В течение почти всего ХХ столетия Украинское Православие сотрясали церковные смуты и расколы, главной причиной которых стало привнесение в церковную жизнь идеологии национализма и сепаратизма. Так было и в послереволюционные годы, когда, покровительствуя раскольникам-«самосвятам» советская власть пыталась разрушить церковную жизнь на Украине. История повторилась и в годы Великой Отечественной войны, когда гитлеровцы намеревались использовать автокефалисткий раскол Поликарпа Сикорского для того, чтобы успешнее утвердиться на оккупированной Украине. К сожалению, автокефалистские расколы стали реальностью церковной жизни и на рубеже XX-XXI столетий, став отражением ожесточенной политической борьбы в получившей государственную самостийность Украине. Забвение исторических ошибок прошлого по-прежнему чревато их повторением, и длинный перечень раскольничьих «церквей», активно пополняемый в наши дни, — наглядное тому подтверждение. Думается, что по этой причине история украинских раскольничьих движений прошлых лет заслуживает самого пристального внимания, даже если речь идет о таких маргинальных сообществах, как мало вспоминаемый сегодня т.н. «Лубенский раскол». Его бесспорным организатором и лидером был лжемитрополит Феофил Булдовский. Булдовский родился в 1865 г. в Полтавской губернии в семье священника украинского происхождения. До революции 1917 г. служил священником в Полтавской епархии Русской Православной Церкви. Был известен своими националистическими убеждениями. После революции активно включился в движение за украинизацию Православной Церкви на Украине и обретение ею автокефалии. На Полтавском епархиальном съезде, проходившем 3−6 мая 1917 г., националистическая позиция протоиерея Феофила Булдовского и его единомышленников стала доминирующей. На съезде был представлен подготовленный Феофилом Булдовским доклад «Об украинизации Церкви». По докладу съездом была принята резолюция, излагавшая программу переустройства Церкви на Украине и пробуждения национального сознания в церковной среде. Резолюция предусматривала: введение украинского языка в качестве богослужебного; возрождение в богослужебной практике древних чинов, обрядов и обычаев, ранее существовавших на Украине; строительство храмов в национальном стиле; украинизацию Киевской Духовной академии и других духовных школ на территории Украины; запрет на поставление великороссов на епископские кафедры Украины и т. д. Полтавский епархиальный съезд также постановил войти в сношение с другими епархиями на предмет созыва Всеукраинского церковного собора и выработки совместной программы украинизации Церкви. После того, как в ходе послереволюционных преобразований в церковной сфере духовная консистория Полтавской епархии была заменена епархиальным управлением, протоиерей Феофил Булдовский вошел в состав последнего и стал в нем лидером украинофильской группировки духовенства. Однако Булдовский испытал на себе значительное влияние архиепископа Полтавского Парфения (Левицкого), который, выступая за усиление национального украинского начала в церковном жизни, тем не менее призывал к проведению украинизации в строгом соответствии с канонами Православной Церкви. Близость позиции архиепископа Парфения и протоиерея Феофила обусловила резко негативное отношение обоих к Киевскому собору 1921 г., положившему начало т.н. «Украинской автокефальной православной церкви» (УАПЦ) и ее неканонической иерархии «самосвятов"-липкивцев. "Самосвяты» развернули на Полтавщине активную деятельность, поставив в 1922 г. Константина Кротевича «епископом Полтавским», а Александра Ярещенко — «епископом Лубенским». Оба самосвятских лжеархиерея стали пропагандировать среди полтавской паствы националистическо-модернистские идеалы УАПЦ. Их деятельности пытались воспрепятствовать приверженцы украинизации на канонических началах. С этой целью к епископу Полтавскому Григорию (Лисовскому), который в 1922 г. сменил скончавшегося архиепископа Парфения, обратилась группа священнослужителей с просьбой о поставлении викарного епископа для г. Лубны из числа клириков-украинофилов. В качестве кандидата на Лубенскую кафедру был предложен протоиерей Феофил Булдовский, священник кладбищенской церкви г. Полтавы. Епископ Григорий обращался по этому поводу к Экзарху Украины митрополиту Михаилу (Ермакову) и получил согласие на архиерейскую хиротонию Феофила несмотря на то, что последний был женат. После развода с женой и пострижения в монашество 1 (14) января 1923 г. Феофил был рукоположен во епископа Лубенского и Миргородского — его хиротония