«Се же все сдеяся грех ради наших»
Лаврентьевская летопись, XIV в.
В 90-х годах Россия завершила один период своего исторического существования и начала другой. Чувство этого дано почти каждому. Но какие более разумные аргументы есть у нас, чтобы утверждать о конце одной эпохи и начале другой? Здесь не обойтись без обсуждения смысла закончившегося периода коммунистического правления. Только осознание этого смысла, принципа единства этого периода времени позволяет увидеть в текущей эмпирии действительности четкие грани времен и сроков.
Кому принадлежит авторитет в определении этих периодов истории? Ближайшим образом, конечно, тем, для кого изучение истории является профессиональным занятием. Однако, подход историка к изучаемым событиям всегда опосредован определенной философией истории. В зависимости от «исповедуемой» философии истории одни и те же исторические сумерки могут истолковываться и как рассвет, и как закат… Переживаемое Россией последнее десятилетие в зависимости от общемировоззренческой ориентации можно истолковывать и как простое следствие развала СССР, — и тогда перед нами встает мучительный вопрос: а остались ли еще в России после 1991 года какие-то духовные и материальные скрепы, способные удержать от дальнейшего развала и саму Россию? Но можно понять и как драматическую попытку стать «цивилизованным государством», — хотя целесообразность и оправданность этого стремления достаточно сомнительна: а так ли уж нужно стремиться «варварской» будто бы, России в семью так называемых «цивилизованных государств»? Где та авторитетная инстанция, которая выберет единственно правильную философию истории и вынесет окончательное суждение и о прошедшем периоде, и о смысле настоящего ?
К счастью для России, она имеет такую авторитетную инстанцию в лице Православной Церкви. Церковь, как богочеловеческий организм, как хранительница благодатного Света, просвещающего и сердце, и ум человека, имеет возможность соотнести все историческое с нормами Абсолютной Истины, явленной в ней. И хотя уяснение деталей исторического процесса, как и разработка целостной философии истории остаются для церковной мысли не менее трудной задачей, чем для секулярной науки, все же рассмотрение истории в свете церковного опыта истины позволяет увидеть главное, ноуменальное в изучаемой исторической эмпирии, позволяет подвести итог прошедшему, увидеть его, так сказать, sub specie aeternitatis.
Историческая действительность сложна и многообразна. Так и 70-летняя история советского режима имеет много сторон, может изучаться в разных аспектах. Здесь было все: и успехи индустриализации, и победа в Великой Отечественной Войне, и мощная советская наука, обеспечившая создание стратегических ядерных сил, выход в космос; были здесь определенные успехи и в социальной политике, образовании, здравоохранении. Но была и гражданская война, как война со своим народом, отнюдь не закончившаяся с победой «красных» над «белыми», был рабский труд и миллионные жертвоприношения ГУЛАГ’а, постоянно низкий жизненный уровень трудящихся масс, органическая неспособность власти, связанной догмами своего учения, решать экономические и национальные проблемы, агрессивная внешняя политика, вдохновляемая утопией коммунистического учения, и устойчивое воспроизводство паразитирующего на своем народе класса партийной номенклатуры, которая, в конце концов, и погубила СССР. Есть множество pro и contra советского образа жизни, чем же мерить, что является здесь главным? Если оценивать советский период по успехам техники и науки, — точнее, естественных наук, — то тут было много значительного, истинный масштаб которого мы смогли по-настоящему оценить только сегодня, на фоне перестроечного развала всех сфер экономической и культурной жизни. Но если оценивать с нравственной точки зрения советскую действительность, то нужно со всей прямотой заявить: действительность эта была глубоко безнравственной.
