КОЛИЧЕСТВО РЕЛИГИОЗНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ КАК ПОКАЗАТЕЛЬ РЕЛИГИОЗНОСТИ

Пейкова З.И., старший научный сотрудник Института социологии Российской академии наук

Религиозность является сложным социокультурным и духовным феноменом, пронизывающим как индивидуальную, так и общественную жизнь, поэтому для своего адекватного объяснения она нуждается в множестве показателей, целой их системе. Однако в настоящее время, к сожалению, используется весьма небольшое их число. Из всех показателей уровня развития социальной сферы вообще, и религиозной в том числе, наиболее предпочтительными являются показатели, фиксируемые переписями населения. Переписи способны давать намного более объективные и надежные данные, чем прочие источники информации, в том числе социологические опросы. В некоторых странах религиозность изучается одновременно и в переписях, и в опросах, и полученные данные сравниваются между собой. Однако в российских переписях населения учет религиозной принадлежности отсутствует, и это служит серьезным препятствием для анализа происходящих у нас религиозных процессов.

Справедливости ради надо сказать, что попытка провести в России перепись, в переписной лист которой был включен вопрос о религии, имела место в 1937 г. Сведения о результатах, собранных в то время, долгое время были недоступны широкой общественности и лишь в 1990 г. увидели свет в журнале «Социологические исследования» в рубрике «Публикуется впервые» [1]. Учитывая уникальность этой информации, приведем небольшие выдержки из ее итоговых материалов, касающихся религиозности населения [1, N 7, с.68; 2, с.106−107]. Для большей наглядности дополним имеющиеся в переписи данные о религиозности грамотных и неграмотных суммой этих двух категорий населения, а также подсчитаем соответствующие процентные соотношения (табл. 1)

Данные переписи населения СССР 1937 г. о составе населения СССР по религии

Предпринятая в 1937 г., в исторических условиях отчаянной борьбы с религией попытка исследовать состояние религиозности явно не оправдала возложенных на нее надежд и не продемонстрировала успехов атеистической идеологии и богоборческой политики. Напротив, она показала высокий уровень религиозности народа, переживавшего в то время уже 20-й год кровавого безбожного террора. Более того, обнаружилась неестественно высокая смертность населения России, значительно превышавшая среднеевропейскую. Все это с неизбежностью привело к тому, что перепись была признана Постановлением СНК СССР от 26 сентября того же года дефектной, решено было засекретить ее материалы и в кратчайшие сроки провести новую перепись, что и было осуществлено в 1939 г. Впоследствии вопрос о религиозности российского населения в переписях больше никогда не поднимался на протяжении всего ХХ века.

Материалы этой легендарной переписи хранятся в архиве [3] и ждут своего исследователя, здесь же заметим только поразительное сходство данных о религиозности населения России в том кровавом году и в наши дни: около 40% неверующих и примерно столько же православных, а также очень низкий удельный вес представителей других достаточно многочисленных вероисповеданий. Также обращает на себя внимание то, что до наших дней используется нехитрое изобретение 1937 года, предназначенное для снижения числа религиозных людей: сначала поставить опрашиваемого перед выбором «верующий или неверующий», а уже затем спросить о том, к какому вероисповеданию он принадлежит. Именно благодаря этому изобретению сходятся данные тех дней и наших: они затрагивают лишь самый поверхностный слой религиозных убеждений, выявляя лишь уровень готовности людей назвать себя верующими в тех или наших конкретных исторических условиях.

