 |
| Крестовский мост | 28.02.2013 |
Вместо колокола звонил в газовый баллон
Одно из первых воспоминаний: как в моём родном селе Губари власти закрыли и разграбили храм. Мне тогда было 7 лет. Для нашей семьи, как и для других верующих односельчан, это стало ужасной болью. Храм был удивительно красив, строили его всем миром. Мой отец, Родион Агеевич, ещё юношей носил кирпичи в мешке на колокольню.
Но недаром храм освящался во имя иконы «Знамение», его судьба оказалась знаменательной. Закрыли-то перед началом войны, а вернули верующим и открыли перед Пасхой и Победой в 1945-м!
Священник отец Василий поселился рядом с нашим домом и однажды пригласил меня в алтарь. Среди икон особенно впечатлила меня та, на которой был изображён Николай Чудотворец.
А вскоре я тяжело заболел. Родители позвали фельдшера Филиппа Созонтовича. Он осмотрел меня, прослушал и сказал родителям:
— У него порок сердца, долго не проживёт.
Я услышал эти слова, но нисколько не испугался. Очень был слаб. 21 мая, под Николин день, помолился как-то особенно убедительно перед сном и сказал себе: «Как Бог даст». А часа в 3−4 утра вдруг открыл глаза и вижу, как в золотом облачении ко мне идёт святитель Николай и несёт крест размером примерно метр на метр. Передаёт крест мне, а потом медленно уходит. Это было настолько реально, что совсем не походило ни на какие сны или мечтания. Тут же ко мне будто силы вернулись. Очень есть захотел. Пошёл на кухню, отрезал кусок ржаного хлеба, натёр его чесноком с солью, запил холодной водой из ведра. И как-то сразу понял, что получил благословение нести большой крест и жить долго. Так оно и случилось.
На службу в храм я стал ходить регулярно. Перед богослужениями всегда звонил в газовый баллон, заменявший колокол. Учителя меня пытались всячески отвадить от церкви. Дважды силой пытались снять крестик, а в третий раз мне даже пришлось крепко укусить за руку учительницу. Отстали.
«Я тоже был ефрейтором», — сказал Патриарх
В семинарии мне, сельскому мальчику, учёба поначалу давалась очень нелегко. Как-то даже всплакнул. Это заметил профессор Николай Иванович Миловидов. Спросил:
— Ты чего плачешь?
Я ответил:
— Из-за слабого моего образования.
А он был учёный старой закалки, стоумовый человек! И говорит мне:
— Ты мальчик усердный, будешь ещё на высоте. Вот, даю тебе книжку Чехова. Каждый день переписывай по 4 листа, а я буду проверять. Евангелия читай каждый день. Ходи в Большой театр, внимательно слушай музыку. Добросовестно учи иностранные языки. Священник должен быть всесторонне грамотным.
Под руководством профессора дело у меня пошло.
Во время учёбы я стал иподиаконом Патриарха Алексия I. Из 4-го класса меня призвали в армию. Я пришёл к Патриарху за благословением.
— Ты почему мне сразу не сказал? — удивился Святейший. — Я мог бы попросить за тебя как за своего помощника.
— Благословите, Ваше Святейшество. У меня братья на войне погибли. И я должен пройти армейскую службу.
Патриарх дал мне иконку Божией Матери и крестик.
В армии меня сначала называли попёнком, но потом отношения наладились. А когда на стрельбищах я показал отличный результат, дали в награду две недели отпуска.
Я летел в лавру как на крыльях. Прямо в шинели упал в ноги Святейшему. Он улыбнулся:
— Так ты уже и с лычками?
— Да, ефрейтор.
— Я тоже, Серёжа, был когда-то ефрейтором. Ну что ж, снимай шинель, надевай стихарь и молись Богу.
«Кто придёт сносить, тому снесу голову!»
