ЗАЩИТА РЕЛИГИОЗНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗАЦИИ

Безоружность вероисповедной политики
В России сложилась нездоровая религиозная ситуация. Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» не защищает национальные интересы, хотя и выглядит компромиссным. Но цена этого компромисса слишком высока. Закон не стимулирует жизнь конфессий за пределами территории храма. Если законодательства «цивилизованных» стран создают условия для их участия в общественной жизни, то в России создаются условия для решения лишь отдельных хозяйственных проблем конфессий. Но «если соль потеряет силу, чем исправить ее?». Если не создать соответствующих правовых условий для Русской Православной Церкви и других традиционных конфессий, то кто же тогда сможет посеять в обществе зерна милосердия и любви к ближнему? Сегодня же их богатый потенциал остается невостребованным.
Вместо последовательного решения актуальных проблем деятельность государства в этой сфере носит ситуационный и разрозненный характер. На вопрос: «Существует ли в России вероисповедная политика?», вероятнее всего, мы услышим встречный вопрос: «Зачем это нужно?». На этом фоне затишье, которое воцарилось в этой сфере, характеризуемое некоторыми как стабилизация, скорее, похоже на кризис, который заключается в застое духовного ренессанса. И в обществе, и в среде специалистов господствует ложная уверенность в том, что не существует никаких проблем, требующих мобилизации общественного сознания. Но это-то и мешает найти консенсус по вопросу перспектив развития вероисповедной политики. Тем временем стране грозит духовный кризис, по глубине сравнимый с приведшем к революции кризисом начала XX века.
Объективная оценка состояния государственно-конфессиональных отношений и решение проблем в этой сфере возможны лишь с учетом глобального контекста. Анализ религиозной ситуации в России с точки зрения международных отношений демонстрирует, что со стороны западных стран во главе с США происходит целенаправленное стимулирование деструктивных явлений религиозной жизни. В ноябре 1998 года Конгресс США принял Акт «О международной свободе вероисповедания», который санкционировал применение санкций против стран — «нарушителей» свободы вероисповедания. В другом документе «Стратегия национальной безопасности США для нового столетия», принятом в том же году, говорится о признании лидерства США в мире и их готовности влиять на действия государств и других субъектов международных отношений. Национальные интересы США были увязаны с политикой других государств в религиозной сфере. В целях контроля была создана Американская комиссия по международной религиозной свободе, на которую возложен сбор информации о политике стран мира в религиозной сфере. Наконец, в декабре 2003 года в США был представлен ежегодный доклад о религиозной свободе. Наряду с некоторыми другими государствами политика России в религиозной сфере квалифицируется как дискриминационная.
Подоплека такой политики США становится понятна в контексте их стремления к построению однополярного мира, что, по мнению идеолога американской внешней политики З. Бжезинского, невозможно без ослабления России путем ее разделения на три части: европейскую, сибирскую и дальневосточную республику. Кроме того, создание однополярного мира требует дискредитации традиционных ценностей, препятствующих распространению рыночного начала. Эффективное решение этой задачи возможно не только с помощью военных и экономических рычагов, но и при помощи такого высокоточного оружия как информационная, а точнее, ценностная война. Лишение народов социокультурных механизмов защиты от действия глобального естественного отбора — оружие «бескровного поражения». Его действие заключается в подрыве нравственных основ национального бытия путем развенчания культурного наследия, а острие этого оружия обращено против традиционных конфессий.
Содержание утратившего силу Закона РСФСР «О свободе вероисповеданий» и действующего Закона «О свободе совести..» показывает их полное соответствие внешнеполитическим планам США. Если первый обеспечил инъекцию западных религиозных ценностей, то второй не решил глубинные проблемы религиозной жизни, имеющие геополитическое значение. Он не обеспечил защиту традиционных ценностей, не урегулировал вопросы религиозного образования и социального служения. Ему не удалось сдержать агрессивную деятельность новых религиозных движений, наблюдаемую, в частности, в Сибири и на Дальнем Востоке. Он не препятствует росту экстремистских организаций, основывающих свою деятельность на религиозных мотивах, создает почву для обострения отношений федерального центра с регионами традиционного распространения Ислама. В результате «мины замедленного действия» заложены в ресурсных зонах, на территориях, богатых месторождениями нефти, газа и урана (Западная Сибирь, Поволжье, прикаспийский регион, Кавказ). Их дестабилизация повлечет неизбежный подрыв российской экономики.
