ЦЕРКОВЬ ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ РАДОНЕЖСКОГО В РОГОЖСКОЙ СЛОБОДЕ

Церковь преподобного Сергия Радонежского в Рогожской слободе в Заяузье, «что в Гонной», находится на Николоямской улице, названной так по находившейся здесь и разрушенной в советское время церкви св. Николая Чудотворца в Ямах. В 1595 году Борис Годунов устроил здесь поселение ямщиков, которые занимались «гоньбой», исполняя тем самым государеву повинность. Отсюда происходят эти старинные названия местности.
Ямщицкая Рогожская слобода была названа по селу Рогожь, в которое вел Владимирский тракт — современное Шоссе Энтузиастов. В 1781 году село Рогожь переименовали в уездный город Богородск — с советского времени город Ногинск. А еще в этой слободе торговали рогожами и огромными возами сена, отчего ее главная площадь называлась в старину Рогожской-Сенной (в советское время площадь Ильича, ныне — Рогожская застава). В 1740-х годах здесь прошла линия «таможенной границы» Москвы — Камер-Коллежского вала, и это сохранилось в старинном названии улицы Рогожский вал — одной из немногих здешних улиц, не переименованных в советское время, только было убрано «Каммер-Коллежский».
На месте ее пересечения с площадью начиналась Владимирка, здесь же на площади находился полицейский пересыльный пункт, откуда арестантов отправляли в Сибирь. Происхождение столь нелепого и кощунственного советского названия легенды связывают с шуткой Сталина. Якобы сказал он как-то о Владимирке: вот, Шоссе Энтузиастов, а подумали, что вождь сам придумал новое название улицы. И назвали так официально, в честь революционеров, отправленным царем в сибирскую ссылку. Наконец, главная улица Рогожской слободы, ныне носящая имя Сергия Радонежского и ведущая к Сергиевской церкви, прежде называлась Вороньей, по маленькой слободке, а в 1922 году была переименована в Тулинскую, по раннему псевдониму Ленина — одна из первых старинных улиц в Москве, названных в честь вождя и при его жизни.
Рогожская слобода издавна была старообрядческим поселением, одним из немногочисленных московских островков старой веры. В 1784 году при Екатерине Великой на Москву обрушилась страшная эпидемия чумы. Все городские кладбища были закрыты, и императрица пожаловала старообрядцам за их мужество во время эпидемии территорию за пределами Рогожской слободы, чтобы они похоронили здесь умерших от чумы своих собратьев по вере. И с тех пор старообрядцы стали селиться в Рогожской слободе.
В крепких нравах старообрядческого купечества Рогожская слобода сильно превосходила Замоскворечье. Жили строго, благопристойно. Купеческие дочери целыми днями сидели за занавешенными окнами, вышивали и пряли, а если и читали, то только часослов — читать книги, напечатанные гражданским шрифтом, считалось греховным занятием. По субботам в этом самом патриархальном районе Москвы всей семьей ходили в баню (а семьи здесь, как правило, были очень большими), а потом устраивали большое семейное чаепитие за медным самоваром. Рогожская слобода побивала все рекорды московского чаепития по количеству выпиваемого чая. Она потребляла 30 фунтов в месяц по сравнению, например, с богатым Пречистенским районом, где за то же время выпивали всего 7 фунтов. Впрочем, остались интереснейшие воспоминания одного рогожского старожила, описавшего знаменитые в старое время «рогожские плантации» чая, или попросту, распространенное здесь местное мошенничество, до того прибыльное, что около него кормилось множество народу. Называлось это «делать китайский чай»: спитой чай вытряхивали из чайников и хорошо просушивали, в жаркое время года — прямо на крышах домов, сараев, погребов. Таких «чаеделов» называли «китайцами». Часто спитой чай «рогожские китайцы» получали прямо из трактиров, собирали его в корзины и после просушки куда-то реализовывали. А куда — было, видимо, строжайшей коммерческой тайной, потому что это так и осталось неизвестным истории.
Сергиевская церковь появилась тут еще в начале XVII века, перестраивалась при Павле I. В 1812 году была разграблена французами (сохранилась только утварь, зарытая землю) и полностью сожжена.
Нынешнее здание построено в 1818 году на средства статского советника Г. Смольянского, который отдал на нее почти все свое состояние. Колокольня появилась в 1864 году. Главный престол храма освящен во имя Живоначальной Троицы, а престол во имя преподобного Сергия освящен в приделе. Храм исстари, как и сейчас, был окрашен в голубой цвет. Стараясь вернуть рогожских раскольников в лоно Православной Церкви, храмы вокруг Рогожской слободы обставлялись древними образами и утварью, чтобы хоть как-то приблизить старообрядцев к православию. В храме преп. Сергия была замечательная коллекция старинных икон, и говорили, что по своему богатству он мог сравниться даже с кремлевскими соборами.
В ноябре 1861 года в Рогожской слободе в семье православного купца родился русский живописец Константин Коровин, внук валдайского ямщика, переселившегося в Москву на Рогожку. Будущий художник был крещен в Сергиевской церкви, а воспреемником позвали обыкновенного ямщика Рогожской слободы Александра Ершова.
