«Демократическая общественность» в поисках «русского терроризма»

«Дело Старовойтовой» как полигон для русофобов и христоненавистников

Во второй половине ноября, накануне четвертой годовщины со дня убийства Галины Старовойтовой, следственные органы резко активизировали свою деятельность по этому громкому делу. «Демократические» СМИ запестрели публикациями о «раскрытии заказного убийства». Высокие чины МВД и ФСБ едва успевали рапортовать: убийцы депутата объявлены в розыск, известны даже организаторы преступления, по делу арестована целая «межрегиональная преступная группа». Однако беспристрастный анализ реального положения дел позволяет говорить об очевидном политическом заказе «сверху», который лежит в основе этой сенсационной «удачи» путинских спецслужб.

ВТОРОЙ РАЗ НА ТЕ ЖЕ ГРАБЛИ?

Политическая технология, с помощью которой закулисные кукловоды «раскручивают» это дело, чрезвычайно схожа с той, что уже применялась «демократической общественностью» в деле Холодова. И здесь и там главные обвиняемые — военнослужащие спецназа Воздушно-Десантных войск. И здесь и там их арест совпадает с целой серией «утечек» из «компетентных органов», на основании которых средства массовой информации приступают к активной демонизации арестованных, заранее настраивая общественное мнение против них.

И здесь и там — следствие не имеет никаких реальных доказательств вины подозреваемых, рассчитывая добыть их уже после ареста главных фигурантов. И здесь и там — очевидна политическая подоплека всего дела, направленная на то, чтобы в массовом сознании был сформирован вполне определенный «образ врага» — русского патриота, якобы неразрывно связанного с криминалом, экстремизмом и терроризмом.

Финал дела Холодова известен. Безвинно продержав полковника Поповских с товарищами в заключении четыре года, «органы» так и не смогли доказать сфабрикованное ими обвинение. В суде дело развалилось, обвиняемые были оправданы, а «демократическая общественность» — посрамлена. Значит ли это, что так же закончится и «дело Старовойтовой»?

Впрочем, следователей ФСБ, ведущих ныне это дело, в некотором роде можно понять и даже пожалеть. На них давят, требуют результатов. Люди чиновные, подневольные, они просто обязаны выполнять установки, спущенные «сверху». А наверху, похоже, решили, что настал удобный момент для того, чтобы взять реванш за позор, испытанный после провала по делу Холодова. Вот и приходится рапортовать: «За четыре года поисков преступников было допрошено более 1000 свидетелей, проведено 40 обысков, 26 выемок, 62 осмотра, 104 экспертизы, 3 следственных эксперимента и 19 опознаний» («Петербург-экспресс» 18.11.02)

Есть, впрочем, и еще одна важная причина столь резкой активизации следствия по делу Старовойтовой. Судя по всему, в рамках объявленной президентом «беспощадной борьбы с экстремизмом и терроризмом» некоторые московские начальники чувствуют себя не очень уютно. Ведь «экстремисты и террористы» распределяются среди населения России как-то неравномерно. Судите сами: что ни террорист — то чеченец, что ни экстремист — ваххабит. К тому же, на страницах патриотической печати все чаще возникает совершенно возмутительная тема еврейского экстремизма, и даже — о, ужас! — «еврейского фашизма».

В таких условиях «демократической общественности» для душевного спокойствия срочно требуется какой-нибудь «забойный» пример «русского национального экстремизма» или «православного терроризма». А в сводках фигурируют сплошь кавказцы да исламисты. Именно поэтому, похоже, нынешние главные фигуранты в деле Старовойтовой пришлись как нельзя более кстати. Все они как один русские, да еще и православные — ну как тут удержаться и не объявить о раскрытии преступления и обезвреживании опаснейшей «преступной группировки»!

ЛУКАВЫЕ «УТЕЧКИ»

Собственно говоря — при том, что арестовано уже шесть человек и еще двое объявлены в розыск — этих самых «главных фигурантов» всего двое. Их зовут Сергей Мусин и Юрий Колчин. Первого обвиняют непосредственно в убийстве, второго — в организации этого преступления.

