 |
| Эксперт | Елена Чудинова | 17.11.2011 |
Это было последней каплей. Довольно, пора что-то делать, и автор этих строк даже имеет предложить что.
Книга моего детства, «Пеппи Длинныйчулок», написанная Астрид Линдгрен, оказывается, содержит «колониальные расистские стереотипы». Это доподлинно установила теолог Эске Вольрад, евангелистка из Германии. И это при том, что знаменитый пират, папа Пеппи, в новых изданиях, оказывается, уже давно не «негритянский король», а «южно-морской король». Вот не знала.
Милая «расистка» Пеппи, негритянская принцесса! Мы не позволим сделать тебя принцессой «южно-морской»! Мы сохраним свои детские книги и передадим их дальше. А когда они истреплются — мы их станем печатать на домашнем принтере.
Давно подбираются ревнители толерантности и к Марку Твену — в особенности к «Приключениям Гекльберри Финна». Строго говоря, уже добрались. В нынешнем году в США начали выходить «исправленные» издания этой книги.
Книга Джоан Роулинг, своего рода последнее европейское прости прекрасной общественной иллюзии, на первый взгляд идеально толерантна. В ней даже встречается идея положительной дискриминации. «Дедушка Уизли не простит тебе, если ты выйдешь замуж за чистокровку!» Так «шутит», обращаясь к дочери, один из главных героев. В Хогвартсе учатся и китайцы, и негры. Один чернокожий также записан в ряды самых положительных взрослых персонажей. Казалось бы, чего еще желать? Вот она, новая литература, на которой надлежит спокойно воспитывать детей! Расистку Пеппи — в макулатуру, Гарри Поттер ее вполне заменит.
Нам с вами так кажется по неведенью и скудоумию нашему. Едва ли, впрочем, и миссис Роулинг подозревает, какова судьба ее книг в самом скором будущем. А судьба эта плачевна. Главные праздники в волшебной школе — Рождество и Пасха. (Ну, еще отмечается Хэллоуин, штука сомнительная, но ведь тоже исключительно европейская.) А где, извините, Курбан-байрам? В Великобритании столько магометан! Ну и как давать детям такую книгу, они ведь, невинные души, тут же удивятся — а почему поражены в правах на литературное существование «такие же, как они, британские граждане»? Хоть одного барана, а должен зарезать публично волшебник Дамблдор!
Дальше — хуже. Все, абсолютно все волшебные семьи представлены разнополыми парами. Это уже не шуточки, это, извините, гомофобия — преступление, страшнее которого на свете нет. Вообще такое явление, как гомосексуализм, упоминается во всей септологии лишь единожды. И как упоминается! В качестве оскорбления! Да, оскорбление произносит не самый приятный персонаж, но ведь главный герой, можно сказать, разгневан.
Выходит, что далее нас, вслед за уже существующим «южно-морским» королем, ждут улучшенные издания «Гарри Поттера», где Гарри дает достойный отпор гомофобу кузену, а Чарли Уизли вступает в законный брак с Виктором Крамом. И чтоб все религиозные праздники были представлены в равной мере.
Ох, не факт. Книга уж слишком предосудительна, предосудительна настолько, что ее не переделаешь! Вдумаемся, за опасную шалость мистер Уизли так отделал сына Фреда, что «его левая ягодица до сих пор не вернула себе изначальной формы». То есть миссис Роулинг нагло сообщает читателям, что ее персонажи вправе шлепать (sic!!!) собственных отпрысков! А это уже — посягновение на институт ювенальной юстиции.
Это не шутки. Ювенальная юстиция усиливает свои позиции день ото дня, а британское голубое лобби чувствует себя вправе вмешиваться решительно во все сферы общественной жизни. Кстати, сдается, Роулинг уже немножко почуяла опасность. На какой-то встрече с журналистами на вопрос, почему у волшебника Дамблдора нет жены, писательница отшутилась — «А он гей!» Но шуточками делу не поможешь. Гладко лишь то, что на бумаге. А голубых улучшений в свое произведение католичка Роулинг внести не захочет. Что же до магометан, то они не имеют претензий к книге лишь потому, что не дают детям наших европейских книг, обустраивая нашу землю на свой лад. Но за них это скоро сделают правозащитники и всякие Эске Вольрад, коим несть числа.
Это, право слово, поразительно! Писательница, явно исповедующая идеологию толерантности, в своих книгах запечатлела ту самую старую Англию, что уже давно не имеет права быть.
Да что ж мы все о детской-то литературе! Во взрослой, если разобраться, нет ни единого писателя, кто оказался бы позволителен в дивном новом мире. Повторяю: ни единого. Что писал Редьярд Киплинг? «Бремя белых», это ж надо такое выдумать! Призывать британцев «на службу к покоренным угрюмым племенам, быть может, полудетям, а может быть — чертям»! Запрет — на самое имя Киплинга! Немедленно!
А «Унесенные ветром»? Да как Маргарет Митчелл вообще земля носила с ее патернализмом? (Ее антагонистку Бичер Стоу, кстати, уже осуждают за дядю Тома. Думала, что «защищает» негров, негодяйка? Номер не прошел, изобличили.) А смешной образ слуги «туземца» у Чарльза Диккенса? Да что там «туземец»! А Феджин?! Пройдясь только что по сети, я, к своему полному ужасу, обнаружила, что об «антисемитизме» Чарльза Диккенса всерьез пишутся какие-то «исследования».
А как насчет Вильяма ихнего Шекспира? Чернокожий Отелло душит свою жену! Кому-нибудь надо объяснять, что произведение-то того, «с расистским душком»?
Короче, так: Отелло переделать в скандинава, а Дездемона пусть будет чернокожей. Вот это правильная расстановка акцентов.
А что, заставили же американцы наших аниматоров переделать в скандинава игрушечного слугу арапчонка из мультфильма «Щелкунчик».
Так что не станем воображать, будто мы чем-то лучше. Наш Достоевский, наш Чехов — да это ж тоже антисемиты какие-то, не хуже Диккенса! «Преступление и наказание», где в сцене самоубийства Свидригайлова карикатурно изображен еврей, вообще проходят в школе! Кто допустил? А Лямшин из «Бесов»? А чеховская развратница-капиталистка? Да и в «Скрипке Ротшильда», если вдуматься, только не довольно просвещенные жители вчерашнего дня видели нечто трогательное.
Словом, еще немного, и толерантные граждане всего мира создадут гигантский такой институт мировой литературы, где изо дня в день будут либо переписываться, либо подводиться под полный запрет все произведения, написанные за последнюю тысячу лет. Не надо, кстати, думать, что единожды переписанное творение навсегда получит гриф «одобрено цензурой». Перелицовка будет производиться беспрестанно. Ибо позиции толерантной диктатуры укрепляются. И то, что сегодня еще не является прямым мыслепреступлением, завтра вполне может им стать. Тому пример — судьба Пеппи, уже единожды изувеченной, но вдругорядь влекомой под цензурные ножницы.
Но есть и другой выход из положения, даже и менее затратный. Что, если б всем политкорректным и толерантным да отряхнуть со своих ног весь литературный прах старого мира? Пусть оставят старых писателей нам, оставят со всеми их несовершенствами. А сами пусть напишут для себя — идеальных — новую литературу, напишут с чистого-чистого листа, безо всякой преемственности от тех писателей, что могут устроить только нас, весьма грешных.
Пусть новая литература будет самая замечательная, проникнутая кристальной толерантностью и глубоким мультикультурализмом. Исполать, всяческих им в этом благородном деле успехов! Нам нужно от этих господ только одно: чтоб обещались никогда больше не читать наших отвратительных книг.
