Валаам

Про Валаам писали и будут писать многие — нет сомнения. Но мне хочется представить на суд читателей свои дорожные впечатления. Тем более что на Валааме мне посчастливилось побывать уже два раза — в 2009 году и этим летом. Почему «записки православного туриста»? Потому что, как мне кажется, именно таким околоправославным путешественником — а не паломником — я и был, когда прибыл на Валаам три года назад. И первое посещение благословенного острова изменило всю мою жизнь до неузнаваемости. Но об этом потом. А сейчас.

Куда поехать летом?

Лето 2009 года прошло под лозунгом «Суета и томление духа». Приближался отпуск, начинался август, и возник естественный вопрос: чем заняться в отпуске? Ехать на юг — нонсенс, в Поволжье и так под сорок и засуха, на солнце можно и у нас «пожариться». И тут возникла мысль о том, чтобы выбрать противоположное направление для поездки — север! Знакомые крутили пальцем у виска: «Тебе делать нечего?! Езжай в Лазаревское или в Агой, в Анапу! Наши только что оттуда приехали. Вино — обалденное!».

Вино в сочетании с морем — это, конечно, хорошо, но душа уже давно и настойчиво просила другого. Жаждала общения не с горным, а с горним миром. В итоге — совершенно спонтанное, на первый взгляд, решение ехать на Валаам. Тем более что созвониться с паломнической службой Валаамского подворья в Санкт-Петербурге оказалось довольно просто, а цена за одно-двухнедельное пребывание в Спасо-Преображенском монастыре оказалась весьма привлекательной. Да и сейчас, по прошествии трех лет, она также невысока, если выезжать из Питера.

Санкт-Петербург был выбран перевалочным пунктом неслучайно. Я там был в 2003 году в командировке и, как и многие мои друзья и знакомые, влюбился в этот город навсегда. Конечно, за полтора дня я ни в какие музеи не попал и нигде особо не был, успел только побывать на дневной часовой экскурсии по каналам и побродить по Невскому и прилегающим к нему улочкам. Но как прекрасен Петербург, дневной и ночной, утренний и вечерний! Как повезло людям, которым Господь дал родиться в этом замечательном городе! Об этом знают только приезжие.

Первая святыня в моем первом самостоятельном паломничестве — Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра, где покоятся мощи моего небесного покровителя, святого благоверного великого князя Александра Невского. Накануне я впал в уныние, невеселые мысли ворочались в моей голове, страх неведомого угнетал душу. Я практически заставил себя войти в собор и подойти в раке с мощами великого защитника земли Русской. Как радостно общение со святым, когда ты открываешься ему навстречу и чувствуешь отклик, как будто мама гладит тебя по голове теплой ладонью! Ты просишь прощения за все сразу, за то, что раньше не приходил, и понимаешь, что тебя любят и ждут здесь всегда, как сына. Ободренный и успокоенный, я отправился дальше.

О, дивный остров Валаам!

Небольшая гонка по утренней питерской подземке от станции метро «Площадь Александра Невского» до станции «Озерки», и вот мы уже на шоссе, выводящем из города в направлении Приозерска. Два с половиной часа дороги на автобусе плюс три с половиной часа на теплоходе по Ладожскому озеру — и вы на острове. У Валаамского монастыря своя флотилия, несколько десятков судов различной вместимости и назначения. Ладога, оказывается, имеет полное право называться Ладожским морем, так как по всем параметрам отвечает самому настоящему морю, только вода в нем пресная.

На подходе к Валааму начинает взволнованно биться сердце. Люди толпятся у правого борта, в руках фото- и видеокамеры. Разговоры сами собой стихают. Все ближе угрюмые, поросшие огромными соснами скалистые берега, которые были здесь до нас и будут до скончания века.

Вдали угадывается и пропадает Никоновская бухта, которую можно разглядеть только с воды. Проплываем мыс за мысом, а монастыря все нет. И наконец — вот он, храм Никольского скита, стоящий на самом юру, открытый жестким северным ветрам монастырский форпост! По преданию, этот храм построил благодарный купец, чей маленький сын спасся в волнах бушующей Ладоги по молитвам святителя Николая. Смотришь на берега и не можешь наглядеться на эту спокойную, суровую красоту. Перед монастырем на мысу установлен огромный Поклонный крест. Это нам напоминание, что едем в монастырь, женщины достают платки, мужчины становятся серьезнее.

Монастырская бухта похожа на… самую обычную бухту. Причалы, пассажирские и грузовые корабли. А над всем этим ослепительно белые стены монастыря. Голубой купол Спасо-Преображенского собора сливается с небом. Только здесь я видел такое — надо же было так искусно подобрать цвет! Наша паломническая стайка приехавших на одну-две недели называется у здешних экскурсоводов «неделька», и без разницы, на сколько недель приехали. Так, кстати, вас будут называть и в трапезной, и на послушаниях — это своего рода пароль для принимающей стороны. Туристов и паломников на Валааме и три года назад было много, а сейчас — еще больше. К примеру, только через паломническую трапезную проходит до полутора тысяч едоков в день!

