В истории нашей страны еще не было случаев, чтобы она оказывалась так безнадежно запутанной в долговых сетях, как сейчас, на пороге XXI века. Разум отказывается воспринимать страшные цифры: Россия в общей сложности должна миру 150 миллиардов долларов. Иными словами, каждый гражданин в среднем несет долговую нагрузку в 1000 долларов, что соответствует 26−27 тыс. рублей. Эта ноша непосильна для измученного экспериментами нищего «россиянина», прожиточный минимум которого составляет менее 1 тыс. рублей в месяц. Откуда же взялся такой страшенный долг? 100 миллиардов Россия «унаследовала» от бывшего СССР в 1991 году, когда Борис Ельцин «царским» жестом освободил все остальные республики от причитавшегося на их долю долга и все тяготы взвалил на плечи «россиян». Это была плата за право называться «правопреемником» СССР, считаться «великой» державой и пользоваться правом вето в Совете Безопасности ООН. Сейчас уже ничего не осталось от великого наследия, даже право вето Россия ни разу не применила, несмотря на дикий разбой, чинимый США в мире, а вот долги остались в полном объеме, даже существенно подросли за счет процентов. «Демократическая» власть поставила мировые рекорды по финансовой прожорливости. За семь лет она успела нахватать еще 50 млрд. долларов. Складывалось впечатление, что аферисты от власти глотали кредиты и ртом, и его антиподом. Если от советских долгов остались автомобильные заводы в Тольятти, в Набережных Челнах, трансконтинентальные нефте- и газопроводы и т. д., которые по сию пору кормят страну, то «демократы» оставили нам на вечную память только общенациональное банкротство 17 августа 1998 года. Весь финансовый мир в изумлении хлопает себя по ляжкам, не понимая, как удалось российским «профессионалам» растащить последний транш Международного валютного фонда стоимостью в 4,3 млрд. долларов буквально в несколько дней. Перевод был сделан в июле 1998 года, а уже 17 августа Россия стала банкротом. Ищи теперь ветра в поле, хотя вроде бы Счетная палата и Интерпол занимаются этим. Кому же мы должны? Есть три главных кредитора, вернее, три группы кредиторов, которые затягивают долговую петлю на нашей шее. Первая состоит из развитых капиталистических стран, правительства которых давали нам кредиты. Их представители заседают в Париже, в прессе их называют Парижским клубом. Мы им должны 46 млрд. долларов, из них Германии — 17, Японии — 8, США — 6, Франции — 5 и т. д. Вторую группу представляют более 600 частных западных банков, которые, прельщенные высокими процентами, обещанными Россией, надавали ей в общей сложности 35 млрд. долларов. Эти плутократы сидят в Лондоне и соответственно кличутся Лондонским клубом. Третью группу составляют международные финансовые организации вроде Международного валютного фонда, Всемирного банка и т. д. Задолженность России им составляет 27 млрд. долларов. Хотя физический объем кредитов по линии МВФ не столь велик, как может показаться, судя по обилию проклятий в его адрес, роль его в углублении долговой ямы России особо велика. Ведь все частные банки западных стран все время глядят в сторону МВФ: если он кредитует Россию, то, стало быть, можно и им броситься в русский рынок. Вокруг МВФ образуется таким путем целое сообщество ростовщиков, связанных круговой порукой. Лихие реформаторы России не удовлетворились этими кредитными потоками. Пристрастившись к долларовым вливаниям, они стали зависеть от них, как диабетик от инсулина или наркоман от шприца героина. При любой возможности они кидались на так называемый открытый финансовый рынок, предлагая купить «евробонды», «облигации золотого займа» и другие долговые обязательства. С тем, чтобы их не гнали в шею с этого рынка, они готовы были соглашаться на любые условия. Так родился план выплаты старых царских долгов, от которых давно отказалось наше государство, да и большинство кредиторов забыли о своих «ценных» бумагах. На этом «вольном» финансовом рынке, где займы дают под самый высокий процент — 10 годовых, российские прихватизаторы умудрились набрать еще 15 млрд. долларов. Кредиты брались и расходовались исполнительной властью России практически бесконтрольно и безотчетно, думцы только глазами провожали вплывающие и уплывающие гигантские суммы. У многих из них имеются собственные валютные счета за границей, о чем прекрасно известно спецслужбам США. Все это, вместе взятое, создало вокруг российских внешних долгов поле запутанности, недоговоренности, неясности. Ни Дума, ни Совет Федерации, ни тем более правительство не находят нужным ясно и вразумительно рассказать народу о том, как же на