 |
| Богослов. Ru | Протоиерей Александр Паничкин | 15.11.2011 |
Жизнь Василия Пуцек-Григоровича, молодого учителя семинарии, 
отличавшегося даром проповедничества и желавшего заниматься миссионерством, оказалась сложной, полной трудностей и невзгод. Кандидат богословия протоиерей Александр Паничкин повествует о выдающейся личности архипастыря Русской Церкви Вениамина, показавшего пример верности Христу и стойкости в несении своего креста.
Преосвященный Вениамин (в миру Василий) Пуцек-Григорович родился в 1703 г., в г. Лохвицах Полтавской губернии. Отец его Григорий Григорович происходил из древнего казацкого рода, а мать происходила из польской дворянской фамилии Пуцек (этот род не имел наследников по мужской линии, а поэтому фамилия матери перешла к Василию Григоровичу, получившему двойную фамилию). Образование он получил в стенах Киевской Духовной Академии. Время его обучения, совпадавшее с ректорством Феофана Прокоповича, было периодом расцвета для этого учебного заведения, и он первым учеником окончил класс «философии» (в официальном документе об отсылке Василия Григоровича в Казань он называется «студентом» из «философии"[1]).
В 1732 г. Казанский архиепископ Иларион (Рогалевский)[2] вызывал для преподавательской работы в Казанской Славяно-русской школе двух лучших студентов Киевской Академии: из класса богословия Стефана Гловацкого[3] и из класса философии Василия Григоровича. В трактамент учителю определялось по 60 руб. в год, по 47 четвертей хлеба, кроме того, давалось масло, мясо, свечи и вино[4]. Первоначально они обучали школьников латинскому письму и арифметике. В 1733 г. стараниями архиепископа Илариона Казанская Славяно-русская школа была преобразована в Духовную семинарию, где за образец постановки учебы была взята Киевская Академия.
Став учителем семинарии, Василий Григорович проделывает со своими учениками обычный для того времени путь перехода из класса в класс. Первые годы существования семинарии он преподает латинский язык, синтаксизму и пиитику, а с 1 сентября 1739 г. -философию. В бытность свою учителем семинарии Василий Григорович «в учрежденные дни, как ученикам, так и народу публично толковал катихизис и сказывал проповеди"[5]. В Казанской семинарии ему пришлось готовить к занятию священнических должностей одиннадцать учеников, принадлежавших к национальным меньшинствам, так как он изучил языки этих народностей. Этот случай, а возможно, и личный пример тогдашнего епископа Казанского Луки (Конашевича), бывшего большим ревнителем миссионерского дела[6], возбудил в молодом учителе горячее желание идти к неведающим Христа с благовестием святого Евангелия. Он изъявляет желание постричься в монашество и стать миссионером. 12 марта 1740 г. Синод разрешает ему постриг, и новорукоположенный иеромонах Вениамин зачисляется в штат Новокрещенской конторы в числе 4 человек, определенных Синодом, в помощники заведующему этой конторой архимандриту Димитрию (Сеченову)[7].
Деятельность этой конторы была весьма энергичной, количество обращенных ко Христу исчислялось тысячами, даже целые уезды поголовно обращались в христианство. За 2 года (1741−1742 гг.) окрещено было 17 363 человека. В этом деле была значительная доля труда иеромонаха Вениамина, непрерывно находившегося в разъездах и проповедовавшего Христа татарам, черемисам, вотякам и мордовцам. В 1741 г. лично обращено в Православие иеромонахом Вениамином в Уржумском и Вотском уездах 475 человек, а в 1742 г. — 282 человека[8].
