 |
| Радонеж | Александр Богатырев | 05.07.2012 |
Среди документов, хранящихся в архивах 
Пушкинского дома, есть документ любопытнейший: это Символ Веры Русского Человека, написанный другом Пушкина лицеистом Вильгельмом Кюхельбекером — «Кюхлей». Так прозвали его товарищи-лицеисты. Под этим именем он стал знаменитым у широкой, читающей, публики, благодаря повести Тынянова. Он запомнился долговязым, нелепым, трогательным, мечтательным неудачником.
Пушкин подтрунивал над Кюхлей за его высокопарные, изобиловавшие архаикой тяжеловесные стихи, но ценил его ум и исследовательские способности. Грибоедов же, Одоевский и многие другие литераторы ценили и поэтический дар «Кюхли». Но печатался он мало. Его друг В.И. Туманский писал о нем: «Какой-то неизбежный фатум управляет твоими делами и твоими талантами, совращая те и другие с правильного пути». В лицей он пришел чутким отроком с невероятно добрым сердцем. Он не стеснялся говорить о своей любви к Родине и Царю в годину тяжких испытаний. Вот что он написал 2 ноября 1812 года:
Верую во единого Государя Александра 1-го, кроткого и человеколюбивого царя Земли русской и всея северные страны.
2-е. Исповедую священные уставы, мудростию великих князей, православных царей и императоров учрежденные, и никогда не признаю законов чуждых, не преклоняю колена пред владыкою чужеземных или пришельцем.
3-е. Верую во единое отечество, охранявшее благоденствие наших предков и ныне охраняющее нас самих, исповедую, что его польза единосущна с моею собственною.
4-е. Верую, что благотворное правительство избавит нас от злых рук Наполеона, рожденного в Корсике от суеверной жены Летиции, пронырством достигнувшего престола, поработившего Францию, Италию и Германию; наконец, в самое лето своего лютого царствования пришедшего на север со своими клевретами и крамольниками для порабощения или ограбления Земли русской.
5-е. Но я верую, что он пострадает от рук наших воинов.
6-е. И не превознесется по писаниям лживых его рабов и наемников.
7-е. И не сядет одесную отца отечества царя русского.
8-е. И паки не приидет к нам со славою творити живых мертвыми, и царствию его скоро будет конец.
9-е. Чаю восстановления престолов, низверженных хищною его рукою.
10-е. И будущего благоденствия разоренных им народов.
Аминь.
И этот же отрок, называвший царя «кротким и человеколюбивым», веровавший в «благотворное правительство и мудрость великих князей и православных царей, чьи «священные уставы» он исповедовал, чаявший «восстановления престолов, низверженных хищной рукой» Наполеона, через два года выписывает Из Шиллера: «Для гражданина самодержавная верховная власть — дикий поток, опустошающий права его». Его любимым автором становится ученик Руссо — швейцарец Вейс, писавший: «Нет середины: или терпи, как держат тебя на веревке, или борись, но с твердым намерением разорвать петлю». Эти выписки Кюхля делает в «словарь молодого революционера». Он в восторге от идей европейских радикалов и вольнодумцев. И вот, 14 декабря 1825 года гражданин Кюхельбекер выходит на Сенатскую площадь, чтобы «разорвать петлю и остановить дикий поток самодержавной власти». Настала пора реализовать идеи, усвоенные в Царскосельском лицее.
Кюхля — штатский человек носится по Сенатской площади без шубы, в одном фраке «гнусного вида». Он размахивает длинным пистолетом. Долговязая фигура этого «штафирки» на фоне войск нелепа. И этот нелепый человек из своего пистолета стреляет в генерала Воинова, а потом целится в Великого Князя Михаила Павловича. Только чудом он не убил его (снег плотной пробкой забил дуло).
Что же произошло с добрейшей душой Кюхли? Он, боготворивший героев Отечественной войны 1812 года, хочет убить не наполеоновского маршала, а русского боевого генерала. Он, веровавший в мудрость государей Российских, покушается на жизнь не хищного корсиканца, а своего природного Великого Князя. Как короток оказался путь от восторженного патриотизма до «Кишкой последнего попа последнего царя удавим».
Имя Кюхельбекера верховная уголовная комиссия поставила сразу же после пятерых главных заговорщиков. Поначалу было решено его вместе с Пестелем, Рылеевым, Каховским, Бестужевым и Муравьевым-Апостолом четвертовать, затем монаршей милостью четвертование было заменено повешением, потом крепостью и высылкой в Сибирь. Он расценивался государем Николаем Павловичем, как отъявленный злодей и пламенный революционер.
Одной из главных задач, создаваемого во флигеле царского дворца, лицея была «научение дворянских детей самостоятельному мышлению и знакомство с передовыми идеями». Хороши же были идеи! Десятки лицеистов оказались в той или иной степени, вовлеченными в декабрьский бунт. Как могли идеи французской революции овладеть умами дворянских недорослей, после того, как мир содрогнулся от зверств якобинского террора! Тысячи беженцев из Франции свидетельствовали о звериной жестокости революционеров. «Диктатор» князь Трубецкой был зятем Лаваля, чудом спасшегося от «карающей длани» творцов нового мира и он-то точно знал, к чему приводят игры в революцию.
Что за безумие овладевает «передельщиками и перестройщиками». Я пытаюсь рассуждать об этом, глядя на то, что творят с нашим образованием нынешние мудрецы. Похоже, только они и усвоили пагубу передовых идей и широкой образованности, сведя образовательный стандарт к прыжкам и приседаниям (сиречь физкультуре), умению постоянно жить с постоянным страхом, в ожидании катастроф, изобилие которых на ближайшие пятилетки нам гарантируют. Еще образованному человеку будет вменено в обязанность поиск места России в современном мире. Задача не из легких. Ее пока тщетно пытаются разрешить самые светлые умы от департамента иностранных дел и десятков всевозможных исследовательских институтов. А, памятуя о том, что многие сильные державы без лишнего кокетства и игр в политкорректность, заявляют о том, что нам вообще нет места в семье «цивилизованных народов», боюсь, нашим образовательным учреждениям эта задача будет не по силам.
Но министерство образования в этом не видит проблемы. Прислушавшись к возмущенному гласу народа, оно, потратив (то ли за год, то ли за два) миллиард рублей, маленько подправило образовательный стандарт, включив в него какой-то пустячок, имеющий отношение к человеческим знаниям. Если только на исправление ошибок ушел миллиард, то сколько же этих миллиардов ушло на разработку первоначального документа! Дух захватывает от размаха трудов и дерзаний. Говорят они (минобравцы) для решения этой непосильной задачи, арендуют заграничные синхрофазатроны и даже посягают на сотрудничество с пресловутым колайдером. Иначе не распихать ни по каким статьям убитых денег. А еще поговаривают, что так они (минобравцы и все радетели о народном образовании) мстят одному чудаку, решившему неразрешимую теорему Фирма при помощи шариковой ручки и ученической тетрадки в клеточку. Но больше всего покорителей финансовых Гималаев оскорбило то, что этот чудак отказался от законно заработанного миллиона долларов.
Нет! Нам с такими чудаками не по пути. .
Меня справедливо спросят: «А причем тут Кюхельбекер?!»
Вот я и думаю.
