Выборы: как это было на самом деле (о выборе модуля ОРКСЭ в московских школах)

В Москве в школах заканчиваются выборы модуля ОРКСЭ. Эта абракадабра переводится как Основы религиозных культур и светской этики. Выбирают родители учащихся третьих классов. А учебу со следующего года начнут их дети. Модулей шесть, но в основном изучают светскую этику, православную культуру и мировые религии (модули по изучению иудейской, мусульманской и буддистской культур — экзотика для Москвы).

В теории это полноценные выборы: родителям раздают «бюллетени» — отксерокопированные заявления. Требуется подчеркнуть выбранный модуль и сдать. Затем составляется протокол родительского собрания, потом — лист сводной информации (по всем третьим классам). Что-то отсылается в управление образования, что-то хранится в школе. Все вроде бы серьезно. Только тайну голосования здесь не соблюсти — в сентябре, когда дети пойдут учиться, сразу станет ясно, кто за что голосовал.

Теоретически даже если один человек на всю школу выбрал какой-либо специфический модуль — система образования обязуется ему организовать обучение согласно выбору. Причем школе еще не поздно подготовить недостающего педагога — курсы подготовки в МИОО начинают работать с марта. В общем, в теории — демократичность выборов обеспечена. Ну, а как дело обстоит на практике — речь ниже.

Документальный «фундамент» описанной демократичности выборов вступил в силу совсем недавно — этой зимой. Среди «своих» людей ходит легенда о совещании начальников управлений в одном немаленьком департаменте образования. Руководитель департамента ознакомил их с новыми документами о выборе модуля ОРКСЭ, закончил совещание, но сотрудников не распустил. И за закрытыми дверями коротко резюмировал: Ну вот, документы приняты и утверждены, а теперь — сопротивляйтесь кто как может. Но — не подумайте плохого. Это ни в коем случае не о Московском Департаменте образования.

В Москве с конца января священники, ответственные за преподавание ОПК, «ринулись» на родительские собрания в школы. История вопроса вкратце такова: изначально на родительские собрания никто не собирался допускать представителей конфессий — не было «указания свыше». А без разговора с родителями никак нельзя было гарантировать, что администрация школ не будет их «принуждать к выбору светской этики», о чем неоднократно говорил Патриарх, объясняя низкий процент выбора Основ Православной Культуры в столицах. Батюшки пытались поднять шум и привлечь внимание руководителей Отдела Религиозного образования и катехизации: Помогите, иначе все пропало! ОРОиК помог — на совещании с представителями Департамента Образования г. Москвы был принят документ «Порядок выбора родителями. модуля ОРКСЭ» (несколько позже было принято еще два документа: Регламент выбора и Брошюра для родителей). Эти документы однозначно говорили о том, что «в представлении родителям конфессиональных модулей могут принимать участие представители соответствующих религиозных конфессий» (п. 2.2). Кроме этого, в Окружных управлениях образования наконец-то были назначены реальные сотрудники, отвечающие за связи с конфессиями. Ободренные полученными правами, батюшки «побежали» в Окружные управления образования, а затем в классы. О том, что они там встретили, — краткая мозаика — поппури из этюдов и зарисовок — ниже.

Итак, я поднимаюсь на второй этаж окружного Управления Образования. Затем ответственная сотрудница в Управлении образования дает мне списки дат собраний и адреса школ. Обещает составить, подписать и разослать директорам школ документ о нашем присутствии (до многих директоров он просто не дошел: Нам столько всего присылают, что всего не прочитаешь!). Обещает еще содействовать, но. Пустить то вас пустят, но то, что дадут выступить — не обещаю. Тут же не написано, что вы имеете право выступать. Сказано, что можете принимать участие — а это можно понять как реплики с места, а не самостоятельное выступление. Напоминаю о соглашении на совещании, где фраза эта была истолкована совершенно однозначно, но, видя, что диалог заходит в тупик, перестаю спорить в надежде, что на практике право выступления останется за нами (надежды, кстати, вполне оправдались — там, где нас пускали в школу, везде удавалось выступить, иногда, правда, «со скрипом»). Методист советует не ходить мне самому по школам и не «трясти рясой» — не раздражать лишний раз сотрудников школы и учителей. Соглашаюсь.

