Некоторое время тому назад одна московская газета проводила опрос среди своих читателей по теме: «Имеет ли предательство право на прощение в силу срока давности?». Такой звонок раздался и в моей квартире. Раздумывать было некогда, и я ответил: «У предательства не будет срока давности до тех пор, пока человечество не простит Иуду. Предательство — это не ошибочный поступок в состоянии аффекта или неосторожности, а проявление определенного качества человека, изъян души, который невозможно исправить». Прошло несколько дней, и я прочитал на страницах этой газеты целую подборку высказываний самых разных людей на эту тему. Мое категорическое суждение также было помещено в этой подборке. Меня поразило, что большинство опрошенных оказались склонными прощать предательство. Практически я оказался единственным непримиримым максималистом. Я задумался: «Может быть, мне недоступно христианское смирение и душа моя не созрела до понимания таинства прощения?». Я еще раз внимательно перечитал опубликованные размышления на тему о предательстве и увидел, что каждый автор по-разному, очень индивидуально, понимал, что такое предательство. Людям хотелось быть добрыми, и они охотно прощали своим недругам предательские поступки. Господи, вздохнул я с облегчением, я и сам не держу зла на тех, кто за долгую жизнь подставил мне подножку, «объехал на вороных», «кинул», выражаясь теперешним языком. Не о личных обидчиках, не о мелкотравчатых бытовых или «по работе» предателях идет речь. Мы прощаем их, оберегая здоровье собственной души. Совсем иначе мы смотрим на предателей Православия, Отечества и народа российского. Что касается вероотступничества, то еще в Священном Писании было сказано, что это смертный грех, который прощению не подлежит. Оттого-то Иуда стал нарицательным прародителем всех предателей в православном, христианском мире. Любого из них мы не колеблясь называем Иудой, ибо все они различаются только по времени совершения предательства и по масштабам своего падения. Причем эту категорию предателей никто, никогда и нигде не пытается оправдать. Гораздо запутаннее и сложнее выглядит вопрос с предателями Отечества и народа российского, которые, надо признать, оказали большое разрушительное воздействие на весь ход нашей истории. Чем руководствовались они в своих поступках? Чего хотели их обглоданные грехом души? Размышляя об основных причинах предательства, нельзя не прийти к выводу, что есть три основные причины, которые каждая в отдельности или в смеси между собой, порождают предательство. Первая — это страх смерти или страх пыток, которыми враги угрожают слабодушному человеку или его близким людям, вторая — жажда материального вознаграждения, плотских удовольствий, торжества мамоны, и третья — великий грех гордости, самопревозношения, властолюбия, который некогда даже светлого ангела превратил в противника Бога, в злого демона, в сатану. Склонность к двуличию, коварству, вероломству носит, по-видимому, генетический характер, но вовсе не обязательно, что эти разрушительные качества разовьются и проявятся в человеке. В сильном государстве, в сплоченном обществе единоверцев, при сильном духовном влиянии Церкви опасные задатки подавляются, они не находят для себя питательной среды. И наоборот, при вступлении государства в кризисный период своей истории, при ослаблении духовных скреп общества, при росте уровня внутренней конфликтности вирус предательства лавинообразно принимает характер эпидемии. Долгая полоса татаро-монгольского ига, длившегося 240 лет (1240−1480 гг.) создавала предпосылки для горького урожая предательства. Золотая Орда сознательно сеяла вражду и недоверие между русскими князьями, использовала воинскую силу и политическое влияние для усиления позиций тех, в ком она видела наиболее надежных проводников своей политики. Грех гордости и властолюбия толкал князей на предательство своих же соплеменников, иногда прямых родственников, порождал доносы и наветы, приводившие нередко к кровавым карательным набегам татарских орд на Русь. Непомерная длительность ига, предопределившая наше материальное отставание от Западной Европы, в большой степени объясняется предательством общерусских интересов отдельными князьями. Понадобился авторитет Русской Православной Церкви, наиболее ярко выразившийся в духовном подвиге Преподобного Сергия Радонежского, чтобы сплотить русскую нацию, зарядить ее верой в победу и открыть перед светскими князьями новые политические горизонты. Создание единого Русского государства, проходившее в борьбе против боярской вольницы, привело к появлению нового типа предателей, которые стали ориентироваться уже не на Восток, а на Запад, увидевший в молодой России своего основного врага. Ливония, Польша, Швеция стали главными пристанищами политических и военных перебежчиков из Московии. Наиболее ярким и вредным представителем этого племени был князь Курбский, бежавший в Литву во время Ливонской войны, которую вел Иван Грозный. Письма Курбского к царю можно считать началом идеологической холодной войны Запада против России, как бы свидетельским подтверждением тех в целом негативных оценок, которые давали нашей стране посещавшие ее иноземцы. Но вскоре после кончины Ивана IV, в начале XVII века, в Польше объявились предатели куда более опасного толка — претенденты на русский трон, ставшие известными под именем Лжедмитриев. Началось страшное Смутное время, когда в духовной слепоте, движимые корыстными и тщеславными интересами, многие русские начальные люди предавали Родину, готовы были согласиться с воцарением в Москве польского царевича Владислава. И снова Русская Православная Церковь выступила в роли хранительницы и защитницы веры и государства Российского. Патриарх Гермоген, заточенный в темницу в Кремле, отказался сотрудничать с польскими оккупантами, рассылал тайно письма в русские города, призывая к организации сопротивления. Ляхи уморили святителя голодом, но его мученическая кончина