была совершена с большой торжественностью в Полтаве (по сообщению В. Липкивского — в Мгарском Преображенском монастыре). В том же 1923 г. был рукоположен во епископа Прилукского, викария Полтавской епархии, другой приверженец украинофильства — вдовый протоиерей Сергий Лабунцев. Поставление украинофилов Феофила и Сергия на епископское служение действительно на какое-то время помогло нейтрализовать активность липкивцев на Полтавщине. Однако в дальнейшем деятельность епископа Феофила стала принимать опасный для канонического церковного порядка оборот, так как к нему стали обращаться священники-украинофилы из других епархий с просьбой о принятии их под свой омофор. Архиереи, права которых были нарушены вмешательством еп. Лубенского в их юрисдикцию, обратились с жалобой на Феофила в Москву, к Патриарху Тихону. Булдовского обвиняли в противоканонических действиях и разжигании сепаратистских настроений в церковной среде. Святитель Тихон вызвал еп. Феофила в Москву для объяснений. Одновременно с этими событиями Феофил вступает в контакт с прибывшим в Лубны Павлом Погорилко. Это был священник-украинофил, который уже в первые послереволюционные годы зарекомендовал себя как один из наиболее активных приверженцев автокефалистского курса. Погорилко был в числе украинцев-кандидатов на архиерейское служение, которые пытались получить поставление в Грузинской Православной Церкви, что, однако, не удалось. В дальнейшем Павел Погорилко отошел от группы Липкивского и также не признал образование УАПЦ и ее «самосвятской» иерархии. В 1922 г. он получил «рукоположение» в Москве от российских обновленцев. После этого Павел пытался создать свою «автокефальную церковь» на Подолии, но мало в том преуспел. Потерявший авторитет у паствы и доверие советских властей Погорилко приехал к Феофилу (Булдовскому) в надежде продолжить свою деятельность по созданию самостийной «церкви» на Полтавщине. Феофил (Булдовский), Павел Погорилко и Сергий (Лабунцев) объединяются в новой попытке достижения автокефалии Украинской Церкви. Епископ Феофил побывал в Москве у Патриарха Тихона, однако подробности его визита к Предстоятелю Русской Церкви известны лишь со слов самого Булдовского, а потому не вызывают доверия. По словам Феофила, св. Тихон никак не наказал Лубенского епископа за его деятельность и даже одобрил его автокефалистский курс, якобы разрешив «Собор епископов» для управления Православной Церковью на Украине. Ссылкой на будто бы имевшее место патриаршее благословение Феофил в дальнейшем обосновывал свои противоканонические действия. По возвращении из Москвы он собрал в Лубнах «собор», в котором помимо него приняли участие Сергий (Лабунцев), Павел Погорилко и ряд других архиереев. К лубенским раскольникам в начале 1925 г. примкнул епископ Омский Иоанникий (Соколовский), отказавшийся от управления своей епархией. Среди приверженцев Феофила также оказался «епископ» Макарий (Крамаренко), вероятно получивший «рукоположение» от российских обновленцев. Постоянным местом пребывания «собора» Феофила и его сторонников стал г. Лубны, отчего происходит наиболее распространенное в литературе название учиненного Булдовским раскола — «Лубенский». Резиденцией Феофилу служил Мгарский Спасо-Преображенский монастырь, расположенный на окраине Лубен. «Собор» объявил о создании «Братского объединения украинских автокефальных православных церквей» (БОУАПЦ), устав которого вскоре был зарегистрирован властями советской Украины. «Собор» принял на себя функции органа, управляющего новым раскольничьим сообществом, которому активно покровительствовали власти, надеясь использовать его для внесения разлада в церковную жизнь Украины. Раскольнические действия епископа Феофила вызвали резкую отповедь со стороны Священноначалия. Экзарх Украины митрополит Михаил (Ермаков) созвал собор архиереев для суда над Феофилом (Булдовским), который, однако, отказался явиться на его заседания. Суд, в котором приняли участие 13 епископов, проходил заочно в декабре 1924 г. Булдовский и другие деятели «Лубенского раскола» 25 декабря 1924 г. были извержены из сана и отлучены от Церкви. Тем не менее Феофил (Булдовский) и его единомышленники не вняли призыву архиерейского суда и продолжали свою антицерковную деятельность. Феофил самочинно объявил себя «митрополитом». Весьма неприязненно к появлению «Лубенского раскола» отнеслись и «самосвяты» Липкивского, которые видели в Феофиле и его «иерархах» конкурентов своей УАПЦ. Липкивский неоднократно заявлял о том, что Булдовский действует под покровительством ГПУ, что было недалеко