Каждый древнерусский город начинался со своего кремля, с детинца. В этом удивительно емком древнерусском слове заключен поразительный смысл. Детинец, детство, начало жизни, истоки. В детстве закладывается основа последующей жизни, ее характер и направление, туда мы возвращаемся мыслями спустя долгие годы. Детинец остается неким фокусом, где сходятся все лучи жизни, как государства Российского с его детинцем — московским Кремлем, так и небольшого древнерусского Романова с остатками его собственного древнего кремля, крепостными валами, высоко стоящими на берегу Волги.
Крепостные стены детинца служили боевыми доспехами, защищая самое его сердце. Здесь хранилось то, что не должно погибнуть, даже если будет потеряно все остальное. Этим сердцем всегда был соборный храм. Соборный не просто в качестве главного, а заключающий в себе учение Церкви о самой себе, что никто в ней не спасается индивидуально, поодиночке, но смысл ее существования — соборное единство людей, подобное единству кирпичикам храма между собой. Идея собора, соборности всегда была той сердцевиной, которая скрепляла весь уклад жизни народа.
Так, после «соборнего советования», по свидетельству Супоневской летописи, была заложена соборная церковь во имя Воздвижения Креста Господня на высоком берегу Волги, супротив Борисоглебской слободы. Имя первостроителя города разные предания приписывают двум разным князьям Романам, одинаково почитавшихся святыми: год 1283 — к Роману Владимировичу Святому (его имя упоминается еще при событиях битвы на р. Сити 1238 г. он княжил в Угличе в 1261−85 гг., в чей удел и входил Романов); год 1345 — к Роману Васильевичу Ярославскому, участвовавшему в походах Дмитрия Донского: осаде Твери (1375) и Куликовской битве.
Первоначальный соборный храм был деревянным, как и окружавшие его стены детинца. Высокий земляной вал с двух сторон, с одной стороны крутые берега Волги, с другой прилегающего оврага, две надвратных и четыре угловых башни составляли мощь крепости, защищали собор. Смута XV века, разгоревшаяся из-за споров о великом княжении между князем московским Василием Темным и его сродниками Василием Косым и Дмитрием Шемякой прошлась и по Ярославскому княжеству. Видимо, тогда же был разрушен и романовский детинец, перешедший в это время из владения наследников угличских князей супруге Василия Темного Марии Ярославне. Поэтому свод летописный 1497 года отмечает: «В лето 6976 (1468 г.) срубиша на Волзе городок Романов», знаменуя его восстановление. В XVI в. на месте деревянного храма строят каменный четырехстолпный собор.
Дух соборного единения, собравший вкупе русских иконописцев и зодчих XV и XVI веков воплощался в подлинных шедеврах архитектуры и иконописи. При ростовском митрополите Ионе Сысоевиче, в Романове, по примеру Борисоглебской слободы, расположенной на противоположном берегу, где был возведен в 1652 г. Воскресенский собор, начинается перестройка и Крестовоздвиженского храма. Пристроены два каменных шатра, шатровая колокольня, паперть и два придела: Введения во храм Пресвятой Богородицы и в честь Смоленской иконы Божией Матери. Царь Алексей Михайлович жалует для проведения работ 100 рублей и Тихвинскую икону Божией Матери для храма. Собор, со времени постройки стоявший без росписи, расписывается в два приема. В начале 1650-х артелью костромских иконописцев под руководством Василия Ильина, при участии Гурия Никитина и Сергия Рожкова, была расписана паперть. Роспись главного храма выполнена уже в 1676 г. костромичами и ярославцами во главе с Гурием Никитиным, которого одним из исследователей древнерусской живописи назвал «последним великим художником Древней Руси».
Но в XVII веке соборное единство народа было нарушено старообрядческим расколом. Как-будто что-то острое врезается в нашу историческую память. Последующие 200 лет истории собора словно живой пример этому. Служивший в одном из романовских храмов поп Лазарь становится сподвижником Аввакума и осужденный вместе с ним на Московском соборе 1666 года. В последствии город стал одним из центров раскола. Чтобы избежать преследований, старообрядцы лишь формально числятся прихожанами православных храмов, но на самом деле, собор — символ соборного единства, посещается лишь немногими верными, ветшает. В 1890 г. архиепископ Ярославский Ионафан в своем обозрении епархии пишет, что храм принадлежит к числу беднейших во всей епархии: «Прихожан мало, да и те по большей части блуждают в расколе». События новой смуты прошедшего столетия разбросали в разные стороны не только духовенство, но и мирян романовских церквей. Перед закрытием храма в 1930 году в нем было 53 прихожанина и 1 священник (о. Иоанн Соловьев). В списках прихожан по-прежнему соседствуют фамилии старинных романовских родов Апаховых, Алаевых, Тихомировых, Сабанеевых рядом с рабочими местной фабрики и крестьянами. Для закрытия храма у власти нашелся веский аргумент: община не смогла собрать денег на срочный ремонт, и он был закрыт. Еще раньше, в 1918, город утратил данное благоверным князем свое исконное имя, став Тутаевым.
Город окончательно, казалось, повернул от древнего Романова с его прошлым и традициями в другую сторону. Изменилось не только название, данное благоверным князем, но даже и географическое направление развития застроек. Он как бы отошел от реки, от ее берегов со стоящими на них храмами, в сторону. Вспоминается здесь атеистическая кинохроника 30-х годов нашего века: «Люди уходят из прошлого, от икон и молитв, туда где электрический свет, музыка, праздник». И действительно, вдоль автострады, ставшей главной улицей уже не Романова, а Тутаева, вырос новый город из бетонных коробок, с электричеством и громкой музыкой. А на левом берегу, лишенном серьезной промышленности, из 50 тыс. населения вообще осталось не более 3 — 4 тыс.
Большинство романовцев «ушло» «жить» в Тутаев. Но время «возвращаться» уже настало. Благо, что горожане начинают понимать это. Не только имя города и не только собор нуждаются в восстановлении. Главное — возродить храм души человека, очистив его от поздних «наслоений» грехопадения, чтобы проступили на его «столпах» чудные образы Того, чьим жилищем он призван быть.
Крестовоздвиженский собор входит в федеральный список историко-архитектурных памятников России. Сегодня он весьма нуждается в Вашей помощи, поскольку ни у храма ни у государственного отдела реставрации необходимых средств нет, а уникальные фрески 17 в. утрачиваются буквально на глазах и через год-два могут исчезнуть совсем. Просим откликнуться всех, кому не безразлична судьба культурно-исторического наследия Руси.
Наши реквизиты:
ИНН 7 611 012 725
р/с 40 703 810 977 030 160 384 в Северном Банке
Сбербанка России
БИК 47 888 670
К/сч 30 101 810 500 000 002 048
