О служении Отечеству как христианском служении

Замечания к статье о. Диодора (Ларионова) PRO DOMO SUA: Несколько слов о Православии и национальном патриотизме

В конце 19-го — начале 20-го века в российском обществе в интеллигентских кругах подвергался поруганию патриотизм. Лучшие умы православной Церкви восставали против этого поругания. Например, будущий священномученик протоиерей Иоанн Восторгов был самым настоящим апологетом патриотической идеи. Вот что, к примеру, он говорил: «Безумные и слепые! Но почему же тогда исключать любовь к родным, к своему народу и своему отечеству? Разве это не люди? Разве они исключены из области проявлений и приложения альтруизма? Почему же нужно запрещать патриотизм? Дают жалкий и лживый ответ: „Патриотизм есть человеконенавистничество“. Но разве, в самом деле, патриотизм есть ненависть ко всем народам, кроме своего? Разве Спаситель, плакавший о родном Иерусалиме, не любил всех людей? Разве апостол Павел, любивший такою крепкою любовью народ свой, был человеконенавистником? Разве преподобный Сергий, горячий русский патриот, как великий христианин, был чужд духа любви? Послушайте голоса природы и здравого разума; он говорит вам, что нельзя любить человечество, понятие отвлечённое: человечества нет, есть отдельные люди, которых мы любим; что нельзя любить того, кого мы знаем и с кем живём, так же, как и того, кого мы не видели никогда и не знаем» [1].

Конечно, св. Иоанн Восторгов был одним из лидеров монархического движения, т. е. человеком всё же связанным с политикой, но подобное мы встречаем у святого, казалось бы, совершенно далёкого от этих проблем — у св. Николая Японского. Одним из грехов русского общества, за который страдает Россия, по мнению святителя, является утрата патриотической любви к Отечеству: «Наказывает Бог Россию, то есть отступил от неё, потому что она отступила от Него. Гнилой труп она по нравственности, в грязного скота почти вся превратилась, не только над патриотизмом, но над всяким напоминанием о нём издевается. Мерзкая, проклятая, оскотинившаяся интеллигенция в ад тянет и простой, грубый и невежественный народ. Душа стонет, сердце разорваться готово"[2].

И вот история повторяется. Правда, та русофобская. Антипатриотическая волна. Что была в конце 80-х — начале 90-х вроде схлынула, и государство стало уделять внимание патриотическому воспитанию в школе (пусть и неуклюже, по казённому), но в обществе в целом отношение к Родине довольно равнодушное. Часто приходится слышать: А что она нам дала, Родина?" Или: «Где платят, там и Родина». Патриотизм нередко высмеивается либеральной интеллигенцией. Как и в те времена, и скверно то, что к голосу хулителей патриотизма присоединяется и всё большее число православных христиан. В Церкви наметилось целое течение (пока представляющее меньшинство, но очень активное), которое патриотизм противопоставляет христианству, что мне представляется опасным как для Церкви, так и для России. Словно кто-то хочет во что бы то ни стало вбить клин между Церковью и государством, да и русским народом в целом. И здесь особая ответственность на «церковной интеллигенции».

Появилось немало богословских статей, которые носят антипатриотический характер. Одной из них, хотя и не самой радикальной по своей антипатриотической направленности, является статья известного и талантливого богослова монаха Диодора (Ларионова).

Не скажу, что я в корне не согласен со статьёй о. Диодора. Нет, в статье высказано немало правдивого. Автор вполне справедливо указывает на опасность обмирщения Церкви, на подмены, которые имеют место у нас быть, однако сам допускает некоторые подмены. О. Диодор вроде бы не отрицает ценность патриотизма, говоря о том, что любовь к отечеству естественна, как и любовь к родным, а всего лишь указывает на то, что в шкале ценностей патриотизм должен занимать подобающее место (как будто он занимает неподобающее). И всё же в статье заметно пренебрежение к патриотизму, противопоставление его христианству. Объём статьи не позволяет разобрать мне все аргументы о. Диодора, поэтому я остановлюсь лишь на отдельных фрагментах.

