Не принадлежишь самому себе

Нашу постоянную рубрику продолжает рассказ клирика храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы в Саратове священника Игоря Москвичева. Он делится опытом священнического служения, а также вспоминает знаковые моменты из детства и юности. Отец Игорь еще очень молод, однако его священнический опыт может быть интересен как его собратьям по служению, так и прихожанам наших храмов: батюшка повествует о начале трудного пути, на котором пожелаем ему помощи Божией.

Промысл Божий

На праздник Иверской иконы Божией Матери я первый раз вошел в алтарь. Мне тогда исполнилось двенадцать лет. Как сейчас помню: простоял на одном месте почти всю Литургию. Даже не заметил, как служба закончилась: меня охватило чувство благоговения перед святынями и бесконечная радость. Забыть эти ощущения невозможно, да и не нужно.

То был алтарь саратовского храма в честь Рождества Христова. Конечно, это не величественный собор, тем более в то время там проходил ремонт, однако меня поразила сама богослужебная атмосфера. Когда пришел в тот же день на вечернюю службу, настоятель, ныне покойный протоиерей Владимир Горюнов, позвал меня помогать в алтаре. С того дня я начал пономарить. Пономарское послушание у меня совмещалось с обязанностями звонаря и ризничего. Читал на клиросе, старался изучить устав богослужения — мне было непонятно, как можно ходить в церковь и не ориентироваться в службе.

Огромное впечатление на меня произвела первая архиерейская Литургия, на которой мне довелось молиться (на Саратовскую кафедру уже был поставлен Митрополит Лонгин, тогда еще — Епископ). В то время я учился в десятом классе. Меня поразили величие, торжественность и красота владычного богослужения: оно стало в тот момент для меня эталоном.

Когда я подошел под благословение к Архиерею, рядом с ним стоял отец Владимир, который рассказал Владыке о моей мечте — стать иподиаконом. В семинарию я хотел прийти, получив сначала светское образование. Собирался поступать в СГУ: выбирал между филологическим (иностранные языки) и историческим факультетами. Но Владыка мне посоветовал сразу после школы идти в семинарию. Фактически та архиерейская служба и беседа с Архиереем были во многом судьбоносными и поворотными — в этом я вижу Промысл Божий.

Когда служишь Литургию — совершенно не устаешь

Хиротония стала одновременно логическим завершением прежней жизни и началом другой, качественно иной. Теперь можно прикасаться к престолу и совершать таинства. После первой «самостоятельной» Литургии меня переполняли возвышенные, радостные чувства.

Божественная литургия и таинство Крещения длятся примерно одно и то же время. Когда служишь Литургию — совершенно не устаешь. Наоборот, после нее — внутренний подъем. А после Крещения усталость чувствуется, но тут другая радость — за людей, принявших Святое Крещение.

Вместе с этим чувство большой ответственности всегда возникает, особенно когда обращаются к тебе люди со своими проблемами и сложностями, со своим «наболевшим». А священник ведь тоже человек, иногда он устает. Порой сложно находить в себе силы, чтобы выслушать каждого, а потом еще дать ему с первой встречи верное направление. Особенно, когда приходит на исповедь или на обычную беседу человек, которому лет сорок — пятьдесят, за плечами у него богатый жизненный опыт. Тут я попадаю в затруднительное положение, потому что еще не прожил столько лет, и советую обратиться к священнику, который, помимо пастырского, обладает еще и житейским опытом. Но люди все равно ко мне обращаются, спрашивают совета.

У Бога случайностей не бывает

Несмотря на трудности, которые появляются у человека, когда он принимает священный сан, всегда есть понимание того, что этот шаг осознанный. И действовать тут нужно по принципу русской пословицы: «Назвался груздем, полезай в кузов». Когда стал иподиаконом, надоедал своими расспросами о Литургии протодиаконам.

