Сны царского гусляра

Конец апреля. Ницца. Русское кладбище Кокад. Погода хмурится, но временами проглядывает солнышко, озаряя последнее прибежище русских изгнанников и иже с ними ласковыми тёплыми лучами. Ветерок колышет кладбищенскую траву. В лучах солнца горят оранжевыми фонариками плоды мандаринов, пальмы отбрасывают тени на каменные гробницы. Всё это создаёт странный и неповторимый колорит, наполняя душу каким-то новым доселе чувством: чувством грусти, печали и осознания необратимости вечного, а также сожаления и боли. Здесь покоятся соотечественники, среди которых один из самых любимых мною — русский поэт, певец скорби и слёз Святой Руси Сергей Сергеевич Бехтеев (1879−1954)

В чашу русской бесконечной муки
Я собрал родные сердцу слезы
..

И несу я в песнях эту чашу
В даль веков для нового потомства.
(Чаша слёз. 1924 г.)

Сергея Бехтеева, уроженца Задонщины Центральной России, современники ещё при жизни величали Царским гусляром — по названию одного из его поэтических сборников и особой характерности самой поэзии. По признанию самого поэта, с раннего детства он отличался склонностью к уединению и созерцательности; поэтическая муза нередко посещала его, наполняя душу таинственными образами и сновидениями:

И в ранней юности моей
Меня виденья окружали
И тайны дивные шептали
В тиши задумчивых ночей.
(1903 г.)

Ныне Бехтеева по праву называют поэтом-пророком. О пророческих мотивах в его поэзии зрелого периода написано немало. Но и в юношеских стихах поэта порой проскальзывали (пусть неосознанные) мотивы предчувствий и грозных предзнаменований, касающихся его собственной судьбы:

Скитанья праздные по свету
Меня не тянут, не манят,
И пальмы пышные поэту
Родной сосны не заменят.
Моим мечтам страшна чужбина.
(1902)

И, тем не менее, именно на чужбине, в краю пышных пальм и лазурного моря, в г. Ницце довелось прожить поэту около 25-ти лет своей жизни. Здесь он начнёт и завершит своё церковное служение, именно в Ницце издаст пять поэтических сборников (первому из которых (1933г) даст название «Царский гусляр»), а также роман в стихах «Два письма»..

Русское зарубежье. Сколь богато оно оказалось русскими поэтами! Но сколь много поэзии той лишь ныне становится известной в России. Стихи Сергея Бехтеева — бывшего лицеиста, белого офицера, поэта-монархиста — долгие годы были у нас под строжайшим запретом. Но всему своё время. Ведь недаром писал Бехтеев ещё в 1918 году:

На песни мои вам оков не надеть:
Я буду и мёртвый восторженно петь
О Боге, Царе и свободе.

До приезда в Ниццу Сергей Бехтеев около 9-ти лет жил в Югославии (Королевстве сербов, хорватов и словенцев), где редактировал газету «Русский Стяг» и создал несколько поэтических сборников. Эти сборники собраны и опубликованы мною в книге «Певец Святой Руси» (СПб, изд. «Царское Дело», 2008 г).

Лишь через 16-ть лет исследования жизни и творчества Сергея Бехтеева удалось автору этих строк наконец посетить могилу поэта, поклониться его праху, помолиться о его душе на месте упокоения Царского гусляра.

В одной могиле с Сергеем Бехтеевым покоится его родная сестра, Наталья Сергеевна Бехтеева, бывшая фрейлина, а также (если верить надписи на надгробье!) бывший обер-прокурор Святейшего Синода А.Н.Волжин (1862−1933). Едва ли, думаю, при жизни мог предполагать державный наш поэт о таком странном соседстве (имею ввиду Волжина), но отношение к русским изгнанникам на чужбине и после их кончины не отличалось особым вниманием и разборчивостью…

Возношу цветы к «братскому» надгробью. Молча стою, пытаясь душой, сколь это возможно, соприкоснуться к запредельному образу любимого поэта. В Париже его родственники любезно подарили мне маленькое ранее неизвестное фото поэта и его неопубликованные стихи. Лик Царского гусляра на том фото несколько отличен от известной фотографии поэта на книге «Два письма» и портрета художницы Ксении Вышпольской, но всё же узнаваем.

