У власти мало нравственного авторитета. Она нуждается в церкви

Владимир Мединский — о царях, святых и вере

По мнению депутата Государственной думы Владимира Мединского, без веры в Бога, без этой нравственной скрепы Россия вряд ли бы пережила уготованные ей испытания.

— Владимир Ростиславович, на днях вы встретились с владыкой Константином. Какое место в вашей жизни занимает религия? Вы верующий человек?

- Я верующий человек. Не могу сказать, что глубоко воцерковлен — я путаюсь в церковной терминологии, наверное, не соблюдаю массу положенных православным формальностей. Но вера для меня — это очень серьёзно.

В нашей жизни религия естественным образом занимает большое место, потому что государство российского типа без нравственной скрепы существовать не может. Какое-то время роль этой нравственной скрепы выполняла коммунистическая идея. Но практика показала, что религия более эффективна. Как правильно процитировал владыка Константин Достоевского: «Русский человек без Бога — дрянь». Да, в общем-то, любой человек без Бога — дрянь. А дальше у Достоевского было: «Если у человека Бога нет, значит, все дозволено». Вот это мы и наблюдали после 1917 года.

На днях я был в Частоозерье. Руководитель широко известного предприятия «Велес» Александр Ильтяков не забывает о духовном: возвёл там очень достойный храм. Сначала он хотел его построить на месте храма, который в 1918 году взорвали большевики. Потом пришел Колчак (там сохранился дом, где он жил). Адмирал приказал найти комиссаров, которые взорвали местный храм, и закопать их живьем на месте взорванного храма. Сейчас на этом месте стоит памятник — погибшим красноармейцам. Строить новый храм на месте заживо закопанных вроде бы нехорошо, поэтому Ильтяков построил храм через дорогу.

— Даже в советские времена не все поголовно были атеистами.

- Не все, конечно. Были и верующие люди, но это, во-первых, не афишировалось, во-вторых, не поощрялось. Например, мой отец был крещеным, поскольку он родом из села. Он был сиротой при живом отце, рос у теток, так вот одна из них крестила его. Отец это знал, но крестик не носил, потому что офицеру Советской армии с крестиком полком командовать никто бы не дал. В СССР много было вещей, которые не поощрялись. У меня, например, прабабка — немка, настоящая немка, но это было семейной тайной, потому что как это у офицера Генерального штаба по линии матери бабка может быть немкой? У нее же наверняка родственники в Германии! Все это было тайной за семью печатями. Приходилось писать, что сведений о бабушке нет.

— И тем не менее, во время Великой Отечественной Сталин прибег к помощи церкви.

- Фактом является то, что Сталин действительно во время войны со свойственной ему прагматичностью использовал все, что могло мобилизовать народ на победу. До войны храмы взрывали, церковь как организация была запрещена, молиться можно было где-то тайно, дома. В войну Сталин восстановил патриархат, сам церковный институт. Были проведены выборы патриарха. Сталин встречался с ним. Патриарх многократно и публично напутствовал на победу, были разрешены торжественные моления, крестные ходы на Пасху по городам. Хотя понятно, что церковь могла встать в роли обиженного, сказать, что царит богопротивный кровавый большевистский режим и прочее-прочее — она имела на это все моральные основания. Но церковь с первого дня войны заняла чёткую патриотическую позицию. Патриарх выступил 22 июня с призывом «За Родину! За веру!» Это было взаимное движение церкви и Сталина. И, в общем-то, возрождение Русской церкви началось именно в годы войны.

 — По-вашему, насколько церковь и власть должны быть приближены друг к другу? Ведь до сих пор вокруг этого идут споры и единого мнения нет.

- Мне кажется, в нынешней ситуации власть заинтересована в церкви, а не наоборот. Церковь пользуется достаточным влиянием и авторитетом в обществе. Власть этим похвалиться не может, особенно мало у неё авторитета нравственного. Умом люди власть поддерживают, объективно понимая, что за последние 8 лет сделано кардинально больше, чем за предыдущие 30. Но этого недостаточно. Люди хотят большего, они недовольны социальным расслоением, их раздражают все эти олигархические «Форбсы», яхты, а власть, по их мнению, этому попустительствует. Их раздражают эти властные лимузины, мигалки и т. д. Поэтому если у власти есть авторитет на уровне разума, его постоянно надо укреплять конкретными действиями, объяснять и показывать людям: да, пенсии маленькие, тяжело на них жить. Ведь у человека короткая память: 10 лет назад пенсии были меньше в 10 раз. Все-такие делается немало. А вот нравственный авторитет дает церковь, поэтому власти она нужна.

— А верующий человек, на ваш взгляд, — это лишь тот, кто постоянно ходит в церковь, причащается? Или человек, который ощущает веру, скажем так, в душе?

- Кто постоянно ходит в церковь и соблюдает все обряды — это человек воцерковленный, он считается частью церковной общины, прихода. Верующий человек, на мой взгляд, это даже не тот, кто знает, как нужно молиться, а кто, и это принципиальная вещь, знает, что за добро и за зло воздается, что жизнь не конечна.