Мусина — объявленного, как говорят, в розыск еще 4 года назад — до сих пор не могут поймать. И это при том, что уже после объявления в розыск он неоднократно задерживался работниками ГАИ за мелкие нарушения правил дорожного движения и всякий раз — без каких-либо последствий. Да и знакомые его говорят, что он после предполагаемого «преступления» никуда не прятался и долго еще вел привычный для себя образ жизни.

Колчин — тоже и не думавший скрываться — арестован сотрудниками ФСБ 31 октября 2002 года. Вслед за этим арестом «демократические СМИ», словно по команде, начали настоящую кампанию травли «русских экстремистов», убивших-де так раздражавшую их демократку Старовойтову. Ссылаясь при том, как водится, на анонимные «компетентные источники».

Тут, однако, необходимо сделать некоторые разъяснения. Если бы информация, предоставленная прессе представителями «компетентных органов», ограничивалась исключительно фактической стороной вопроса, то формальная объективность была бы вполне соблюдена. Ведь по закону признать человека виновным может только суд. Однако на деле ситуация развивалась совершенно иначе.

Одновременно с арестом основных фигурантов по делу Старовойтовой в СМИ был кем-то вброшен целый пакет скандальных «утечек». На основании этого «слива» тенденциозной информации, никем официально не подтвержденной, демократическая пресса принялась увлеченно расписывать демонический образ Колчина — этакого профессионального убийцы, одновременно являющегося связующим звеном между криминальным миром, спецназом ВДВ и русскими националистами.

При том большая часть таких «утечек», оказалась, как водится, откровенным враньем.

Впрочем, обо всем по порядку.

Первой приступила к обработке общественного мнения «Комсомольская правда». Именно она сообщила широкой общественности об аресте «членов межрегиональной преступной группы, которая организовала и совершила убийство». Не забыв, конечно, добавить, что «главари» этой мифической группы были одновременно «руководителями и учредителями… Христианской партии духовного возрождения» (Олег Фочкин. «Дело Старовойтовой раскрыто»), а также активно участвовали в казачьем движении.

О Юрии Колчине «Комсомолка» писала (15 ноября, статья Алены Бобрович «Безупречный вояка оказался в тюрьме»): «Отличный разведчик Колчин… в начале 90-х работал в личной охране одного из лидеров тамбовской преступной группировки по кличке Хохол. Через год после преступления на канале Грибоедова уезжает в Чечню служить по контракту… на чеченской войне был снайпером. В 33 года поступает учиться в одну из самых закрытых воинских частей — отдельную бригаду спецназа, что под Псковом».

Здесь все — вранье. И то, что Юрий еще в начале 90-х имел отношение к разведке. И то, что он был «личным охранником» Хохла. И то, что был в Чечне снайпером. И даже название части, где он проходил службу после Чечни. Но демократических борзописцев это не смущает. Малюя по заказу портрет этакого «профессионального киллера», они не стесняются прибегнуть к откровенному подлогу.

Так, в «Комсомолке» (15.11.2002) появляется сообщение о «двухэтажном особняке», который, якобы, принадлежит Колчину. На самом деле, речь идет о доме в пригороде Петербурга, принадлежащем родителям его жены. Любой, кто не поленится приехать на место и посмотреть собственными глазами, может убедиться, что эта старая деревянная избушка — облупившаяся и едва не покосившаяся — вовсе не «двухэтажный особняк». И вкупе с убогим, заросшим сорняками участком никак не тянет на «резиденцию» лидера «межрегиональной преступной группировки».

Еще больше вранья в информации, «слитой» в СМИ относительно личности самого Колчина. Например, «Петербург-экспресс» за 18.11.2002 г. выходит с «забойным» заголовком: «Детство и юность киллера. Подробности из жизни главного подозреваемого в деле Галины Старовойтовой — спецназовца ГРУ».