В связи с отсутствием данных переписей о состоянии религиозности наиболее надежным, недвусмысленным и объективным из всех показателей религиозности остается показатель числа официально зарегистрированных религиозных объединений. Его преимуществом является и то, что он свободен от известных недостатков, которыми неизбежно бывает отмечено любое социологическое исследование. Однако эти достоинства все же не могут позволить считать данный показатель исчерпывающим и достаточным для характеристики состояния религиозности в стране. Как и многие другие показатели, он способен осветить лишь одну из граней такого сложного явления, как религиозность, и совершенно неадекватен для изучения других ее сторон. В частности, он неспособен выявить религиозные объединения, существующие без официальной регистрации, и тем самым всю ту сферу религиозной жизни, которая разворачивается за дверями соответствующих учреждений Министерства юстиции. Собственно, и в своей сфере он фиксирует только один момент, и то более бюрократический, чем религиозный, — акт регистрации группы, состоящей как минимум из 10 человек. Второй его недостаток — невозможность перейти с уровня, где единицей учета является организация, на уровень, где таковой являются конкретные люди. Отсюда проистекает невозможность выявить ни размер тех или иных объединений, ни численность населения, не входящего в них, ни тем более какие бы то ни было, даже малейшие сведения о характеристиках людей как таковых. Следовательно, на основании этого показателя можно судить в первую очередь об уровне организационной активности руководителей тех или иных религиозных направлений, но не о результатах этой активности, о факте регистрации, но не о реальной жизнедеятельности религиозного объединения, об открывающихся перед населением возможностях примкнуть к таким объединениям, но не о реализации этих возможностей и, вообще говоря, нельзя судить ни об уровне популярности той или иной религии, ни о численности ее приверженцев. Таким образом, показатель числа зарегистрированных религиозных объединений жестко сфокусирован лишь на одном из аспектов религиозности, и потому при общих оценках состояния религиозности недопустимо переоценивать уровень его значимости.

Учитывая эти особенности показателя числа зарегистрированных религиозных объединений (далее: РО), перейдем к анализу данных, построенных на его основе. Ежегодно выходят в свет «Сведения о государственной регистрации религиозных объединений в Российской Федерации (по данным Министерства юстиции РФ)». По этим данным, к примеру, на 1 января 2000 г. в России было зарегистрировано 57 конфессий, и кроме них отдельную 58-ю строку в этом реестре занимают «иные верования». Таким образом, в этом списке в одном ряду стоят и Русская Православная Церковь, насчитывающая в своем составе 9.236 РО, и ислам (3.098 РО), и все прочие религиозные направления независимо от их размера. Среди них можно найти мизерные объединения, состоящие из одной-единственной религиозной организации, однако тоже называемые громким названием «конфессия», и таких конфессий шесть. Далее, семь конфессий состоят из двух, 5 — из трех, 3 — из четырех организаций и т. д. по возрастающей [4, с.46−47]. Всего таких конфессий, в числе которых нет и десяти организаций, в реестре значится 25, то есть почти половина всего списочного состава конфессий, расположенных в России; еще 5 не насчитывают и 20 организаций и т. д.

Как мы видим, если по этим данным Министерства юстиции пытаться описать религиозное пространство России, то оно будет заведомо искаженным. Искажение здесь имеет место дважды — сначала на уровне религиозных объединений, когда нивелируются, приравниваются друг к другу РО, существенно отличающиеся между собой по числу людей, входящих в них; а затем искажение происходит на уровне конфессий, когда точно таким же образом нивелируются конфессии, состоящие из различного числа РО, в которые в свою очередь входит различное число людей. В итоге этого двойного нивелирования мизерные группы людей приравниваются по своему значению к многомиллионным религиозным направлениям, к целой нации. В результате все это тем или иным образом неизбежно ведет к уравниванию интересов тех и других в масштабах всего общества при рассмотрении тех или иных государственных проблем. А это в свою очередь неминуемо влечет за собой принятие решений, не адекватных реальной действительности и не отвечающих интересам нации. Не случайно данные Министерства юстиции стали излюбленным источником для спекуляций религиоведов, настроенных прозападно или антиправославно.

Однако попытаемся взглянуть на тот же показатель числа зарегистрированных РО под другим углом зрения. Для этого перейдем от легкодоступных сведений Министерства юстиции России к менее доступным данным о количестве объединений Русской Православной Церкви, опубликованным за рубежом [5, с.23]. В отечественных публикациях, как правило, анализируются данные о количестве объединений РПЦ на территории одной только России. Однако, как видно из данных зарубежного исследователя, на территории России расположено менее половины всех религиозных объединений РПЦ — 8,7 тыс. (табл. 1). Почти столько же их на Украине, кроме того, значительная часть РО РПЦ рассеяна в других регионах бывшего СССР и в дальнем зарубежье. Следовательно, на основании состояния дел в РО, расположенных в России, правомерно судить лишь о тех или иных внутрироссийских религиозных проблемах. Но строить выводы о положении Русской Православной Церкви как таковой на основании сведений только о российских РО, которые составляют лишь 46% ее объединений, конечно, было бы совершенно неверно.

