 |
| Фома | Виталий Каплан | 12.03.2012 |
Я вообще-то фантаст. А значит, имею право на совершенно фантастическое допущение. Например — когда-нибудь в России установится справедливая власть. У руля окажутся люди, искренне радеющие о благе народа, о том, чтобы страна наша стала сильной, независимой, богатой, культурной, человечной, духовной… и так далее, и тому подобное. Причем эти замечательные люди не просто дорвутся до руля, но у них будут реальные планы, ресурсы, поддержка в обществе. Незачем говорить, как это случится, благодаря ли выборам, благодаря ли непонятно какого цвета революции, благодаря ли прогрессорам из параллельного мира. Фантастика есть фантастика. Вот представим такое, ладно?
И тут возникает интересный вопрос. Нет, не об экономической или социальной программе, не о внешней политике, не об армии или культуре. На эти интересные вопросы пусть отвечает другой фантаст. А я — насчёт справедливости. Должна же при таком чудесном раскладе быть справедливость? Конечно, должна. Потому что именно этого наш народ жаждет в первую очередь. Не демократии, не повышения зарплат и пенсий, не укрепления обороноспособности, а именно что справедливости.
А какой справедливости? Что она в себя включает, справедливость? Ну ладно, подняли зарплаты и пенсии, отменили идиотские и бесчеловечные законы, навели порядок в судах и в полиции (может, даже обратно в милицию переименовали). И это всё, что нужно обществу? Ясно как день: нет! Нужно ещё и наказать зло, в лице его носителей. Без этого у людей не будет ощущение справедливости, а будет ощущение подачки.
Хорошо, продолжаем фантазировать. Кого будем наказывать? Разумеется, олигархов, уворовавших общенародную собственность. Разумеется, высших государственных чиновников-коррупционеров, занимавшихся распилами и откатами. Депутатов-жуликов опять же. Всех на нары. И это будет справедливо. Я не иронизирую. Вор действительно должен сидеть в тюрьме.
Вопрос: хватит ли этого, чтобы удовлетворить тягу народа к справедливости? Уверен, что нет. Ведь несправедливость творится не только наверху, но и внизу. Ладно, министра посадим. А тётку из РЭУ, вымогавшую деньги за справку, без которой невозможно было продать квартиру? А тётку из органов опеки, отобравшую детей у бедных родителей? А сержанта полиции, сломавшего руку пожилому профессору консерватории? А держателя сети ларьков, на спор сбившего своей машиной пешехода? А гаишники?! А судья районного суда, за взятку посадивший невиновного? А врачи, по халатности своей и равнодушию угробившие больного? А риелтер, обманувший клиента? А школьный учитель, годами оскорблявший ученика? Все они, эти негодяи, при сегодня избегают правосудия. Должны ли они оставаться безнаказанными?
Понимаете, к чему клоню? Не бывает «полусправедливости». Если уж справедливость — то для всех. Каждый должен получить заслуженное, будь ты высший чиновник или низший сантехник.
Но скольких тогда придётся наказывать? Половину страны? Ударными темпами строить лагеря и тюрьмы? Поразить в правах? Расстрелять? Оштрафовать? Лишить сладкого?
Как быть в ситуации, когда в стране — половина обиженных, а половина обидчиков? Причём, что интересно, это пересекающиеся круги. Много ли тех, кто никогда никого не обидел, ни с кем не поступил несправедливо? И много ли тех, кто никогда ни от кого не претерпел несправедливости?
Заметьте, речь не о несправедливости «вообще», а о несправедливости, где был нарушен закон. То есть о такой, где обиженные вправе рассчитывать не только на защиту своих прав, но и на наказание обидчика. Обиду за косой взгляд или разбитую чашку выносим за скобки. Говорим о серьёзных вещах.