О. Диодор заявляет следующее: «Само понятие патриотизма вводится ныне в круг христианского мировоззрения, получает «богословское» обоснование: как и в других подобных случаях, естественное чувство любви к своему земному отечеству здесь выдаётся за христианскую любовь к ближнему и к Христу"[3]. (PRO DOMO SUA: Несколько слов о Православии и национальном патриотизме Диодор (Ларионов), монах). В этой цитате о. Диодор явно противостоит тому, что высказано в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», принятых на Архиерейском Соборе. Ведь там как раз говорится о патриотизме как одной из форм любви к ближнему. Понимаю, что Архиерейский Собор — это не Вселенский Собор, и всё же он кое-что значит для православного христианина. Возможно ли то, что на Соборе в этих самых «Основах» допустили ошибку? Я могу это допустить, но святые (те же святые Иоанн Восторгов и св. Николай Японский) писали о патриотизме именно как об одной из форм любви к ближнему.

О. Диодор приводит «антипатриотические» цитаты св. Григория Богослова. Из слова 33 он цитирует следующий отрывок:

«У всех одно отечество — горний Иерусалим, в котором скрыта жизнь наша. У всех один род, и если угодно смотреть на дольнее, — это прах, а если на высшее, — это дыхание, к которому мы стали сопричастны, которое заповедано нам хранить и с которым должно предстать на Суд и дать отчёт в соблюдении горнего нашего благородства и образа. Поэтому всякий благороден, кто сохранил это дыхание добродетелью и стремлением к Первообразу, и всякий не благороден, кто осквернил его пороком и принял на себя чужой образ — образ Дракона. Земные же эти отечества и породы суть только забава нашей временной жизни и лицедейства. Ибо и отечеством именуется то, что каждый украл или насилием, или собственным бедствием и где все одинаково странники и пришельцы, сколько бы мы ни играли названиями».

Этот отрывок святителя Григория — излюбленная цитата так называемых уранополитов («небесных граждан»), антипатриотического течения в Церкви. Я уже рассматривал контекст этой урезанной цитаты в статье «Уранополитизм, апология предательства и учение Святых Отцов» [4], так что повторяться не буду. Скажу лишь, что сия цитата на самом деле вовсе не является аргументом против патриотизма. Мысль святителя — утверждения равенства всех людей перед Богом, независимо от того, богатый человек или бедный, столичный житель или провинциал («незнатное отечество» св. Григория — «малый город» в Византийской провинции). Вообще слово «отечество» имеет два значения — территорию рождения и проживания и народ, к коему ты принадлежишь. Патриоты, говоря о служении Отечеству, подразумевают как раз второе значение. И именно поэтому «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» рассматривают патриотизм как одну из форм служения ближнему. Подобным же образом патриотизм понимается и русскими святыми (тем же упомянутым св. Иоанном Восторговым).

Св. Григорий же подразумевает под словом «отечество» в данном контексте территорию, а не народ. То же, и даже более явно имеет в виду святитель и в другой приводимой о. Диодором цитате (из слова 6): ««Для меня равны и отечество и чужая страна, и переселение для меня — не более, как переход с одного чужого места на другое, не моё».

Одной из форм служения Отечеству является воинское служение, а ярким проявлением патриотизма — защита Родины от врагов (хотя, конечно, к этому патриотизм не сводится). О. Диодор явно принижает значение воинского служения: «Ещё более несуразно „православный патриотизм“ проявляется во взаимоотношениях Церкви с армией и в православном военно-патриотическом воспитании. Отцы и Учители Церкви, следуя Господу, относились к этой теме очень сдержанно и даже прохладно. Они считали это не своей заботой и относили к сфере плотского, а не духовного ведения. Вот типичный ответ Церкви на эту тему, данный аввой Варсонофием: „Скажи мне, отец мой: какое бывает плотское вопрошание, и какой надобно давать на него ответ по Богу? — К нам приходили некоторые, спрашивая о военной службе; мы отвечали им, что в ней бывают и обиды, а обидам Бог не помогает. Если же кто спросит тебя о плотском, дай ему ответ справедливый, а не затруднительный, т. е. слово по Богу, а не плотское“. В этом простом на первый взгляд рассуждении содержится многое: и холодность в отношении мирских дел, и противопоставление военной службы службе Богу (первая отнесена к делам плотским, а вторая к божественным), и, самое главное, сказано, что христиане должны давать ответ по Богу, а не по плоти» [3].

