ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ 28-ГО ПРАВИЛА ХАЛКИДОНСКОГО СОБОРА

Историю 28-го правила IV (Халкидонского) Вселенского Собора следует начинать рассматривать по крайней мере с 381 года, когда третьим правилом II (Константинопольского) Вселенского Собора был закреплен статус Константинопольской Церкви как второй после Церкви Римской:
Константинопольский епископ да имеет преимущество чести по Римском епископе, потому что город оный есть новый Рим.
Данный канон, с одной стороны, подтвердил возросший статус Константинопольской Церкви среди других Церквей, что было обусловлено политической ролью Константинополя как столицы империи. По замечанию архиеп. Петра Льюилье, такое повышение статуса Константинопольской Церкви стало «транспозицией политического положения Константинополя на церковный план». С другой стороны, канон, хотя и молча, но весьма однозначно указал на то, что помимо «преимущества чести», обусловленного политическим положением столицы, у Константинопольской Церкви не было других активов, и в первую очередь зависимых областей. Действительно, более чем странно выглядит умалчивание о такого рода областях в связи с Константинопольской Церковью на фоне предыдущего — второго правила, где подробно оговаривается, какие области какой древней Церкви принадлежат:
… Александрийский епископ да управляет Церквами токмо Египетскими; епископы восточные да начальствуют токмо на востоке, с сохранением преимуществ Антиохийской Церкви, правилами Никейскими признанных; также епископы области Асийской да начальствуют токмо в Асии; епископы Понтийские да имеют в своем ведении дела токмо Понтийской области; Фракийские токмо Фракии…
Положение, когда Константинопольская Церковь — единственная из древних Церквей — оставалась без зависимых территорий, начало постепенно изменяться после 381 года. Этому немало способствовала слабость церковной власти в соседних с Константинополем областях: Фракийской, Понтийской и отчасти Асийской. Нестроения внутри различных церковных областей Малой Азии вынудили Константинопольского архиепископа Нектария (381−397) принять деятельное участие в разрешении их внутренних конфликтов. При этом каждый раз инициатива исходила не от него самого, а извне. В первый раз, в 383 году, св. Григорий Богослов обратился к Нектарию с просьбой вмешаться в ситуацию в Каппадокии и поддержать местного епископа Воспория. Григорий, по замечанию исследователей, обращался к Нектарию не потому, что считал, будто власть последнего распространяется на Каппадокию, но потому что видел необходимость вмешательства в конфликт имперской власти, и лучшим посредником для этого был Нектарий, как епископ наиболее близкий ко двору. В другом случае, упоминаемом Созоменом, вмешиваться пришлось в дела Никомидийской митрополии. И, наконец, в третий раз Нектарию пришлось принимать участие в разрешении спорного вопроса, возникшего в Вострской епархии Аравийской митрополии.
Константинопольская Церковь значительно расширила свое влияние при св. Иоанне Златоусте. Как замечает Дагрон, «с Иоанном Златоустом имперский город стал центром высокой церковной дипломатии». Он также стал важным миссионерским центром, в частности среди готов. Кроме того, участились случаи посреднической деятельности Константинопольского епископа в разрешении конфликтных ситуаций в других епархиях — теперь уже и по собственной инициативе Константинополя. Наиболее известен случай, когда св. Иоанн Златоуст участвовал в расследовании обвинений против Эфесского митрополита Антонина, а после смерти последнего в избрании новых епископов области и нового митрополита. С этой целью он специально приезжал в Эфес, где провел около 4-х месяцев. По ходу дела он также сместил — главным образом по обвинению в симонии — целый ряд епископов в других областях: Ликии, Фригии, а также Никомидийского митрополита Геронтия.
После св. Иоанна Константинополь продолжал играть активную роль в жизни других епархий — преимущественно соседних. Так Аттик (406−425) рукоположил епископов для столицы Фракии Филиппополя и для Никеи, входившей в Вифинию. Его преемник Сисинний (426−427) попытался поставить епископом Кизика Прокла — будущего Константинопольского патриарха, однако безуспешно, так как местные жители не приняли его вмешательства в дела своей епархии. В данном случае проявилась неустойчивость влияния Константинопольских епископов на дела других епархий — не будучи закреплено законодательно, оно привело к конфликту интересов.
При патриархе Нестории расширение влияния Константинопольской Церкви приобрело новое измерение — вероучительное. Несторий взялся насаждать свою интерпретацию церковного учения — как оказалось, еретическую — как среди своей паствы в Константинополе, так и в других областях: Асии, Лидии и Карии. Его примеру последовал и другой Патриарх — Прокл (434−446), который занялся восстановлением антинесторианского православия на территории Армении (по этому поводу был издан его знаменитый Томос к армянам, ставший одним из важнейших христологических документов 5-го века), восточного Иллирика, который в гражданском отношении зависел от Константинополя, а в церковном — от Рима, и даже Антиохии. Прокл продолжал активно действовать в епархиях Понта, Асии и Фракии. Так, он вынес оправдательный приговор в судебном разбирательстве по делу Смирнского епископа, а также рукоположил епископа для Анкиры. При Прокле укрепилась зависимость от Константинополя Церквей Эфеса и Кесарии Каппадокийской. Для первой он рукоположил епископа Василия, а для второй — способствовал избранию епископа Фалассия.
Таким образом, ко времени Халкидонского собора Константинопольский Патриархат значительно расширил зону своего влияния по сравнению с 381 годом. Константинопольские патриархи чувствовали себя вполне уверенно во Фракии и Малой Азии, а также претендовали на некоторые территории, традиционно относившиеся к зоне влияния Рима и Антиохии. Сложившая ситуация должна была получить оценку со стороны по возможности всей Церкви и обрести некую юридическую базу, что и было осуществлено на IV Вселенском Соборе. Отцы Собора занялись рассмотрением вопроса о юрисдикции Константинопольского Патриархата лишь под конец соборных заседаний. В результате ими было проголосовано следующее решение, которое мы приведем в традиционном славянском переводе, в греческом оригинале по критическому изданию Э. Шварца и нашем переводе с греческого языка…