Туземная философия

На днях на сайте «Новой Газеты» появился программный текст, с характерным названием «Что делать». Его автор — культуролог Игорь Григорьевич Яковенко — делится с читателями своими рассуждениями о будущем русской культуры.

По мнению автора, российская цивилизация — какой она есть сейчас — обречена на то, чтобы сойти с исторической арены, и перед ней стоит задача радикальной трансформации ментальности. Как он пишет, «абсолютный императив выживания вступил в неразрешимый конфликт с императивом верности врожденной культуре, который транслирует в психику своих носителей уходящая культура». На смену носителям ментальности, непригодной для жизни в современном мире, должны прийти «носители нового качества [которые] лишены экзистенциальной связи со своими пращурами. Они им глубинно чужды. Сущностный диалог между этими людьми невозможен». По мнению автора, «В общем виде задача изменения ментальных оснований связана с прерыванием социокультурной преемственности и утверждением альтернативного культурного комплекса»

Для того, чтобы произвести такой переворот в умах, Игорь Яковенко предлагает провести определенную работу с детьми и подростками. Множество факторов мешает этому великому труду — семья, русские сказки, «синкретические сущности» «Примеры: истина-благо, власть-собственность, иерархия-истина-благо, „народ“ как синкретическое единство веры и этической идентичности и т. д.»

Приведем еще несколько цитат: «Традиционная семья и привычная среда воплощают историческую инерцию и тысячами нитей связана с прошлым. Поэтому во всех модернизирующихся обществах возникают закрытые учебные заведения. Прерывание экзистенциальной преемственности составляет необходимое условие модернизационного перехода от традиционного общества к обществу модерна» «Говоря о самом раннем возрасте, надо заметить, что многие российские сказки воспроизводят тупиковые установки»

«Стратегия разрыва преемственности в воспроизводстве социокультурной целостности. Необходимо обучение за рубежом. Должно сложиться неписаное правило: начиная с некоторого уровня (руководитель федерального департамента, замминистра, начальник отдела канцелярии администрации, парламента и премьера, генерал-лейтенант) обязательно высшее образование за рубежом, связанное с проживанием за границей не менее четырех лет. Учеба за рубежом должна стать нормальной практикой для тех, кто желает делать карьеру в России. А армия должна будет делать это в обязательном порядке, направляя на обучение, скажем, 500 молодых офицеров каждый год. Норма: для поступления в военную академию необходимо высшее образование за рубежом. В результате в страну будут возвращаться люди с другими мозгами.»

Автор также призывает осуществить «Выход из гетто русского языка»: «Диплом о высшем образовании без свободного владения английским не выдается. Преподавание десятка предметов на английском языке, семинары и ответ на экзамене — обязательная норма системы высшего образования.

Необходим один англоязычный канал национального телевидения. Англоязычные фильмы не переводятся, а титруются. Практика показа детям мультиков по-английски и т. д"

Также предполагается привитие учащимся «демократических ценностей»: «Школе необходим курс — „История демократии и сопротивления несвободе“. Дети должны вписывать древлян и новгородцев в контекст подвига Гармодия, „Магна Карты“, Магдебургского права, борьбы городов за статусы и привилегии, Реформации как движения за обретение духовной свободы.»

Таковые меры предлагается проводить весьма решительно, даже сурово: «При всех обстоятельствах стратегия трансформации должна включать в себя следующее: первосортность утверждаемого и второсортность изживаемого — непременное условие качественного преобразования. Речь не о диффамации или травле. Речь о создании ситуации ценностного различения утверждаемого и уходящего. Сами носители уходящего сознания и их окружение должны чувствовать и осознавать, что способность прочесть вывеску, набранную латинским шрифтом, — культурная норма. Что элементарное знание разговорного английского обязательно. Простейшие формы идут без перевода» Автор даже пишет: «Следование изживаемым ценностям должно быть связано со смертельной опасностью» — хотя и не очень ясно, что он тут имеет в виду.