К тому же у туристов и паломников программа пребывания, условия проживания и даже питание разное, и надо всех как-то различать. «Неделька» приезжает не только на экскурсии, но и потрудиться на монастырских послушаниях во славу Божию. Иногда, к сожалению, возникает нелегкий выбор — послушание или вечерняя служба, к примеру, завтрак или Литургия. И условия проживания, особенно паломников-мужчин, оставляют желать лучшего. Хотелось бы и душ принимать почаще. Но русскому человеку не привыкать. В конце концов, мы не на курорте и не отдыхать приехали! Трудиться и молиться.

Игумен Дамаскин и дороги

Экскурсии начинаются прямо на монастырском причале, когда опекуны-экскурсоводы собирают нас в группы. Раньше на пристани коробейников было раза в два больше. Продавали все — спиртное, табак, чай, сим-карты и сувениры. Сейчас остались только сувениры и копченая рыба. Продавцов спиртного и сигарет с трудом «выдавили» в Никоновскую бухту, где швартуются исключительно туристические теплоходы. Это правильно — паломникам ни того, ни другого не надобно. Кстати, местная форель горячего копчения — это что-то непередаваемое! В Саратове такой не найдешь.

После того как паломники сгрузили свои вещи в каком-нибудь помещении, сразу же начинаются экскурсии: обзорная по монастырю, на игуменское кладбище, на Никольский скит, с обеда и почти до вечерней службы. Никольский скит — ближайший к центральной усадьбе, до него пешком ходу минут пятнадцать-двадцать. Здесь, кстати, монахи читают Неусыпаемую Псалтирь, денно и нощно молясь за здравие и упокоение православных христиан всего мира. На игуменском кладбище находится и могила игумена Дамаскина. Он еще не прославлен, но является местночтимым святым. Именно при отце Дамаскине Валаамский монастырь достиг своего могущества и славы. Все дороги и мосты, по которым сейчас ходят и ездят на Валааме, проложены и построены при нем.

В Преображенском соборе в нижнем зимнем храме под спудом, скрытые в скале, почивают мощи Сергия и Германа Валаамских, мощи Антипы Валаамского, частица мощей Германа Аляскинского и много других святынь, которые выносят из алтаря после вечерней службы для поклонения братии и благочестивым паломникам. Здесь же — список Валаамской иконы Божией Матери и рядом — ее маленькая копия, которая побывала на орбите Земли вместе с нашими космонавтами, икона Божией Матери «Всецарица», от которой получали и получают исцеление онкологические больные.

Я намеренно не привожу здесь данные, которые можно найти на сайте монастыря и в других источниках — о том, сколько квадратных километров занимает Валаамский архипелаг, сколько островов насчитывает. Не рассказываю о великом прошлом Северного Афона, как его называли раньше и называют сейчас, о страшных временах запустения и поругания в середине XX века. Вы все это прочтете, если станет интересно. Но как передать впечатление от вида с Елеонской горы (есть на Валааме и такая), от вкуса воды, поднесенной тебе в кружке игуменом Ильинского скита? Как осмыслить, что ты только что был в пещере, где три года подвизался преподобный Александр Свирский и теперь стоишь возле нее, держась за крест XVII века? Как передать шум штормовой Ладоги, когда волны бьются о камень возле твоих ног, а ветер треплет кроны корявых сосен, корнями вцепившихся в прибрежные скалы?

«Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей…»

Вот и сейчас, когда я пишу эти строки, слезы наворачиваются на глаза и сердце рвется из груди. Пусть это не Афон греческий, не Палестина — даст Бог, я увижу и их, если буду готов. Но душа моя навеки прикипела к суровым скалам Валаама и влечет меня туда. Я расстраиваюсь, видя те негативные изменения, которые мир привносит в природу острова под видом технического прогресса. Шарахаюсь от толпы жующих жвачку похмельных туристов, которые оставляют на тропинках бутылки и сигаретные окурки — надеюсь, в жизни этих людей все-таки произойдут хоть какие-то изменения к лучшему после посещения этих святых мест. Но именно здесь я понял истинную красоту длинных монастырских служб, здесь получил ответы на некоторые свои вопросы, познакомился с интересными людьми — монахами и мирянами. Здесь, на Валааме, я понял, что не могу больше жить так, как жил до этого, не могу жить без Бога. И пусть путь мой только начался, и пусть он будет долог и труден, но поворот в правильную сторону начался именно здесь — на благословенной земле Северного Афона. http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=61 576&Itemid=5