Величайшая ошибка и величайший грех атеистов — когда они объявляют, что жизнь конечна: успел получить удовольствие — молодец, попал под раздачу — дурачок, не воспользовался, ведешь жизнь праведную и скромную — лишаешь себя всех прелестей жизни. Эта атеистическая позиция глубоко порочна, потому что она лишает человека мотивации поступать по совести, совершать добрые поступки. Ведь если жизнь ограничена 60−70 годами, значит, человек считает, что должен «отжать» из нее все: убил, украл, сподличал — все можно. Очень сложно найти внутри себя достаточно совести, чтобы этого не делать.

Если же человек верит в вечную жизнь (теория вечной жизни может быть любой — от православного рая-ада до буддийского перерождения души) и понимает, что ему воздастся за все грехи, — это, с одной стороны, является величайшим нравственно-социальным тормозом, с другой — нравственно-социальным стимулом жить правильно, не переходить черту.

И у нас общество веками так жило. Россия всегда была страной, далёкой от идиллии: с тяжелым климатом, с тяжелыми условиями труда, с серьезными противоречиями между богатыми и бедными. Но в России почти не было убийств. Убийство в России — это было исключение. Даже когда из Иркутска в Москву шли «золотые» поезда, там был, конечно, вооруженный конвой, но что такое небольшой вооруженный конвой в Сибири!.. На эти поезда бесплатно сажали всех желающих проехать попутчиками. Чтобы напасть на такой поезд, надо было людей, свидетелей, убить. А ни один разбойник греха такого на душу не брал. «Золотые» поезда не грабили.

Если в Европе смертный приговор выносился муниципалитетом, так сказать, главой администрации села, и виселицы были в каждом городе — так они добивались того порядка, который есть у них сейчас, то у нас было другое, нравственное ограничение: у нас смертный приговор мог выносить один человек — царь, помазанник Божий, только он мог лишить разбойника жизни. При Елизавете, например, вообще была отменена смертная казнь. А Александр I за все годы своего царствования подписал 20 смертных приговоров — по одному в год (это уж совсем что-то чудовищное люди совершили). У нас к смерти стали приговаривать только когда царя убили — во второй половине XIX века, и то таких приговоров было немного (террористы-народовольцы и т. д.). Пятерых декабристов повесили — так вся страна десятилетия это переживала, содрогнулась: пять человек сразу казнили!

— В те времена действительно веру ставили во главу угла. Тогда и храмы возводились. Сегодня в Кургане впервые, по-моему, за 100 лет возводятся два каменных храма. Один на средства частного лица, второй — на народные деньги. Его так и называют «народный храм». Однако строительство ведется крайне медленно. По-вашему, это может свидетельствовать о безверии людей и ощущении ненужности храмов? Или причины в их благосостоянии?

- Почему храм у «Курганприбора» строится быстро? Потому что, как я понимаю, хозяин предприятия — верующий человек и он тратит личные средства. А любое частное дело всегда решается быстрее и эффективнее, чем любое «колхозное». Я был в Богоявленском храме, беседовал с отцом Николаем. Храм вроде бы строится на народные деньги. Первый импульс дал губернатор, когда он собрал на своем авторитете первые взносы, на которые были сделаны землеустроительные работы, проект, фундамент, часть первого этажа. Дальше решили, что храм будет строиться на народные деньги. Только собирать народные средства, по копейке, очень тяжело. На народные деньги московский Храм Христа Спасителя строился 50 с лишним лет. В Кургане по кирпичику тоже сложно храм построить. Здесь нужна серьезная мобилизационная и организационная работа. Я подумаю, как самому в этом процессе поучаствовать (я спросил на это благословение владыки Константина). Проект храма я видел — это будет красивейший храм Зауралья.

— Как относитесь к включению в школьную программу религиозного курса?

- Нормально к этому отношусь. Если человек будет знать основные традиционные религии, с уважением относиться к другим религиям, ничего плохого в этом не будет. Но не надо забывать свою традиционную религию: глупо, например, здесь, в Зауралье, где большая часть населения православные, в равной степени изучать православие и ислам. При всем уважении к исламу, я не думаю, что на Кавказе в равной степени изучают в школе православие и ислам. У них упор на свою религию, и здесь должен быть упор на нашу традиционную религию — православную. Знать другие религии почему важно? Чтобы с уважением относиться к представителям других конфессий. Чтобы понимать, что правоверный мусульманин — это не ваххабит с бородой, который орет «Аллах акбар!» и режет народ, а что нормальные мусульмане совсем другие — это великие ученые, великие врачи, великие мыслители. Что ислам — это религия терпимая, мудрая и не имеет никакого отношения ко всем радикальным сумасшедшим, которых можно сравнивать, пожалуй, только с христианскими сектами радикального толка, проповедующими оскопление, самосожжение — те других сжигают, эти — сами себя, в общем, все одно и то же, только с разных сторон. В христианстве тоже есть те, кто под знаменем Христа заставляют на смерть идти.