Авторам этой «липы» наплевать, что Колчин никогда не был «спецназовцем ГРУ», а сам факт того, что они — без суда и следствия — называют его киллером, может быть основанием для возбуждения судебного дела о клевете. Видимо, эти писаки чувствуют за собой солидный тыл. Потому и врут, что называется, «без оглядки». Например, о том, что криминальное прошлое «позволило ему получить престижное жилье в городке Южный под Всеволожском, который на немецкие бундесмарки по финскому проекту строили турецкие специалисты». На поверку это престижное жилье оказывается обычной, типовой квартирой, совершенно законно купленной — а вовсе не «полученной» — Колчиным в 1999 году.

Кстати говоря: чем иным, кроме как отсутствием реальных доказательств, можно объяснить и те грязные приемы, которые применяет следствие относительно родственников Колчина? Уголовное дело завели даже на его жену, которая, якобы, чуть ли не убить собиралась свидетеля обвинения.

Давление на родственников обвиняемого — старый, испытанный прием из арсенала «органов»: вот и теперь с их подачи СМИ всячески муссируют слух о «разладе в семье и намечавшемся разводе» («Комсомольская правда» 15.11.2002; «Петербург экспресс» 18.11.2002). Учитывая начатое уголовное преследование жены Колчина, все это выглядит вполне определенно: ее как бы ненавязчиво приглашают «сдать» собственного мужа. Мол, топи его, милая, не бойся — люди тебя поймут: ведь «разлад в семье"…

На этом фоне как-то вовсе забывается весьма существенная «деталь»: ведь по версии, озвученной СМИ, Колчин вовсе не исполнитель, а организатор покушения. А для этого совсем не надо быть «снайпером спецназа ГРУ». Тут необходимы совершенно иные способности. Предполагается, что непосредственным исполнителем был Мусин. А о нем демократические СМИ как-то стыдливо молчат. Почему? Да потому, что его биография совсем не героическая и на «профессионального киллера» он никак не тянет. Бывший военный моряк, служивший в советское время на водолазном полигоне Ладожского озера, вряд ли мог овладеть там приемами и навыками, необходимыми для заказных убийств.

КОМУ ВЫГОДНО?

Весьма показательно и то, что выплеснув ушат грязи на Колчина со товарищи, демпресса ни единым словом не обмолвилась о мотивах и заказчиках этого преступления. Почему? Да потому, что никаких внятных мотивов, кроме того, что они «состояли в карликовой националистической партии, а значит, были просто обязаны пристрелить Галину Васильевну по идейным соображениям» («Версия в Питере» 18−24 ноября 2002) предоставить невозможно.

Гораздо более вероятной кажется версия о корыстных побуждениях преступников. Но и Колчин, и Мусин — люди небогатые. А за последние четыре года их материальное положение даже ухудшилось. Потому-то мелькнувшая сперва информация о том, что Старовойтова в момент покушения имела при себе ни много ни мало 900 тысяч долларов, была вскоре стыдливо «забыта», ибо бросает тень на «светлый образ» этой «бескорыстной демократки».

А поиск заказчика преступления и вовсе приводит к шокирующим для «демократической общественности» выводам. Ибо смерть ее, как выясняется, была в первую очередь выгодна именно тем, кто впоследствии громче всех клеймил «проклятых убийц». Проще говоря — политическим соратникам Старовойтовой из демократического лагеря.

«Старовойтова мешала, и еще как! — пишет «Версия в Питере» (N45 за 2002 г., статья Юрия Нерсесова «Тайна убийства Старовойтовой»). — Но почему-то почти исключительно соратникам по демократическому движению.

Однако Галина Васильевна с ее неуемными амбициями путала все карты. Создав свой собственный блок «Северная столица», она категорически не желала ни с кем объединяться и, что хуже всего, сумела получить определенную поддержку в Москве. Первый зам. руководителя аппарата правительства Сергей Васильев активно участвовал в создании «Северной столицы» и, по некоторым данным, даже являлся ее главным казначеем. Согласно другим сведениям, немалую финансовую подпитку «Северная столица» получила с жаркого юга. В Чечне, Ингушетии и Армении весьма ценили роль Старовойтовой в борьбе с происками Кремля и были весьма заинтересованы в повышении ее статуса. А значит и появление в Законодательном собрании старовойтовской фракции было им очень кстати".

