 |
| Российская газета | 06.06.2013 |
Александр Александрович посадил молодую липу у памятника поэту на улице Сибирской и поучаствовал в дискуссиях и роли и месте русского языка в современном мире.
По-русски потомок Пушкина говорит с благородным грассированием и легким акцентом. От пышной белой шевелюры на щеки спускаются бакенбарды. Корреспондент «РГ» выяснил, чем живет потомок Пушкина сегодня и ощущает ли в своих жилах кровь великого поэта.
Александр Александрович, а когда вы по-настоящему осознали, что являетесь потомком великого Пушкина?!
Александр Пушкин: Я с этим вырос. С самых маленьких лет родители внушали мне это.
И портрет Александра Сергеевича всегда в доме висел?
Александр Пушкин: И не один, и не простой. В 1937 году в Париже праздновали 100-летие трагической дуэли, на которой он погиб (памятные мероприятия проходили в это время и в СССР). На собрание пришел сын знаменитого ювелира Фаберже и принес портрет поэта, нарисованный «свинцовым карандашом». Этот портрет и сейчас висит у нас в доме. Все пушкинские музеи почтут счастьем иметь эту картину в своих собраниях. Но пока мы держим ее у себя.
Замечали в себе что-нибудь общее с поэтом?
Александр Пушкин: Это у Маши надо спросить. (Смотрит на супругу Марию-Мадлен. «Вспыльчивый очень», — отмечает она).
Когда маленький Саша Пушкин учился в Царскосельском лицее, его дразнили Обезьяной. Вам не довелось узнать никаких кличек?!
Александр Пушкин: «Противный иностранец»! (улыбается — ред.) Ведь в семье говорили по-русски. Французский нам пришлось учить специально, чтобы пойти в школу. Другие дети не понимали, о чем мы говорили с Машей, и они нас так прозвали.
А как ваш род оказался в Бельгии?
Александр Пушкин: Во время гражданской войны. Семья деда жила под Москвой — отступала вместе с армией Врангеля из Крыма. Сначала оказались в Стамбуле. В 1923 году переехали в Бельгию. Надо сказать, дедушке было сложно в эмиграции. Ведь в России он получил юридическое образование. А без знания местного законодательства нечего было и думать зарабатывать специальностью. Дед нашел выход — он основал геральдическую фирму и исследовал гербы. И тогда же начал выступать с лекциями на пушкинские темы.
Когда вы впервые побывали в России?
Александр Пушкин: Девятнадцать лет назад. Надо сказать, еще моего дедушку звали на Родину. В 1958 году в Брюсселе проходила международная промышленная выставка, где был и советский павильон. Дедушку туда пригласили, и за чаем директор поинтересовался: не хочет ли он вернуться в страну. Но дед сказал: «Пока Россия советская, мы в нее не вернемся!» Так продолжалось еще несколько десятилетий. Настал 1994 год. Мне позвонил директор пушкинского музея «Дом на Мойке» и пригласил в Санкт-Петербург. И вот тогда мы с Мари и поехали.
Не пожалели?!
Александр Пушкин: Что вы! Мы не ожидали такого приема! Столько людей устремлялись к нам, узнав, кто мы такие, просили сфотографироваться, подходили пожать руку, целовали. Нам с детства втолковывали, какая это честь быть потомком Пушкина, и какая на нас лежит ответственность. И Пушкин для нас во всем был эталоном. А тут для нас проводят экскурсию по Петербургу, и рассказывают: здесь Пушкин жил с женой, а там встречался с такой-то женщиной, тут — с третьей. У нас глаза на лоб лезли (смеются. — ред.) С тех пор мы посетили все пушкинские места — Михайловское, Болдино. Может быть, осталось повторить маршрут «Путешествия в Арзрум».
И почти в каждый свой приезд приглашаем с собой бельгийцев — иногда берем по 20−25 человек. Ведь что знают о России в Бельгии? Только то, что у нас бандиты. Новости из России по бельгийскому телевидению показывают только когда происходит что-нибудь чрезвычайное. Пушкина они не знают. Русской литературы в их школе не преподают. Когда в театрах дают «Бориса Годунова», это для них максимум — опера Чайковского. То же и во Франции. Во французской литературе тоже было много великих писателей: Мольер, Бальзак, Виктор Гюго, но день рождения ни одного из них не отмечают так, как в России — Пушкина. Путешествуя с нами, бельгийцы видят Россию какая она есть. Отмечают, как гостеприимны русские люди, и что они совсем не дикари. Конечно, несколько десятков туристов — капля в море, но хоть что-то.
С потомками Пушкина, жившими в СССР, встречались?
Александр Пушкин: Не один раз. У поэта было четверо детей, из них две дочери. По женской линии потомства фамилии, естественно, не сохранялось. А у сына Григория не было детей. Самый известный из Пушкиных, живший в Москве, — Григорий Григорьевич (правнук поэта, скончавшийся в 1997 году — ред.) — это был мой дядюшка. У него было трое детей. Сейчас мы общаемся с его дочерью Луизой — это моя кузина. А двое его сыновей остались бездетными. Вот в прошлом году в Москве состоялся съезд потомков А. С. Пушкина — но все они по женской линии. По мужской после меня род Пушкиных прервется (грустно улыбается — ред.). Других прямых потомков Пушкина с его фамилией нет.
Какие произведения Александра Сергеевича любите больше всего?
Александр Пушкин: Сказки. В детстве их нам на ночь всегда читали родители.
Справка «РГ»
Пушкину-праправнуку — 71 год. По профессии инженером-электронщик, сейчас на пенсии. Посвящает силы и время основанному им бельгийскому Пушкинскому фонду. Кроме просвещения бельгийцев на темы русской культуры, брюссельские Пушкины шефствуют над детским отделением петербургского НИИ онкологии, собирая для него благотворительные средства.
Супруга Мария-Мадлен — тоже Пушкина, но в ее жилах течет и кровь Гоголя. Она — внучка Марии Пушкиной, дочери Александра Александровича, вышедшей замуж за Николая Быкова — сына Елизаветы Гоголь, находившейся в родстве с писателем. Всего ныне живущих потомков А. С. Пушкина насчитывается более восьмидесяти.