самом деле обстоят дела на нашем главном фронте — финансовом, в который упирается решительно все в нашей жизни. Не планируется даже никаких закрытых парламентских слушаний на эту тему. В 1999 году России надлежало заплатить по своим долговым обязательствам ни больше ни меньше как 17,5 млрд. долларов. Сюда вошли бы и амортизационные отчисления, и текущие проценты за пользование кредитами. Но таких денег у России просто нет и не будет. Весь бюджет нашего государства со 150-миллионным населением равен бюджету 3-миллионной Норвегии. Ростовщики крепко вцепились в наше горло. Даже при нынешнем ограничении импорта до уровня, обеспечивающего только выживание населения, нам придется пожертвовать по крайней мере жизнью целого поколения граждан России, чтобы выбраться из долговой ямы. Это означает, что 20−25 лет, пока не сможем создать серьезный фонд развития, наши люди не должны рассчитывать на сколь-нибудь достойное улучшение жизни. Все жизненные соки уйдут на выплату долгов. Такая жертва могла быть оправдана только в одном случае: мы не передадим наши долги будущим поколениям. Но за это время мир уйдет далеко-далеко по пути научно-технического прогресса, и Россия, как упавший на дистанции бегун, навсегда лишится права и возможности быть в передовых странах мира. Есть ли у этой безрадостной, но вполне реальной перспективы какие-нибудь другие варианты? Конечно, есть, но они требуют принципиально иных подходов, на которые нынешняя власть в России неспособна. Во-первых, мы можем добиваться, чтобы часть долгов была прощена, списана. Особенно это касается старого, «советского» долга. Запад пошел навстречу аналогичным просьбам Польши и Болгарии, долги которых урезаны наполовину. Считается приемлемым и похвальным «списывать» долги государствам, пострадавшим от крупных стихийных или социальных бедствий. Сейчас ликвидируются долги Никарагуа и Гондураса. Россия переживает страшную социальную катастрофу и имеет моральное право на понимание со стороны мирового сообщества. Недальновидно продолжать претендовать на статус великой державы и тайком принимать гуманитарную помощь со стороны США и Европейского союза. Честнее открыто обратиться к своему народу и к миру, призвав сограждан к разумному терпению, а иностранцев к сдержанности в кредиторских аппетитах. Во-вторых, часть долгов мы должны отказаться платить, в особенности те, которые брали в Международном валютном фонде. Мы должны объяснить всем, что следовали всем указаниям и рекомендациям МВФ и в результате этого пришли к финансовой катастрофе. Это означает, что советы и приказы были непрофессиональными и ошибочными, а посему требовать возврата выданных кредитов безнравственно и неправомерно. Более того, мы могли бы предъявить встречные претензии за ущерб, нанесенный нашей экономике и населению страны. Напомним слова, сказанные экспертом МВФ Джеффри Саксом в отношении России: «Мы положили больного на операционный стол, вскрыли ему грудную клетку, но у него оказалась другая анатомия». Вот и вся «ответственность». В-третьих, надо путем реприватизации вернуть государству основные источники валютных поступлений. Надо отобрать 62 процента акций «Газпрома», воровским образом присвоенных частными лицами, то же самое сделать с РАО «ЕЭС», с добычей и переработкой золота и драгоценных камней… Перейти от разговоров об установлении монополии на производство и торговлю алкогольной продукцией к реальной политике в этом отношении. Подобные настроения характерны не только среди патриотов России, так думают и нормальные люди на Западе. Известный политолог, профессор Нью-Йорского университета Стивен Коэн в своих пожеланиях России на 1999 год сказал: «Совсем недавно мы выделили миллиарды долларов некомпетентным и, возможно, коррумпированным российским „реформаторам“. Ни для кого не секрет, что изрядная часть этой помощи была попросту разворована. А теперь Запад отказывается передавать деньги правительству Примакова. Но ведь не он с Маслюковым создали этот кризис. Не надо требовать от Москвы в 1999 году выплат по внешним задолженностям. Скажу больше: определенная часть российского внешнего долга должна быть просто списана, оставшаяся часть — реструктурирована… Мы на Западе тоже отчасти виновны в этом и должны нести свою долю ответственности. В наступающем году есть возможность удержать Россию от дальнейшего сползания в пропасть. Ведь решается … судьба Евразии». Дело, как всегда, за российскими властями. Российские долги стали вопросом политическим, а не техническим банковским, чтобы ими занимались только чиновники на уровне заместителей министра финансов.