Таблица 1

Количество религиозных объединений, состоящих под юрисдикцией Московского Патриархата (территория бывшего СССР, 1998−1999 гг.)

В этой же работе [5, с.36−37] содержится также информация о распределении РО РПЦ по отдельным частям нашей страны, которую мы далее и приводим (табл. 2). Необходимо оговориться, что в цитируемом нами зарубежном источнике регионы России были обозначены несколько своеобразно, например, такими краткими названиями, как «Амур», «Туров», «Олонец», «Пинск» и т. д., не дающими никаких пояснений о том, какого рода единица имеется в виду — административная или церковная: область, край, округ или епархия. Чтобы придать этой статистике форму, принятую в нашей стране, мы попытались привести эти названия в соответствие с делением России на епархии и административно-территориальные единицы по состоянию на 1999 г. Однако в случае с некоторыми названиями возможна была двоякая и даже троякая трактовка, например, «Алтай» — Алтайский край, Республика Алтай, Алтайская епархия, поэтому все трактовки этих названий, приведенные в табл.2, должны быть признаны условными. От идентификации названия «Карасия» (11 приходов) для сохранения некоторого общего уровня достоверности сообщения пришлось отказаться, а само это название опустить, несмотря на некоторое его сходство с «Хакасией». По этим причинам некоторые клетки 3-го столбца таблицы 3 остались незаполненными, а приводимые в таблице 2 данные не могут быть признаны ни точными, ни полными, что необходимо учитывать при их использовании. Однако для целей предстоящего анализа данный уровень точности вполне достаточен.

Таблица 2

Распределение зарегистрированных религиозных общин Русской Православной Церкви по территории бывшего СССР, 1999 г.

(приблизительные данные)

Как видно из таблицы 2, территории с наибольшей концентрацией РО РПЦ расположены в европейской части страны, особенно на ее юге, и более всего — на Украине: здесь сосредоточены 14 из 15 наиболее насыщенных православными РО областей. Этим объясняется огромное значение этой республики для судеб Православной Церкви и в этом кроются причины тех религиозно-политических событий, направленных на раскол единой Православной Церкви, которые захлестнули Украину после перестройки.

Располагая данными табл. 2, мы можем сделать следующий шаг и оценить, каково примерное количество прихожан, приходящихся на один православный приход в среднем по России и в ее отдельных регионах (табл. 3, столбец 3). По сложившимся в социологии религии канонам прихожанами принято считать лиц, крещеных в ту или иную веру и проживающих на территории данного прихода. Следовательно, необходимы сведения: 1) о количестве крещеных в православие и 2) количестве приходов на этой же территории. Однако в православии отсутствует обычай формальной регистрации прихожан, а в данных российских переписей населения отсутствуют данные о принадлежности к той или иной вере. Социологические же опросы дают противоречивые данные об удельном весе лиц, крещеных в православную веру: по одним данным таковых около ¾, по другим — около 2/3, по третьим — 94% населения России. Об их удельном весе среди населения отдельных регионов мы не располагаем данными. Поэтому, чтобы компенсировать нехватку этой информации, будем опираться на данные об удельном весе представителей национальностей, традиционно исповедующих православие и ислам.

Известно, что народы, традиционно исповедывавшие православие, составляли в 1989 г. 89,78% населения России, а в 1999 г. — 88,95% (доля традиционно исповедовавших ислам составляла соответственно 8,05% и 9,00%) [6, с.34]. Однако в различных регионах концентрация традиционно православного населения может существенно варьировать, как это видно из столбцов 4−7 таблицы 3. При этом мы располагаем данными федеральной статистики не по всем, а только по наиболее крупным православным национальностям (русские и украинцы), и это в некоторой степени снижает удельный вес православных. Так, из 1-й строки таблицы 3 следует, что русские и украинцы в сумме составляли в 1989 г. 84,5% населения России, в то время как приведенные в начале настоящего абзаца полные данные свидетельствуют о том, что традиционно исповедовали православие 89,78%, что на 5% больше.

