Столыпин: Последний витязь империи

В Историческом музее открылась выставка, посвящённая 150-летию со дня рождения Петра Аркадьевича Столыпина. Открылась в его «русский» день рождения — второй день апреля, хотя родился он, строго говоря, «по-европейски» — в Дрездене, где появился на свет будущий премьер-министр Российской империи, было уже 14-е.

Выставка в Москве уже не первая — пять с лишним лет назад Исторический музей отметил юбилей аграрной реформы, которая должна была изменить лицо страны. Те самые пять с небольшим лет, что пробыл на авансцене российской политики троюродный брат Лермонтова, близкий родственник Льва Толстого и Александра Горчакова — генеалогические связи Столыпина представлены в ГИМе весьма обстоятельно.

«Дайте мне двадцать лет внешнего и внутреннего покоя, — говорил Столыпин, — и вы не узнаете Россию». Но, к сожалению, понимал это не только он. И потому форматы юбилейных столыпинских выставок обратно пропорциональны его значению в истории страны. Причин тому много. Во-первых, самому Столыпину никогда в голову не приходило заботиться ни о каких «реликвиях»: достаточно сказать, что при наличии целого созвездия блистательных живописцев-портретистов единственный прижизненный портрет Столыпина был за год до его смерти написан Репиным — он представлен на выставке. Во-вторых, биография Столыпина, не дожившего даже до 50-ти, отнюдь не способствовала накоплению «меморий». Родился в Дрездене. В молодости служил в Ковно (Каунасе) — недалеко от него, в Кедайняйском районе нынешней Литвы, расположено столыпинское фамильное имение Колноберж, пребывающее ныне в великой мерзости запустения. Губернаторствовал в Гродно и Саратове — мундир гродненского губернатора чудом сохранился. Верховодил в Северной столице. И погиб, как известно, в Киеве.

К сожалению, одна из главных столыпинских реликвий — кресло номер 5 из первого ряда партера Киевской оперного театра, на котором сидел и в которое опустился смертельно раненый премьер-министр, по каким-то причинам на выставку не попало. Зато попал билет (ряд 18, кресло 406) убийцы Столыпина — Дмитрия Богрова. Похоже, всю «бесприютность» и краткость собственной биографии сам Столыпин отлично чувствовал — а откуда знаменитое завещание похоронить там, где убьют. Наконец, о градусе ненависти, который испытывали и испытывают — откуда «регулярная» чёрная краска на недавно открытой мемориальной доске киевской клиники доктора Маковского? — к Столыпину всевозможные политические (и не только политические) пигмеи, вроде автора выражения о «столыпинском» галстуке, даже говорить не стоит. И по грустной иронии судьбы именно Москва, с которой Столыпина почти ничего — кроме разве что детства, проведённого в подмосковном Середникове — не связывало, вскоре откроет главный памятник ему.

И никто, вероятно, не вспомнит, за блеском имперской мишуры, что под роскошной тогой блюстителя империи, за пресловутой «твёрдой рукой» таилась душа чистейшего либерала. Кстати, о «кровавом душителе» и «твёрдой руке» — напоминаю, что за всю карьеру Столыпин подписал меньше смертных приговоров, чем «вождь народов» иногда подписывал за день. Которому разве что в страшных снах снился уверенный в себе и законах хозяин, крепко сидящий в собственном доме на собственной землице, а значит — от государства максимально независимый и в то же время служащий ему опорой. Что уж тут вспоминать сегодня о том, что Столыпин прекрасно понимал: время столь гигантских империй, как российская, безвозвратно уходит…

Словом, как сказал бы родственник и предшественник Столыпина по подмосковному поместью: «Великий муж! здесь нет награды…»

http://www.russkiymir.ru/russkiymir/ru/publications/articles/article0855.html