Но в работе Новокрещенской конторы имелись и отрицательные моменты. Так, обращалось внимание лишь на количество обращенных, и не всегда учитывалась их убежденность. Допускались и насильственные меры вроде ломки новопостроенных мечетей. Еще большим злом являлись правительственные денежные субсидии новокрещенным. На почве того, что у иеромонаха Вениамина не достало денег на награждение новокрещенных, в 1742 г. в Вотском уезде возникло волнение, которое чуть не стоило ему жизни. Лишь солдатам удалось отбить его у разъяренной толпы[9]. Несмотря на такие трудности в служении и скудость получаемого по должности жалования (иеромонах Вениамин получал из Новокрещенской конторы 50 рублей жалования в год[10]), он продолжает деятельно трудится на ниве благовествования Евангелия, так что архимандрит Димитрий (Сеченов) при определении его епископом Нижегородским рекомендует на свое место иеромонаха Сильвестра (Гловацкого) и Вениамина (Григоровича), о которых отзывается так: «.оба ученые и жития честного и во обращении иноверных и во управлении прочих обще со мною весьма много труда прилагали"[11].
Нужно добавить еще, что иеромонах Вениамин по-прежнему нес еще и учительскую службу, с 1741 г. был сделан префектом, а с 1744 г. — ректором семинарии. И на том, и на другом поприще он показал себя как преданный делу добросовестный труженик. Вскоре Святейшим Синодом было определено «иеромонаха Вениамина за его тщательные труды по миссии и по семинарии произвести в архимандриты Спасо-Преображенского монастыря[12] на место архимандрита Иосифа, определенного в тот монастырь без благословения Синода». (архимандрит Иосиф, низведенный в братство, скончался в феврале 1745 г.).
6 декабря 1744 г. он был возведен в сан архимандрита. В 1746 г. архимандрит Вениамин был вызван на череду священнослужения в Петербург[13]. Причиной его вызова была «другая некая нужда Святейшему Синоду». На него был возложен ряд поручений научного характера. Ему было поручено пересмотреть чины присоединения к православию и сличить их с греческим требником[14]. Затем на него возлагается ответственное дело «о всех чиновных церковных обрядах, службах и установленных из книг Кормчей, Скрижали и святого Симеона архиепископа Фессалоникийского и из других, что где о том в показании имеются, выписать все надлежащим порядком и исправностью, и когда все учтено будет, представить Святейшему Синоду». Эта работа была поручена архимандриту Вениамину через обер-прокурора по распоряжению самой императрицы, которая очень интересовалась этим вопросом. Архимандрит Вениамин указывал на трудность и большой объем порученного ему дела и просил себе помощника в лице окончившего Казанскую семинарию диаконского сына Федора Голосницкого, которого он намеревался использовать в качестве переводчика. Помощник ему был дан, но, несмотря на благоприятные условия, он успел за время своего пребывания в Петербурге составить и представить Синоду только толкование чина литургии[15].
Кроме того, он проповедовал и слово Божие. Его слово на Новый 1747 год, сказанное в придворной Сретенской церкви, было отпечатано в Москве славянским шрифтом[16]. Между тем, освободилась Нижегородская кафедра. Епископ Нижегородский Димитрий (Сеченов) просил по причине расстройства здоровья об увольнении его от епархиального управления, и 3 августа 1748 г. был уволен на покой в Казанскую Раифскую пустынь[17]. Кандидатами на ее замещение Синод наметил наместника Троице-Сергиевской Лавры архимандрита Иосафа (Горленко)[18] и архимандрита Вениамина, на которого и пал выбор. 14 августа 1748 г. он был хиротонисан в Петропавловском соборе во епископа Нижегородского и Алатырского[19]. За четыре с половиной года управления этой епархией он показал себя архипастырем энергичным и деятельным. Он проявлял заботу об архиерейском доме, в котором его стараниями была устроена крестовая церковь. Заботился о монастырях: принимал деятельное участие в восстановлении пострадавшего от пожара Нижегородского Печерского монастыря. Продолжал заниматься миссионерской деятельностью.
