Во имя Богоявления Господня в старой Москве были освящены действующий собор в Елохово, разрушенный храм в Дорогомилове и древний монастырь в Китай-городе. Богоявлением праздник называется потому, что во время Крещения Господня состоялось явление Святой Троицы в трех ипостасях: Глас Бога Отца, глаголющего с неба: «Се есть Сын Мой Возлюбленный, Его слушайте», Бога Сына — Иисуса Христа, вошедшего в Иордан, и Святого Духа в виде голубя. Установление празднования Крещения Господня и Богоявления было необходимо древней Церкви и для противостояния еретикам, отрицавшим Святую Троицу, и для исповедания Таинства Крещения. В церквях в канун Богоявления крестились многие оглашенные, и для этого в храмах освящали воду. Отсюда исходит традиция Великого Водосвятия (Водоосвящения), совершаемого в православных храмах в навечерие крещенского сочельника. Примерно с XIII века водоосвящение совершается дважды — второй раз после литургии в самый праздник Крещения Господня. Обычно это водосвятие совершалось торжественно, с крестным ходом, на реке, озере или источнике. Такой обычай впервые появился в Иерусалимской Церкви, где ходили на Иордан совершать водосвятие в память о крещении Спасителя. Особо торжественно празднование Богоявления и водосвятие совершали в Москве в XVII веке, где на службе присутствовали патриарх и царь. «Иордань» — в память о крещении Господа в Иордане — устраивали в проруби на Москве-реке близ кремлевской стены. Из Кремля к ней направлялся крестный ход, совершался молебен, и после него в проруби окунались в ледяную воду и черпали ее в ковши. Поэтому и Богоявленские храм в древности строили поблизости рек или ручьев — Богоявленский монастырь близ Неглинной, собор в Дорогомилове — на Москве-реке, или Елоховский близ Яузы. Кафедральный собор Богоявления в Елохове находится на Елоховской площади, старой границы Басманной и Немецкой слобод. В XIV — XVII веках здесь располагалось сельцо Елох. «Елох», «елоха», по словарю Даля, означает ольху, и вероятно, когда-то здесь рос густой ольховый лес. А еще «ольхой» в старину называли мокрое, подтопленное место. Во второй половине XV века Елохово было пригородным подмосковным селением, где стояла церковь Владимирской иконы Божией Матери. В ее приходе в 1468 году родился знаменитый московский юродивый Василий Блаженный. Эту церковь разобрали задолго до революции. Есть версия, что она стояла немного дальше современного елоховского собора — на месте соседнего храма Никиты Мученика на Старой Басманной, который изначально был освящен во имя Сретения Владимирской Богородицы. Старая Басманная, которая вела и в Елохово, и в раскинувшуюся за ним Немецкую слободу, была центральной улицей дворцовой Басманной слободы, где селились царские пекари, (от татарского «басман» -дворцовый или казенный хлеб), или по старой, менее вероятной версии, мастера серебряных дел. А Богоявленский собор в древности, возможно, был обыкновенной сельской церковью. Документально он известен с 1687 года, а уже в 1712 -1731 г. г. был перестроен в камне, на средства его прихожанина, полковника Воронецкого и царевны Прасковьи Ивановны. Кирпич на него пожаловал лично Петр I. Строительство растянулась надолго, и он был освящен только в 1731 году. Есть версия, что старый собор приказал обновить сам царь Петр в честь присоединения к России прикаспийских земель. И речь не случайно зашла о Петре, который в те годы активно «осваивал» близлежащую Немецкую слободу. Собор строился и для ее жителей — многочисленных православных прихожан. Более того, одна из резиденций самого Петра также находилась в Немецкой слободе. Так в первопрестольной называлась территория между Басманной слободой и набережной Яузы, отданная для жительства иностранцам, которые работали на государевой, прежде всего военной, службе и занимались ремеслом. Селились в ней отнюдь не только немцы, но и голландцы, шведы, швейцарцы, датчане. Однако москвичи называли немцами всех иностранцев, плохо говоривших по-русски — «немые», «не могущие ответить», — точно так же, как древние греки называли варварами тех, кто не говорил по-гречески: «бар-бар» — «ничего не понятно», «нечленораздельно». Иноземцы, выходцы главным