Так или иначе, деньги на свою «раскрутку» Старовойтова тратила огромные. Ее рекламная кампания со стотысячной еженедельной газетой и регулярной телепередачей была чуть ли не самой дорогой в Питере. В результате такой активности ко дню выборов в большей части округов оказалось бы по 2−3 демократических кандидата. В этой ситуации выборы могли стать для городских либералов натуральной Цусимой. Мало того, отсутствовали какие-либо гарантии, что Старовойтова, подобно лидерам прочих карликовых демократических партий, на грядущих через год думских выборах опять не пустит свой список параллельно с чубайсовским, утопив его, как в 1995-м.

«Смерть Галины Васильевны позволяла решить проблему ее политических амбиций окончательно и необратимо. — пишет Юрий Нерсесов. — Более того, всякие Боровые, Хакамады и Салье явно должны были понять намек и умерить свои претензии. Старовойтова в качестве практического политика была скорее вредна, но как мученица, скрепляющая своей кровью единство соратников, чрезвычайно полезна… И в ночь с 20 на 21 ноября 1998 года в парадной дома N 91 по каналу Грибоедова прозвучали выстрелы».

После этого процесс политического объединения прокремлевских демократов пошел семимильными шагами и завершился созданием Союза правых сил. С той поры прошло немало времени, однако нравы демократических политиков, судя по всему, остались прежними. Когда в 2002 году группа эспээсовцев, польстившись на деньги Березовского, решила основать собственную партию «Либеральная Россия», ответ последовал незамедлительно. Один из главных лидеров раскольников, их казначей, депутат Госдумы Владимир Головлев был убит у собственного дома при обстоятельствах, весьма сходных с убийством Галины Старовойтовой.

После этого найти ответ на вопрос о том, кому в преддверии новых выборов понадобился арест «преступной группировки русских националистов», якобы совершивших это убийство, становится не так уж сложно. Похоже, высокопоставленные «демократы» просто заметают следы, подставляя вместо себя тех, кто на самом деле не имеет к преступлению никакого отношения. Неужели и на этот раз им все сойдет с рук?

Дорогой о Господе Константин Юрьевич!

От всего сердца хочу выразить Тебе сердечную признательно за столь мужественный шаг: Ты открыто на страницах «Руси Православной» встал на защиту чести, достоинства и самой жизни заключенных 31 Октября под стражу Сергея Мусина и Юрия Колчина, коварно и беззаконно обвиненных в организации и совершении убийства Старовойтовой.

Насколько мужественен и ответственен Твой высокий поступок, могу судить по тому, что, увы, редко кто из православных патриотов решается сегодня на открытое, прямое, адресное обличение современных сил зла и беззакония, которые, конечно же, не олицетворяются вскользь упомянутыми Тобою «путинскими спецслужбами», поскольку Ты справедливо пишешь: «Следователей ФСБ, ведущих ныне это дело, в некотором роде можно понять и даже пожалеть. На них давят, требуют результатов. Люди чиновные, подневольные, они просто обязаны выполнять установки, спущенные „сверху“. А наверху, похоже, решили, что настал удобный момент для того, чтобы взять реванш за позор, испытанный после провала по делу Холодова», а олицетворяются коррумпированными и до завзятия безсовестными политическими подельниками самой Старовойтовой.

Президент В.В.Путин тут ни при чем. Демократическим паукам давно уже тесно в большой, но все же ограниченной по размерам банке современной российской власти, и они с дьявольским аппетитом полинезийских каннибалов пожирают не только многомиллионный Русский Народ, но и друг друга.

Обличать беззакония и коварство жидов и масонов, даже давно сдохших, конечно, страшно. Сужу по личному опыту исторических исследований и журналистских расследований по Царскому Делу. Даже этот страх заставлял и заставляет иных соотечественников снижать свой голос свидетельствования, по известному примеру Цицерона, до шепота. Что же говорить о мистическом ужасе, который, подобно кровавому заклятию пятой апокалиптической печати, смыкает наши уста, когда должна пойти речь о сегодняшних делах и преступлениях жидов и масонов.