Главной его заботой была семинария. Он принимает меры по улучшению преподавания, в частности, он возобновил преподавание греческого языка. Владыка Вениамин уделял большое внимание ее экономическому обеспечению: по его распоряжению были куплены для семинарии три двора со строениями, а также сад, ладьи, бараки и др.; он энергично собирал на содержание семинарии хлеб (20-ю часть урожая) с монастырей. Когда управитель Николаева Дудина монастыря подпоручик Владимиров стал игнорировать это распоряжение архипастыря, то он сам лично прибыл в монастырь и способствовал отправке хлеба по назначению[20].
Желая приобщить наставников семинарии к проповедничеству, он ввел в обыкновение произнесение ими в торжественные дни поздравительных речей, причем поощрял лучших наградами. По обычаю того времени энергичный деятельный епископ недолго оставался на кафедре, и 28 февраля 1753 г. он был переведен в Тверь[21].
6-го октября того же года он назначен членом Святейшего Синода и вызван в Петербург. Епископ Вениамин находился в Петербурге до конца января 1754 г., а затем был уволен в свою епархию, а с июля до конца года снова присутствовал в Синоде[22].
Но и Тверская паства недолго видела у себя архиереем епископа Вениамина. 17 апреля 1758 г. последовал именной высочайший указ о переводе Синодального члена епископа Вениамина во Псков[23].
Во время своего краткого пребывания на Псковской кафедре епископ Вениамин подавал жалобу в Синод на плохое поведение помещенных в монастыри епархии отставных военных. Он жаловался, что отставные военные ссорились с монастырской братией, пьянствовали и жили блудно[24].
15 сентября 1761 г. епископ Вениамин по высочайшему указу, устно переданному через царского духовника протоиерея Феодора Дубянского, перемещен был на столичную Санкт-Петербургскую кафедру с возведением в сан архиепископа[25]. «Синодального члена, преосвященного Вениамина, епископа Псковского, во архиепископа и Троицкого Александро-Невского монастыря во архимандрита и присутствовать ему в Святейшем Синоде"[26].
Около полугода вдовствовала столичная кафедра после смерти архиепископа Сильвестра. Из этого можно заключить, что правящие круги затруднялись сразу подыскать подходящего кандидата. Несомненно, кандидатура епископа Вениамина была подсказана прежним его покровителем, теперь занявшим первенствующее положение в Синоде Новгородским архиепископом Димитрием (Сеченовым). Последний принадлежал к числу тех людей, для которых главным была личная карьера и которые не брезговали никакими средствами, чтобы упрочить свое положение. Поэтому и сотрудников он подбирал по принципу личных предпочтений. Он считал епископа Вениамина, которого помнил как своего помощника по Новокрещенской конторе, точным исполнителем возлагаемых на него поручений и человеком бесхитростным, который не стал бы пользоваться своим влиянием во вред ему.
За кратковременное пребывание свое на столичной кафедре архиепископ Вениамин проявил себя, с одной стороны, как точный формалист, никогда не выходивший за рамки законности, точно соблюдавший все формальности делопроизводства и разрешавший все дела без промедления, а с другой стороны, как отзывчивый гуманный человек, оказывавший виновным милосердие и снисходительность. Так, к диакону Тихвинской церкви Илариона, поссорившемуся в церкви с дьячком, он применил меры в виде взятия подписки, что тот впредь будет воздерживаться от пьянства. Неисправных из духовенства он наказывал довольно строго — держал по несколько суток в консисторском карцере, посылал на покаяние в монастыри и даже отдавал в солдаты. Такое его сравнительно незначительное распоряжение, как указ о вызове непосвященных в стихарь церковнослужителей для посвящения, свидетельствует о его заботе о благолепии церковном и о повышении образовательного ценза для причетников, так как посвящению в стихарь предшествовал экзамен.
За короткий срок преосвященный Вениамин не смог проявить себя значительно. Этот краткий период богат был политическими событиями. В течение его сменилось три правителя.