Так вот, у нашего гипотетического гуманного правительства будут лишь два варианта. Первый — это с понедельника объявить новую жизнь и амнистию за все прошлые нарушения. Начать с чистого листа, но уж за дальнейшие гадости карать по всей строгости. Второй вариант — всем сёстрам раздать по серьгам, пускай и не сразу.
Первый вариант, конечно, самый рациональный. Не надо вкладываться в тюрьмы и лагеря, не надо увеличивать количество судей, прокуроров и следователей, а заниматься охраной правопорядка, начиная лишь с условного «понедельника». Минус, впрочем, тоже очевиден — неудовлетворённая жажда справедливости, как и ныне, будет пожирать обиженных изнутри, и доверять новой власти они не смогут. Что это за власть, если она оправдывает явных негодяев? И что будет с властью без доверия масс?
Второй вариант, «справедливость по полной», конечно, понравится населению. Но не всему — а лишь половине. Вторая половина, «обидевшие», вряд ли испытают катарсис, падут на колени и напишут явки с повинной. Скорее, новую власть они начнут воспринимать как своего врага и попытаются с ней что-то сделать. То есть их придётся подавлять. Если получится — значит, всё те же тюрьмы и лагеря, всё та же кровь, и, конечно, «лес рубят — щепки летят». Если не получится — значит, гражданская война со всеми втекающими и вытекающими.
В общем, как в детской сказке про птичку — «хвост вынырнет — нос увязнет, нос вынырнет — хвост увязнет». И без справедливости плохо, и бес справедливости ничуть не лучше.
Лично мне, конечно, ближе первый вариант — простить «тёткам из РЭУ» прошлые грехи и думать не о прошлом, но о будущем. В конце концов, это нормальный христианский подход, основанный на словах Христа: «Мне отмщение, и Аз воздам». Не зацикливаться на земной, человеческой справедливости, а сосредоточиться на делах милосердия и любви.
Здесь можно было бы поставить точку, но как-то не получается. Звучит какая-то фальшивая нота.
А фальшь в том, что на такое — простить обидчиков, положиться на волю Божию — способен только очень глубоко верующий человек. Я, кстати, совершенно не уверен, что это получилось бы у меня. Лично мне и моим близким никто ужасных обид и притеснений не чинил, а мелочи не в счёт. Поэтому легко мне взывать к прощению, не испытав всего ужаса на своей шкуре. Но даже пройди я дорогой скорбей и обретя истинное смирение — вряд ли бы смог предлагать прощение в качестве социального рецепта.
Потому что христианский идеал именно таков — но дорастают до идеала очень и очень немногие. Для большинства же населения предложение простить былые обиды показалось бы в лучшем случае благоглупостью, а в худшем — издевательством. Предложите матери погибшего от наркотиков сына простить того, кто подсадил его на иглу. Предложите деревенской семье, чей дом подожгли с подачи местных «авторитетов», простить поджигателей. Предложите жертвам квартирных офер простить всю цепочку жуликов. Предложите. Услышите много интересного.
И вот тут кончается фантастика и начинается реальность. Потому что как ни напрягай фантазию — никакого эффективного и вместе с тем этически безупречного решения не найти. Да, мы, христиане, должны и сами стремиться к евангельскому идеалу, и проповедовать его — но нельзя же пребывать в иллюзии, будто этот идеал по плечу большинству людей, будто евангельский идеал — рецепт лечения социальных язв. В каких-то конкретных случаях он достижим, в целом же — увы. Ничего удивительного — Господь же недаром говорил про узкие врата. Человек в эти узкие врата протиснуться может, социум — никогда. Впрочем, под воздействием христианской проповеди социум постепенно может меняться к лучшему — но очень медленно, за столетия. А вот прямо здесь и сейчас — не получится.
И вот на этой грустной ноте я выключаю фантастику и гляжу в реальность. В реальность, где люди очень жаждут справедливости и очень не хотят прощать, а нам, христианам, не остаётся ничего другого, кроме попыток простить. Главное, делать это за себя, а не за других.
У некоторых получается.