«Ну, это вряд ли, — возразит нам какой-нибудь престарелый сторонник сегодняшней КПРФ, — уж, конечно, советская жизнь была нравственней, чем та, которую устроили сегодняшние „демократы“. Посмотрите, что делается: проституция, наркомания, убийства среди бела дня ! Неприкрытая пропаганда насилия и разврата на телевизионном экране ! Разве что-то подобное можно было найти в СССР ?» И он будет по-своему прав. Обвальная коммерциализация нашей жизни, эта вожделенная свобода «дикого капитализма» привели к серьезной моральной деградации общества. Современная жизнь России во многом контролируется и направляется мафиозными группами, навязывающими обществу свое понимание экономики, политики, культуры и морали. Это невозможно отрицать. И тем не менее…
У Церкви есть свое понимание нравственности. Ядром этого понимания является отношение к Богу. Это звучит несколько абстрактно, попытаемся это объяснить. У человека есть потребность веры, потребность веры в Истину. Независимо от того верующий человек или нет, эта фундаментальная антропологическая характеристика определяет жизнь любого человека. В силу безграничности свободы, дарованной Богом, человек не может без веры, он должен эту свою свободу на что-то «замкнуть», он способен умирить свое метафизическое беспокойство только «вписавшись» в некоторый мировоззренческий «проект». Это не исключает того, что человек может и не найти своего «проекта», своей веры. Но тогда он обречен на в высшей степени тревожное состояние безосновности, случайности своего существования, на переживание духовной «заброшенности»
Коммунистическая идеология эксплуатировала эту фундаментальную человеческую потребность. Эксплуатировала в том смысле, что беззастенчиво использовала ее для своих корыстных целей. Коммунистическая идеология есть идеология атеистическая, она не дает и не может дать этой фундаментальной человеческой потребности удовлетворения: Бога, Истину с большой буквы. На место веры в Бога она поставила так называемую «веру в светлое будущее». И огромные массы людей действительно верили в это!.. Точнее говоря, все, кто активно сопротивлялся насаждению этой веры, были в той или иной степени репрессированы, запуганы, уничтожены физически или морально. Остальные верили в вождей как в Бога !.. В обществе утвердилось своеобразное «коммунистическое благочестие»: какие-либо сомнения в «святости» вождей, насмешки над их слабостями, анекдоты были не просто неуместны, а «нечестивы» с точки зрения господствующей идеологии. И хотя последняя господствовала во многом благодаря «поддержке» вездесущих карательных органов советского государства, тем не менее у этой идеологии была своя последовательная логика, делавшая ее реальной духовной скрепой советской жизни. «Партия есть ум, честь и совесть нашей эпохи», — определяла себя коммунистическая власть словами Ленина. Но совесть, на самом деле, есть голос Божий в человеческой душе. Этим знаменитым лозунгом коммунистическая партократия открыто признавала, что ставит себя на место Бога. Эксплуатируя человеческую потребность веры, коммунисты вместо Бога давали человеку… вождей, вместо хлеба богооткровенного учения — камень идеологических догм. Коммунистическая идеология была идеологией человекобожества. осатанелого самообожествления человека. И лишь немногие в советском обществе, приближаясь к «Олимпу» правящей партократии с изумлением обнаруживали, что за благообразными, иконоподобными «ликами» коммунистических радетелей о трудовом народе скрывались преступные, хамские и развратные физиономии Сталиных, Хрущевых, Брежневых и т. д. Коммунистическая идеология была идолатрией, поклонением идолам и именно в этом состоит глубокая безнравственность этого учения и жизни, основанной на нем.
Говоря об идолатрии, мы обычно представляем себе изваяния из камня, дерева и металла, которым приносятся различные жертвы. Но идол — это не обязательно истукан. Идолатрией является поклонение любой твари вместо Творца, и может быть, наиболее страшным видом идолатрии, заставляющим сравнивать ее уже со временами антихриста, является поклонение человеку. Весь соблазн в том, что человек, сотворенный по образу Божьему, являющийся венцом Творения, может настолько опьяняться безграничностью своей свободы и творческих потенций, что забывает то, что и он имеет свою жизнь не от себя, а от Бога, что и он тварь и, причем, тварь падшая.