Да и как не согласиться? На каждого ответственного приходится более тридцати школ. В одиночку не набегаешься, особенно если учесть, что часто дата и время родительских собраний в разных школах совпадают (да и собрания по классам одновременно, а третьих классов в школе обычно несколько). Приходится собирать «боевую команду», и подробно ее инструктировать: как можно мягче, без страстности, эмоций и конфликтов, одевайтесь по-светски (чтобы не раздражать) — не дай Бог, заподозрят в вас фанатиков или сектантов. Эх, мои боевые женщины, снова вы — на переднем крае! Сильный пол — работает или учится. Ничего, когда-нибудь, через десятки лет, в воцерковленной Руси вспомнят и этот ваш очередной подвиг.

К сожалению, документы «о праве присутствия» нас на родительских собраниях подоспели немного поздновато — в трети школ собрания уже прошли (говорю это ни в коем случае не в упрек сотрудникам ОРОиК — они сделали все, что смогли). В большинстве из этих школ, как и следовало ожидать, с трогательным советским единодушием родители выбрали светскую этику. Но осталось еще две трети! Тут уж мы своего не упустим! Вперед, по коням!

«Моя школа — моя крепость» — таков русский вариант известной английской пословицы. Территория школы сакральна — это своеобразная «атеистическая сакральность», в существовании которой случалось неоднократно убеждаться. Врагу на эту территорию не пробраться никак! Ни шага назад! При обороне территории все средства хороши. Поражаешься природной отваге и изощренной хитрости русского человека, отстаивающего собственные рубежи (в приложении к школе это вечный тип «советской женщины-учительницы»). В этой брани ничего не значат ни документы, ни указания начальства. Православие в школу — только через мой труп! По трупам идти неохота, сами понимаете. Но не идти — тоже нельзя. Идем в обход или пытаемся незаметно просочиться…

«Мы сегодня не готовы вас принять!» — сказано предельно категорично и неумолимо (хотя накануне по телефону вроде бы договорились). «Немаленькая» директриса загородила собственным телом на ресепшене вход в школу. Преодолеть это препятствие нашим «представителям» не представлялось возможным. Староста (доктор наук!) звонит мне, я пытаюсь поговорить с директором снова. Она пугается трубки и убегает, заблокировав вертушку на входе (их попадание на нашу территорию равносильно проигрышу). Потом разговор все же состоялся. Даю своим «отбой», поняв, что в эту школу точно не попасть. Заручился обещанием, что выборов сегодня на собраниях не будет, а будут они позже, когда мы «урегулируем» свои взаимоотношения. Где они, эти обещанные выборные собрания?

Обычно контактное лицо в школе спрашивает: что конкретно вы будете делать на собрании? Объясняю: десятиминутная устная презентация курса ОПК, а если есть техника — по желанию можем показать и видеопрезентацию. Эта формулировка максимально мягкая — не испугать! И еще мягко и осторожно спрашиваю по поводу анкет (бланки заявлений для родителей): имеются ли, или нам принести (на всякий случай комплект наши женщины всегда носят с собой — бывает, что в школе анкет нет вообще, и никто о них ничего не знает). Вообще-то нигде не прописано наше право быть наблюдателями на выборах — но мы об этом не объявляем (ведь и обратное тоже нигде не утверждается). А практически часто удается остаться на собрании после выступления и понаблюдать — в нашем присутствии свобода выбора на этом этапе гарантирована. Мы придумали даже небольшой приемчик, чтобы нас не выгоняли с собраний после выступления: «пускаем» родителям по партам учебник по ОПК — для ознакомления. И пока они знакомятся (а это небыстро — обычно вплоть до конца собрания) — нас не выгонишь, мы сидим в классе и ждем, пока учебник вернут. Правда, работает эта хитрость не везде.

Инструктируя свою «боевую группу», кратко расписываю план выступления. То, что нужно донести родителям, подробно описано в методичке ОРОиК. Моя задача — 32-е страницы сухого текста сократить до десятиминутного яркого выступления. Первое — рассказать родителям об их правах. Это главное. То, чего боятся директора и учителя — информированности. Как ни пародоксально, в наш век информации родители ничего не знают о собственных правах в отношении ОРКСЭ. Казалось бы, в интернете все выложено, найди и прочитай. Но громадному большинству искать и читать недосуг (да что читать — прийти на родительское собрание некогда, обычно в классе присутствуют представители немногим более половины учащихся). А администрация большинства школ, понятно, при «автономности» информирует родителей пристрастно, «в свою пользу» — результатом подобного информирования является обычно единодушное следование выбору директора: мы подумали, и я решил.

