 |
| Эксперт | Елена Чудинова | 16.12.2011 |
Всяк, конечно, помнит из школьной программы былину о некоем безымянном князе, восхотевшем получить на полюдье изрядное число берестяных грамоток с изъявлением любви и согласьем платить дань токмо его дружине. Грамоток, однако ж, пришла малая толика (народец как раз размышлял, а не лучше ль станет гонять ворогов дружина конкурирующая). Пришлось князю идти за помощью к любимцу богов волхву Чуриле. Коснулся Чурила грамоток посохом единожды — сделалось их больше вдесятеро, князю по колено. Коснулся второй раз — в сто раз выше берестяная куча, стала с князя ростом. Коснулся Чурила грамоток в третий раз — возвысилась куча над коньком терема. «Ой, ты гой еси, Чурила! — воскликнул возвеселившийся князь. — Воистину ты волхв!» Но тут вдали показалась немалая толпа народу, изрядно на что-то осерчавшего. Что было дальше — неизвестно, как мы все знаем, полный текст сего образца устного народного творчества до наших дней не дошел.
Поэтому (не без «инноваций» в жанре колумнистики) я попросту позволю себе предложить благосклонному читателю мысли, заботившие автора этих строк в минувшие выходные дни.
10 декабря
Прошлогодняя Манежка раскрылась накануне своей годовщины веером. Взамен линейной направленности на проблему Кавказа, протестные настроения охватили разом социальную политику, образование, коррупцию, состояние науки, сгоревший в американских печах стабфонд, централизацию, геополитические провалы — словом, все то, что наше простодушное обывательское сознание последние лет восемь неразрывно связывает с «партией власти».
Многое в создавшемся положении до крайности настораживает. Прежде всего, честная-то статистическая картина рисует процентное преобладание КПРФ. Для автора этих строк полный реванш этой партии означает, скорее всего, эмиграцию. А эмигрировать со своей земли, еще раз отдать ее во власть господ-товарищей. Нет уж, покорно благодарим-с. Мне напомнят здесь, что большинство постсоветских бонз начинали свою биографию как раз с комсомола и внутренней партии. Никогда сего не забывала, но принципиальным моментом все же является публичное поклонение вечно живому трупу, ношение невинными детьми пятиконечной звездочки с этим — еще кудрявым — трупом в детстве (пародия на Младенца Христа), кощунственная псевдотроица Маркс-Энгельс-Ленин, серп с молотом, наконец. На власть, у коей отсутствуют перечисленные выше причиндалы, можно как-то пытаться воздействовать, от нее можно чего-то требовать. А от КПРФ требовать ничего нельзя по определению. Это начало Гражданской. Да, сие мое личное отношение, но дело в том, что меня в данном случае надлежит множить на многие и многие тысячи.
Но ничего странного в прорыве КПРФ, к сожалению, нет. Коммунисты, как стервятники, — тучнеют от неблагополучия страны. То же самое ведь было при среднем и позднем Ельцине. Вспомним выборы-1996, когда «папа Зю» чуть не допрыгнул до президентского кресла.
Но левый сегмент спектра не исчерпывается тональностями кумача. Уже никакой надежды не осталось, сено-солому, что ли, привязать к ногам соотечественников, безнадежно путающих «право» и «лево». Как вычесть «покой» из СПС, какою буквой его заменить не по лжи? Ну не бывает правых космополитов, это чушь, правая партия — синоним «национально ориентированной». Мы тонем в терминологической путанице, на примере С"П"С особенно очевидной. Тысяча первый раз: отчего Б.Е. Немцов горделиво носит прозванье «оппозиционера»? Он уже был во власти, причем на самом верху самой ныне непопулярной власти. И что? Дайте мне, ребятушки, порулить вторично, по первости погано вышло? Да кто ж те даст?