Формирующаяся система международных отношений демонстрирует стремление западных государств к обеспечению своих национальных интересов путем установления контроля над глубинными сферами национального бытия других государств. Технологической базой для этого стали глобальные системы обмена информацией и ее отслеживания, которые создают возможность контролировать ценностные установки в заданном регионе мира. На международной арене поднимает голову и укрепляется система глобального тоталитаризма. Противостоять этой системе Россия сможет лишь пройдя сложный путь. На первом этапе, общество должно осознать наличие этих интересов, а государство констатировать их в официальных документах. На втором этапе, обществу потребуется выработать механизмы их защиты, а государству — принять соответствующее политическое решение и воплотить его в жизнь.
Концепция национальной безопасности РФ констатирует, что интересы общества заключаются в духовном обновлении России, а национальные интересы в духовной сфере состоят в сохранении и укреплении нравственных ценностей общества. Государственная власть в целом признает, что защита духовно-нравственного наследия является вопросом национальной безопасности. Но Концепция настолько противоречива, что не позволяет говорить о защите национальных интересов и перспективах духовного развития России. Поэтому сегодня требуются эффективные инструменты защиты традиционных ценностей от деструктивных глобальных процессов.

Механизмы защиты религиозной идентичности
История человечества являет нам много примеров защиты религиозной идентичности самыми разнообразными средствами: политическими, экономическими, и, даже, военными. Развитые страны обеспечивают ее на всех уровнях, в том числе и на внутриполитическом. Для подавляющего большинства из них характерны государственная поддержка традиционных конфессий и строгие ограничения на деятельность иностранных миссионеров: например, в Европе для Великобритании, Дании, Исландии, Ирландии, Италии, Испании, Германии, Болгарии, Греции, Литвы; на Ближнем Востоке — Египта, Ливии, Иордании, ОАЭ. При этом их политика не квалифицируется как дискриминационная, благодаря их лояльности к США. В отношении стран, представляющих геополитический интерес для группы западных государств во главе с США, регулярно предпринимаются попытки установить контроль над политикой в области религии.
Формирование глобального тоталитаризма беспокоит самые разные политические силы на планете. Намечается тенденция к более ясному пониманию народами своих интересов и кристаллизации культурного и религиозного самосознания, поэтому уже сегодня в мире наблюдаются набирающие силу процессы, обратные по отношению к глобализации. Набирающая гигантскую мощь исламская цивилизация породила против глобального тоталитаризма такую стихийную форму защиты как глобальный терроризм. Мир раскололся на страны, преследующие религиозную идентичность и ее отстаивающие. Наша страна по факту относится к последней категории, но при этом не имеет ни экономической мощи, ни военного преимущества, поэтому лишь адекватная политика поможет занять «золотую середину» между Западом и исламской цивилизацией. Требуются построение цивилизованных механизмов защиты и корректировка системы международных отношений.
Сложившаяся в мире ситуация демонстрирует сходство с историческими причинами возникновения идеи о свободе совести, т. е. механизма защиты религиозной идентичности на личностном уровне. Главной из них заключалась в государственных ограничениях на религию: контроле за духовной жизнью, принуждении в вопросах исповедания религии, преследовании отпавших от «истиной веры» и т. д. В одном случае механизм защиты религиозной идентичности возник в ответ на преследование личности, в другом, такой механизм становится необходим в ответ на преследование социальной общности, народа. Международные документы и национальные законодательства практически всех цивилизованных стран предусматривают защиту религиозной идентичности на личностном уровне посредством права на свободу совести. В то же время механизм защиты религиозной идентичности народов до настоящего времени не обеспечен ничем.
