Православие в Тель-Авиве: наш иудейский космос

Два православных прихода принимают приехавших на Святую Землю в Тель-Авиве. Человек в Израиле определяется именем, национальностью, религией и гражданством. Комбинации этих четырех элементов находятся в бесконечном многообразии, но только один, пятый элемент жизненно необходим для каждого — вера в Бога. Иначе, «Святая земля глотает», — сказал священник одного из приходов.

Иерусалимский синдром — редкое психическое расстройство, при котором турист или паломник воображает и чувствует, что он владеет божественными и пророческими силами. Определить, где откровение, а где психоз, до конца и психиатрия не может. В любом случае, почти всем, кто хоть раз побывал в Иерусалиме, ясно, что там что-то происходит, что, может быть, именно там находится источник всех смыслов. Выйдешь из храма Гроба Господня на ослепительные блики мостовых старого города, отдохнешь под мандариновым деревом в Сионском квартале, посмотришь александрийские колонны, купишь карту в магазине ордена францисканцев, и вот уже чувствуешь и в себе удары мирового пульса.

Еще сто лет назад паломники из России попадали в Иерусалим только морем, их встречал старый порт Яффы, нынешний Тель-Авив. Миссия Русской церкви в Яффе стала форпостом Православия на Святой Земле.

Яффа

Сегодня Яффа — пригород Тель-Авива, большого делового города с небоскребами на фоне моря. Рядом с урбанистическим соседом древнейший порт средиземноморья выглядит как ласточкино гнездо, прилепившееся к стеклянной стене офисного здания. В Деяниях апостольских Яффа называется Иопия. В Иопии апостол Петр воскрешает умершую Тавифу и получает откровение о том, что нет никаких «нечистых» животных и все, «что Бог очистил, того не почитай нечистым» (Деян. 10:15).

В кварталах, где проживают правоверные иудеи, царит почти идеальная чистота

В дальнейшем Яффа, переходя из рук арабов в руки христиан-крестоносцев и обратно, постепенно разрушилась и стала запыленной прибрежной деревушкой с каменными развалинами вдоль берега. В 1950-х годах Тель-Авив объединяется с Яффой в один административный центр. Так начинается новая, туристическая жизнь старого города. Его реконструируют, и в девяностые туристы заново начинают полировать до масляного блеска современные камни «древней» мостовой своими сандалиями.

В Яффе одна из самых знаменитых барахолок в мире. Здесь найдется старье на любой вкус — от дивана до иголки

Миссия. Начало

Сотни лет Яффа являлась единственными морскими входными воротами Святой Земли для тысяч паломников. Из России 1843 году в Яффу прибывает представитель Русской церкви, которому Священный Синод поручил находиться в Иерусалиме под видом паломника, чтобы избежать осложнений с Османской Портой, (в то время Святая Земля входила в состав Османской империи) и докладывать о «делах в Иерусалимском патриархате». Этим представителем был архимандрит Порфирий (Успенский). В одном из своих донесений из Иерусалима архимандрит Порфирий высказал Синоду мысль о создании в Иерусалиме русского монастыря, который стал бы опорой и защитой русских паломников от греческого произвола. Мысль эта была одобрена Синодом и царем Николаем I, но для исполнения ее нужно было приобрести помещение. Иначе будущая Русская миссия так и осталась бы только гостьей на Святой Земле.

Нельзя сказать, что русские монахи были встречены греками Иерусалима, как родные. Первыми кельями русского монашества в святом граде стали портомойни и кухни Михаило-Архангельского монастыря Иерусалимского патриархата. «Архангельский монастырь. загроможден лестницами, террасами, кельями, кухнями и портомойнями в таком беспорядке, с таким неудобством,..что величайшее терпение ослабевает и вянет. Нет покоя от прилива, шума и отлива разноплеменных поклонников, помещаемых вместе с нами в сей обители», — писал в отчете нашему Константинопольскому посольству архимандрит Порфирий. Там же он рассказал, что однажды греческий поломник, задумавший молиться и поститься 40 дней Великого поста, тайно поместился в «подземелья сего монастыря, и после двадцатидневного подвига ревности не по разуму был открыт и вынесен оттуда полумертвый».

Но надвигалась русско-турецкая война. В России было не до русских келий в портомойнях Иерусалима. Надо было уезжать, но денег не присылали. Однажды архимандрит Порфирий так отчаялся, что на трапезе предложил всем «пробираться в Россию кто как знает», и только члены миссии подкрепили его дух, решив терпеть до конца. 8 февраля 1854 года, вместе с турецким указом о немедленном отъезде всех русских из пределов Турецкой империи, пришли в миссию деньги на эвакуацию монахов и русских паломников, находящихся на тот момент в Иерусалиме. После войны история миссии возобновилась, и сложилась она очень благоприятно для России и современных паломнических российских фирм.