Мне совершенно ясен источник этого ужаса, замешанного каббалистами 17 Июля 1918 года по Р.Х. на крови Святых Царя-Мученика Николая и Царственных Мучеников Дома Российского. Именно Их Августейшая кровь вопиет к Небесам (Быт. 4, 10; Откр. 6, 9−11), когда мы молчим! И ГОСПОДЬ слышит и слушает Её священный вопль, а наше молчание вменяет в мерзость.

Сегодня на торжественном вечере в Союзе писателей России в честь газеты «Русь Державная» мужественный, поистине, новозаветный защитник Русского Языка, великий русский филолог нашей эпохи, профессор Всеволод Юрьевич Троицкий сказал, что подлая и коварная отмена национального имени «Русский» в удостоверении личности нового образца каждого из нас, будь то паспорт или военный билет, в духовном и юридическом значении есть отъятие у нас человеческого имени вообще. Так как человек вне родного языка, рода и племени уподобляется стадному безсловесному животному, недостойному святого имени человеческого. От себя добавлю: безымянный человек становится безсловесным животным, приготовленным на талмудическое заклание. Вот плоды нашего молчания, вот гроздья БОЖЬЕГО гнева!

Для меня совершенно очевидно, что подобное открытое выступление, на которое Ты, Константин Юрьевич, решился в одиночку, чревато местью сил беззакония по отношению к Тебе. Потому считаю своим священным долгом Твоего друга и соратника присоединить и свой голос к Твоему мужественному выступлению. И отнюдь не от избытка мужества, которого у меня нет вовсе, но от неописуемого страха за свою ничтожную жизнь и жизнь моей семьи перед справедливым БОЖИИМ гневом. Промолчу сейчас, и по моим житейским грехам, по моим ежедневным, ежечасным преступлениям против ИИСУСА ХРИСТА, ГОСПОДЬ отвернется от моей невыносимой мерзости, и враги оклевещут, посадят, осудят, а то и просто прирежут, как козла, меня самого. Благо, личный опыт, чтобы так утверждать, у меня есть.

Поэтому-то призываю всех своих друзей и соратников, и в первую очередь из числа коллег-журналистов, главных редакторов наших боевых православно-патриотических, православно-монархических и просто патриотических средств массовой информации, которым дорога собственная жизнь, правда, совесть и Россия, хотя бы на время позабыть наши внутренние несогласия и раздоры, чтобы последовательно поддержать Тебя в Твоём мужественном поступке. А главное — решительно поддержать попавших в большую беду отличных мужественных ребят Юрия Колчина, Сергея Мусина со товарищи, безотносительно к Тебе лично и Твоей самобытной газете «Русь Православная».

Прошу и моих возлюбленных о ГОСПОДЕ духовных наставников, начальников и пастырей, моих друзей и просто добрых знакомых из числа Русского Православного Священноначалия и Священства возвысить Свои Святые Молитвы ко ГОСПОДУ нашему ИИСУСУ ХРИСТУ и ЕГО Апостолам, во время оно безвинно пребывавших в узилищах, ко ПРЕСВЯТЕЙ ВЛАДЫЧИЦЕ и ЗАСТУПНИЦЕ нашей БОГОРОДИЦЕ, к Святой Мученице Анастасии Узорешительнице, к Святым Благоверным Царю Иоанну Васильевичу Грозному и Императору-Мученику Павлу Петровичу, Которые в православном народе всегда почитались и почитаются справедливыми духовными заступниками и ходатаями перед БОГОМ за всех безвинно обвиненных и осужденных, о верных рабах БОЖИИХ Сергее Мусине и Юрий Колчине со товарищи, о супруге Юрия Колчина — Иоанне. А мы, многогрешные Ваши чада, соборне воссоединимся с Вашим священным воплем к ЦАРСТВУ НЕБЕСНОМУ о возмездии справедливости на земли, яко на Небеси.

Почему я, обращаясь к Тебе, Константин Юрьевич, дерзаю обратиться с такой решительной просьбой ко всем знакомым пастыря, друзьям, коллегам, соратникам, будучи вполне и совершенно уверенным в невиновности Сергея Мусина и Юрия Колчина со товарищи в приписываемом им преступлении?