На глубочайший запрос человеческого сердца, на тот пьедестал, где душа человеческая ищет Истину и Святыню, коммунисты водрузили свои «святыни»: своих вождей, во всей «красе» грешной человеческой природы, помноженной на бесноватость агрессивного безбожия. В этом и состоит безнравственность идолатрии: осквернение высшей жажды человеческого сердца, жажды Истины, Любви и Красоты. Истина с большой буквы просвещает и животворит, ибо питает «сердце», ту духовную сердцевину человеческого естества, от которой зависит жизнь всего человека, и которая не может быть удовлетворена ничем, кроме Святыни Божества. Поэтому в людях, приобщающихся к ней, в христианских святых, в благодатных «батюшках» и мирянах Православия в той или иной степени воплощается эта полнота жизни, радости и истинной красоты. Святые лучатся этой преизобилующей в них жизнью и просвещают этим «Светом невечерним» все вокруг: «Радость моя, Христос воскресе! -встречает преподобный Серафим Саровский приходящих к нему для беседы. И обратно, поклонение идолам, служение им, тем более неистовое, чем все более опознается их онтологическое бесплодие и самозванство. «Люди могут ошибаться, но партия — никогда! Партия, Сталин во всем разберутся!» — твердили фанатичные коммунисты, попадая на ГУЛАГ. Все это так и оставляет сердце человека неудовлетворенным, «несытым», И что-то как бы смерзается в сердцевине человека, и жизненность его как бы сосредотачивается лишь во внешних, поверхностных слоях его существа… Человек превращается в своеобразного зомби', он жив, движимый некоторой волей, но как бы не своей, а сторонней. И это заметней тем больше, чем эта воля сильнее…
Именно христианские новомученики советского периода истории России высветили для нас ту глубинную, коренную безнравственность коммунистической идеологии и власти, как одного из худших видов идолатрии. Мученичеством своим они еще раз засвидетельствовали перед всеми людьми истинность христианства, как религии спасения и подвижничества, силою Божией преодолевающего все препятствия, все страхи, саму смерть. И этим же своим мученическим подвигом осветили они все вокруг себя, всех своих преследователей и палачей, выявили суть происходящего. Ведь все эти «антисоветские заговоры», «подпольные организации» и «связь с мировой буржуазией», за которые судили верующих все это было бредом и выдумками советской карательной системы, которой необходимо было как-то «легитимировать» собственную беспощадную борьбу за власть в терминах марксистско-ленинского «дискурса». На самом деле, христиане, — а православные, в особенности, в своей массе всегда были народом послушным, считающим смирение одной из высших добродетелей. Тем более поражает воображение, заставляет вспоминать о худших сторонах средневековья та жестокость, с которой преследовали и мучили христиан: вырезали на теле кресты, закапывали живьем, варили живых людей в котлах, «причащали» оловом… Чем же объясняется подобная жестокость? На самом деле, судили и истязали за то, что христиане смели в атмосфере торжествующей коммунистической идолатрии исповедывать какого-то другого, своего Бога, хранить Ему верность, и отказывались поклоняться советским идолам — вождям. Речь шла здесь, как и для первомученников времен Римской империи, как и всегда для христиан, не просто о лояльности власти, а об Истине, об истинном Боге и поклонении Ему. В некоторых свидетельствах о новомучениках эта. религиозно-метафизическая сторона происходящего выступает в ослепительно ярком свете. Вот что пишет свидетель расстрела 60 священников в июле 1933 года на Качугско-Нижнеудинском тракте: «Из числа палачей, кто-то спрашивал по очереди становившихся около ямы священников: «Вы последний свой дух совершаете, говори, есть Бог, или нет?» Ответ святых мучеников был твердый и уверенный: «Да, есть Бог!» Раздался первый выстрел. У нас, сидящих в палатках, сердца бились… Раздался второй, третий выстрел и т. д. Священников по очереди подводили к яме, стоявшие около ямы палачи каждого священника спрашивали — есть ли Бог? Ответ был один: да, есть Бог ! Мы живые свидетели видели своими глазами и слышали своими ушами, как люди перед смертью исповедовали веру в Бога»