— В кафедральном храме святого Александра Невского вы поклонились мощам святого праведного Федора Ушакова. Это, пожалуй, один из немногих примеров, когда к лику святых причисляют воина. Тем более что это случилось совсем недавно — в начале 2000-х. С чем это связано?

- Примеры причисления воинов к лику святых, конечно, есть, но все они из глубокой древности: это святой благоверный Александр Невский, святой благоверный Дмитрий Донской. А вот Ушаков-то по историческим меркам — практически современник. Федор Ушаков — это уникальная фигура в нашей истории. К сожалению, он у нас мало изучен. Я всем рекомендую пересмотреть фильм «Адмирал Ушаков», выпущенный ещё при Сталине.

Федор Ушаков — внук старца. Его дедушка был не просто старцем при монастыре, он предсказывал будущее, врачевал. Отец Ушакова был всего-навсего сержантом в одном из гвардейских полков. То есть это не какая-то дворянская элита. Сам Федор Ушаков не проиграл ни одного сражения в своей жизни. За личную храбрость он был назначен командиром императорской яхты. Можете себе представить более «коронное» место?

— Но, тем не менее, он ушел оттуда.

- Да, он отказался и ушел на действующий флот командовать фрегатом. За свою военную карьеру, подчеркну, Ушаков не проиграл ни одного сражения. Он абсолютный инноватор в части флотоводческого искусства того времени. Методика Ушакова: удар по флагманскому кораблю, при этом он использовал направление ветра, подводные течения, перестроение кораблей — его тактика была непобедима. И речь даже не столько о слаженности боготворивших его моряков или об эффективности флота, который был не лучше французского или турецкого, а именно об инновационной тактике боя. У Ушакова учился Нельсон (Горацио Нельсон, английский флотоводец, вице-адмирал, — ред.).

У Федора Ушакова была необычная черта, которая, конечно, деморализовала противников еще до начала боя: все знали — как только выкидывается белый флаг, сразу прекращается огонь, сразу на воду спускаются все шлюпки, подбираются все вражеские матросы, им оказывается лечебная помощь, после чего они отпускаются домой — это была тактика Ушакова, и никто не хотел умирать, сражаясь против Ушакова, потому что все об этом знали. Тогда как стандартной практикой того времени, даже у французов и англичан, было отправлять пленных матросов на галеры. Не говоря уже про турок, которые продавали пленных сразу.

В конце жизни Федор Ушаков, живя последние лет 10 у себя в имении (это на территории нынешней Мордовии), был крупнейшим благотворителем местного монастыря и вел полумонашеский образ жизни. На его средства строилась церковь, облагораживался монастырь. Этот человек — ратник, признанный святым, фигура уникальная для нашей истории.

Кстати, в годы Великой Отечественной войны, когда Сталин ввел линейку полководческих орденов, особенно всех шокировал орден Александра Невского: представляете, при коммунистическом режиме орден в честь монарха, потому что Александр Невский — великий князь, то бишь царь, да к тому же еще и святой! Так вот, орден Ушакова старше ордена Нахимова. Он очень редкий. Надо сказать, что и сам Федор Ушаков был очень храбрым человеком: его можно сравнить только с молодым Бонапартом — это был человек, который мог сам повести солдат на абордаж, в бой. И моряки молились на него.

— Кстати, правда ли, что сам Ушаков свою первую награду получил за борьбу с эпидемией чумы в Херсоне?

- Я не слышал об этом. Знаете, я думаю, что для того чтобы бороться с чумой, нужно иметь даже большую храбрость, чем вступить в морское сражение, где ты хотя бы видишь врага в лицо.

— Ушаков после выхода в отставку наверняка мог остаться при царском дворе или хотя бы поселиться в Санкт-Петербурге. Почему он выбрал такой, почти отшельнический, образ жизни?

- Да, Ушаков вышел в отставку не глубоким стариком. Он мог уехать в Санкт-Петербург и вести там прекрасную жизнь. Уважаемый человек, фельдмаршал. При дворе ездил бы с ливреями, с лакеями — пользовался бы всеобщим почетом. Но человек верил в Бога.

 — Если обратиться к современности, как думаете — сегодня к русскому народу вернулась вера? В 90-е годы у меня лично было твердое убеждение, что огромнейшие очереди на крещение — всего лишь дань моде, а не истинная вера. Сегодня истинная вера вернулась?

- Мне кажется, еще нет. Реально вера вернулась пока к небольшой части общества. Я знаю много людей, которые с Божьим именем на устах такие мерзости творят! Просто такие мерзости, что даже содрогаешься! И все это крестясь и говоря о вере. Нельзя за два десятилетия вырастить семя, которое топталось много лет. Если доходило до того, что народ шел и топил священников, значит, что-то сломалось еще тогда, раньше.

— Планируете побывать в церквях и монастырях Зауралья?

- Обязательно поеду в Далматово. Хочу также побывать в Чимеевском монастыре — мне интересно там побывать. Курганская епархия, в отличие от многих других, не избалована ни деньгами, ни избыточными милостями властей. Здесь есть над чем трудиться.

http://ura.ru/content/kurgan/01−11−2011/articles/1 036 257 257.html#war