Совершенно понятно, что христиане должны давать ответ по Богу, а не по плоти. Кто с этим спорит? Но так ли справедливо «противопоставление военной службы службе Богу», которое, опираясь на слова святого, делает о. Диодор? Я думаю, что авва Варсонофий, видимо, имеет в виду несправедливости, чинимые воинами, по отношению к гражданскому населению, например (тем более не секрет, что византийские императоры вели не только оборонительные войны). Но значит ли, что военная служба должна быть обязательно сопряжена с обидами? Если обратиться к тому, что писали некоторые святые о духовном состоянии современного им монашества, духовенства и даже епископата, то может сложиться тоже не очень благоприятная картина. Но должно ли это умалять достоинство монашеского, священнического или епископского звания?

Далее о. Диодор пишет: «Когда же ныне священнослужители проповедуют с амвона о том, что военная служба есть дело равнозначное с духовным служением, что общественное и государственное служение верующих есть „участие в служении Христа“ и прочее, что нелепо и повторять, то они возвещают слово плотское».

Да, действительно, военная служба, а также государственное и общественное служение, вовсе не равнозначны духовному служению, и всё же, на мой взгляд, это тоже может быть формой христианского служения. И в этом убеждении меня утверждают очень многие русские святые.

Вот что говорит уже упомянутый мною священномученик Иоанн Восторгов: «Один из недавно умерших русских писателей, мыслитель-христианин [Вл. Соловьёв в сочинении «Три разговора"], делает даже такое замечание:«Посмотрите, — говорит он, — в числе наших святых всё больше или монахи или воины». И действительно, цари, князья-воители, умиравшие за веру, сражавшиеся за веру и отечество, и Константин Великий, и Владимир Святой, Борис, Глеб, Игорь, Довмонт, Андрей Боголюбский, Михаил Черниговский, Михаил Тверской, Александр Невский и другие, — все эти воины почитаются в Церкви, как святые, наравне с величайшими преподобными подвижниками» [5].

Кому-то может показаться неавторитетным высказывание философа, которое приводит св. Иоанн. Что ж, он далее ссылается на св. равноапостольного Кирилла:

«Когда в споре с неверными последние указывали ему на видимое противоречие христианства, заповедующего любить ближних и в то же время допускающего войну, св. Кирилл спросил их: «какую, по вашему мнению, заповедь нужно прежде всего исполнить: большую или меньшую?» Ему ответили: «большую». Тогда святой сказал: «правда, Христос заповедал любовь к ближним, но Он дал и другую заповедь, которую Сам же и назвал наибольшею: «больши сея любви никто же иматъ, да кто душу свою (жизнь свою) положит за друга своя» (Ин 15, 13)» [5]

Но что значит мнение одного святого? Одна ласточка весны не делает. Что ж, мы приведём мнение других известных русских святых. Ту же мысль высказывает св. Игнатий Брянчанинов в письме к замечательному полководцу и государственному деятелю Муравьёву-Карскому во время Крымской и Кавказской войны:

«В благословенной России, по духу благочестивого народа, Царь и Отечество составляют одно, как в семействе составляют одно родители и дети их. Развивайте в русских воинах живущую в них мысль, что они, принося жизнь свою в жертву Отечеству, приносят её в жертву Богу и сопричисляются к святому сонму мучеников Христовых» [6]. Кстати, Муравьёв-Карский возглавлял русские войска при взятии Карса, погибших героев которого и поминал священномученик Иоанн Восторгов.

