали террористов в Сирии в открытую, — это Катар и Турция.
Катар — спонсор террористов, а Турция тренирует и обеспечивает коридоры для них. Сейчас Саудовская Аравия заменила Катар в качестве спонсора. Саудовская Аравия — государство, которое имеет только деньги, а тот, кто имеет только деньги, не может создать цивилизованное общество и поддерживать мир.
Если Саудовская Аравия выполняет роль главного спонсора, то у Турции иное положение. Очень жаль, что таким государством, как Турция, можно управлять при помощи нескольких долларов. К сожалению, огромная страна со стратегическим положением и прогрессивным обществом управляется одним из государств Залива. За все это отвечает премьер-министр Турции. Тут нет вины турецкого народа, с которым мы разделяем многие обычаи и историческое наследие.
— Что стоит за общностью позиции России и Сирии — только ли геополитические интересы или еще и схожесть двух народов, которым приходится бороться с постоянной террористической угрозой?
— У российско-сирийских отношений есть много точек соприкосновения. Первая из них — Россия испытывала оккупацию во время Второй мировой войны и Сирия тоже была несколько раз оккупирована. Во-вторых, Россия, как и Сирия, страдала от многочисленных попыток вмешательства в ее внутренние дела. Третье — это терроризм. Мы в Сирии понимаем, что означает убийство мирных граждан руками боевиков на Северном Кавказе, помним про захват заложников в Беслане и на мюзикле «Норд-Ост» в Москве. Таким образом, россияне понимают, с чем нам приходится иметь дело в Сирии, так как сами испытывали терроризм на себе. Поэтому, когда приходит западное ответственное лицо, которое рассказывает, что есть плохой террорист, а есть и умеренный террорист — россияне не верят в это.
Есть еще одно сходство России и Сирии — это совместные семьи, о которых я уже ранее упомянул. Если бы не было культурно-общественного и ментального сходства, то не было бы этих семей, которые связывают две страны. Добавлю ко всему сказанному: есть и геополитические интересы, о которых я также уже говорил. Нестабильность в Сирии и в регионе в целом повлияет и на Россию. Она прекрасно понимает то, что не понимает Европа и весь Запад: угрозу терроризма, у которого нет границ. Ошибочно было бы думать, что позиция такого великого государства, как Россия, строится на одном-двух принципах.
— Чего вы ожидаете от конференции «Женева-2»?
— Миссия женевской конференции — подготовить почву для политического урегулирования в Сирии. Но мы не можем начать диалог по политическому направлению, пока не остановится поддержка терроризма из-за рубежа. То, что мы ждем от Женевы, — это оказание давления на те страны, которые поддерживают терроризм в Сирии. Они должны прекратить контрабанду оружия и отправку наемников-террористов к нам. Когда свершится этот шаг, намного легче станет работать над организацией политического диалога между всеми сирийскими сторонами о будущем образе государства, законодательства, Конституции.
Подготовили Александр Потапов, Юрий Мацарский