По смерти Елизаветы, последовавшей 25 декабря 1761 г., престол наследовал голштинский принц, получивший имя Петра III. Новый император слепо преклонялся перед всем немецким и открыто презирал все русское, в том числе и православную веру. Новый царь кощунствовал во время богослужения, показывал священнослужителям язык, смеялся и гримасничал в церкви, демонстративно выходил из церкви во время молитв с коленопреклонениями.
В отношении к Церкви он наметил свою политику, выражавшуюся не только в секуляризации церковных имений, но и в преобразовании внутренней жизни русской Православной Церкви на протестантский немецкий лад. Он предполагал вынести из церкви иконы святых, разрешить женитьбу епископам, велеть духовенству стричь волосы и носить одежду по образцу одеяний немецких пасторов[27].
Петр III намечал произвести полную секуляризацию церковных имений. Указом от 21 марта 1762 г. монастырские крестьяне получили землю в собственность, за что обязаны был платить казне подушную подать в 1 рубль[28]. Церковные владения передавались Коллегии Экономии.
Однако Петру III не удалось осуществить своих намерений, он успел сделать лишь немногое: им дано было распоряжение о запечатании и закрытии домовых церквей, что приходилось исполнять преосвященному Вениамину, который держал себя довольно далеко от политики, и произошедший 28-го июня 1762 г. дворцовый переворот, в результате которого к власти пришла Екатерина II, он встретил пассивным созерцателем. Такова же была и его роль в погребении убитого в Ропше императора. Подчиняясь велениям свыше, он принимает его тело в свои скромные деревянные покои и совместно с другими синодальными членами совершает обряд погребения[29].
Новое царствование принесло чуждому политиканства архиерею мало хорошего. Екатерина II видела в Православной Церкви лишь полезное ей учреждение, посредством которого она могла бы влиять на народ, и поэтому все время своего царствования она выдвигала принцип самой широкой зависимости Церкви от государства. В отношении секуляризации церковных имений она всецело придерживалась взглядов свергнутого ею мужа, но решилась провести это серьезное и опасное мероприятие постепенно и не от своего имени, но преподнести общественному мнению это как самостоятельное решение смешанной комиссии из государственных сановников и иерархов. Сначала, чтобы создать благоприятное для себя общественное мнение, она повелела «чтобы вотчины синодальные, архиерейские, монастырские и церковные возвращены были в прежние места в полное ведомство со всеми угодиями"[30].
Но одновременно, еще во время коронации, она передала вопрос о церковных вотчинах на совместное рассмотрение Сената и Синода[31]. По первоначальному распоряжению, отданному 13 июля 1762 г., Синод на время коронации уезжал в Москву, а преосвященному Вениамину повелевалось остаться в Петербурге во главе Синодальной Конторы[32]. Но его выступление на совместной конференции Сената и Синода 16 июля решило его судьбу по-иному.
По сенатскому докладу предполагалось обложить монастырских крестьян податью в 1 рубль, из которой половина должна была идти в пользу духовных властей, а другая на содержание инвалидов. Среди членов Синода произошло разногласие. С предложением Сената согласились митрополит Новгородский Димитрий (Сеченов) и епископ Рязанский Палладий (Юрьев), против выступил епископ Тверской Афанасий (Вольховский), который заявил, что такая сумма будет недостаточной для содержания архиерейских домов и семинарий. Вместо этого он предложил полностью отдать землю в управление духовенству с отчислением 300 000 рублей в год на содержание инвалидов. Его поддержали архиепископ Вениамин и епископ Псковский Гедеон (Криновский).