В процессе согласования наших посещений нередко приходится общаться не с начальством, а с простыми учителями. Вы знаете, честно говоря, мы уже выбрали модуль ОРКСЭ для школы еще осенью — незадолго перед собранием откровенно признается один простец. МОДУЛЬ ВЫБИРАЕТСЯ НЕ ВСЕЙ ШКОЛОЙ, И НЕ ВСЕМ КЛАССОМ — ОН ВЫБИРАЕТСЯ ИНДИВИДУАЛЬНО! Вот главная истина, которую нужно донести до родителей. Я отчеркиваю в Регламенте абзац, который имеет смысл процитировать на собрании: Следует особо указать на недопустимость при общении с родителями склонять их к какому-либо определённому выбору под любыми предлогами (удобство для школы, для класса, отсутствие возможностей обеспечить их выбор, указания от управлений образования, отсутствие подготовленных учителей и др.). Такие действия недопустимы для всех работников образовательного учреждения, органов управления образования, любых иных лиц. Даже в случае просьб со стороны родителей «помочь с выбором», «посоветовать» и т. п. такие предложения должны быть отклонены со ссылкой на законодательство, устанавливающее исключительную ответственность родителей за выбор (см. выше), воспитание своих детей (п. 2.1). Ради прочтения этого абзаца имеет смысл идти на собрание! Да еще и законы перечислить, которые нарушаются в случае навязывания администрацией одного для всей школы модуля. Но что было бы, если бы наша школа, да и вообще наша страна, знала свои законы и жила по ним? Рассмотрение этого вопроса — дело утопического романа.

Вторым пунктом идет рассказ о курсе ОПК. И главное в начале: курс Основ Православной Культуры — это не Закон Божий, это рассказ о православной культуре извне, БЕЗ РЕЛИГИОЗНОЙ ПРАКТИКИ (посмотрите учебник!). Очень важно объяснить родителям, что их детей никто не будет заставлять молиться и поститься — после этого большая часть антицерковно настороенных родителей успокаивается. Дальше — рассказ по содержанию учебника о курсе, ярко и образно. Третий пункт — связь с другими изучаемыми курсами. Нужно объяснить, что непросто понять русскую историю и русскую литературу, не зная православной культуры. Последнее — рассказать о «технической поддержке» курса: материалов для учащихся, учителей и родителей по курсу ОПК на порядок больше, чем по другим модулям ОРКСЭ (чтобы в этом убедиться, достаточно начать «гуглить» вопрос). И в конце — вопросы (если разрешит учитель — «хозяин» собрания). И вот тут разрушается «миф» о десятиминутном выступлении. Вопросов бывает много, диалог иногда перерастает в спор. Стоит расшевелить русского человека — и он своего не упустит!

Реально, к сожалению, диалог с родителями бывает не всегда. Часто, даже если удалось «проникнуть» в школу, далее встречаешься со «скрытым саботажем». Под стальными взглядами администрации нас осторожно пускают в класс, дают ровно десять минут, и затем моментально удаляют — чтобы не возникло никакого контакта с родителями. А затем, за закрытыми дверями, говорят родителям: Ну вы же понимаете. И начинается жесткий прессинг — попробуй воспротивься! В тех школах, где взаимоотношения администрации и родителей настроены на подобный формат — особый дух. Это сразу чувствуется. Головы родителей покорно склонены, в глаза никто не смотрит — стадо покорных ягнят. Чего не сделаешь ради любимого чада — лишь бы из школы не выгнали.

Почему директора и учителя сопротивляются демократичным выборам и преподаванию нескольких модулей в школе? Кроме «идеологических» причин сопротивления (т.е. банального атеизма) существуют и технические причины. Надо готовить (или искать) учителей по выбранному модулю. Заказать и получить учебники (причем «заказать» — это вовсе не значит «получить»). Сформировать группы. Т. е. нужно работать, шевелиться. Так что директору проще, чтобы школа выбрала один нейтральный модуль — обычно это светская этика. И учителей настраивают и готовят к этому модулю заранее.

Ну, и кроме этого существует, к сожалению, еще одна причина — указание свыше. Этот факт очень непросто доказать. Указание может носить неявный характер. Просто хороший подчиненный без слов понимает начальника, «чувствует его дыхание». А тот, кто не чувствует, — плохой подчиненный. Система образования у нас в стране — довольно замкнутая. И подчиняется она законам жизни замкнутых систем, где тоталитаризм занимает не последнее место. Хочешь быть в системе — следуй ее законам.