лишь ускорила освобождение Отечества ратью Минина и Пожарского. Земский Собор, собравшийся в 1613 г. для выбора нового царя, отказался рассмотреть десятки кандидатур знатных боярских родов по причине их запятнанной предательством репутации. Взоры были обращены к юному Михаилу Романову, жившему вдали от коррумпированной Москвы, в Ипатьевском монастыре под Костромой. Его отец — патриарх Филарет — в то время томился в Варшавской тюрьме, подавая пример патриотической стойкости и духовной крепости. По мере укрепления царства, а затем и Российской империи предательство как явление не стало носить столь разрушительного для государства характера, хотя при каждом своем проявлении приносило немалые трудности. Вспомните хотя бы предательство украинского гетмана Мазепы, вступившего в союз со Швецией в борьбе против России. Русским войскам пришлось гоняться за шведами по своей территории не один год и громить их уже под Полтавой, на левобережной Украине. Северная война длилась 21 год, и сколько жизней русских солдат, разоренных сел и городов на совести Мазепы — знает только Бог. Но подлинное бедствие ожидало нашу Родину в ХХ веке — самом трагическом для нашего народа. На протяжении одного столетия нам — как нации — довелось пережить две катастрофические волны предательств, которые наподобие политических цунами разрушили сначала Российскую империю, а затем и Советский Союз. С самого начала ХХ века привнесенные с Запада бациллы чуждых российскому обществу социальных учений, политических доктрин, атеизма и нигилизма настолько подорвали традиционные устои России, что временные неудачи в мировой войне и обычные для военного времени трудности в снабжении привели к вспышке острого революционного кризиса в виде Февральской, а затем и Октябрьской революций. Начался своего рода общественный психоз, наступило коллективное помутнение разума. Людям — от членов императорской семьи до солдат в окопах — стало казаться, будто отказ от всего, что составляло суть тогдашней России, ломка всех привычных институтов и установлений и есть кратчайший путь к решению острых национальных проблем. Нелепо было видеть великих князей с красными бантами в петлицах, так же как и солдат, втыкающих штык в землю. Все, кто присягал на верность императору, предали его, а те, кто был призван отстаивать интересы Российского государства, втянулись в борьбу за собственное место под солнцем или разбежались по домам. Масштаб общественного нестроения был так огромен, что на этот раз не хватило даже авторитета Русской Православной Церкви, чтобы остановить духовный, институционный и территориальный распад Российской империи. Это была подлинная цивилизационная трагедия. Людские и материальные потери этого времени не поддаются исчислению. Победа большевиков, среди которых главную роль закоперщиков-разрушителей играли иноверцы, привела к неслыханным гонениям на православие в самой жестокой форме. Более девяти веков церковь была духовным оплотом русского народа. Теперь его заставляли силой и угрозами стать предателем своей веры, разрушителем православных храмов, гонителем и палачом священнослужителей. Несмотря на многие тысячи примеров сохранения верности святой Церкви, народ в целом согнулся под новым игом и отрекся от всего, чему вчера поклонялся. Душа надломилась. Прошло семьдесят лет, и хотя СССР добился немалых материальных побед, искусственно привитая коммунистическая вера не прижилась в народе. Разуверившиеся в своем эксперименте руководители КПСС вдруг впали в панику и не нашли другого выхода из обнаружившихся трудностей, как почти поголовно предать свою собственную идеологию, бросить на произвол судьбы 20-миллионную партию, обманутый народ и ничтоже сумняшеся начать строить тот строй, против которого они боролись в теории и на практике все 70 лет. Такого явления мир еще не знал. В обществе все смешалось. Правые стали левыми и наоборот, слово «патриот» стало бранным, лгун, вор и негодяй стал респектабельным человеком особой породы под названием «новый русский», разрушителя стали величать созидателем, люди в мундирах стали известны не как герои воинских сражений, а как казнокрады, беззастенчивые шкурники и к тому же палачи своего же собственного народа. Понимая свою предательскую разрушительную роль в судьбе государства, вся горбачевско-ельцинская камарилья через средства массовой информации занялась гнусным делом — стала обелять, героизировать сам тип предателя. В один ряд ставились и политический авантюрист, неистовый властолюбец Троцкий, и перешедший на сторону гитлеровцев генерал Власов, и сбежавший в США генерал КГБ Калугин… Останься они у власти, они бы сейчас стали оправдывать и выродка Василия Пинегина, который в дагестанском городе Буйнакске спаивал и продавал чеченским боевикам русских солдат (его сейчас судят в Махачкале). Все эти разношерстные люди, жившие в разные годы нашего трагического времени, едины в одном: все они предатели своего народа и своего Отечества, движимые только властолюбием либо корыстолюбием, да изредка — стремлением спасти свою шкуру. По вине этого сатанинского племени развалилось великое государство, обнищал и вымирает один из самых талантливых народов мира. Все они останутся в памяти народной как Иуды. Верю, что наступит день, когда духовно возрожденный народ России воздвигнет памятный осиновый кол, глубоко загнанный в землю, и на нем кровью будут выведены имена предателей. Мы помним святой завет: «Прощай врагов своих, сокрушай врагов Отечества, гнушайся врагов Божиих». Не забудем слова Высокопреосвященнейшего Иоанна, митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского: «Лишь те имеют часть в… духовном пиршестве, кто не дрогнул под натиском искушений и скорбей, соблазнов и поношений; кто пав, нашел силы восстать к новой жизни; кто сохранил веру и верность Богу и многострадальному Отечеству нашему в тяжкое время безверия, предательства и отчаяния, обрушившихся на Святую Русь». Русский Дом N4, 2001