Очно, к великому теперь моему сожалению, я не знаком с Юрием Колчиным, но он — друг двух моих ближайших друзей, среди которых один Священник Русской Православной Церкви. Они давно знают Юру как честного, отзывчивого, ответственного, мужественного и глубоко верующего православного русского человека, неспособного ни на какое коварство и подлость, тем более на хладнокровно подготовленное убийство безоружной женщины, пусть и ненавистной всем нам в качестве последовательного антирусского политика, много совершившего со своими подельниками для того, чтобы угробить Россию в организованном ими долгосрочном системном кризисе.

Друг моих ближайших друзей — мой друг. Поэтому я сейчас в полном осознании ответственности за каждое своё слово перед БОГОМ и людьми свидетельствую о Юре Колчине как о своем личном друге, и именно так ручаюсь за него.

Таких, как пристреленная подельниками Старовойтова, сейчас в России не один легион. И в данной ситуации отдавать силы и репутацию православно-патриотического движения на личный политический террор против таких, как Старовойтова, — не по шапке честь.

Да и вообще, вся история православно-монархического движения после революции как совершенное исключение из правила знает только два случая личного террора со стороны православных монархистов — публичные убийства цареубийцы Пинхуса Войкова-Вайнера (1927 год) и заговорщика, клеветника и хульника Царской Семьи кадета В.Д.Набокова (1922 год), смертельная пуля которого предназначалась для другого такого же, как он, мерзавца. В обоих случаях русские герои действовали открыто и не делали никаких попыток для уклонения от уголовного наказания за совершенные ими политические преступления. Память о них в наших сердцах! Но их пример никогда не был образцом для подражания для православных монархистов прошлого века и нынешнего. Более того, их образ действия (конечно, не они сами) был политически и духовно осужден как очевидно проявление отчаяния, недостойного верующих людей, пусть и униженных в изгнании и лишенных надежды на скорейшее возрождение Самодержавной России в те времена. Анонимный же террор, типичный для революционеров и весьма характерный для организованных международных террористов исламского или иудейского вероисповеданий, для религиозных асасинов, всегда был неприемлем в рыцарской среде православных монархистов.

Верующий отчаявшийся, заблудившийся в своих страстях православный человек, а это главное допустимое условие участия Юрия Колчина в инкриминируемом ему преступлении, для другого верующего человека, и тем более священника представляет собой открытую книгу. Движения души, психология подобного состояния такова, что она вся отпечатывается на его лице и глазах.

Однако люди, видевшие Юру Колчина и продолжительно общавшиеся с ним в ближайшие к убийству Старовойтовой дни, ничего подобного в его облике и настроениях не увидели. В общении и поведении он был спокоен, рассудителен, жизнерадостен. Ничто тайное и ужасное не омрачало его чела и очей. Более того, в те дни новость об убийстве Старовойтовой у всех была на устах, эта тема возникала и в разговоре с Юрием. И опять же, в его облике ничто не свидетельствовало о том, что будто бы он имеет большее отношение к этим событиям, чем любые другие окружающие его люди. Христианское простодушие и великодушие Юрия Колчина просто не допускает того, что он мог иметь хоть какое-то отношение к нашумевшему убийству.

Однако Ты, Константин Юрьевич, совершенно справедливо пишешь, что сейчас в демократических СМИ развернута самая настоящая рекламная и пропагандистская кампания. Она ставит своими целями:

1) сформировать международное и российское общественное мнение против православно-патриотического движения в целом;

2) взять реванш в полном пропагандистском провале СМИ в аналогичных кампаниях против офицеров ГРУ в деле об убийстве Д. Холодова и против полковника Буданова в деле об убийстве чеченской террористки, которую в СМИ уважительно называли снайпершей;

3) оказать давление на следствие и подследственных по делу об убийстве Старовойтовой;

4) создать новый антирусский прецедент в применении Законов РФ о терроризме и экстремизме;

5) поставить под удар учение Матери-Церкви и саму Русскую Православную Церковь, выставив наше вероучение как побуждающее к терроризму и экстремизму, а наших Иерархов заставить унизительно оправдываться, что это не соответствует действительности, подобно тому, как к этому уже принудили зарубежных и российских духовных лидеров ислама.

