Т.н. «Всеукраинский собор», проведенный при поддержке большевистской власти украинскими раскольниками в 1921 г с грубейшим нарушением канонов Православной Церкви и положивший начало существованию т.н. «Украинской автокефальной православной церкви» (УАПЦ), в течение всего ХХ столетия был и поныне остается краеугольным камнем в идеологии раскольников-автокефалистов. Большинство народа церковного расценило этот лжесобор как вопиющее беззаконие: он получил устойчивое прозвание «самосвятского» по причине неканонического рукоположения раскольничьей «иерархии"[1]. Однако несмотря на это лидер автокефалистов — Василь Липкивський, избранный в 1921 г. «митрополитом Киевским» и «предстоятелем» УАПЦ — отзывался об итогах «собора» в восторженных тонах. В частности, Липкивский писал: «Первый всеукр. церковный собор целиком выполнил свою задачу наивысшего хозяина своей церкви: он образовал чрезвычайным способом украинскую народную иерархию, утвердил главные основы жизни укр. церкви, ее автокефалию, отделение от государства, всенародную соборноправность, родной язык в церкви, утвердил в ней новый строй, начертал дальнейшие пути ее жизни и сам стал главным основанием, на котором должно проводиться дальнейшее строительство украинской автокефальной православной церкви. Большое церковное значение этот собор имеет еще и потому, что он был целиком свободным, действительно церковным, потому что никакие внешние силы не угнетали его, не влияли на его свободу и целеустремленность"[2]. Липкивский также отмечал: «Первый всеукр. церковный собор 1921 г. для укр. авт. правосл. церкви и не для нее одной имел огромное значение, которое, вероятно, чем далее, тем более будет возрастать и в истории общей Христовой церкви займет, вероятно, важное место"[3]. В мемуарах первого автокефалистского лжемитрополита можно найти и такие напыщенные строки, посвященные самосвятскому сборищу: «Для УАПЦ как было 9 мая 1919 г. днем ее рождения, так и 17 октября 1921 г., когда проходил собор, было днем ее торжественного крещения в Духе св., так как она ощутила окончательно в себе полноту благодати св. Духа и публично на весь мир объявила о своем возрождении"[4].
В среде националистически настроенной украинской эмиграции продолжало сохраняться подобное отношение к «собору» 1921 г. Наиболее ярким примером апологии самосвятской лжеирархии и обновленческих по своему характеру новшеств, провозглашенных Липкивским и его соратниками, является «Очерк истории Украинской Православной Церкви», написанный Иваном Власовским[5].
Раскольничьи группировки, действующие сегодня на Украине — т.н. «Украинская православная церковь — Киевский патриархат» (УПЦ КП), возглавляемая преданным анафеме бывшим митрополитом Киевским Филаретом (Денисенко), и т.н. «Украинская автокефальная православная церковь» (УАПЦ), во главе которой ныне стоит лжемитрополит Мефодий Кудряков, — напрямую возводят свое происхождение к УАПЦ, провозглашенной в 1921 г. В связи с этим нынешние раскольники-автокефалисты стараются всячески подчеркивать свое утрированно благоговейное отношение к памяти самосвятского лжесобора. Так, например, раскольниками широко отмечалось 75-летие «Всеукраинского собора» 1921 г., в связи с чем в октябре 1996 г. ими была проведена посвященная ему «научная конференция» и опубликован сборник прозвучавших на ней докладов[6]. Большинство из них было посвящено восхвалению «собора» 1921 г. как оказавшего исключительное влияние на рост националистических настроений на Украине, громко именуемых докладчиками «процессом национально-духовного возрождения». Как образчик подобной риторики, полностью повторяющей традицию Липкивского, можно привести слова из доклада Леонида Пилявца: «.Решения Всеукраинского Собора УАПЦ были судьбоносными. Они подняли Украинскую Церковь на качественно новый уровень развития"[7].
В связи с сохранением подобного отношения к лжесобору 1921 г., равно как и по той причине, что националистические политики Украины продолжают активно использовать в своих интересах раскольническое движение, представляется вполне целесообразным рассмотреть, кого собственно представляли делегаты т.н. «Всеукраинского собора» 1921 г. Был ли этот «собор» действительно «целиком свободным» и действительно церковным, как характеризуют его Липкивский и его последователи? И действительно ли, «никакие внешние силы не угнетали его, не влияли на его свободу»? Думается, что первичное представление об этом может прежде всего дать рассмотрение состава делегатов «собора», что мы и попытаемся предпринять.
О подготовке т.н. «Всеукраинского собора» 1921 г., положившего начало самосвятской т.н. «Украинской автокефальной православной церкви», историк-эмигрант Иван Власовский сообщает следующее: «Не имеем, к сожалению, известий о том, как проводились выборы делегатов на Всеукраинский Собор 1921 г., как равно и о самом количестве делегатов и членов Собора Всеукраинского…"[8].
В то же время Липкивский приводит некоторые данные о способе избрания делегатов «собора» 1921 г. и их количестве. Липкивский сообщает, что сформированная приверженцами автокефалии т.н. «Всеукраинская православная церковная рада» (ВПЦР) тщательно готовилась к проведению «собора»: ею во все епархии и приходы была разослана информация, содержавшая программу «собора» и призыв избрать на него своих делегатов. Аналогичные сообщения получили также митрополит Киевский и Галицкий Михаил (Ермаков), Патриарший Экзарх Украины, и все епископы Украинского Экзархата. Разумеется, архиереи не ответили на подобное приглашение со стороны неканонического сборища, пытавшегося узурпировать церковную власть. Как с негодованием сообщает Липкивский, митрополит Михаил ответил от себя лично и от лица всего епископата, что он не только не приедет на «собор» сам, но и отлучит от Церкви тех епископов и священников, которые примут участие в этом беззаконном предприятии[9].