Здесь, в Рогожской, прошли его детские годы. Часто в дом Коровиных захаживал их дальний родственник, сын калужского купца И.М.Прянишников, знаменитый русский художник. Он приехал в Москву наниматься «в люди» и в 12 лет поступил в Московское училище живописи и ваяния, однако работая «в услужении» у московского чаеторговца Волкова, только четыре года спустя получил возможность заниматься систематически.
В доме на Рогожской молодой Прянишников играл с маленькими братьями Коровиными. Любимой забавой мальчишек был «Фрегат «Паллада» — переворачивали большой круглый стол и накрывали скатертью. Самая известная картина Прянишникова, «Шутники», в то время уже была создана, а потом появятся «Калики перехожие», «В 1812 году», «Спасов день на Севере». Может быть, художнику помогали образы Рогожской слободы. И именно Прянишников посоветовал молодому Коровину, когда его семья разорилась, поступать в Московское училище живописи, где был тогда преподавателем.
А сам Коровин в 1897 году работал декоратором у Саввы Мамонтова — в то время в его Частной русской опере готовилась к постановке впервые на сцене «Хованщина» М.П.Мусоргского. По совету Апполинария Васнецова он отправился в Рогожскую слободу к старообрядцам за «натурой» для создания типов и костюмов.
В ноябре 1899 года при Сергиевской церкви была освящена особая аудитория для бесед со старообрядцами, религиозных чтений и духовных концертов — в храме пел замечательный хор слепых, один из лучших в Москве, для которого были изготовлены специальные ноты.
В 1922 году сюда была перенесена чудотворная Черниговская-Гефсиманская икона Божией Матери из закрытого Гефсиманского скита Троице-Сергиевой лавры. Икона пребывала в Сергиевском храме вплоть до его закрытия в 1938 году, а потом попала в Подмосковье в частные руки.
Во время закрытия храма старожилы особенно запомнили одну женщину, ревностно уничтожавшую убранство храма. Топором она неистово колола старинные иконы в щепки и жгла их в костре вместе с церковными книгами. В огонь полетели и бесценные ноты для незрячих, хотя слепые, окружившие женщину, молили ее не губить их. Помещение церкви использовали под мастерские и склад. Говорили, что в центральной части храма был даже устроен душ. На куполах и крышах храма росли маленькие деревца, а все здание было в глубоких трещинах.
В 1985 году храм был передан музею древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева, расположенному рядом с Сергиевской церковью, в Спасо-Андрониковом монастыре на берегу Яузы. Предполагалось внутри устроить экспозицию древнерусского церковного искусства и там собирались выставлять даже фрагменты росписи храма Христа Спасителя. Но церковь успели вернуть верующим. 4 декабря 1991 года она была освящена, ныне действует: прекрасно отреставрированы два придела, и ведутся работы по восстановлению огромного центрального храма с высокой лестницей перед алтарем и грандиозным куполом.
Долгое время в этом отдаленном Заяузском районе Москвы с вечера до утра было тихо, как в старину. Иногда, когда все смолкало, едва различался стук колес железнодорожных поездов Курского вокзала. И вдруг однажды утром жители Рогожки услышали какое-то подобие колокольного звона, долетавшего со стороны центра. Господи, радость-то какая! Кто звонит? Иван Великий? Кремль? Наверно, Спасо-Андроников монастырь, но ведь его раньше не было так слышно. То звонила Сергиевская церковь, со своей высокой колокольни, и ныне возвышающейся и над старинной застройкой и среди современных многоэтажных зданий. И сейчас по праздникам, в тихие здесь вечера и ранним утром на всю округу старой Рогожской слободы раздается чудесный, торжественный, а порой строгий и тихий колокольный звон.
А в конце XIV века преподобный Сергий отправился пешком в Нижний Новгород к местному князю и зашел по дороге в Спасский монастырь навестить своего ученика. Братия проводила преподобного Сергия за пределы монастыря, и на том месте, где он простился с монахами, потом была поставлена часовня- «проща» — от слова «прощаться», «прощать». Часовня эта появилась на одной из доживших до наших дней улиц Рогожской слободы — Вороньей и согласно Синодальному отчету 1722 года была построена «когда неведомо». В 1889—1890 гг. г. один купец, Василий Александров, живший в Рогожской слободе, пожертвовал средства для строительства нового здания часовни, которое возвел архитектор А. Латков — с прекрасным островерхим шатром.
В своем ходатайстве Синоду о дозволении строить часовню рогожский купец Александров просил поместить в ней две хоругви в память «Чудесного избавления царской семьи от грозившей ей в 1888 году опасности» — крушения царского поезда под Харьковом. Император Александр III, человек богатырского телосложения, встал тогда под покореженную крышу вагона, в котором находились люди и его семья, подпер ее своими плечами и так держал, не давая опускаться дальше, пока другие выбирались из поезда. Из-за этого государь получил впоследствии тяжелое заболевание почек, от которого умер в 1894 году.