Более того, на основании собственных наблюдений за методами и приёмами этой кампании в СМИ в течение последнего месяца, как офицер запаса по военно-учетной специальности «спецпропаганда», получивший соответствующее военное образование на факультете журналистики МГУ в 1975—1980 годах и на военных сборах в 1980—1987 годах, могу совершенно определенно и обоснованно утверждать, что это кампания по всем признакам является совершенно регулярной, боевой информационной операцией в рамках информационной войны, которая ведется спецслужбами США против России.

То есть, в современном освещении дела об убийстве Старовойтовой российские СМИ выполняют боевую информационную задачу, поставленную объективно враждебным нам (в информационном плане) государством.

Кстати, употребление в данной боевой информационной операции вполне объективно выявляемых приемов спецпропаганды, в первую очередь, сознательно осуществляемых приемов суггестии-внушения, запрещено в мирное время по международным соглашениям и нашему Закону о СМИ даже против иностранных государств, не говоря уже о жителях России, к которым обращены якобы российские СМИ. Последнее действие как по своей природе вопиющее и немыслимое, в Законе даже не прописано. Информационный подлог, заведомая ложь, подтасовка фактов, психологически выстроенная недопустимость сомнения в приведенных «фактах», лукавое апеллирование к высоким гражданским и нравственным чувствам, манипулирование психологическими особенностями русского национального сознания, самосознания и подсознания, а также многое другое включает эти спецприёмы. Все это налицо в данной спецпропагандистской боевой информационной операции. Особенно преуспело в этом российское телевидение с помощью наложения нейтрального видеоряда на определенный образом сконструированный закадровый текст с прямой работой на подсознание зрителя. Поэтому, я не удивлюсь, если специальные исследования покажут использование пресловутого 25 кадра в телевизионных сюжетах, посвященных данной тематике. Но даже и без 25-го кадра присутствие в этих сюжетах очень качественной, высокопрофессиональной целенаправленности на подсознание зрителя с отождествлением у него именно на подсознательном, почти неконтролируемом обыкновенным человеком уровне убежденности в причастности Юрия Колчина и его соратников к преступлению, для меня безусловно.

Таким образом, и сама личность Юрия Колчина и его сотоварищей, и методы, какими освящаются в СМИ следственные действия против них, свидетельствуют о явном и очевидном противоречии между характером преступления и обвиняемыми лицами.

Как и в случаях последних 13 лет применения спецпропагандистских кампаний, а точнее — долгосрочных боевых информационных операций в деле о так называемых екатеринбургских останках, в деле Холодова, в деле полковника Буданова, в попытках осуществления проекта перенесения из Дании в Россию честных останков Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Феодоровны, в данном случае с делом об убийстве Старовойтовой, мы имеем в наличие противоправные действия, которые имеют своей целью нанесение громадного государственного и гражданского информационного и другого ущерба России и её народу.

Да не будет так! Да поможет рабам Божиим Георгию и супруге его Иоанне, Сергию со товарищи, рабу Божию Константину и всем нам ГОСПОДЬ и ПРЕСВЯТАЯ БОГОРОДИЦА одолеть этот коварный воинственный натиск по молитвам Святого Великомученика и Победоносца Георгия, Святого Преподобного Сергия Радонежского, Святой Мученицы Анастасии Узорешительницы, Святых Равноапостольных Царя Константина и Царицы Елены, Святого Царя Иоанна Васильевича Грозного, Святого Императора-Мученика Павла Петровича, Святого Царя Мученика Николая Александровича, Святых Царственных Мучеников Дома Российского, Святого Мученика Григория Нового, Святых Мучеников, Новомучеников и Исповедников Российских и всех Вселенских Святых! Аминь

Константин Юрьевич, при сем остаюсь всегда Твоим покорным слугой, другом и соратником.

5 Декабря 2002 года по Р.Х.