Бехтеев — поэт гражданский, не лирический, хотя и пытался писать лирические стихи, издав в 1927 в Сербии целый поэтический сборник лирики под названием «Песни Сердца». Он Певец Святой Руси, её скорби и слёз, поэтический летописец кровавой русской драмы.

Что снится тебе, Царский гусляр? Какие песни слышишь на чужбине ныне — под палящим солнцем, среди пальм и цитрусовых деревьев, под тяжёлыми плитами гробниц и каменных склепов, обступивших со всех сторон твою «братскую» могилу, заставленную сверху ещё какими-то непонятными миниатюрными надгробными табличками?

Далеко на чужбине,
Под высокими пальмами,
Затерялась могила поэта,
Дремлет звук его имени
И цветок поминальный
На надгробье лежит безответно.
(Так писал я когда-то в своём поэтическом посвящении ему. Почти всё представляемое именно таким и оказалось в реальности!)

Задушили каменья,
Окружили стеною,
Нет в помине кусочка земельки.
Не поют соловьи,
Не шумит и дубрава,
Только солнце палящее светит,
И щемящие песни твои так картаво
На французский коверкает ветер.
Спи, гусляр, до поры.

Пророческие сны и видения Царского гусляра. Все они касались грядущего России и русского народа.
Вспомним некоторые из них:

Пронесётся над Русью малиновый звон,
Утопая в лазури небес,
И поведает миру подлунному он,
Что народ православный воскрес!
(Велик День. 1919)

Я твердо верю — Русь Святая,
Как феникс, встанет из огня,
И вновь воскреснет жизнь былая
В лучах блистательного дня
(Я твердо верю. 1922 г)

Нет, не белым генералам,
Не эсеровским вождям
И не красным каннибалам
Нас вернуть к счастливым дням
(Спаситель, 1922 г)

Скроется в вечность година злосчастная,
Снова в единую рать —
Армия белая, армия красная
Дружно сольются опять.
(Две Армии. 1920 г.)

Вернет Господь нам совесть и рассудок,
Осилит зло народное добро.
Все переварит дюжий наш желудок,
Все изживет российское нутро
(Раскрытая изба. 1925 г.)

Встанет Русь прекрасней и славней
Чем в былые царственные годы,
И в смущеньи склонятся пред ней,
Пораженные судьбой её народы.
(Воздвиженье.1932 г.)

На месте том, где люди злые
Сжигали тех, кто святы нам,
Поднимет главы золотые
Победоносный Божий Храм.
(Цареубийцы. 1921 г)

Целый ряд стихов Бехтеева с пророческим содержанием посвящены Царской теме, теме грядущего восстановления священной православной монархии в России.
Я верю — из крови, из слёз и огня
Мы встанем, былое безумье кляня,
И Русью Святой будет править, как встарь,
Помазанник Божий — исконный наш Царь
(Верую! 1937 г.)

Предсказания о Белом Царе русском, пожалуй, являются вершиной пророческих произведений поэта, и даже в наши дни воспринимаются они в несколько фантастическом, непостижимым реальному положению вещей, виде.

Но поэт уже в 1917 году уверенно называл Царскую Семью Государя Императора Николая II святыми страстотерпцами, писал о «Царской голгофе», именовал Иоанна Кронштадского и некоторых иных, ещё церковно не прославленных, угодников Божиих святыми; говорил через века с грядущим поколеньем, поэтически достоверно изображал воскресение и торжество Православия в России.

Будем же верить и мы в грядущее Царское преображение России, в воскресение Белой Святой Руси в её исконных смыслах и предназначениях Божиих.

Мир праху твоему, Царский Гусляр!

Русское кладбище Кокад в Ницце