Далее, необходимы данные о числе православных приходов и характере их распределения по отдельным территориям страны; за неимением этой информации будем опираться на данные таблицы 2 о соответствующем распределении РО. При этом будем помнить что понятия «приход» и «религиозная организация» несколько различаются. Так, в число религиозных организаций входят не только приходы (иногда называемые в реестре Министерства юстиции также общинами или религиозными обществами), но и религиозные центры и управления, монастыри и подворья, братства и сестричества, миссии и духовные образовательные учреждения. Однако приходы составляют львиную долю всех РО: к примеру, на 1 января 2000 г. из 8653 РО РПЦ, расположенных на территории России, на долю приходов приходилось 8061, или 93%. Таким образом, в столбце 3 таблицы 3 приведены данные о соотношении совокупного населения соответствующего региона и численности православных религиозных объединений, имеющихся в этом регионе. При учете высказанных выше замечаний можно с достаточно большой степенью вероятности судить об ориентировочном числе прихожан на 1 православный приход в соответствующем регионе.

Таблица 3

Обеспеченность религиозными объединениями РПЦ и некоторые демографические особенности регионов бывшего СССР

Как видно из столбца 2, в среднем по России на один православный приход приходится около 17 тыс. чел., что говорит о том, что имеющееся число храмов крайне недостаточно. В настоящий начальный период духовного возрождения около четверти населения страны не ходят в храм, следовательно, на один приход остается около 13 тыс. чел., что не намного меньше. Очевидно, что условия, имеющиеся сегодня для проведения пастырской работы, весьма тяжелы.

По отдельным регионам среднее число населения на один храм сильно варьирует. Наиболее благополучно обстоит дело в Костромской, Псковской, Рязанской областях, Молдавии и Мордовии, где на один храм приходится 5−6 тыс. чел. Наиболее неблагополучны в этом отношении Дагестан, Тыва, Кабардино-Балкария, Хабаровский край, Тюменская, Читинская и Иркутская области, где соответствующее число превышает 50 тыс. чел.

Из данных столбов 4−7 таблицы 3 явствует, что в подавляющей части регионов бывшего СССР регионах традиционно православное население составляет большинство — в 75 из 90 регионов. При этом в 48 регионах (более половины всех регионов) концентрация традиционно православного населения превышает 90% (табл. 4). Еще в 27 регионах традиционно православное население составляет от 50 до 90%.

Таблица 4

Удельный вес традиционно православного населения в регионах бывшего СССР с максимальным его преобладанием (1989 г., %)

Какова обеспеченность этих 48 традиционно православных территорий православными храмами? В 16 из них (т.е. трети) на один храм приходится более 10 тыс. чел. (жирный шрифт в табл. 4), а в еще 15 регионах — более 20 тыс. чел. (в табл. 4 выделены курсивом). Таково в настоящее время положение даже в наиболее православных областях России.

По сравнению с православным населением приверженцы других вероисповеданий обеспечены культовыми учреждениями гораздо лучше. Так, мусульманское население составляло в 1999 г. 13,17 млн. чел. [6, с.33], зарегистрировано же исламских РО на 1 января 2000 г. было 3098, т. е. на одно исламское РО приходилось 4251 чел. Как мы видели, это на порядок выше, чем в среднем по православию (около 17 тыс.), и недостижимо ни для одной, даже наиболее обеспеченной храмами, православной области. В еще более выгодном положении находится еврейское население. В 1999 г. его численность составляла 340 тыс. чел., а иудаистских РО имелось к началу 2000 г. 130, т. е. на 1 иудаистское РО приходилось 2615 чел. [там же]. К сожалению, мы не располагаем данными о численности традиционно буддийского населения, располагавшего на тот же момент времени 176 РО, однако можно вычислить обеспеченность религиозными организациями прочего населения России, исключая названные выше 3 вероисповедания. Итак, из 146,29 млн. чел., составлявших население России в 1999 г., на традиционно православное население приходилось 130,13 млн. чел., на традиционно мусульманское — 13,17, еврейское — 0,34, в сумме — 143,64 млн. чел. [там же]. Представителей всех остальных национальностей, а значит, и потенциальных представителей всех прочих религий, было в том году 2,65 млн. чел. К этому времени на 1 января 2000 г. имелось 17 427 зарегистрированных в России РО; 9236 из них принадлежали РПЦ, 3098 — исламу, 130 — иудаизму, в сумме — 12 464 РО. Следовательно, на все остальное население, составляющее 2,65 млн. чел, приходилось 4963 РО самого разнообразного спектра конфессий (более 50 конфессий), т. е. по 534 чел. на одно РО, что просто несопоставимо с тяжелым положением дел в православии.