Екатерина увидела в лице Петербургского архиепископа человека совершенно иных принципов, чем она, защитника идеи самостоятельности Церкви. Она поняла, что с такими архиереями ее план отобрания церковных вотчин руками самих же архиереев не удастся и поэтому решила удалить его из столицы и из Синода. Поэтому 25 июля 1762 г. был объявлен обер-прокурором Козловским (лейб-гвардии отставной премьер-майор А.С. Козловский был обер-прокурором Синода с 1758 по 1763 гг.) высочайший указ: «Преосвященному Вениамину, архиепископу Санкт-Петербургскому, по прошению его быть в Казанской епархии, а для коронации Ея Императорского Величества ехать ныне в Москву, преосвященному Гавриилу, епископу Казанскому быть в Санкт-Петербургской епархии и присутствовать в Святейшем Синоде членом, и для коронации Ея Величества приехать и его преосвященству в Москву. До приезда преосвященного Гавриила в Санкт-Петербурге присутствовать в конторе Святейшего Синода преосвященному Тихону, епископу Кексгольмскому и Ладожскому"[33].
Временное оставление во главе Петербургской синодальной конторы викария Новгородской епархии епископа Тихона (Соколова)[34] указывает на ту поспешность, с которой Екатерина старалась удалить неугодного ей архиерея из Петербурга. Но 29 июля для того, чтобы сгладить неприятное впечатление в глазах общественности, она издала новый указ: «Преосвященному Вениамину, архиепископу Казанскому, быть синодальным членом по-прежнему». Но это назначение было совершенно номинальным, больше преосвященный Вениамин, несмотря на сохранение за ним титула синодального члена, никакого участия в работе Синода не принимал. В царствование Екатерины II все удаляемые из Синода архиереи, отправляясь в другие епархии, до смерти удерживали номинальное звание синодального члена. 20 лет после этого управлял преосвященный Вениамин Казанской епархией, явил себя за это время пастырем добрым и особенно инициативным в деле обращения по Христу магометан и в заботах о духовной семинарии.
Время пребывания архиепископа Вениамина на Казанской кафедре было сопряжено с большими скорбями. Он не был на хорошем счету у Синода и за мелочи получал выговоры и внушения. Во время суда над участниками Пугачевского бунта он был обвинен в соучастии одним из пугачевских полковников, был вытребован в следственную комиссию. Там его разбил паралич. О его положении было доложено Екатерине, и та послала ему оправдательный рескрипт и возвела его в сан Митрополита. 17 марта 1782 г. он был уволен на покой в Седмиезерскую пустынь. Скончался 21 июня 1783 г.
[1] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 16.- СПб., 1906. — с.92.
[2] Архиепископ Казанский Иларион (Рогалевский) 1732−1735 гг., любитель духовного просвещения, с 1735 по 1738 гг. — архиепископ Черниговский, с 1738 г. на покое. Скончался в 1742 г. Составитель «Историко-статистических сведений о Санкт-Петербургской епархии». — Вып. 6. — с. 73. неверно говорит о том, что Григоровича вызвал в Казань епископ Лука (Конашевич), который был на кафедре лишь с 1738 г. Амвросий (Орнатский) еп. История Российской иерархии. — т. 1. — Часть 1. — Издание 2-е. — Киев, 1827. — с. 220.
[3] В монашестве Сильвестр, впоследствии префект и ректор Казанской семинарии, а с 1749 г. Тобольский митрополит. Управлял Суздальской епархией, скончался в 1760 г. Амвросий. (Орнатский) еп. История Российской иерархии. — т. 1. — Часть 1. — Издание 2-е. — Киев, 1827. — с. 235.
[4] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 16. — СПб., 1906. — с.92 — 100.
[5] Архангельский М. свящ. Преосвященный Вениамин (Пуцек-Григорович) митрополит Казанский и Свияжский.- «Странник» за 1866 г. — январь. — т. 1. — с.12.
[6] Казанский епископ Лука (Конашевич) 1738−1755 гг. был таким усердным ревнителем миссионерства, что доходил до крайностей и прибегал к принудительным мерам при обращении к христианству, за что был переведен на Белгородскую кафедру, где и скончался в 1758 г. Амвросий. (Орнатский) еп. История Российской иерархии. — т. 1. — Часть 1. — Издание 2-е. — Киев, 1827. — с. 324, 271.
