 |
| Вера-Эском | Владимир Григорян | 08.11.2011 |
Кадры зверского убийства Муаммара Каддафи произвели очень тяжёлое впечатление. Как бы мы ни относились к этому полковнику-бедуину и его джамахирии, он боролся до конца и погиб, наполнив внутренним смыслом слова, которые произнёс однажды: «Герои истории — это личности, жертвующие собой во имя общего дела».
В чём заключалось то общее дело, о котором он говорил? Идёт ли речь о его попытке обеспечить высокое благосостояние своего народа? В этом он, безусловно, преуспел, но в итоге потерпел поражение. Богатство, сосредоточенное в руках государства, привлекает столько хищников, что защитить его практически невозможно.
В этом смысле действия стран НАТО в отношении Ливии с самого начала выглядели столь же респектабельно, как кража кошелька в автобусе. Один из руководителей Синодального отдела по взаимодействию с армией и правоохранительными учреждениями, протоиерей Михаил Васильев, заметил: «Я не политолог, и не мне строить какие-то прогнозы, но очевидно, что от войны, от крови не рождаются счастье и благополучие народа. И, получая вооружённую поддержку западных стран, Ливия будет платить за это нищетой собственного народа и потерянными поколениями, которые будут всего лишь обслуживать сырьевые ресурсы западных монополий. Это совершенно понятно, и это больно и печально».
Сорок два года назад Каддафи вывел Ливию из средневековья, сумев создать совершенную систему распределения национальных богатств и социальной защиты. Сегодня эта система разрушена до основания. Победители — западные компании — разворовывают нефтегазовые месторождения страны. У нападавших не было даже намёка на желание осчастливить ливийцев, чей уровень жизни был существенно выше нашего. К ним просто пришли и отняли практически всё.
Вот только факты. На каждого члена семьи государство, созданное Муаммаром Каддафи, выплачивало 1000 долларов дотаций. Пособие по безработице — 730 долларов в месяц. Новобрачным дарили 64 тысячи долларов на покупку квартиры. На открытие бизнеса давали 20 тысяч долларов. Образование и медицина — бесплатные. Квартирная плата отсутствовала. Имелась сеть магазинов для многодетных семей, где по символическим ценам продавались продукты питания. И так далее. Даже по европейским меркам это очень приличный уровень социальной защиты. Ливия была практически единственной страной третьего мира, где государство создало для людей райские условия жизни.
Это, собственно, её и погубило. Люди разучились работать. За них это делали три миллиона иностранцев. Когда начались волнения, гастарбайтеры стремительно испарились, после чего падение Каддафи стало вопросом времени. Бездельники не способны защитить свою страну — как показывает практика, они всегда недовольны, желая получить больше, чем имеют.
Роковую роль сыграла «пятая колонна» внутри страны, основой которой стали представители крупного и среднего бизнеса из города Мисурата — делового центра страны. Эти люди не нуждаются в социальной защите и уверены, что при дележе гигантского пирога сырьевых запасов страны и обрабатывающих предприятий их не забудут. Очевидно, так и будет, и олигархия при поддержке вооружённых сил Запада и собственной наёмной армии станет править Ливией, которая в минувшие месяцы всё потеряла и ничего не приобрела взамен.
«Не собирайте себе сокровищ на земле», — сказал Господь. Но был в действиях Каддафи и другой смысл, более высокий, чем искание материального благополучия для ливийцев. Да, на его руках немало крови, но тираном он не был. Сын пустыни, бесстрашный воин, идеалист и мечтатель, Каддафи, при всех своих недостатках, был близок русским своим мужеством, исканием правды. Может, это покажется надуманным… но ещё и своей готовностью бросить вызов грядущему антихристу. Вот что он сказал, обращаясь к боснийским мусульманам: «Люди Боснии, многие из вас введены в заблуждение бессильными и бесполезными людьми из числа арабов. Народ Сербии — христиане и люди других религий, но они ближе к Богу».
Каддафи знал, кто является подлинными врагами человечества, и призывал мусульман не быть их марионетками. Именно поэтому он — человек, знавший Коран едва ли не наизусть, — презирал исламизм. Соединённые Штаты сделали ставку на исламизм ещё во времена афганской войны в 80-е годы прошлого века, что кажется почти невероятным — ведь фундаменталисты ненавидят Запад. Да, ненавидят. Но вместе с тем они служат той мерзейшей мощи, которая рвётся сейчас к власти над миром, они обрушивают свои страны в средневековье, лишают их способности к самозащите. И, разумеется, неслучайно оплот исламизма — Саудовская Аравия — является генеральным партнёром США.
Надо заметить, исламизм имеет самое отдалённое отношение к религии, так же как зелотство в древней Иудее или нацизм в Германии. Всё это формы самообожествления толпы, утратившей веру в Бога. Толпа может тщательно это скрывать, более того, кричать, что никто не верует больше её, но поведение её обезумевших членов выдаёт богоборцев.
«Они хотят отбросить нас в средневековье, к новой мировой войне между Востоком и Западом, между исламом и христианством», — с горечью говорил Каддафи о лидерах Запада, которые начали бомбардировки его страны. Эти люди имеют такое же отношение к христианству, как исламисты — к мусульманству. Их бог — деньги. Они — ступени, по которым сын погибели идёт к власти, убивая царей, пытающихся ему противостоять.
Так же как и бомбардировки Югославии, убийство Муаммара Каддафи объединило все существенные политические и общественные силы России. Вообще, то внутреннее единство, которое у нас есть, оно очень важно. Мятежники, убившие Каддафи (в том числе исламисты), охотно брали оружие, которое им предоставляли враги Ливии, их устраивало, что натовские самолёты уничтожают правительственные войска, они не хотели понять, что их лишают будущего. В России повторение подобного, скорее всего, невозможно.
Есть многое в Европе и Соединённых Штатах, что нам не мешало бы перенять. Нет сомнений, что нам следует дружественно относиться к людям, их населяющим. Но в пыль развеялись мечты стать частью их мира, и слава Богу. Мы должны построить другой, лучший мир, восходящий ко Христу, а не бегущий от Него. Мы сегодня очень растеряны, находимся в плохом духовном состоянии и не только материально, но и нравственно уступаем многим и многим народам. Но мы сохранили нечто важное: понятие о чести, самопожертвовании — место для Господа в своей душе. И поэтому мы не безнадёжны.