от истины (впрочем, в равной степени ГПУ поддерживало и «самосвятскую» УАПЦ, видя в ней средство борьбы с «тихоновцами»). Законное происхождение епископского сана Феофила и более умеренная в сравнении с «липкивцами» украинизаторская политика («лубенцы» разрешали в своих приходах в равной степени совершать богослужение и на украинском, и на церковно-славянском языках) обусловили ему поддержку со стороны части приходов, главным образом на Востоке Украины: в Полтавской, Черниговской, Днепропетровской областях. К «Лубенскому расколу» также примкнули некоторые общины Подолии, которые ранее пошли за Павлом Погорилко. Максимальное количество приходов, перешедших в раскол, по словам «архидиакона» Феофила — В. Потиенко, было 200. Большого распространения «Лубенский раскол» так никогда и не получил. Впоследствии власти советской Украины, убедившись в слабой эффективности «Лубенского» и прочих расколов в борьбе с канонической Православной Церковью, перешли к политике борьбы с этими раскольничьими сообществами. В результате тотальных антицерковных репрессий число приходов, состоящих под началом Феофила (Булдовского), в 1930-х гг. резко сократилось. Центр «Лубенского раскола» и резиденция самого Феофила были перенесены из Лубен сначала в Харьков, куда «митрополит» перевез из Мгарского Спасо-Преображенского монастыря главную святыню обители — мощи святителя Афанасия Пателярия, Патриарха Константинопольского (ум. в Лубнах в 1654 г.; ныне мощи св. Афанасия почивают в харьковском кафедральном Благовещенском соборе). Впоследствии Феофил был вынужден перенести свой центр в Луганск. В 1937 г. в Луганске был закрыт последний храм, принадлежавший «лубенцам», после чего Булдовский переехал в Харьков, где проживал как частное лицо. В 1941 г., после начала Великой Отечественной войны и оккупации Украины немецко-фашистскими войсками, некоторые приходы, возрожденные в годы войны на территории Полтавской, Харьковской, Сумской, Воронежской и Курской областей признали своим «первоиерархом» Феофила (Булдовского), объявившего себя в ноябре 1941 г. «митрополитом Харьковским». Активным пособником Феофила в создании новой раскольничьей группировки стал протоиерей Александр Кривомаз. Содействие раскольникам оказал бургомистр оккупированного гитлеровцами Харькова Крамаренко. С его помощью Феофилу удалось подчинить себе большую часть православных приходов Харьковской епархии. Однако попытки Булдовского утвердиться и в Полтавской епархии успеха не имели, так как здесь были сильны позиции канонической Автономной Украинской Православной Церкви, возглавляемой митрополитом Алексием (Громадским). 27 июля 1942 г. Феофил издал акт о своем присоединении к раскольничьей т.н. «Украинской автокефальной православной церкви», созданной в 1942 г. при поддержке германских оккупационных властей бывшим архиереем Московского Патриархата — епископом Луцким Поликарпом (Сикорским). Переход общин «митрополита» Феофила в состав УАПЦ Сикорского был еще раз подтвержден на проходившем в Харькове в 1942 г. совещании с участием «епископа Переяславского» УАПЦ Мстислава Скрипника и ряда бывших активистов «Липкивщины» и «Лубенского раскола». В возрожденной УАПЦ за Феофилом были закреплены Харьковская и Полтавская епархии. Булдовский несмотря на преклонный возраст (в 1942 г. ему исполнилось 77 лет) принимал довольно активное участие в деятельности УАПЦ. В октябре 1942 г. он приезжал в Луцк для участия в «соборе» УАПЦ. «Митрополит» Феофил был единственным из «архиереев» УАПЦ, который отказался покинуть Украину вместе с отступавшими гитлеровцами. Феофил оставался в Харькове после вступления в город советских войск. Вскоре после освобождения Харькова он направил Патриарху Московскому и всея Руси Сергию (Страгородскому) приветственную телеграмму по случаю избрания на Патриаршество, в которой также излагал свою просьбу о принятии в юрисдикцию Московского Патриархата. 9 ноября 1943 г. Феофил получил телеграфный вызов в Московскую Патриархию для дачи объяснений. 10 ноября того же года он направил письмо митрополиту Киевскому и Галицкому Николаю (Ярушевичу), Патриаршему Экзарху Украины. В нем престарелый раскольник выражал покаяние и одновременно пытался оправдать свою деятельность. Феофил писал о своем намерении несмотря на преклонные годы и болезни выехать в Москву для принесения покаяния Патриарху Сергию. Однако его покаяние так и не состоялось: 12 ноября 1943 г. Булдовский был арестован НКВД по обвинению в сотрудничестве с гитлеровцами. 20 января 1944 г. он скончался в заключении, находясь под следствием.