На фоне столь существенного недостатка православных храмов и разворачивают свою интенсивную работу зарубежные инославные религиозные и не совсем религиозные деятели. Так, например, по данным того же американского автора, в наиболее подверженных протестантскому влиянию регионах России складывается следующая картина [7, р.45]:

Таблица 5

Соотношение числа зарегистрированных протестантских и православных религиозных объединений, 1998−1999 гг.

Как видно из табл. 5, число протестантских РО во многих регионах угрожающе велико. В некоторых регионах оно уже стало вполне сопоставимым с числом православных, а в 10 регионах даже превышает их число, причем на Чукотке, в Тыве и Хабаровском крае превышает значительно. Такое положение имеет место даже там, где удельный вес традиционно православного населения выше 50% (Якутия), приближается к 80% (Ямало-Ненецкий АО), выше 80% (5 регионов, выделенных курсивом) и даже превышает 90% (9 регионов, выделенных жирным шрифтом).

Как видно было из приведенных в статье материалов, положение дел в нашей стране неутешительное как с обеспеченностью православными храмами, так и с изученностью всего спектра религиозных проблем, а равно и с средствами и возможностями для этого изучения. Рассмотренный нами один из показателей религиозности — количество зарегистрированных РО — хотя и способен раскрыть некоторые аспекты изучаемой религиозной действительности, однако достаточным признан быть не может. Переоценка его значимости может привести к существенным искажениям картины религиозного пространства страны. Объясним этот недостаток описанного показателя на другом примере, взятом из опыта исследования религиозности в Болгарии.

Напомним, что Болгария имеет с Россией много общих этнорелигиозных характеристик: например, столь же высокий удельный вес православного населения (около 87%) и столь же неутешительные демографические показатели — точно тот же отрицательный коэффициент естественного прироста населения (-6,4) в 1998 г., что и в России в 1999 г. Численность населения Болгарии была равна 8 млн. 210 тыс. чел. в 1999 г. [8, с. 375, 372]. В этой стране благодаря поддержке одного из зарубежных фондов на высоком научном и методическом уровне было проведено исследование состояния духовных общностей. Описание результатов исследования носит энциклопедический характер — в систематизированном виде в нем представлены многоразличные аспекты жизнедеятельности религиозных общностей: вероучение, таинства, священные предметы, знаки, символы, жесты, ключевые слова, языковые предпочтения, авторитеты, иерархия, издания, условия членства, распорядок дня адепта и т. д. и т. д. [9]

Однако несмотря на захватывающе интересный материал, общая картина религиозности в Болгарии складывается не совсем точная, и именно благодаря использованию показателя «число РО». Так, исследованием охвачена 31 религиозная общность независимо от того, какова ее историко-культурная значимость и какова сила ее влияния на происходящие в стране религиозно-культурные процессы. Например, среди этих общностей существуют огромные различия по времени их существования в Болгарии: одни в течение долгих веков пустили глубокие корни на болгарской почве, другие, подобно семенам, пока лишь заброшены сюда в самое последнее время и неизвестно, не сдуют ли их с этой почвы ветры истории, как, например, группу из пары десятков человек, возникшую в 1996 году и названную «Международной церковью Христа». Таких общностей, завезенных в страну в 1990-е годы, восемь, имеются также появившиеся несколько раньше, и вовсе не указано время появления еще 11 общностей. Не было проведено никаких различий между общностями также с точки зрения того, каков их численный состав. Сам же размер общности определялся субъективно, по оценке самого респондента, являющегося членом этой общности. Но даже по этим оценкам как минимум 13 общностей из 31 являются немногочисленными, например: 1) Искупленная христианская церковь, в которой, как сообщает ее член, состоит не более 100 человек; 2) Объединительное движение Муна (более 200 чел.); 3) Церковь адвентистов седьмого дня (200 чел.); 4) Церковь Вакарел (100−120 чел. без детей); 5) Лютеранская церковь в Болгарии (40 чел. плюс 10 детей); 6) Общество сознания Кришны (50−60 чел, с симпатизирующими — 500−600 чел.); 7) Международная церковь Христа (20−30 чел.); 8) Свободные евангельские собрания (28 чел.), а о размере еще четырех общностей скромно умалчивается.