Отметим, правды ради, что автор предлагает и нечто доброе или хотя бы безвредное — учить детей логике, риторике и навыкам кооперации. Возможно, мне следует извиниться перед читателем за столь обширные цитаты; боюсь, начни я излагать идеи автора своими словами, меня бы обвинили в рисовании карикатур.

Но попробуем проанализировать этот примечательный текст. Это стоит сделать, поскольку он говорит нечто не только о взглядах автора, но и взглядах некоторой части нашего образованного класса вообще. Как можно было бы охарактеризовать эти взгляды? Можно ли приискать им какие-то подходящие аналогии? Да. Это колониальная и постколониальная Африка, где чернокожий, говорящий на языке белых господ, уже поэтому видит себя выше своих собратьев. Он говорит по-английски, он знает, как вести себя среди белых, он может рассчитывать на работу в колониальной администрации или в компании, управляемой белыми. Да, конечно, он не ровня господам — этого ему в голову не приходит — но он гораздо выше своих собратьев, он принадлежит к высшей цивилизации, он даже учился в Лондоне, он — проводник света в отечественную тьму.

Это абсолютно точно именно туземный, а не западный взгляд на вещи — по своему опыту общения с американцами и англичанами я могу сказать, что идея, что незнание иностранного языка делает человека «второсортным» и «изживаемым» не то, чтобы показалась бы им порочной, как она кажется мне — они бы просто ее не поняли. Для западного человека иностранный язык — это полезное умение, это средство личного и профессионального роста, это доступ к культуре соответствующего языкового мира, в общем, хороший ценный навык, и все.

Для нашего прозападного интеллигента — это сакральный маркер, отделяющий его, «первосортного», «утверждаемого» от «второсортных», «изживаемых».

Еще одна черта этой идеологии, придающая ей неповторимый аромат туземности — готовность повторять идеологические штампы белых, совершенно не понимая их содержания. Так во времена СССР вожди стран третьего мира «становились на социалистический путь развития», так сегодня вожди разбойничьих шаек объявляют себя «демократами». Наши «прозападаники» тоже повторяют — как известная африканская птица — «Демократические ценности! Демократические ценности!». Но то, что они говорят, находится в самом резком противоречии с этими ценностями. Демократия предполагает, что люди голосуют — да, вот эти, «второсортные», «уходящие», «изживаемые», не говорящие по-английски, воспитанные на сказках, «прививающих тупиковые установки», глубоко ценящие «экзистенциальную связь со своими пращурами». И именно их голосование определяет политику страны в области культуры, обороны и образования. Демократия сделала бы осуществление проектов автора абсолютно невозможными. Эти проекты осуществимы только в условиях иностранной оккупации или жесткой диктатуры. На любых сколько нибудь реальных выборах у программы автора не может быть никаких шансов.

Но вот если не говорить о выборах, то подобные прожекты могут оказывать влияние на тех, кто принимает решения. И тут надо вспомнить одну вещь — из всех видов ресурсов людские ресурсы обладают уникальным качеством: свободной волей. Допустим, этот проект хотя бы отчасти осуществлен, хотя бы в какой-то закрытой школе, ее воспитанникам удалось внушить, что русские сказки — тупиковые, на русском языке можно говорить только в гетто, что все это признаки «второсортности» подлежат «изживанию». Допустим, их также удалось обучить на хорошем уровне разговорном английскому. С какой стати им еще оставаться в «этой стране», которую их научили презирать? С какой стати им служить ее «второсортным» гражданам? Допустим, удалось создать полки, офицеры которых — это «люди с другими мозгами» они чужды «гетто русского языка», проходили «обязательное обучение за границей», успешно «разорвали связь с пращурами». Эти люди пойдут сражаться и умирать за Россию?

Однако у этой идеологии есть еще одна роковая ошибка. Россия — это не колония, в которой среди туземцев английский, как язык колониальной администрации, ассоциируется с властью. Россия — великая европейская держава с великой историей и культурой, признанной во всем мире. Превратить ее граждан в туземцев, которые будут считать себя за «второсортных» пока не освоят язык господ — нерешаемая задача. Хотя какой-то вред те, кто ее ставят перед собой, наверное, могут принести.

http://www.radonezh.ru/analytic/16 062.html