А вот что говорил св. Филарет Московский о воинах, погибших в Бородинском сражении: «Добрая была мысль, посвятить храм Богу на месте, где столь многие тысячи подвизавшихся за Веру, Царя и Отечество положили временную жизнь, в надежде восприять вечную. Те из них, которые принесли себя в жертву, в чистой преданности Богу, Царю и Отечеству, достойны мученического венца, и потому достойны участия в церковной почести, которая издревле воздавалась Мученикам, посвящением Богу храмов над их гробами. Если же некоторые из сих душ, оставляя тело, понесли на себе некоторые тяготы грехов, некоторые нечистоты страстей, и, к своему облегчению и очищению, требуют силы церковных молитв и безкровной жертвы, за них приносимой: то, за свой подвиг, паче других усопших достойны они получить сию помощь» [7].

Подобная же мысль встречается и у св. Феофана Затворника. В письме 202 («Об участи погибших на Русалке») он пишет о гибели моряков броненосца:

«Не погибель корабля ужасает, а участь бывших на нём. Станем мерить эту участь в отношении к участи вечной. Это главное. Эти люди исполняли свой долг. Военный долг не стоит ли в ряду Божиих, Богом определённых и Богом награждаемых? Да!… Теперь судите: люди, исполнявшие свой долг, внезапно захвачены смертью и отошли в иную жизнь. Как их там встретят? Конечно без укора …и как исполнителей своего долга… Смерть их была сладка или мучительна? Я думаю, что подобную мучительность испытывали только великие мученики… За что потерпели они эту мучительность? За исполнение долга. Так терпели и мученики… и, следовательно, скончавшиеся по причине крушения „Русалки“ должны быть причисляемы к сонму мучеников» [8]. Причём замечу, что здесь речь идёт не о войне, а лишь о катастрофе, происшедшей с теми, кто выполнял воинский долг перед Отечеством.

Как видим, у русских святых было совсем иное отношение к воинскому служению. Таковым оно должно быть и сейчас. А то, что в военной службе «бывают и обиды, а обидам Бог не помогает», означает, что одной из задач Церкви в духовном окормлении наших воинов и заключается во многом в том, чтобы никаких обид в этой службе не бывало. Тем паче, что, действительно, Бог не будет помогать воинам, которые творят обиды. Об этом хорошо сказал св. Иннокентий Херсонский, окормлявший русских воинов во время обороны Севастополя в Крымскую войну: «Воин благочестивый дорог в очах Господних, с ним всегда его Ангел Хранитель, посему с ним и победа. Равно как воин нечестивый есть язва для воинства, ибо над ним всегда гнев Божий, а потому недалеко и поражение» [9]. И достичь того, чтобы воин стал благочестивым, можно и нужно, не принижая духовного значения воинской службы, а наоборот, возвышая её, указывая на ту ответственность перед Богом, которую несёт воин, которому доверена защита Отечества.

То же можно сказать и об общественном и государственном служении. Добросовестное исполнение обязанностей чиновником из числа христиан является тоже некой формой служения Христу. Ведь недаром апостол Павел называет начальника Божиим слугой (Рим. 13; 4). Государственное служение (если оно осуществляется по правде) это такое же служение ближнему, как и дела милосердия. Замечательно поучение св. Феофана Затворника некоему «блюстителю правды, жалующемуся о своём впадении в неправду» (очевидно, судье): «Да вам как Бога забыть?! Вы служите по делам правды. Правда — Божеское дело. Бог вам вверил Своё дело, и вы Его служитель, обязанный точно сообразоваться с Его волею. Вы про это забыли. Враг подошёл и внушил вам, что вы независимый распорядитель в своей области, как хочу, так и ворочу.— И пошла у вас неурядица в делах служебных, а там и в семейных и нравственных». 195. Блюстителю правды, жалующемуся о своём впадении в неправду [10]. И это есть именно одна из форм любви к ближнему, о чём и говорится в «Основах социальной концепции РПЦ».

