 |
| Голос совести | Александр Елисеев | 28.01.2012 |
Как и можно было ожидать, речь зашла о создании православной партии. И тему эту поднял протоиерей Всеволод Чаплин: «Похоже, начинается время бурного партийного строительства. Создания партий по религиозному признаку не допускает закон, но никто не запретит формировать „православную“ или „христианскую“ партию без формального упоминания об этом в названии — вспомним, что христианские демократы в Европарламенте именуют себя Европейской народной партией, а умеренные политические мусульмане в Турции — Партией справедливости и развития. Нет препятствий к созданию упомянутых партий и со стороны Церкви… Церковь позитивно воспринимает перспективу создания христианских или православных партий и внутрипартийных групп, но не будет оказывать им эксклюзивной поддержки или давать благословения. Церковь — для всех, а не для сторонников одной политической силы. Но вот главный вопрос, ответа на который я пока не знаю: возможна ли „православная“ / „христианская“ партия в нынешней России?… Очевидно, что православные / христианские идеи стремятся озвучивать Конгресс русских общин, Народный союз, „Благодатная Россия“, которые, кажется, готовы попытаться стать партиями. Предвижу появление еще нескольких подобных инициатив. Но не получится ли опять раздробленности — и в итоге поддержки от 1 до 0,01% избирателей?» (http://pravoslav-pol.livejournal.com/2030.html?page=2 «Нужна ли, возможна ли „православная“ / „христианская“ партия?»).
Вопрос этот весьма уместен. Если бы церковное руководство поддержало именно одну партию, то раздробленности удалось бы избежать. Но это означало бы политизацию Церкви и втягивание ее в жесткую межпартийную борьбу. А сие может привести к самым непредсказуемым последствиям. Например, к расколу — по политическим мотивам. Православные придерживаются самых разных политических взглядов. Кто-то выступает за монархию (да и тут кипят бурные споры), кто-то считает возможным сохранение и оптимизацию республики — при усилении роли Церкви. А есть еще и православные либералы. Правда, сегодня православная общественность предпочитает держаться на солидной дистанции от «активной» политики, проявляя некую аполитичность. Но стоит только втянуться в борьбу, как эта дистанция будет преодолена одним решительным прыжком.
Есть мнение, что православную партию просто не удастся создать. Дескать, Православие, в отличие от западного христианства, далеко от политики — и даже чуждо ей. А западную христианскую политику выводят из особенностей религиозной организации: «…Давайте задумаемся, а что такое вообще „христианская партия“? — предлагает Б. Якеменко. — В мире существуют многочисленные христианские партии. Большинство из них протестантского толка, так же как и понятие „христианская партия“ есть порождение именно протестантского сознания. Сильно упрощая, можно отметить, что протестантизм формально не знает понятия „Церкви“, а значит и не признает никаких структур, обладающих монополией на Истину. Отсюда прямая дорога к „религиозной демократии“, то есть свободному поиску Истины в столкновении мнений… Таким образом, необходимо понимать, что создание христианской партии есть попытка перенесения на российскую почву весьма специфического западного явления, не имеющего в России точек опоры ни в политической традиции, ни в конфессиональном, ни в ментальном смысле». (http://boris-yakemenko.livejournal.com/201 344.html#cutid1 «Православная партия — быть или не быть»).
Конечно, определенный резон в этом есть. Но вряд ли можно утверждать, что Церковь всегда пыталась находиться вне политики. Это, вообще, невозможно в нашем мире с его тленностью и раздробленностью. И многие церковные деятели часто выражали свою политическую позицию и участвовали в борьбе за власть.
Был и опыт «партийной» борьбы. Так, в начале прошлого века протоиерей Иоанн Восторгов возглавлял Русский монархический союз. Национал-консервативный Союз русского народа активно поддержали 33 епископа — среди них будущий патриарх Тихон (Белавин). (Кстати, в 1913 году Синод запретил священнослужителям принимать участие в политической деятельности).
Однако не следует забывать того, что этот опыт имел место быть в самодержавной России. И что бы ни говорили о «вавилонском пленении» и гонении на Церковь при Царях, но самодержцы всегда выступали за Православие и православную государственность. А вот когда Царская власть была устранена, то Церковь сразу попала в крайне неблагоприятные условия, так и не создав некий политический щит (не говоря уже о мече). С тех пор никакой влиятельной православно-политической силы так и не возникло.
Но, может, для этого просто не пришло время? Вообще-то, прошло достаточное время — более двадцати лет с конца атеистического подавления. Если бы для создания «православной партии» были бы предпоссылки, то она давно бы уже возникла. Но этого не произошло — и это заставляет задуматься.
Скорее всего, затея создания православной партии обернется некоей имитацией политики. Возникнет более-менее сильная структура, накаченная деньгами и разными знаменитостями. Но без устойчивой православной политической традиции всё закончится серией расколов и фрагментацией.
Возможно создание мощной национал-патриотической партии, которая будет опираться на политически активных православных. Но Православие всё равно будет их личным духовно-метафизическим выбором, реализуемым, прежде всего, в Церкви. А в партии на первом плане будет стоять именно политика. Кстати, поэтому там будут, скорее всего, задействованы люди, являющиеся православными лишь в силу «обычая» или даже люди, чуждые Православию. Потому, что можно быть патриотом и не быть православным. Конечно, возразят, что нельзя быть настоящим патриотом вне Православия, но это будет натяжкой. А ведь кое-кто из православных считает, что не обязательно быть и патриотом, что надо думать только о «небесном Отечестве», отдавая «кесарю — кесарево».
То есть, границы Православия и национал-патриотизма полностью не совпадают — пока, по крайней мере. И это надо учитывать в плане актуальной политики.
Но ведь Православие и Церковь должны иметь опоры в нашем политизированном мире. Причем, эти опоры не могут быть только моральными, необходима некая институализация. Точнее сказать, необходима опора в государственно-политических институтах. Например, в парламенте. Конечно, многое здесь могли бы сделать православные политики, состоящие в разных партиях. Однако, нужна и единая православная структура, которая выражала бы мнение всей «православной общественности».
Вот только структура эта должна быть внепартийной и «аполитичной». Речь идет не о партии, но об общественном движении. Такое движение ставило бы в парламенте вопросы, связанные с роль Православия и Церкви в современном мире, что уже было бы «политикой». Нужен этакий «профсоюз православных граждан».
И тут, кстати, встает важнейшая проблема, прямо вытекающая из ограниченности нынешней партийно-представительской демократии. Почему-то считается, что в парламенте интересы граждан должны представлять только и исключительно партии. А как быть с теми, кто желает, чтобы его интересы защищали другие организации — общественные? Ведь это было бы намного более прямое представительство.
Сегодня много говорится о реформе партийной системы, о создании новых партий. Но почему-то никто не предлагает включить в комплекс политических реформ общественные организации. А пора бы уже этого и потребовать, иначе партийные политики всегда будут говорить от имени граждан, манипулируя их сознанием и распоряжаясь их голосами. И у православной общественности есть отличной шанс потребовать этого первыми, создав мощную, влиятельную, но «аполитичную» организацию — «профсоюз православных граждан». Причем, это совсем не помешает православным людям участвовать в деятельности разных политических партий.