Требуется последовательное развитие права на свободу совести, которое выражается в его реализации не только каждым человеком в отдельности, но и народами, в провозглашении защиты их религиозной идентичности, предусматривающей возможность самостоятельного определения своего уклада духовной жизни при неукоснительном соблюдении прав человека, с одной стороны, а суверенитета и территориальной целостности государства, с другой. Подобно тому как история развития человечества привела к необходимости узаконить веками витающую идею права на свободу совести, страны, развивающиеся на фундаменте духовной самобытности и традиционных ценностей, закономерно придут к провозглашению права на защиту религиозной идентичности народа. Его сущность заключается в том, что ни одно государство или международная организация не вправе вмешиваться в духовную сферу суверенных государств, имеющих собственное видение религиозной жизни, и применять военное, политическое или экономическое давление. Это создаст возможность не для замыкания народов в рамках культурно-замкнутых территорий, а для формировании многополярного мира на основе взаимно уважительного отношения к культурным достижениям на основе диалога и недопустимости применения критериев одной цивилизации к другим ее полюсам.
В Концепции внешней политики РФ говорится о том, что Россия будет добиваться формирования многополярной системы международных отношений, реально отражающей многоликость современного мира с разнообразием его интересов. Решение этой задачи невозможно без принятия реальных политических действий. В частности, требуется инициировать принятие конвенции о защите религиозной идентичности народов, межгосударственных соглашений и создание соответствующей инфраструктуры, а также запретить унизительные инспекции Американской комиссии по международной религиозной свободе.
Переориентация вероисповедного законодательства на защиту национальных интересов
Назначение права народа на религиозную идентичность во внутриполитическом контексте заключается в укреплении единства народа и целостности государства на основе традиционных ценностей. Для этого требуется самостоятельное определение субъектами Российской Федерации особенностей региональной вероисповедной политики. Но современная вероисповедная политика, искажая смысл Конституции РФ, основывается на смешении двух различных понятий: единообразного применения законов и единообразных государственно-конфессиональных отношений. И если первое — конституционный принцип, то второе — преступное заблуждение. По Конституции РФ законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации не могут противоречить федеральным законам. В регулировании религиозной жизни действительно имеют место несоответствия между региональными правовыми актами и законом «О свободе совести..». Однако это вызвано ни незнанием региональными властями федерального законодательства, а спецификой религиозной жизни в субъектах Российской Федерации. На практике это приводит к автоматическому запуску механизмов устранения противоречий между ним и региональным актом. В результате концептуально безличный и юридически некорректный закон «О свободе совести..», основанный на мифическом «международном» стандарте, наносит вред религиозной идентичности народов России на всей ее территории. Базируясь на принципе императивного регулирования, он одинаково регулирует проблемы, требующие дифференцированного подхода. В его основе лежит представление о том, что религиозная ситуация во всех регионах имеет одинаковые параметры. Однако региональное законодательство, как индикатор проблем, подтверждает обратное. Вместо учета этих проблем действующий закон «подгоняет» политику регионов под чуждые стандарты. В результате наиболее острые проблемы законом попросту игнорируются, что превращает его в «вещь в себе». Поэтому для создания внутриполитических механизмов защиты религиозной идентичности требуется переориентация вероисповедного законодательства от абстрактных стандартов к конкретным решениям. Создание таких механизмов невозможно без адекватного правового регулирования не только на региональном, но и на федеральном уровне. Россия, как поликонфессиональная страна, нуждается в гибкой вероисповедной политике, которая должна быть горизонтально и вертикально дифференцирована.
Горизонтальная дифференциация подразумевает гибкую двухуровневую вероисповедною политику. Ее построение на федеральном уровне основывается на единообразии, определяя ее общероссийские основы: взаимодействие конфессий с государством, определение их статуса, порядок их регистрации, принципы участия в социальной и культурной сферах. Мозаика частных региональных проблем должна регулироваться законодательством регионов, но в рамках федерального законодательства. Конституция РФ предусматривает модель построения законодательства, которая позволяет устанавливать общее правило в регулировании отношений на федеральном уровне, предоставляя региональному законодательству право адекватно регулировать специфику религиозной жизни. Россия — федеративное государство, построенное по национально-территориальному принципу, поэтому в субъектах федерации с ярко выраженной конфессиональной спецификой законодательство может иметь более глубокие особенности. Однако ключевым моментом является соблюдение единства правового пространства.