Русская Палестина

Своим нынешним великолепием Русская миссия на Святой Земле обязана третьему ее начальнику, архимандриту Антонину (Капустину). Благодаря ему, автобусы с русскими паломниками продолжают колесить по горам Палестины по сей день.

Колокольня храма апостола Петра и праведной Тавифы подворья Русской духовной миссии в Яффе

Российской дипломатии после Русско-турецкой войны уже не обязательно было получать сведения о состоянии дел в Иерусалимском патриархате, да и Синод не уделял миссии большого внимания, так что архимандрит Антонин был вынужден самостоятельно организовывать ее деятельность. Он стал приобретать земельные участки за пределами старого Иерусалима и строить на них дома для паломников. Эти участки часто располагались в тех самых местах, где разворачивались события Ветхого и Нового Заветов. Их стали называть Русской Палестиной. Благодаря архимандриту Антонину русские до сих пор могут спокойно, как у себя дома, молиться в Вифании и на горе Елеон, в Галилее, в Назарете и на месте встречи Пресвятой Богородицы и праведной Елизаветы в Горнем монастыре. Его же стараниями устроился и монастырь на месте гробницы праведной Тавифы в Яффе (ныне подворье Иерусалимской миссии Русской Церкви Московского Патриархата в Тель-Авиве).

В наши дни, чтобы попасть на улицу Герцель, где находится территория подворья Русской миссии, надо свернуть с пыльной и шумной улицы Кибуц Галует. С приближением к заветному забору воздух становится заметно чище, кажется, что пахнет морем, хотя до моря минут тридцать пешком. Раньше территория миссии в Яффе была гораздо больше и вокруг ее высокого холма, называемого Голгофа, с которого в ясную погоду можно увидеть морскую даль, были рассажены кедры и цитрусовые сады.

Пятое Евангелие

В хрущевские времена сады подворья миссии в Яффе вырубили, а территорию значительно сократили. «Правительство Израиля не дремлет. По закону земля, на которой ничего не строится, и на которой не растут деревья, передается в собственность государству. В 2005 году, с вертолета власти Израиля разглядели, что стоит участок бывших садов (по бумагам-то еще сады) пустой. Пришли и говорят: все, забираем. Мы в ужасе. Что делать? Узнали через знакомых, когда приставы придут, и за две ночи насадили на этой земле мандариновые деревья, уже с мандаринами. Даже оросительную систему провели, чтобы уж не подкопались. Приходят приставы, ничего не понимают: „Ошибка вышла, извините“. Так и ушли», — рассказывает монахиня Горненского монастыря матушка Сергия (Клюева). Она 14 лет в монастыре, а сейчас руководит паломническим центром Московской Патриархии. 90 сестер — насельниц монастыря приехали сюда из России или из стран СНГ. «Когда почивший патриарх Алексий (Ридигер) направлял сестер на послушание в Горненский монастырь в 1991 году, он говорил, что основная миссия сестер в Иерусалиме — служить паломникам. Люди читают четыре Евангелия, а проходя эти места, видя их реальность, открывают для себя пятое, — продолжает мать Сергия. — Однажды приехал к нам один неверующий бизнесмен с верующей женой и со всей своей семьей. («со всем домом своим» Деян.10:2). Он просто ходил, не крестился, не поклонялся святым местам, все время смеялся и смотрел в телефон. Я, говорит, ни во что не верю. И вот приехали они на праздник Преображения Господня на Фавор. В ночь на Преображение, под утро, гору Фавор каждый год покрывает облако, и в нем сверкают молнии. Бизнесмен, как все это увидел, стал восклицать: «Бог есть! Бог есть!»

У Тавифы

Свое значение российских входных ворот на Святой Земле подворье миссии в Яффе так и не утратило, но теперь они не морские — воздушные. Из аэропорта Бен-Гурион до монастыря святой Тавифы ехать полчаса на общественном транспорте и 15 минут на машине. Задачи у миссии остались теми же: паломников надо разместить, покормить, полечить, охранять и обеспечить им молитвенную жизнь.

За высоким забором русского подворья в Тель-Авиве — тишина российских просторов. Только вместо жаворонков весело разрезают голубое небо зеленые попугаи. Российские паломники трудятся над кактусами, агавами и туями с запахом лимонов. Молодые, вполне современные люди, приехавшие из Воронежа, весь день занимались послушаниями, а вечером пойдут гулять по Яффе. В храме наводит чистоту Валентина из Петрозаводска. В трапезной готовит котлеты Лидия из Нижнего Новгорода.