[7] В 1740—1742 гг. архимандрит Свияжского монастыря и начальник Новокрещенской конторы, в 1742—1748 гг. епископ Нижегородский, в 1752—1757 гг. епископ Рязанский, в 1757—1767 гг. архиепископ, а затем митрополит Новгородский и Первенствующий член Синода. Один из выдающихся деятелей Екатерининской эпохи, усердно проводивший в жизнь политику секуляризации церковных имений. Амвросий. (Орнатский) еп. История Российской иерархии. — т. 1. — Часть 1. — Издание 2-е. — Киев, 1827. — с. 324, 271.
[8] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 23.- СПб., 1911. — с.366.
[9] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 22.- М., 1915. — с.421.
[10] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 23.- СПб., 1911. — с.368.
[11] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 22.- М., 1915. — с.680.
[12] Рункевич С.Г. Александро-Невская Лавра. — СПб., 1997. — с. 428.
[13] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 26.- СПб., 1907. — с.29.
[14] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 22.- М., 1915. — с.603.
[15] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 26.- СПб., 1907. — с.31−32 и 475.
[16] Макарий, архим. История Нижегородской иерархии, содержащая в себе сказания о нижегородских иерархах с 1672 по 1850 г. — СПб., 1857. — с. 138.
[17] Строев П. акад. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. — СПб. — 1877. — с. 606.; Макарий, архим. История Нижегородской иерархии содержащая в себе сказания о нижегородских иерархах с 1672 по 1850 г. — СПб., 1857. — с. 121.; Амвросий. (Орнатский) еп. История Российской иерархии. — т. 1. — Часть 1. — Издание 2-е. — Киев, 1827. — с. 324.
[18] Впоследствии епископ Белгородский. Скончался 4 сентября 1754 г. За истинно христианскую подвижническую жизнь был причислен Святой Церковью к лику святых. П.С.П.Р.В.П.И. — Елизавета Петровна.- 1746−1752. — т. 3. — СПб., 1912. — с. 122.
[19] Строев П. акад. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. — С-Пб. — 1877. — с. 294, 606.
[20] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 31.- СПб., 1909. — с.156.
[21] Строев П. акад. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской Церкви. — С-Пб. — 1877. — с. 606.
[22] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 34.- СПб., 1912. — с. III-IV.
[23] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 34.- СПб., 1912. — с.365.
[24] О.Д.Д.Х.А. С.С. — т. 39.- СПб., 1910. — с.16.
[25] Рункевич С.Г. Александро-Невская Лавра (1713−1913). — СПб., 1913. — с. 601.
[26] Архангельский М. свящ. Преосвященный Вениамин (Пуцек-Григорович) митрополит Казанский и Свияжский.- «Странник» за 1866 г. — январь. — т. 1. — с. 15.
[27] Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Издательство социально-экономической литературы «Мысль». Книга 13, с. 66.
[28] П.С.З.Р.И. — т. 15. — СПб., 1830. — с. 948.
[29] Послание преосвященного Вениамина архиепископа Казанского к своей пастве в 1733 г. — «Православный собеседник». — 1859 г. — ч. 2. -с. 205−210.
[30] П.С.П.Р.В.П.И. — Екатерина II. — 1762−1772. — т. 1. — СПб., 1910. — с. 20.
[31] Попов М.С. свящ. Арсений Мацеевич и его дело. — СПб., 1912. — с. 361−362.
[32] Барсов Т.В. проф. Святейший Синод в его прошлом. — СПБ., 1896. — с. 290.
[33] Российский Государственный исторический Архив в Санкт-Петербурге. Фонд № 797, опись № 97, единица хранения № 11, лист 196. Именные Высочайшие Указы.
[34] Епископ Кексгольмский с 1761 по 1767 г., с 1767 г. епископ Воронежский. Скончался на покое в Задонском монастыре в 1783 г. За подвижническую жизнь причислен к лику святых.