Независимо от значимости общностей, все они в структуре книги ранжированы строго в алфавитном порядке. Таким образом в этом прекрасно выполненном коллаже на тему «Религия в Болгарии», очевидно, собраны воедино и унифицированы самые разномастные объекты, при этом гигантские из них умалены, а мизерные увеличены до стандартного изображения. Разглядывая их на протяжении 360 страниц, вполне можно поверить, что в Болгарии царит религиозный плюрализм в виде 31 общности, впрочем, точно так же, как в России он изображается в виде 57 с лишним конфессий. И только если посчастливится, то в этом потоке информации на одной из этих страниц можно натолкнуться на число 87, свидетельствующее о том, что таков процент православных в Болгарии и что прочие 30 общностей делят между собой оставшиеся 13% населения.

Известно, что одна из основных задач иностранных религиозных легионеров, хлынувших в 1990-е годы на православные страны, заключалась именно в грюндерстве, учреждении «религиозных организаций». Это явление имеет аналог в этническом грюндерстве, также развернувшемся в последнее время и также настаивающем на официальном признании вновь учрежденной группы. Перед этими вновь учрежденными РО в свою очередь ставилась та же задача — учреждать новые РО и т. д. Известны случаи, когда после учреждения РО судьбы наших доверчивых сограждан, связавшихся с ним, а также и сами РО уже становились мало интересны за океаном и оказывались в тяжелом положении с прекращением их материальной поддержки. Поэтому было бы ошибкой придавать этой искусственно сконструированной и, вполне возможно, фиктивной реальности — сети вновь созданных РО — такое же значение, что и живой, действительной религиозности.

Заметим еще одно уязвимое место показателя «число зарегистрированных РО». Подсчеты на его основе легко поддаются некоторым преобразованиям, которые чрезвычайно сходны с приемами, целенаправленно используемыми для дезинформации. В частности, с приемом, который используется для манипулирования сознанием и в психологии носит название «выравнивание». Суть его состоит в том, что неважным деталям какой-либо ситуации уделяется огромное внимание, а наиболее существенным, наоборот, не уделяется почти никакого и благодаря этому удается внушить людям то, чего в действительности не существует. По этим причинам показатель числа РО требует большой осторожности при использовании.

И наконец, последняя проблема, мимо которой не просто трудно, но даже безнравственно было бы пройти, работая со статистикой, — это проблема вымирания населения России. На первый взгляд она кажется напрямую не связанной с религиозной проблематикой и тем более с показателем числа РО, но ее необходимо коснуться по нескольким причинам. Во-первых, проблема вымирания нашего населения связана с судьбой страны как целого, а следовательно, и с судьбой каждого отдельного гражданина этой страны, не только неверующего, но и верующего. С другой стороны, эта проблема должна быть признана религиозной по преимуществу, и это потому, что Россия и ее народ являются самым крупным в мире носителем Православия, а значит, проблема вымирания православного населения напрямую связана с судьбами самого Православия. Наконец, заповедь плодиться и размножаться дана человеку Богом, следовательно, демографический рост есть религиозное предписание, а происходящие сейчас в России демографические процессы явно идут в разрез с этой заповедью и потому образуют чисто религиозную проблему. По этим причинам проблема депопуляции населения России требует к себе всеобщего внимания, и те статистико-демографические подсчеты, которыми мы выше занимались, дают нам редкую возможность для анализа этой трагической демографической тенденции с точки зрения влияния на нее этнических и религиозных факторов.