Валентина на Святой земле уже третий ра. Сегодня ее очередь убирать в миссии. А тут как раз включили «Богородице Дево». Поневоле заслушаешься

Завтра в Израиле праздник — день дипломата, и все заняты подготовкой к нему: миссия исторически неразрывно связана с Российской дипломатией на Востоке, на ее территории даже похоронен первый вице-консул Российской империи Владимир Николаевич Тимофеев. На могилу вице-консула плетут венок, в храм святого Петра, главный храм монастыря, несут букеты. С дорожек сметают сухие листы магнолии. По традиции весь дипломатический корпус приедет на литию об упокоении вице-консула. Потом — чай с фруктами.

Протоиерей Игорь Пчелинцев, ключарь храма святого Петра, заботится о хозяйстве, нажитом еще архимандритом Антонином, и бережно охраняемом последующими начальниками: гробнице святой Тавифы, храме, гостинице, саде с фонтанами и павлинами, трапезной с представительскими функциями. Отцу Игорю помогает жена. Ворота монастыря в обычное время закрыты. Открывают их только на время службы. Матушка сама бегает через всю территорию, чтобы открыть или закрыть их для каждого. Она же отвечает за гостиницу, устройство трапез и распределение послушаний.

«На Святой Земле есть несколько подворий Русской духовной миссии, — рассказывает отец Игорь. — Мы отличаемся тем, что у нас есть православные прихожане. В Галилее, Магдале и Иерихоне прихожан нет, и литургию служат, только когда приезжают паломники со священниками. Наши прихожане — это русские, украинцы, молдаване, грузины, белорусы, не приявшие израильского гражданства. Они съезжаются со всех окрестных городов, приезжают с юга, из пустыни, где никакого храма нет, чтобы вместе молиться и общаться».

Языки язЫков

«Те, кто приезжает в Израиль, называются „ляолот“ от слова „олия“ — репатриант. В 90-е годы таких было очень много. Многие православные „ляолот“ были счастливы, что в Тель-Авиве есть храм. Даже искали жилье рядом. У нас была одна женщина. Она получила квартиру недалеко от арабской деревушки. Там только арабский православный храм Иерусалимского патриархата. Время от времени ездила к нам, а потом ничего, привыкла к службе на арабском», — рассказывает отец Игорь. Сам он служит литургию на церковнославянском языке.

На празднование святой Тавифы (16 апреля и 25 октября) на службу по установившейся традиции приходят православные арабы и читают Апостол и Евангелие на арабском. Один раз в году отец Игорь служит вместе со всеми священниками Русской Церкви в храме Иерусалимского патриархата. Это бывает в первый день празднования Святой Троицы. А на второй день уже иерусалимские священники служат в Свято-Троицком соборе нашей Русской миссии в Иерусалиме.

Дети в школах Израиля учатся на иврите. Поэтому для репатриантов особое значение имеет Воскресная школа при русском храме. Сейчас там учится 40 детей.

На столике для записок в храме святого Петра можно увидеть такое объявление: Таинства совершаются только для тех, у кого нет гражданства Израиля. Это не дискриминация. В Израиле, получив гражданство, получаешь солидный социальный пакет. Это важно для тех, кто приехал надолго. Все граждане Израиля принадлежат канонической территории Иерусалимского Патриархата и должны принимать Таинства Церкви у себя, в Михаило-Архангельском монастыре в старом городе на берегу моря.

За два года своего пребывания на подворье отец Игорь еще ни разу не заходил в храм Иерусалимского патриархата в Яффе. «Некогда. В субботу и воскресенье служба у всех Церквей», — говорит он.

Хозяева

Маленькая синяя дверь обозначает вход в стене узкого уличного прохода старой Яффы. За этой дверью — Михаило-Архангельский монастырь, в котором служит отец Александр Шенкевич.

Полдень. В Михайловском соборе допевают Херувимскую. По традиции Иерусалимской церкви, утреня была присоединена к литургии, поэтому служба закончится приблизительно в час дня. Ектеньи отец Александр произносит на греческом, церковно-славянском и иврите. Отче Наш — на арамейском. Завораживающе звучат древние иудейские звуки в храме восточного обряда. Окна храма обращены на море. Исповедует отец Александр перед причастием. На широком подоконнике лежит Евангелие и крест. Через открытые ставни в полумрак храма врывается морской бриз. Наконец, причастие. Девушка подходит к Чаше. Отец Александр с ней разговаривает. Слышно только его: «Ты сегодня первый раз причащаешься?… Поздравляю. Постепенно всему научишься. Читай Евангелие. Ну возьми на две недели, прочитаешь, вернешь, как раз опять причастишься».