образом из Западной Европы стали появляться в России еще со времен Василия III и его сына Ивана Грозного, — «немецкие воинские люди», которых, по историческим свидетельствам, великий князь использовал в своей борьбе с крымским ханом. Прежде они селились на Болвановке близ Таганки. Отдельную слободу для них между Яузой и ручьем Кокуем устроили еще при Иване Грозном, когда приток в Россию пленных в период Ливонской войны резко увеличился. На берегах реки они ставили мельницы и успешно вели мукомольное дело, занимались ремеслом, но промышляли главным образом продажей вина, пива и прочих горячительных напитков — тогда появились первые предшественники знаменитого Разгуляя. Иван Грозный наложил на них опалу, и слобода была разорена опричниками. Только царь Алексей Михайлович в 1652 году приказал восстановить немецкую слободу на прежнем ее месте «подле Яузы реки» — после того, как московские священники били ему челом о полном запрещении иностранцам селиться в центре Москвы, где они ставили свои молитвенные дома. Так появилась Новонемецкая, или просто Немецкая слобода, официально называвшаяся Новоиноземной — «Европа в миниатюре». Ее центром была Большая проезжая улица, позже названная Немецкой, а в советское время переименованная в Бауманскую (в память о том, что на ней во время демонстрации 18 октября 1905 года погиб Н.Э.Бауман.) Четко распланированные прямые улицы и переулки, нарядные фасады домов, крытых черепицей с палисадниками, засаженными цветами, с цветочными клумбами — «немецкий город, большой и людный» — писал один современник. Петр ездил сюда и отдыхать и учиться у своих друзей-иностранцев -Лефорта, Гордона, Брюса. Здесь же, в Старокирочном переулке, (дом N 8), названном так по поставленной здесь иностранцами кирхе, жила возлюбленная Петра — Анна Монс, дочь винодела. В Немецкой слободе скоро появилась резиденция царя. Тогдашняя жизнь немецкой слободы, связанная с Петром, осталась в названиях улиц и многочисленных переулках — Аптекарский (по первой в Москве частной аптеке, открытой по разрешению царя в 1701 году Яковом Грегори), Бригадирский, Старокирочный, Посланников, Лефортовский. Именно в Немецкой слободе Петр повелел построить здание для Правительственного Сената, откуда его затем перевел в Петербург. По царскому заказу, кстати, ювелирами Немецкой слободы были изготовлены первые ордена Андрея Первозванного. И разумеется, что когда с петровских времен здесь стали оседать русские приближенные и приглашенные царем, ситуация изменилась до противоположности — в иноземной слободе нужен был большой православный храм. Поэтому Петр благоволил построению Богоявленского собора. Тем более, что после петровских реформ грань Немецкой слободы и остальной Москвы постепенно стиралась, и все больше и больше православных русских людей селились в том районе. В конце XVIII столетия прихожанами старого петровского Богоявленского храма стала семья Пушкиных. Известно, что великий поэт родился в Немецкой слободе и был крещен в старом Богоявленском соборе в 1799 году. Воспреемниками были бабушка, Ольга Сергеевна, урожденная Чичерина, и граф Воронцов, внук замученного при Бироне министра Артемия Волынского. Именно по записи в метрической книге Богоявленского собора, обнаруженной в 1927 году было установлено, в каком именно доме родился русский поэт. Долгое время его адресом считали дом титулярного советника Скворцова на Немецкой улице, 40, где Пушкины снимали квартиру. Он не сохранился, на его месте было построено здание школы, на которой в том же 1927 году установили мемориальную доску. Современный исследователь истории старой Москвы С. Романюк установил, что Пушкин родился в доме N4 на Малой Почтовой улице. Старый петровский собор простоял до середины XIX века столетия. В 1830- годах заказ на его перестройку получил известный московский архитектор Евграф Тюрин, прославившийся строительством домовой церкви св. Татьяны Московского университета и его Аудиторного корпуса на Моховой. И в октябре 1853 года обновленный, красивый, величественный Богоявленский собор был освящен. После революции этот храм не закрывался. В праздник Сретенья в 1925 году Божественную литургию в нем служил