В минувшие выходные мы были во Львове — в качестве независимых наблюдателей за вторым туром выборов президента Украины. Наблюдали не только за выборами — любопытствовали, как люди живут, общались с местными жителями на улицах, на избирательных участках, с водителями попуток. Мы своими глазами видели Львов — город, где нет ни одного наркомана, ни одной «шавермы», ни одного «лица кавказской национальности», нет грязных цыган, грабящих прохожих на улицах, нет таджиков с героином. На улицах нет пьяных. Очень трудно встретить на улице курящего и уж тем более пьющего «из горла» пиво — не потому, что запрещено, а потому, что не принято. Неужто тут не пытались заселиться «черные»? Да нет, говорят местные, пытались было они тут закрепиться на рынках — но их сразу же просто выставили из города. А наркоманов и вправду нет. Вот в Восточной Украине есть эта беда, а у нас нет — люди верующие. Цыгане есть — живут целым кварталом за новостройками, ближе к кладбищу. Но никого не грабят и вообще ведут себя очень тихо и скромно: знают, что ежели что — их тоже быстро отсюда выселят. …Добирались мы автобусом. Псковская область — крохотные деревеньки, покосившиеся избы, обвалившиеся заборы, где-нигде мелькнет стог сена — стало быть, еще держат коровку. Белоруссия — ярко крашеные заборы-новоделы (видать, к какому-то празднику или бонза проезжала), а за ними — все такие же убогие домики, местами — заброшенные промышленные постройки явно брежневских времен. Ни одной церквушки. Украина — огромные поля, аккуратно уложенные скирды. За ними — большие села, добротные кирпичные хаты, многие оштукатурены. Попадаются и коттеджи — мини-дворцы. Подумалось: так нефть все-таки — у нас или у них? Участки вокруг домов да улицы — чистые, как вылизанные. Почти в каждом дворе — телега: значит, есть не только коровы, но и лошади. И правда — вот они: попадаются и возки, запряженные парой. Правят лошадками справные дедки в пыжиковых шапках. Народ одет скромно, но добротно. Легковушек мало. В каждом селе — большая церковь, и все оригинальной архитектуры да дивной красоты. Стоят так, чтобы отовсюду издалека видно. Когда солнце выигрышно освещало их силуэты — мы все в автобусе в голос ахали от этой красоты. А на всех перекрестках дороги установлены огромные кресты, украшенные распятиями или иконами, вышитыми рушниками да цветными лентами, чтобы ясно было, что эта дорога ведет к храму. Еще вдоль дорог — рекламные щиты, точнее, пропагандистские. По-украински написано, что важнее всего для человека — дом да семья, да еще добрые слова про родину. На фоне общего пейзажа смотрятся они действенно и естественно. Названия магазинов — как бы тоже из этой серии: «Наш хлеб», «Родная колбаска», «Домашний магазин"… В райцентре Луцке искали мы гостиницу, чтобы высадить одну из наших групп. Издалека увидели новое прекрасное многоэтажное здание с лоджиями, окруженное тисами да кипарисами, с красивой кованой оградой, с широким асфальтовым проездом. Думали, что это и есть гостиница «Украина». Оказалось — районная поликлиника! Проехали чуть дальше — четырехэтажное здание с огромными окнами и светящейся вывеской — «Гимназия N 4»! Потом привыкли и уже не удивлялись, что самые красивые здания — это школы да поликлиники. А банки да агентства недвижимости скромно размещаются на первых этажах расселенных «хрущоб», с пристроенным где-то сбоку крылечком. …Сказать, что народ верующий, — не то слово. Христианство здесь — менталитет. «Во Христа веруешь? «Отче наш» знаешь?», — вот первые вопросы, которые, как и во времена Тараса Бульбы, местные задают при первой встрече незнакомцу. На утвердительный ответ расплываются в улыбке. С общей молитвы «Отче наш» здесь начинается любое дело, даже заседание избирательной комиссии. На стенах в помещениях для голосования рядом с государственным флагом Украины — иконы. Войдешь в школу — огромное рисованное панно: ангел-хранитель ведет за руки детей, прижимающих к груди книжки. Войдешь в ПТУ — там икона Богородицы. В день выборов — большой праздник Михайлов день — в 6 утра над городом поплыл колокольный звон к заутрене. Самые активные избиратели после заутрени уже стояли на утреннем морозце у избирательных участков, терпеливо дожидаясь открытия. Остальные сперва отстояли в церкви обедню, потом — голосовать. Один из моих участков был в старом городе — и дружно стояли в очередь к урнам и пенсионер в рваной куртке, и «новый украинец» в модном пальто, и почтенный ксендз в сутане, и юные студенты. Это — народ. Большинство живут небогато — видно по одежде. Многие на заработках в России да за границей, потому и не пришли на участки. Там, где народ сельский, живут оседло, как, например, в Тернополе, — явка 100%. Фасады домов поблекли, подъезды облупились — жилкомхоз, дело известное. Но всюду чисто. Вообще проблемы, как везде — большая безработица, только год назад вновь заработал радиозавод да еще пара мало-мальски крупных предприятий. Но насчет того, что возможно грабить в подъезде пенсионеров да убивать бабушек, чтобы продать их квартиры, — местные удивленно таращат глаза. Им это даже в голову не приходило. И никогда рука не поднимется. Именно здесь, на Западной Украине, нам стало особенно очевидно: причина порока и преступности — не в нищете, не в бедности, на которую так любят ссылаться у нас все официальные «правоохранители» — от президента до милиционера. Настоящая причина — в безнравственности. Если человек имеет Бога в душе и страшится греха — он не отнимет пенсию у старика и не пропустит за взятку таджика с героином. Именно отсюда — все наши беды. Именно Вера объединяет, формирует Народ. На Западной Украине — три конфессии: греко-католики, римские католики и православные. Есть и протестанты — иеговисты, но их здесь не любят. Не за веру, а потому что голосовать не ходят. И осуждают: как же можно быть равнодушным к судьбе Родины? Это неравнодушие мы видели своими глазами. С утра понедельника, когда еще не были известны точные результаты, украинский центризбирком ляпнул было, что Янукович на полпроцента опережает Ющенко, и нам было стыдно за российского президента, который сразу кинулся поздравлять «победителя». На моем основном участке Ющенко опередил не на полпроцента, а ровно в три раза, и на многих других картина была такой же. Услышав новости, люди заподозрили, что их могут обмануть. В Киеве с утра начался митинг. Весть о том долетела до Львова — и народ вышел на улицы. Город вспыхнул оранжевыми лентами, знаменами, люди клеили просто листы оранжевой бумаги на столбы и водосточные трубы — это официальный цвет команды Ющенко, цвет флагов оппозиции. Из офисов и магазинов выбегали сотрудники — и прямо на свои витрины клеили листовки с призывом идти на митинг. Так и начинаются мирные революции. Первыми на улицы вышла молодежь — студенты вузов вместе со своими преподавателями. Боже, как их, оказывается, много — годов рождения 80-х, не отравленных водкой и героином, не убитых чеченской войной! Только своими глазами увидев львовские колонны молодых парней и девчат, готовых смело идти в бой за свою Родину, за ее и свое будущее, за лучшую долю, — до боли в сердце осознаешь, что мы, русские, спокойно позволили безнаказанно убить целое поколение наших детей, — и потому их отцов и дедов, планомерно умерщвляемых сегодня отменой льгот, лекарств и медицины, коммунальными и транспортными тарифами, сегодня просто некому защищать… В руках у студентов — флаги, плакаты, оранжевые шарики, на рукавах и сумках — оранжевые ленты. «Ю-щен-ко!» — скандировали они, — и с тротуаров им отзывались прохожие, махали руками и лентами в ответ, присоединялись к колоннам. Закрывались магазины, пустели рынки — все шли на митинг. Трамваи и троллейбусы украшены оранжевыми лентами и заклеены плакатами: «Нет нечестным выборам!». Часам к четырем закончили работу предприятия — и на улицах оказался весь город. Нашему автобусу не повезло: мы тронулись от гостиницы как раз тогда, когда более чем стотысячная демонстрация двинулась с площади у памятника Шевченко продолжать митинг к зданию городской администрации. Более двух часов шли они, растекаясь по узким улицам, — рядом старики и молодежь, священнослужители в рясах, медики в белых шапочках, учителя и инженеры, бедные и богатые, несли в руках флаги и зажженные свечи, пели гимны и молитвы. И мы своими глазами видели НАРОД, который невозможно подкупить, который способен сказать свое слово так, что любая власть побоится — не услышать. Автобус стоял эти два часа вместе со всем другим транспортом — и мы смотрели и слушали радио. Эфир тоже был разноцветным. Украинское радио передавало живые репортажи с улиц. Российские СМИ врали что-то о беспорядках. Это чушь: мы своими глазами видели, что демонстрация была мирной, мы своими ушами слышали, как в украинскую студию дозвонились милиционеры и сказали: «Мы — с народом». Они тоже были на улицах… Мы пока не знаем, как закончатся выборы президента на Украине. Но как бы они ни закончились — очевидно, что у страны, в которой есть объединенный единой верой и твердо основанной на ней моралью народ, в которой есть молодежь — единственная наиболее мобильная и активная часть социума, имеющая силы и желание защищать свою Родину и свой народ, — есть будущее. С этой точки зрения, у России — будущего нет…