В иерусалимском храме на литургии диакон проходит по храму с юлюдом для пожертвований. В руки жертвователей в знак благодарности принято капать освященный елей

После службы все, кто в храме, приглашаются на трапезу. Та девушка растерянно соглашается, она же первый раз на службе. Но уже за общим столом, среди гама восточных страстей (выясняют, должна ли Россия принести всенародное покаяние), с интересом слушает. «Ну, пожалуйста, вопросы», — начинает свою нехитрую катехизацию отец Александр. «Почему Ананию и Сапфиру Господь убил за мухляж с имением, это же их имение было?» «Можно ли есть креветок постом?». После чая девушка подходит к отцу Александру и спрашивает, можно ли читать Евангелие на иврите. «Даже нужно. Я всем рекомендую», — радуется вопросу отец Александр. Он не считает, что в мире остались настоящие духовные отцы. Для своей паствы он «священник, у которого постоянно исповедуются».

Откровение

Днем рождения Иерусалимской Церкви предание считает день Сошествия на апостолов Святого Духа в Иерусалиме.

«Я начал служить в Иерусалимском патриархате, потому что, во-первых, попасть в русскую миссию в Израиле было делом очень сложным с административной точки зрения, а во-вторых, я понял, что надо восходить в Израиль, как дитя своей матери, как еврей, — рассказывает отец Александр свою историю. — До этого я был очень активным членом православной Церкви в Запорожье, еженедельно причащался и ходил на катехизаторские курсы. Большим был энтузиастом. Затем все мои родственники уехали в Израиль, я остался со своей семьей один, но все продолжал твердить, что можно и в Запорожье прекрасно жить, работать и молиться Господу Иисусу Христу. А когда я в 1997 первый раз приехал в Израиль навестить родителей и поклониться Святым местам, со мной произошло событие, которое я описывать подробно не буду, скажу только, что это было некое откровение. Оно развернуло меня на 180 градусов. Я решил, что тут мое сердце. Никакой бы родственник меня не убедил. Уже много-много чего произошло с тех пор, я построил маленький храм, у нас есть свой приход, но то событие, которое мне было предсказано, еще не произошло».

Отец Александр Шенкевич убежден, что его место здесь, в Тель-Авиве. Номер его телефона прибит у дверей храма: для израильских репетриантов от всегда в хоне доступа

Маленький храм во имя святой Тавифы внутри Михаило-Архангельского монастыря выстроен на средства прихожан, благотворителей и собственные средства отца Александра.

«Большинство наших людей здесь, крещеные они или не крещеные, евреи или не евреи — это практически неверующие люди, которые не знают ни Торы, ни Евангелия, ни покаяния, ни причастия, ни молитв никаких, то есть просто живут без Бога. Все их ценности — это материальный мир и его удовольствия. Объяснить такое явление можно культурным провалом. Там, в Союзе, эти люди не успели в 90-е прилепиться к Православию, а здесь они не могут прилепиться к иудаизму, потому что это другая ментальность, другая система ценностей. Раненные люди, честно скажу, — делится отец Александр. — Здесь невозможно не верить в Бога, потому что без веры слишком тяжело. Святая земля глотает. Она предъявляет к человеку большие духовные требования. Здесь надо больше молиться, больше причащаться, больше читать Евангелие, чем в странах нашего исхода. В России есть огромные монастыри, где молятся монахи за безбожный, разрушивший все народ. Люди говорят „попы“, а на попе в России все держится, его молитва защищает. То, что в России и Украине людям прощается, потому что Бог знает, какая катастрофа с нами произошла, здесь не прощается. Как это происходит? Было у человека все и все отнялось: бизнес, здоровье, семья. Я очень много хороню наших молодых людей: наркомания, аварии, огромное количество онкобольных, особенно среди женщин. Это происходит из-за отсутствия желания быть с Богом. Многие наши женщины, крещеные, принимают иудаизм или ислам и бросают Христа. Здесь чувствуется иудейский космос, который не сглажен Жертвою Христовой. На Святой Земле обнажена сама суть происходящего, и эту суть я называю системой, которая со мной как со священником борется. Мне совершенно не мешает государство и иудаизм. Здесь со мной по-настоящему борется дьявол и это страшнее всего».

Текст и фото: Ирина СЕЧИНА

http://www.nsad.ru/articles/pravoslavie-v-tel-avive-nash-iudejskij-kosmos