Однако попытки весьма своеобычных личностей оседлать протестную волну вызывают не вполне зряшную тревогу. Миллениум — время несбывшихся надежд — характеризовался малочисленностью правоконсервативной оппозиции. Большинство из тех, кто ныне пополнил ее ряды, надеялись на востребованность своих представлений об отечественном благе, на соответствующий внутренний и внешний курс. Надеялись встроиться в систему. В этот период и произошла дурная приватизация термина «оппозиция» либералами, чтоб не сказать проще — ельцинскими последышами.
Коль скоро курс не пролег в чаемом русле, началось формирование правооппозиционного лагеря. Происходило оное под свист и улюлюканье либералов, отнюдь не гнушавшихся уськать власти к расправе над оппозицией «неправильной». Такого рода стукачеством отнюдь не брезговал лидер «интеллигентского» (ставлю три глумливых смайлика) «Яблока» С. Митрохин. При необходимости берусь освежить на сей счет его память. Ну и где ныне оный добродетельный муж? Правильно, протестует бок о бок с грешными националистами.
Да что там Немцов, что Митрохин? Кроме политиков на митинге витийствовали: самый лучший японист среди детективщиков (он же — самый лучший детективщик среди японистов) Григорий Чхартишвили и даже какая-то драчливая спьяну светская львица Божена. Просто «Свобода на баррикадах» Делакруа: одна персь наружу, в шуйце флаг от Армани, в деснице — верный боевой шокер. Вот только баррикад — нет.
Благодарение Богу, на них никого не удалось затащить. Не назову, вспомнить не могу ни единой революции (только уж очень дурной ум назовет революцией попранье стопами Иоанна III ордынской басмы и прочее таковое), в ходе коей не всплывало бы самое дурное, самое губительное. Означает ли это, что с непопулярной властью надлежит маяться до конца времен? Нет, конечно, не означает.
Итак, мелкие бесы революций кружились зряшно. Не столь уж важно, что рекли с трибун. Все равно и слышно особо не было. Важно то, что люди шли, шли и шли. Шли, как выразился один из моих сетевых друзей, уж не помню, кто, себя показать. Уверенные, в превосходном (на этом сходятся все участники) настроении, доброжелательные. Шли не за войной, но за миром в стране. И самый важный (немыслимый год назад) результат таков: не произведено ни единого задержания.
Неужто получилось пробить лбом эту стену? Неужто власть, не извлекшая ровно ничего из уроков Манежки, готовится искать путей преодоления глубочайшего внутриполитического кризиса? Путей тяжелейших, но необходимых?
Что будет дальше? Да пока пес его знает. Мы ж не Чурилы-волхвы, на три аршина под землей не видим, завтрашний день не зрим премудро. Ясно лишь одно: это еще не сказ, но присказка.
11 декабря
Единственная реальная альтернатива КПРФ — партии национального интереса. Не хочу сейчас праздно размышлять о том, хорош ли либерализм сам по себе (на мой вкус, так не хорош вовсе), но он скомпрометирован в России мертвой связкой с девяностыми годами, с годами, когда все те, кто называется ныне либеральной оппозицией, были у руля. Мертвое псевдоблагополучие застоя, между тем, подернулось сентиментальным флером времени.
Сумеет ли разнородная правая оппозиция сегодняшнего дня очень быстро выкристаллизоваться сообразно чаяниям населения, политизирующегося тоже весьма стремительно?
Следовало ожидать, что митинг национального интереса на той же Болотной оказался малочислен. И потому, что митинговать два дня кряду, как уже говорилось, непросто. Но и потому также, что многие из протестующих, собственно, еще не причислили себя к каким-либо политическим движениям. Корректность выборов — требование не политическое, а гражданское. Тем не менее, митинг без Божен с персями, шокерами и шилом прошел. И опять-таки — прошел достаточно спокойно, насколько мне известно — без задержаний. Что по состоянию года назад — непредставимо.
Национальную оппозицию власти по-прежнему рисуют в тонах много более черных, нежели либеральную. Что логично не вполне. Ну, какая вражина из-за океана будет финансировать националистические движения, коли давно уже известно, что при доминировании подобных настроений страна усиливается? Загадка, право.
Что же, поживем — увидим. Увидим довольно-таки скоро.