Впрочем, в своем районе я служу уже двадцать лет, и «свои» люди у меня в школах имеются. Поэтому на уровне школ я знаком с тем, как действует закон тоталитаризма. Знаком не абстрактно, а конкретно: даты, фамилии. Обычно все довольно прямолинейно: директор собирает учителей начальной школы и объявляет: У нас в школе будет только светская этика! Как этого добиться — ваша проблема. И попробуй не послушайся — лишишься места. Я пробовал уговорить «свидетелей и очевидцев»: давайте напишем рапорт, укажем фамилии и даты этого беззакония. Пока исповедников не нашлось. Хотя если в Управлении Образования кто-нибудь неформально заинтересуется этими фактами, я готов приоткрыть «завесу тайны» на правах анонимности.

Иногда представитель администрации начинает «разговор по душам» — тоже неплохой способ отделаться от «навязчивых православных» (можно себя и православным объявить, и в храм ходящим — только не приходите к нам!). Почему вы не хотите понять моих проблем, в храме вы же выслушиваете собственных прихожан? Выслушиваю эти проблемы и отвечаю, что готов помочь их решить: предлагаю в подарок необходимое количество учебников по ОПК (это одна из проблем: учебников не достать!) и на выбор преподавателя (вторая проблема — впрочем, «со стороны» преподавателя обычно не берут — неохота делиться оплачиваемыми часами). Дальше пауза, и: Ну не знаю, имею ли я право пользоваться Вашей помощью… Вот так то!

Дело в том, что принципы демократичности и выборности вообще не совместимы с духом некоторых школ. Я директор этой школы, и я вас не пущу! Директор в школе — удельный князь в своем княжестве (особенно это актуально у нас в «экспериментальном» округе, где один директор на несколько школ)! И не существует никаких внешних законов — законотворцем является князь! Какие там еще модули, не будет у нас ничего! Впрочем, иногда подобный князь проявляет некую долю милости. Например, однажды наших представителей подвергли экзамену: А ну-ка говорите мне, что вы там родителям рассказывать собираетесь. Если мне понравится — то пущу вас на собрание. Ну, а если нет — тогда до свидания. Попробуйте, прошибите эту стену.

Кроме прямого сопротивления существуют еще способы как не допустить православных на родительское собрание. Имея определенный опыт, я звоню и договариваюсь или в день собрания, или за день — но не ранее! Если заранее узнают, что мы планируем прийти, есть опасность, что перезванивая накануне, наткнешься на извинения: Вы знаете, вы нас неправильно поняли (или мы вас..), у нас уже было сегодня (вчера, позавчера) собрание, вот протокол лежит. А в вашем графике ошибка. В общем как у иезуитов: цель оправдывает средства.

О своеобразном отношении к нормативным документам я уже писал. Но русский человек всегда пытается объяснить свои действия высшими побуждениями. Интересна мотивация отказов. Обычно говорят: Мы вас не можем пустить, потому что с вами нет других конфессий. А так получается несправедливо (нетолерантно и т. п.). Объясняю, что каждая конфессия имеет право присутствовать и право отсутствовать на собраниях. Если представители конфессии не пришли, значит их модули представляет администрация. Казалось бы, ясно? Да нет. На нас же родители жаловаться будут, почему мы другие конфессии не пригласили. Вызвался сам все объяснить родителям, но не получилось — доступа в эту школу так никто из «наших» не получил.

Так что, дорогие учителя, если ребенок выучил урок, то его нетолерантно выпускать к доске для ответа — ведь другие-то урок не выучили!

Исходя из специфики наших школ, момент выбора модуля ОРКСЭ подчас становится испытанием и для православных родителей. Как же я выберу одна во всем классе ОПК — ребенка потом учителя заклюют? Увы, реалии жизни наших школ таковы. И все же я, как священник, пытаюсь настроить прихожан, задающих подобные вопросы, на исповедничество. Если мы сейчас отступим, то наступать не сможем уже никогда!

В заключение хочу сказать, что все же добрая половина школ приняла наших представителей вполне гостеприимно. За что им спасибо. Я думаю, что наши «походы» в школы принципиально важны — это «передовая» нашей миссии. И все помогающие этой миссии — да будут благословенны!