Христианские новомученики России своим подвигом высветили для нас эту центральную истину советской истории: коммунистическая власть была властью, боровшейся с Богом. Эту истину о революционных партиях России христиане понимали задолго до 1917 года. После Первой русской революции 1905 года это понимание стало проникать и в умы лучших представителей интеллигенции, после долгих и бесплодных мировоззренческих блужданий возвращавшихся к христианским истокам русской культуры («Вехи»). Однако, ядовитая и лукавая коммунистическая демагогия прельстила многих, порой, даже, и не самых худших. Народническая составляющая коммунистической идеологии умело эксплуатировала все: и соборные традиции русского народа, и реальные недостатки русской монархии, и стихийное толстовство русской интеллигенции. Коммунистическая власть старательно гримировалась под образ защитницы трудового народа, наследника всего гуманного и прогрессивного, что было в русской истории… И нужна была кровь новомучеников, брызнувшая на парадные мундиры самозванной власти, чтобы вскрылась перед всем миром правда: большевистская власть была борьбой с Живым Богом ! Ибо при всех своих успехах очень трудно было этой власти идти против «Божьего рожна». Нужно было как-то «вынуть» из человека его совесть и заменить ее партийными постановлениями, резолюциями, мнениями… Нужно было «выковать нового человека», очень напоминавшего тех «чугунков» советских вождей, которые обильно усеяли землю России в советский период ее истории…
Именно христианские новомученики в подвиге своем еще и еще раз явили России и всему миру, что есть истинная жизнь, что есть Истина и истинный Бог. Новомученики явили в себе тот Божественный Свет, который единственно дает возможность истинного понимания происходящего. Это был и определенный суд над миром и историей. «Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы; ибо всякий делающий злое ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны» (Иоан. 3,19−21). И поэтому прославление новомучеников есть не только долг и торжество внутрицерковной жизни Православия, но и необходимый акт соборной общественной жизни России. Прославление новомучеников, обращение к их светлой памяти просветляет всю нашу жизнь, помогает пониманию происходящего, зовет к изменению нашей сегодняшней жизни.
Особое место занимает долго ожидаемое большинством православных России прославление царственных мучеников: государя-императора Николая Александровича, наследника царевича Алексея, императрицы Александры Федоровны, дочерей царской четы: Марии, Ольги, Татьяны, Анастасии. Низвержение царской власти в 1917 году было свержением богопомазанной исторической власти России. В этом свержении, как и в последовавшем через год убийстве царской семьи, как и при отцеубийстве, было совершено преступление не только против человека, против носителя этой власти, но и преступление против Бога, Которым благословлялась эта власть. Преступление это было совершено безбожной коммунистической властью по прямому указанию ее вождей. Однако, возможным это беззаконие стало из-за попустительства всего народа, впадшего под влиянием революционной пропаганды в духовное беспамятство. При всем честном народе царь-отец этого народа был сначала самозвано низложен, потом арестован и, наконец, зверски умерщвлен со всей своей семьей. Сам царь и вся его семья встретили это испытание с истинным христианским смирением: не проклиная, а молясь за своих мучителей, за свой впадший в революционное искушение народ, стараясь по мере возможности вразумить его и отрезвить.
Царская власть всегда была тяжелейшим крестом, выпадающим на долю человека. Именно так всегда понимало царскую власть русское самосознание, и именно поэтому всегда молился русский народ о благодатной помощи царю свыше. Император Николай II вместе со всей своей семьей подвижнически нес этот крест, вплоть до самого конца — насильственной смерти от самозванной, преступной и безбожной власти. Прославление царственных мучеников есть одновременно и акт покаяния народа, есть важнейший акт отрезвления и духовного выздоровления России. Прославление царственных мучеников есть всенародное разъяснение апостольской формулы: «Несть бо власть, аще не от Бога !» (Рим. 13,1). Не в том смысле, как иногда неправильно истолковывают это, что любая власть от Бога, а в том, что даже и ниспровергнутая, законная богопомазанная власть восстает из мертвых славой христианских мученников, а самозванная и безбожная, даже и в торжестве своем трепещет, предчувствуя возмездие, и вскоре рассеивается как дым, оставляя после себя только разрушения, горечь и позор в памяти народной… Прославление царственных мучеников есть акт умудрения народа, есть осознание народом божественной природы власти, «дела священного и страшного», есть новое напоминание всем утопистам и самозванцам: «Несть бо власть, аще не от Бога ! «.
Хочется надеяться, что прославление новомучеников займет достойное место в деяниях Архиерейского Собора приближающегося юбилейного 2000 года. Да раздастся над просторами всей России мудрый и авторитетный голос Русской Православной Церкви, голос соборного сердца русского народа ! Голос, зовущий к очищению покаянием, к мужеству веры, и с Божьей помощью, к новому историческому творчеству!