Правовой статус конфессий
Не менее важна потребность в вертикальной дифференциации. В основе современной вероисповедной политики является принцип «уравниловки» традиционных конфессий со всеми остальными, а, следовательно, традиционных ценностей с нетрадиционными, что приводит к беспрепятственному проникновению и укреплению западных ценностей, к еще большей духовно-нравственной дезориентации общества, чем после крушения коммунистической идеологии. Происходит не столько юридическое уравнивание конфессий по американскому образцу, сколько насильственное фактическое уравнивание. Несмотря на многократно меньшую социальную базу у конфессий, имеющих нероссийские корни, чем у традиционных конфессий, их экономические возможности по участию в общественной жизни вполне сопоставимы. Поддержка некоторых проектов, предоставление сомнительных льгот в отдельных сферах, а также регулярное общение между руководителями государства и конфессий не дают главного результата — создания в России единого традиционно-ценностного пространства. Появление внутри России регионов, ориентированных на различные конфессиональные центры угрожает формированием чуждых духовно-ценностных пространств, что наряду с катастрофической демографической ситуацией, экономической и политической дезинтеграцией некоторых регионов в будущем приведет к отчуждению исконно российских территорий.
Традиционные конфессии нуждаются в протекционистской вероисповедной политике. Факт их традиционности должен признаваться официально и повлечь за собой наделение специальным правовым статусом, позволяющим решать не только собственные, но и, по возможности, социальные задачи. Отдельными специалистами предлагались критерии, соответствие которым могло бы стать основанием для присвоения статуса традиционной конфессии. По нашему мнению, такая точка зрения является заблуждением: ни один критерий не сможет получить всеобщего признания, так как их всегда можно подвергнуть сомнению. Чтобы решение этой уже застарелой проблемы не зашло бы в тупик, статус традиционной конфессии должен предоставляться парламентом путем принятия соответствующего закона. Гарантией обоснованности такого решения может служить лишь волеизъявление (открытое голосование) народных избранников и их ответственность за него перед избирателями. Аналогичное решение подсказывает и мировая законодательная практика стран Европы, Азии, Ближнего Востока и других регионов планеты.
В отличии от ряда зарубежных стран, многонациональная и многоконфессиональная структура общества порождает необходимость в вертикальной дифференциации правового статуса традиционных конфессий: одним конфессиям он должен присваивается на федеральном, а другим, имеющим достаточную социальную базу лишь в пределах субъекта федерации, на региональном уровне. Такое положение, фактически, уже начало спонтанно складываться в регионах, поскольку законодательство ряда субъектов федерации признает наличие разницы в социальном статусе конфессий.
Правовой статус федеральных традиционных конфессий должен распространяться на всю территорию России, то есть те правовые преимущества, которые предоставляет этот статус действуют на территории всех субъектов Российской Федерации. Статус региональной традиционной конфессии должен присваиваться представительным органом субъекта Российской Федерации и действовать только на его территории. Наличие в этом субъекте региональной традиционной конфессии не ущемит права федеральных конфессий, так как их общероссийский статус в этом регионе сохранится.
Такая модель позволяет гибко учитывать религиозные предпочтения проживающих в регионе народностей, исторически исповедующих религии, не попавшие в состав традиционных на федеральном уровне.
Приведем пример. Если Федеральное Собрание РФ признает традиционной, например, Русскую Православную Церковь и Центральное духовное управление мусульман, религиозные организации, входящие в их состав и находящиеся на территории любого субъекта Российской Федерации, будут пользоваться всеми правами, предусмотренными для федеральных традиционных конфессий, независимо от того на территории какого субъекта Российской Федерации они созданы и действуют. При этом присвоение какой-либо конфессии статуса региональной в отдельно взятом субъекте федерации приведет к тому, что правами традиционных конфессий смогут пользоваться и Русская Православная Церковь, и ЦДУМ, и данная конфессия.
Возможны непринципиальные различия между статусом традиционных конфессий на федеральном и региональном уровнях для того, чтобы он, с одной стороны, давал возможность решать социальные проблемы, с другой, актуализировал вероисповедное законодательство в регионах. Религиозные организации тех конфессий, которые не будут отнесены к традиционным, имеет смысл уравнять в правах с некоммерческими организациями.

+ + +

Стабилизация традиционных основ российского общества позволит встать на путь укрепления России. Для этого потребуется определить главные принципы духовного развития общества в Концепции вероисповедной политики России. Но ее содержание должно не только быть сформулировано специалистами, но и рождено самосознанием и сотворчеством народа. Главное, чтобы их пробуждение не наступило слишком поздно…