Не всегда удавалось совмещать в семинарии учебу и послушания; очень часто был подъем в три часа ночи, а в четыре — уже выезд на службу. Архиерейские богослужения требовали от нас, иподиаконов, высокой сосредоточенности, нельзя было расслабиться ни на минуту, так как все мы были на глазах Владыки. В тот же день после службы и послушания в ризнице могло быть дежурство в трапезной, на вахте семинарии, в пономарке. И это обычный распорядок дня семинариста! Поначалу возникало чувство досады, особенно после общения со сверстниками, которые учились в других вузах и рассказывали, что они приходят домой сразу после занятий, у них остается много свободного времени и для личной жизни, и для чтения. И в такие моменты я себе напоминал фразу отца Владимира Горюнова, которая служила поддержкой: «Учась в семинарии и принимая священный сан, ты сам себе не принадлежишь». Эти слова стали для меня жизненным кредо. Особенно их можно прочувствовать после священнической хиротонии: самому себе принадлежать даже физически некогда, да и семье своей порой не уделяешь должного внимания, потому что теперь ты в церкви находишься больше времени, нежели дома.

Многое мне дал и протоиерей Петр Майоров из Оренбургской епархии, тоже ныне покойный. Мы всей семьей ездили несколько лет подряд в Оренбург: там у нас много родственников. Отец Петр служил в Сорочинске, когда мы с ним там познакомились, ему уже было больше семидесяти лет. Стаж священнического служения — свыше пятидесяти лет, столько же лет он прожил с супругой. Представляете, сколько у него опыта?!

Отец Петр дал мне много ценных и мудрых советов — как пастырских, которые до сих пор помню и применяю на практике, так и житейских, особенно в плане выбора жены. Не сомневаюсь, что знакомство с моей будущей супругой состоялось по его молитвам. И в наших дальнейших отношениях мы с Екатериной чувствовали духовную поддержку отца Петра.

«Самостоятельное» Крещение

На первом совершенном мною Крещении присутствовало более тридцати человек. Из них — трое взрослых, остальные — младенцы: от сорока дней до полутора лет. В тот момент казалось, будто в руках моих маленькие ангелочки. Ласковые, искренние взгляды, тонкие детские голосочки. Я просто умилялся! Те чувства остаются в моей памяти и. в сердце. И за такой опыт я очень благодарен Богу.

И сейчас часто совершаю таинство Крещения: только приходят человек пять-шесть, а то и меньше. Жаль, конечно, что после Крещения многие забывают о храме. На моей памяти лишь одна семейная пара, которая крестила своего малыша еще полтора года назад, постоянно с тех пор ходит в храм. А остальные. Конечно, хочется верить, что они будут посещать какие-то другие церкви, ближе к дому.

Пути Господни неисповедимы

Однажды я отпевал молодого человека, которому было всего лишь двадцать лет. Он разбился на скутере. Он не был виноват: попал под колеса нетрезвого водителя. А буквально на днях пригласили проводить в последний путь дедушку, которому было 92 года. У него еще жива супруга, вместе с которой они прожили 65 лет. Меня поразил тот факт, что такой пожилой человек не жаловался на свое здоровье, хорошо себя чувствовал и даже в день смерти управлял машиной.

Когда умирает человек в раннем возрасте, очень сложно подобрать слова, которые поддержат родных. Нам часто бывает непонятно, почему резко обрывается жизнь человека. Особенно молодого: он и пожить-то не успел. Здесь нужно вспомнить слова апостола Павла: Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! (Рим. 11, 33) Наша жизнь находится в руках Божиих: мы Ему доверяем и принимаем Его действия. Ни в коем случае не осуждаю людей, рыдающих и плачущих на отпевании, — в моменты смерти близкого человека эмоции переполняют человека. Мы скорбим, когда теряем ближнего. Но ведь смерть — это только временное разлучение, на этом жизнь не заканчивается.

Подготовила Наталья Кацуба

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=61 060&Itemid=3