 |
| Российская газета | Протодиакон Андрей Кураев | 27.06.2012 |
Детям и родителям в школах Санкт-Петербурга не обеспечивают свободу выбора
в рамках курса «Основы мировых религиозных культур и светской этики», заявило на днях региональное движение «Нравственность в образовании». От родителей поступают многочисленные жалобы, в ряде школ не были проведены родительские собрания для информирования родителей о вводимом курсе и об их праве свободного выбора одного из шести модулей, не были собраны заявления от родителей на имя директора школы. Известны случаи «оказания морально-психологического давления на родителей со стороны школьной администрации». «В результате этих нарушений процент выбора модуля „Основы православной культуры“ в школах Санкт-Петербурга составил 9,4 процента», что. значительно ниже, чем в среднем по стране", — сказано в обращении движения. Корректность, актуальность и остроту религиозных и других разделений в школе и обществе мы обсуждаем с известным богословом, автором учебника по этому предмету протодиаконом Андреем Кураевым.
— Отец Андрей, расскажите, как выглядит картина с выбором этого предмета.
- Идеальные условия выбора предполагают, что
а) родителей заранее, за полгода предупреждают о предстоящем им выборе;
б) их опять же заранее, недели за две, предупреждают о дате и теме выборного собрания;
в) также заранее дают возможность ознакомиться со всеми вариантами учебников;
г) приглашают на собрание представителей разных религий.
Может быть, эти представители и не получат слова на самом собрании, но они смогут оценить корректность презентации курса педагогом. Представители религий напомнят, что субъектом выбора является не класс и не школа, а каждая отдельная семья. Их совместное присутствие на одном собрании поможет успокоить и учителя, и родителей: не бойтесь разделяться (на учебные группы)!
— Сколько говорили об опасности разделения детей в результате введения курса! Но, похоже, тема разделения становится сегодня чрезвычайно актуальным идеалом. Нынешнему поколению катастрофически не хватает ощущения естественных культурных и нравственных водоразделов. Видимо, непонятно, что церковь не место для исполнения бранных частушек, а фигура Патриарха не предмет ерничанья без тормозов. Верующие поражены готовностью светской публики легко оскандалить те или иные стороны церковной жизни. Я член церкви и являюсь ее «налогоплательщиком», на мои деньги архиереи покупают те или иные часы. И право первого голоса на протест или поддержку этой покупки у меня. А когда появляется светская «контрольная комиссия», всегда остается вопрос о правомочности ее претензий. Она что, мои интересы защищает? А я ее уполномочила? Если нет, она не в своем «огороде». Это бассейн не ее «реки». Давайте разделимся в конце концов! Может, и курс «Основы религиозных культур» поможет нам в этом?
- Перед курсом трудно ставить столь серьезные задачи. Он слишком маленький и ограниченный, чтобы решить их. Но в сотрудничестве с другими образовательными и воспитательными проектами может помочь. Что же касается проблемы водоразделов, то надо сказать, что границы систематически нарушаются и со стороны представителей Церкви. Если мы начинаем разговоры о дресс-коде, гламурный мир тут же отзовется «анализом» религиозных сюжетов.
Конечно, если я иду на запись телепередачи, я должен понимать, что мои заявления будут оценивать не только с точки зрения православной духовности, а и по вполне светским профессиональным критериям удачности телепередачи и меня как персонажа в ней.
— Но хорошо бы и у лидеров светского мнения заронить чувство, что пространство Церкви иное, оно внутри себя собрано по-другому.
- Церкви это трудно сделать. Легче своих собственных людей обучить — как интересно и адекватно участвовать в ток-шоу и других медийных проектах. Не убегать с эфира, а, наоборот, готовить священников к разговору, в котором твою позицию будут оспаривать, причем далеко не всегда по джентльменски.
— Как вы восприняли ерническое вручение Патриарху премии «Серебряная калоша»?
- Сюжеты, связанные с Патриархом, комментирует его пресс-служба. Если же спрашивают меня, не оскорблены ли лично мои религиозные чувства, я перевожу этот вопрос прямо к ним. Тогда мои религиозные чувства слегка приподнимают голову и отвечают: «Отвянь! Мы смертельно оскорблены с того дня более чем четвертьвековой давности, когда мы узнали о том, что в Церкви есть епископы-содомиты и им нужно целовать ручки в алтаре».
В любом случае не стоит участвовать в мировом чемпионате по демонстрации своей оскорбленности. Это просто духовно вредно: человек получает установку копить свои обиды, расчесывать и демонстрировать их. Это верный путь к утрате внутреннего мира.
— Что вы думаете о последнем письме Патриарху, подписанном известными верующими деятелями культуры, с просьбой простить арестованных участниц группы Pussy Riot.
- Это серьезнейшая проблема. Ольгу Седакову, Александра Архангельского, Майю Кучерскую, Виктора Живова, других православных интеллигентов, людей, которые были «щитом прикрытия» для православной Церкви в интеллигентской среде, кое-кто рад сейчас выставить чуть ли не врагами Церкви. Что же касается Pussy Riot, то боюсь, что каждый дополнительный день, проведенный участницами группы в тюрьме, работает не на пользу Церкви. Я не могу давать советы Патриарху, но могу делиться своими наблюдениями и выводами. Так вот, то, что я вижу и в интернет-общении, и в реале, говорит мне, что эта тема только ослабляет позиции Церкви.
— Стоит прощать людей, не просящих прощения?
- Для христианина вопрос о прощении — это вопрос личной гигиены. Представьте, что мне плюнули в лицо, а я скажу: не буду мыть свое лицо, пока обидчик у меня не попросит прощения. Лелеять негативные ответные чувства вредно прежде всего мне самому. Когда Христос молился о палачах, распинавших его («Отче, прости им, ибо они не ведают, что творят!»), те были еще далеки от того, чтобы попросить у Него прощения.
— Не всякий может пить эту чашу. Не так легко подняться на такую высоту жертвенности.
- Ты можешь не дотянуться, но планка у тебя должна быть именно такая. Поэтому вопрос о моей немощи не должен отменять вопроса о моем долге.
— Однако вопрос жертвы — временем, силами, здоровьем, честью — это вопрос, который решается внутри нас. И посторонние надсмотрщики за жертвователем выглядят пошлее не могущего дотянуться до высшей планки.
- Но так же пошло вынуждать покаяние тюрьмой. А одна из форм прощения просто забвение. Но здесь не вопрос прощения в центре. Слишком часто и слишком очевидно те, кто скандирует «не забудем, не простим!», на самом деле движимы банальным властолюбием. Они заводят себя мечтами о превращении Церкви Христовой в очередное силовое министерство.