Святейший Патриарх Тихон. А в феврале 1935 года Бауманский райсовет, ссылаясь на «наказы избирателей», постановил открыть в Богоявленском соборе один из крупнейших кинотеатров города. К счастью, этому решению не суждено было сбыться. Вскоре из разрушенной Богоявленской церкви в Дорогомилове сюда переместилась кафедра патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского), который в сентябре 1943 года стал патриархом. После кончины в 1944 году он был погребен в северном Никольском приделе собора. В Богоявленском соборе на клиросе с юга от Царских Врат главного престола покоятся мощи святителя Алексия, митрополита Московского. Как известно, после смерти святителя похоронили в основанном им кремлевском Чудове монастыре, где его св. мощи почивали до самой революции. И в 1928 году при разрушении Чудовой обители они были перенесены сначала в закрытый Архангельский собор Кремля, а в 1947 году по просьбе Патриарха Алексия и с личного разрешения Сталина были отданы вновь Православной Церкви и перенесены в Богоявленский собор в Елохове. Богоявленский собор особенно подвергся оскорблениям и нападкам со стороны «воинствующих атеистов» в период хрущевских гонений на Церковь. Однажды во время Всенощного бдения под Вербное воскресенье в храм ворвался неизвестный и ударил совершавшего богослужение патриарха Алексия. В другой раз крестный ход, также возглавляемый патриархом, встретила пьяная толпа с гитарами и непристойными песнями, которыми она пыталась заглушить церковное пение. В верующих полетели камни, и одним из них была серьезно ранена в голову служащая французского посольства, присутствовавшая на крестном ходе. Когда в начале 1992 года Успенский собор стал патриаршим, Богоявленский собор сделался кафедральным. В Китай-городе, между Никольской улицей и Ильинкой, находится ныне главный Богоявленский собор Богоявленского монастыря. Это — второй по древности московский монастырь после Даниловского, заложенного в 1282 году. Богоявленский монастырь был основан через несколько лет, в 1296 году, тоже московским князем Даниилом Александровичем, сыном Александра Невского, — «на Москве, за торгом». А его сын, Иван Калита перестроил обитель в камне в 1342 году. Одним из первых настоятелей Богоявленского монастыря был Стефан, брат преподобного Сергия Радонежского. Здесь же принял пострижение святитель Алексий, будущий митрополит Московский. На погосте обители был похоронен его отец, черниговский боярин Федор Бяконт. Здесь же при археологических раскопках в советское время обнаружили захоронения Воронцовых-Вельяминовых. Из этого рода тысяцкий был последним казнен на Кучковом поле в 1378 году как политический преступник, а имя представителей этой фамилии носит старомосковская улица Воронцово Поле (бывшая ул. Обуха) близ Земляного вала, где в древности они владели землями. «Божественною невидимою силою» Богоявленский монастырь был сохранен в нашествие Тохтамыша. В ноябре 1568 года сюда заточили митрополита Филиппа (Колычева) за его открытое осуждение царской опричнины. Иван Грозный повелел впустить к нему в темницу голодного медведя, но он не тронул узника. Тогда опального митрополита сослали в Тверской Отроч монастырь, где он погиб от руки Малюты Скуратова. От Богоявленского монастыря до наших дней осталось единственное здание — Богоявленский собор, построенный в 1693—1696 годах в стиле московского или «нарышкинского» барокко. В советское время монастырь был «упразднен», собор полуразрушен и в последние годы прекрасно восстановлен. А в дореволюционной Москве еще действовал Богоявленский собор в Дорогомилове. Эту местность сам князь Даниил Александрович пожаловал своему верному боярину Ивану Дорогомилову. А когда в конце XVI века здесь поселились государевы ямщики, то они и построили себе слободскую церковь. В XIX веке Богоявленский собор в Дорогомилове был выстроен заново. И поскольку по своей величине он стал вторым после храма Христа Спасителя, то в ранние советские годы именно он получил значение кафедрального собора, когда Успенский собор в Кремле был закрыт, а храм Христа Спасителя захватили обновленцы. После его разрушения в 1930-х годах на том месте вырос жилой дом.