Как видно из столбца 8 таблицы 3, на территории России показатель естественного прироста населения имеет отрицательное значение (-6,4), а это означает, что происходит не прирост, а убыль населения. В других странах та же отрицательная тенденция имеет место в Болгарии (-6,4), Латвии (-5,5), Эстонии (-5,1), Белоруссии (-4,9), Венгрии (-4,8), Чехии (-2,0), Румынии (-1,5), Литве (-1,0), Молдавии, Германии, Италии, Швеции (по -0,7), Греции (-0,1), и лишь на Украине положение дел является более угрожающим, чем в России (-7,0). В противоположность этим странам в мире имеется немало таких стран, где наблюдается обратная, благополучная картина. Среди них выделяются те, где коэффициент естественного прироста населения достигает максимальных значений: Алжир (21,9), Мексика (20,6), Египет (18,9), Индия (17,2), Узбекистан (17,0), Таджикистан (16,1), Вьетнам и Индонезия (по 14,9), Киргизия (14,6), Туркмения (13,1), Чили (12,7), Бразилия (12,4), Аргентина (11,1), Республика Корея (10,4), Азербайджан (9,0), Китай (8,7) и др.; в США он также достигает довольно высоко уровня (5,6) [8, с.374−378]. На этом фоне пугающим контрастом выглядит трагический рекорд вымирания населения в Псковской области, где отрицательный коэффициент естественного прироста населения значительно превосходит средний по стране и уже достиг значения -14,4. С небольшим отрывом за ней следуют Тульская и Тверская области, где этот коэффициент превысил 13; Смоленская — больше 12; Новгородская, Рязанская, Ярославская, Ленинградская — больше 11. Коэффициент убыли населения превышает отметку «10» также и во Владимирской, Воронежской, Калужской, Костромской и Тамбовской областях и т. д. Нельзя не заметить, что все без исключения перечисленные здесь области являются одними из ведущих носительниц Православия — удельный вес традиционно православного населения в них максимален и превышает 90%.

В нашей стране в некоторой степени утешительное демографическое положение сохраняется лишь на небольшой ее части: из 90 регионов, выделенных в таблице, прирост населения происходит лишь в 13-ти. При этом рекордно высокие показатели естественного прироста принадлежат Ингушетии (+11,6) и Дагестану (+10,4), в которых русское население составляет лишь 13,2% и 9,2% соответственно. Из остальных 11 регионов с относительно благополучным демографическим положением русскими можно назвать только Республику Алтай и Тюменскую область, однако они отличаются таким низким коэффициентом прироста (соответственно 1,0 и 1,8), который не может обеспечить воспроизводство даже собственного населения этих регионов. Таким образом, вне всякого сомнения, между национальностью «русский» и вымиранием существует тесная корреляция. Это же необходимо сказать и о других национальностях России: «еврей» (-18,8), «карел» (-15,1), «эстонец» (-14,9), «латыш» (-14,3), «мордва» (-6,5), «белорус» (-6,3) и т. д. [6, с.30−31].

В демографической ситуации, которая имеет место сегодня в России и которую можно назвать смертельной болезнью общества, исключительная роль принадлежит религии. Только она одна, и никакой другой реально существующий в нашей стране социальный институт, пользуется наибольшим нравственным авторитетом среди населения. И только религия способна дать этому обществу столько живительных сил, сколько ему необходимо для выздоровления. Нехватка храмов и искажение состояния религиозности в стране с помощью тех или иных показателей принадлежат к числу тех факторов, которые препятствуют этому выздоровлению.

Литература:

1. Поляков Ю.А., Жиромская В.Б., Киселев И.Н. Полвека молчания (Всесоюзная перепись населения 1937 г.) // Социологические исследования. 1990. N 6−8.
2. Всесоюзная перепись населения 1937 г. Краткие итоги. М.: Ин-т истории СССР АН СССР, 1991.
3. ЦГАНХ. Ф. 1562. Оп.329. Д. 144.
4. Социальное положение и уровень жизни населения России: Стат. сб. М.: Госкомстат России, 2000.
5. Davis N. Hard Data on Russian and Ukrainian Orthodox Churches // Religion in Eastern Europe. Vol. XX, No. 6, December 2000.
6. Население России 1999. Седьмой ежегодный демографический доклад / Под ред. Вишневского А.Г. М.: Книжный дом «Университет», 2000.
7. Davis N. Tribulations, Trials and Troubles for the RussianOrthodox Church // Religion in Eastern Europe. Vol. XX, No. 6, December 2000.
8. Демографический ежегодник России: Стат. сб. М.: Госкомстат России, 2000.
9. Пътеводител за духовните общности с речник на основните термини в България: Социологът Тодор Петков с 54 въпроса при 31 духовни общности. София: Литавра, 1998.
10. Российский статистический ежегодник: Стат. сб. М.: Госкомстат России, 2000.
11. Национальный состав населения РСФСР. По данным переписи населения 1989 г. М.: Респ. информ.-издат. центр, 1990.