 |
| Радонеж | Алексей Харитонов | 05.12.2011 |
По сообщениям из Ирландии, местное государственное телевидение (RTE) сталкивается с самым громким скандалом за последние пятьдесят лет своего существования. Газеты называют происходящее «тяжелейшим ударом по репутации журналистики». Речь идет об истории 65-летнего священника, о. Кевина Рейнольдса. На ирландском телевидении есть популярная (по крайней мере, до недавних пор) программа «расследование в прайм-тайм», в которой дотошные журналисты выводят на чистую воду тех или иных злодеев. Что же, образ отважного журналиста, разоблачающего негодяев, вытаскивающего на свет Солнца грязные делишки, которые кое-кто предпочел бы держать в тени, вызывает невольную симпатию. Вот они, честные труженики телекамеры, благодаря которым тайное становится явным, а преступники подвергаются заслуженному ими позору и преследованию!
Одна из недавних передач называлась «Хищные миссионеры» и рассказывала о возмутительных сексуальных преступлениях ирландских католических священников в церковных миссиях в Африке. Одним из разоблачаемых извращенцев и оказался о. Кевин Рейнольдс. По сообщению телевизионщиков он, будучи в 1982 году в Кении, изнасиловал местную девушку-подростка, именем Венеранда, и прижил от нее дочь, именем Шейла; руководство миссионерской школы, где он работал, знало об этом; об этом знал также и Епископ, и все это послужило причиной, по которой о. Кевин покинул Африку. Обе несчастные женщины появлялись на экране, чтобы лично обвинить злодея.
Телевизионщики взяли у о. Кевина интервью для передачи, в котором он наотрез отверг все обвинения. Священник чувствовал себя настолько уверено, что даже смеялся и шутил, что он, мол, он надеется хорошо выйти в кадре.
Однако, после разговора с некоторыми из своих прихожан, о. Кевин понял, в какую беду он попал, и попытался добиться отмены эфира. В частности, он предлагал RTE пройти ДНК-тест, который решил бы вопрос о его предполагаемом отцовстве. Телевизионщики отказались, и в эфир вышла передача, в которой его преступление подавалось как факт — факт, особенно возмутительный в связи с тем, что и сам о. Кевин, и его Епископ, и кенийская школа наотрез отказывались признать свою вину и говорить о каких-либо компенсациях жертвам. Передачу увидели, по приблизительным подсчетам, не менее пятисот тысяч зрителей; еще около трехсот тысяч услышали пересказ этой истории по радио на следующее утро. Опозоренный священник был вынужден оставить свое служение. Как вспоминает он сам, «это было ужасным и опустошительным опытом, чрезвычайно удручающим не только для меня, но и для моих близких и прихожан… мне было очень трудно отказаться от церковного служения. Но самым тяжелым было ехать в Дублин в день, когда программу должны были транслировать. Быть лишенным моего священства, моего прихода было оглушительным ударом, как будто концом света… весь мой мир рухнул».
Совершенно разбитый священник не решался даже выйти из дома. Когда он связался с адвокатами, ему посоветовали уехать куда-нибудь с глаз долой и не связываться с такой могущественной корпорацией, как RTE. Однако его собратья-священники нашли ему адвоката, Роберта Доура, который согласился взяться за это дело.
Адвокат потребовал от RTE обеспечить проведение ДНК-теста, и, после определенного давления, телевизионщики согласились. о. Кевин немедленно сдал требуемый анализ. Шейла, предполагаемая дочь священника, сначала в письменной форме заявила, что отказывается от своих обвинений и не хочет дальше принимать никакого участия в этом деле. Однако, через какое-то время, ее уговорили сдать анализ — и он оказался однозначным. Священник не был отцом этой женщины. Представители RTE сначала не хотели публиковать результаты — но адвокат не оставлял их в покое. Тогда было решено провести еще один тест — с тем же результатом: о. Кевин не прикасался к Венеранде; Шейла не была его дочерью.
RTE пришлось публично признать, что обвинения, озвученные в телеэфире, были «совершенно ложными и неосновательными». О. Кевин заявил, что «полностью и от всего сердца прощает» тех, кто его оклеветал, и вернулся в свою церковь, встреченный овацией прихожан.
Грубая личная клевета в эфире государственного телевидения — довольно шокирующее событие для Ирландии, и теперь СМИ этой страны полны обсуждений происшедшего. Автор статьи в «Irish Times», Бреда О’Браен, например, пишет: «отец Рейнольдс — везучий человек. Ему повезло в том, что ему приписали отцовство ребенка — обвинение, которое он легко смог опровергнуть при помощи ДНК-теста. Если бы его обвинили только в изнасиловании, он мог бы быть также невиновен, но ему едва ли удалось бы добиться, чтобы его выслушали, и он никогда не смог бы вернуться к служению священника. Ему также повезло, что он был жив, чтобы защищаться от обвинений. Другой священник, служивший в Африке, Джерард Диллон, которого раньше ни в чем не упрекали, был в обвинен в сексуальном преступлении в этой же программе. Но он уже мертв и не может защищать свое доброе имя»
В самом деле, если бы не было этого выдуманного отцовства, если бы клеветники ограничились обвинениями, которые невозможно опровергнуть при помощи ДНК-теста, честный человек был бы успешно уничтожен и опозорен, а заинтересованные лица получили бы еще один пример «разоблаченного попа-педофила», чтобы с радостью предъявлять его в различных студиях.
Значит ли это, что настоящих преступников среди священников не бывает? Увы, бывают, их следует разоблачать и наказывать — и согласно церковному, и согласно светскому закону. Но это значит, что для СМИ, обладающих, скажем так, определенными идеологическими предпочтениями, установление истины, разоблачение злодеев, защита их жертв может быть далеко не на первом месте.
Вряд ли сотрудники RTE сознательно и обдуманно лгали — когда они передавали в эфир ядовитую ложь, они сами в нее верили. Люди верят в то, во что они страстно хотят верить — и это страстное желание убивает и осторожность, и профессиональную привычку проверять факты. Это не особенность именно ирландских телевизионщиков — это особенность падшей человеческой природы. Поэтому ее надо иметь в виду всем нам — журналистам, священникам и обычным гражданам.