В 1979 году указом Патриарха Пимена я был направлен на стройку. Нужно было вводить в строй завод церковной утвари в Софрине. Для меня это было новым делом. Но строительные навыки пригодились потом не раз при возведении храмов.
Софринский завод стал чудом. Такого мощного церковного предприятия нет ни в одной стране мира. И было решено организовать выставки заводских изделий за рубежом. Первый выезд — в немецкий Дюссельдорф. Меня указом Патриарха назначили руководителем выставки. Она прошла с огромным успехом. А потом были Канада, Франция, США, Австралия, Китай, Норвегия и многие другие страны.
В эти же годы я стал настоятелем Троицкого храма на Воробьёвых горах, тогда они ещё назывались Ленинскими. Когда в марте 1982 года я появился в этом, одном из красивейших и древнейших храмов Москвы, то обнаружил, что в комнате на 7 квадратных метрах здесь ютятся 3 священнослужителя, казначей, бухгалтер и сторож — в колокольне.
Я направился в райисполком с просьбой о разрешении на строительство дома рядом с храмом.
— Чего захотели! — возмутился чиновник. — Там же правительственная трасса!
Разговор не получился.
В Софрине от строительства завода оставались железобетонные блоки, кирпич, плиты. Немного, но на дом при храме хватит.
«Пусть хоть убьют меня, но сделаю!» — решил я.
Сам спроектировал дом с мансардой, завезли материалы, договорился с техникой. За 18 часов выкопали котлован, ещё через 18 часов был выложен нулевой цикл, быстро поднимались стены, перекрытия, кровля. И тут появились два чиновника:
— Вы как посмели без разрешения? Мы всё это снесём!
— Я вам снесу! — вырвалось у меня. Схватил увесистую клюшку и закричал:
— Кто первый придёт сносить — тому голову отшибу!
Они побледнели и решили, видимо, не связываться со странным попом. Но отправились к тогдашнему главному архитектору Москвы Леониду Васильевичу Вавакину. А он мой крестник, человек заслуженный, академик. И говорит им:
— Друзья, успокойтесь. Ему медаль надо давать, а не мешать. Хватит уже ломать, 70 лет ломали.
Так всё и закончилось. А для меня это стало началом строительства и возрождения храмов. Довелось восстанавливать храм Мартина Исповедника в Москве, строить храм Георгия Победоносца на Поклонной горе, другие храмы и часовни. В их числе — особенно дорогой для меня храм в родном селе, который вторично отобрали у верующих в 60-е годы. Но удалось с Божией помощью вернуть его, реставрировать, заново освятить.
Ora et labora
Нынешней весной мне будет 80. Жизнь большая, крест нелёгкий. Часто вспоминаю явление мне в детстве святителя Николая. А ведь так сложилось, что довелось мне и служить настоятелем собора Святителя Николая в Нью-Йорке. Много было поездок, удивительных встреч. Да и сейчас люди в нашем храме на Воробьёвых бывают разные: и президент Владимир Путин, и многие другие политики, государственные деятели, и артисты, как, например, Алла Пугачёва, и великие спортсмены. И самые обычные люди, много молодёжи. Когда рассказываю о своей жизни, многие удивляются: как же удалось всё это сельскому мальчику? Я отвечаю древним латинским присловьем: оra et labora. Что значит: молитесь и трудитесь.
5 фактов о протоиерее Сергии
Родился в 1933 году в семье деревенских портных десятым сыном.
В диаконы его рукоположил в 1957-м Патриарх Алексий I, а в священники в 1965-м — будущий Патриарх Алексий II, тогда митрополит.
В 1991 году на острове Шпицберген отец Сергий отпевал погибших моряков и покрестил 83 шахтёа.
В 1998 году он был духовником сборной России на Олимпийских играх в Японии.
В 1997 году протоиерей Сергий овдовел, прожив с женой Людмилой 40 лет, у него четверо детей, все врачи, и четверо внуков.
С протоиереем Сергием Суздальцевым беседовал Валерий КОНОВАЛОВ