В 1892 году в празднование 500-летия памяти преп. Сергия, от монастыря к часовне был учрежден торжественный крестный ход, который совершался до революции.
В 1929 году часовню закрыли и отдали Союзу безбожников завода «Серп и молот"(бывш. Гужона). М.И.Калинин лично отклонил протест верующих, и иконы были переведены в Сергиевскую церковь вместе со штатом часовни.
Вскоре шатер снесли, а в самом здании устроили сначала винный магазин, а потом часовую мастерскую. Сейчас часовня, вновь переданная в ведение Спасо-Андроникова монастыря, почти полностью восстановлена.
Возможно, ее построили и потому, что в нескольких десятках метров от нее начинался Владимирский тракт, откуда люди на ямщиках или в повозках на несколько человек просто уезжали в другие города, как сейчас с вокзалов, или в свои имения, и провожавшие их прощались с ними у Рогожской заставы. Это место описано в романе М.Е.Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы»: отсюда на «дележане» один из его героев уехал в родовое имение во Владимирскую губернию. Достаточно детально и интересно описана картина этого путешествия — сколько часов ехали, как отдыхали лошади, как кормили людей, как ночевали в дороге. Видимо, сам Щедрин не раз пользовался этим маршрутом.
Конец рогожским ямщикам и их дальним странствиям пришел в 1862 году, когда строилась железная дорога в Нижний Новгород с Курского вокзала, и первейшая потребность в них отпала. Многие из них тогда разорились, в их числе и дед Коровина.
Постройка железной дороги взорвала жизнь старой Рогожки. Сотни людей ушли прокладывать рельсы, остальные бросились приспосабливать дома для сдачи квартир в наем, строить трактиры, торговые лавки, новые здания. Многие коренные «рогожцы» оделись в «немецкое» платье вместо обычной поддевки и пошли на службу на железную дорогу — так хотелось жить по-новому: «Наконец раздался первый свист паровоза и огласил нашу сторонку. Европа ворвалась к нам, словно хлестнула нас огненной вожжой, и азиатская Рогожская пала,» — вспоминал местный старожил. Купеческие девицы сделались барышнями, сменили скромные платочки на шляпки с перьями, защеголяли по тротуарам на французских каблучках. Вместо обычной музыки на гребенке стали слушать игру на фортепиано, появившихся тогда в Рогожке, петь чувствительные романсы, читать «Юрия Милославского». «Потом добрались до Тургенева, до Гоголя, а эти уж совсем вывернули в другую сторону рогожские мозги».
Кто знает Рогожку как историческую часть города, как самобытный мир старой Москвы, да и России, может быть, с мрачной исторической славой, но со своим самостоятельным характером, со своим лицом, со своим ароматом — как например, Бронники или Маросейка, как Лефортово, по иронии судьбы — через железнодорожные пути от Рогожки. А ведь Рогожская слобода, одна из самых старинных в центральной Москве, заслуживает к себе не меньше внимания, чем Замоскворечье — хотя бы для бытописания, не говоря уже о философии московской старины. Но у Рогожки почему-то не было своего Островского.
В нескольких десятках метров от Сергиевской церкви, на Б. Алексеевской улице, ведущей в Таганку, стоит дом купцов Алексеевых, в котором родился К.С.Станиславский, происходивший из этой очень известной и богатой семьи. Угловой дом N1 на улице Сергия Радонежского, полностью «реконструированный» в наши дни, был построен Матвеем Казаковым. Дом на Николоямской улице, где стоит Сергиевская церковь, с известной музыкальной школой N30, которую кончал Филипп Киркоров, построен на личные средства знаменитого московского городского головы Н.Алексеева. Изумительные палаты Федора Птицына на той же улице, всего в нескольких метрах от Сергиевской церкви — работы архитектора Д. Ухтомского, построившего колокольню в Троице-Сергиевой Лавре. А монастыри! А храмы!
В конце 80-х годов среди жителей ходили слухи о том, что район Рогожской слободы объявят заповедной зоной, а одну из старинных улиц, почти полностью сохранившуюся, Школьную (бывш. 1-ую Рогожскую, или Тележную) сделают пешеходной — «Вторым Арбатом», как тогда говорили. В старину стекались сюда за товарами с Макарьевской ярмарки, да и те, кто в Нижний Новгород собирался ехать сам. Отсюда произошло ее название Тележная — вся запруженная телегами. А еще на масленицу здесь устраивалось ямщицкое гуляние — по улице катались на празднично украшенных лошадях.
В 1919 году произошло памятное событие — на 1-Рогожской была открыта учебная школа, в честь которой улицу переименовали. Так она и называется до сих пор.
Здесь действительно закрыли автомобильное движение, дома отреставрировали и даже поставили деревянные фонари с круглыми стеклянными шарами, которые тут же разбили подростки. А о самой улице, как и о Рогожке, до сих знают лишь те, кто поблизости живет или работает, да любители московской старины.