Ни в коем случае я не хотел бы обвинить о. Диодора в какой-то вредной пропаганде, тем более что в отличие от некоторых других противников патриотизма, он вроде не замечен в апологии коллаборационизма. Позиция о. Диодора по отношению к патриотизму не носит такой непримиримый характер, как у т.н. уранополитов (или, по крайней мере, наиболее радикальных из них). В отличие от того же священника Алексея Шляпина, о. Диодор вовсе не заявляет, что «патриотизм — это мировоззрение языческое» [11]. Он вроде бы не отрицает патриотизма, но своими аргументами он явно обесценивает его. Принижение патриотизма вообще и воинского служения в частности, только на руку как врагам России, так и врагам Церкви, тем, кто желает видеть слабым наше Отечество, и тем, кто весьма недоволен, что государство сейчас проявляет благожелательной отношение к Православию. Как о том в своё время и говорил св. Иоанн Восторгов: " …И ныне лицемерие и коварство, низость и предательство, прикрываясь красивыми словами и мнимоблагородными побуждениями, желают отвести и устранить от патриотического подвига и Церковь, и духовенство, и служилых людей, чтобы себе захватить власть, силу и значение в Царстве и беспрепятственно поработить русский народ инородческому игу" [12].

Угроза подмены вселенского православия национально-патриотической идеологией, а также смешивания Божьего и Кесарева действительно существует, но не следует её преувеличивать. Гораздо реальнее угроза противоположная. Истинный христианский патриотизм не приведёт к этим подменам. К этому может привести лишь патриотизм квасной, т. е. ложный.

Патриотизм действительно должен занять подобающее место в системе ценностей христианина. Только это всё же далеко не одно из последних мест.

Тимур (Сергий) Давлетшин, певчий Свято-Троицкого храма г. Камышина Волгоградской епархии, преподаватель воскресной школы

1. Свщмч. Иоанн Восторгов, Патриотизм и христианство. Слово в день преподобного Сергия 5 июля 1907 года. http://lib.eparhia-saratov.ru/books/noauthor/russiaprayer/1.html
2. Дневник св. Николая Японского. Запись 3 июля 1905. Цит. по Владимир Трухин. Святитель Николай Японский штрихи к психологическому портрету. http://www.orthodoxchina.info/saints/nikolaijapan_ru.htm
3. Диодор (Ларионов), монах. PRO DOMO SUA: Несколько слов о Православии и национальном патриотизме http://www.bogoslov.ru/greek/text/413 489.html
4. http://ruskline.ru/analitika/2012/07/06/uranopolitizm_apologiya_predatelstva_i_uchenie_svyatyh_otcov/?p=2
5. Священномученик Иоанн Восторгов. Воинское дело и звание. Речь на панихиде на братской могиле воинов, павших при взятии Карса 6-го ноября 1877 года. http://ruskline.ru/monitoring_smi/2005/02/01/voinskoe_delo_i_zvanie/
6. Письма cвятителя Игнатия Брянчанинова Н.Н.Муравьёву-Карскому. Письмо 2 http://www.pravbeseda.ru/library/index.php?page=book&id=854
7. Mитрополит Филарет Московский и Коломенский. Слова и речи, избранные самим проповедником для изданий 1844, 1848, 1861 годов. Слово по освящении храма святаго праведнаго Филарета в Спасобородинском монастыре, при обновлении сей новоучреждённой обители. http://azbyka.ru/?otechnik/Filaret_Moskovskij/slova₁=146
8. Святитель Феофан Затворник. Письма. Выпуск I письмо 202 «Об участи погибших на Русалке» http://www.pagez.ru/olb/feofan1/0202.php
9. Св. Иннокентий Херсонский. Слова по случаю общественных бедствий. Слово о том, от чего зависит успех в брани и победа, или поражение. http://ni-ka.com.ua/index.php?Lev=sposob#innc58.
10. Св. Феофан Затворник. Письма. Письмо 195. Блюстителю правды, жалующемуся о своём впадении в неправду. http://www.golden-ship.ru/knigi/2/feofan_z_Pisma1.htm#_Toc220829934
11. Свящ. Алексей Шляпин. Христианство и патриотизм. Доклад на пастырском семинаре Можайского благочиния. http://ieralexei.ortox.ru/uranopolit/view/id/1 130 425
12. Свмч. Иоанн Восторгов. Речь при открытии IV Всероссийского съезда русских людей в Москве 26 апреля 1907 г., в Успенском соборе. http://ivskh.blogspot.com/2011/10/blog-post_2485.html.