Липкивский в своих мемуарах утверждает: «Призыв ВПЦР на собор вызвал чрезвычайную заинтересованность украинской общественности, повсюду собирались соборы, обсуждались вопросы, избирались делегаты на собор. Несмотря на тяжелый голодный год и трудное железнодорожное сообщение с Киевом на 1 октября 1921 г. собралось более, чем 400 делегатов со всех краев Украины, много делегатов прислали Подолия, Черниговщина, Полтавщина, Волынь. Были делегаты из Одессы, Слобожанщины, даже с Кубани. Наиболее было с Киевщины, особенно из Киева"[10].
«Историческая Записка» ВПЦР приводит значительно большую цифру: «На Собор съехалось до 500 представителей из духовенства и мирян со всей Украины"[11]. В письме к Корсуновскому Липкивский, противореча самому себе, также указывает, что на «собор» прибыло «до 500 представителей почти от всех губерний Украины"[12].
Принимавший участие в «соборе» 1921 г. Василь Потиенко (делегат от Сосницкого уезда Черниговской губернии, впоследствии — «протодиакон» лжемитрополита Василя Липкивского) сообщает, что на «собор» 1921 г. «приехали 472 делегата из всех частей Украины». Потиенко отмечает далее: «Наибольшее число делегатов было с Киевщины, Волыни, Подолии, затем с Черниговщины, Полтавщины, были делегаты из Одессы, Херсонщины, Слобожанщины и даже с Кубани"[13].
Между тем, вопреки утверждениям Власовского, относительно количества делегатов самосвятского лжесобора имеются вполне определенные сведения. В частности, в Центральном государственном архиве высших органов власти и управления Украины сохранился протокол заседаний мандатной комиссии «собора» 1921 г. Согласно этому протоколу, действительными были признаны 387 мандатов делегатов «собора», недействительными — 22. Тем не менее, комиссия почему-то тут же дезавуировала свое собственное решение и признала последние 22 мандата действительными, наделив их обладателей правом решающего голоса. Аргументировалось это постановление совершенно невразумительно — тем, что данные представители прибыли с периферии[14].
Собравшиеся на лжесобор раскольники-автокефалисты вполне осознавали, что действуют самочинно, вразрез с канонами Православной Церкви. Отсюда их стремление подчеркнуть свою представительность, следствием которого и была довольно странная деятельность мандатной комиссии. Она не только наделила правом голоса обладателей ранее признанных недействительными мандатов, но также в течение 2-недельного периода работы «собора» непостижимым образом увеличила число его делегатов почти на полсотни. Составленный в последний день работы «собора» — 30 октября 1921 г. — список его делегатов содержит уже 445 имен[15]. Впоследствии раскольники в своих воспоминаниях и вовсе округлили эту цифру до 500.
Для того, чтобы ответить на вопрос, кого же в реальности представлял «собор» 1921 г., интересно было бы прежде всего рассмотреть, какие регионы Украины направили представителей на раскольничье собрание и какова была численность их делегатов. Данные списка участников «собора» не могут не поражать. Две трети делегатов — это представители Киева и Киевщины (соответственно — 141 и 168 человек). В сравнении со столичным округом весьма скромно выглядят делегации Полтавской и Черниговской губерний (по 40 человек от каждой). В то же время, вопреки сказанному Липкивским, число участников «собора» от всех других регионов Украины было и вовсе ничтожно: от Подолии — 18 делегатов, от Кременчугской области — 13, от Волыни — 9, от Одесской области — 7. Харьковская и Херсонская области прислали всего лишь по 2 делегата[16]. Таким образом, ни о каком «всеукраинском» характере «собора» говорить не приходится: в реальности он представлял собой лишь событие в масштабе Киевского региона.
Социальная принадлежность участников «собора» 1921 г., отраженная в списке делегатов, еще более красноречиво характеризует съезд раскольников-автокефалистов как мероприятие, абсолютно чуждое церковной жизни. Среди делегатов «собора» не было ни одного православного архиерея. Доля духовенства среди участников «собора» была ничтожна — чуть более десятой части делегатов: в работе «собора» приняли участие лишь 51 священник и 8 диаконов[17] (хотя Липкивский позднее преувеличивал число священников до 60 человек[18]). Правда, цифра 51 также вызывает некоторые сомнения, так как в графе «Работа в церкви» у некоторых указано, что они не служили в качестве священников (так, например, сам раскольничий лидер Липкивский обозначен лишь как «заместитель председателя ВПЦР, свящ. К. Соколовский из Киева отмечен как «член ВПЦР», свящ. Бржосновский из с. Шпендивка Белоцерковского уезда значится как «главноуполномоченный ВПЦР», свящ. Вишневский из с. Велика Снитинка Белоцерковского уезда отмечен как дьячок, свящ. Ковбасюк из Бердичева проходит как дьячок-регент). Церковнослужители на «соборе» были представлены 30 пономарями[19].
Можно привести такую, почти комическую, деталь: несмотря на критически малое число священнослужителей, прибывших на «собор», из полусотни священников половина — 24 человека — были определены кандидатами в «епископы» УАПЦ[20].
Для сопоставления следует отметить, что на Украине в 1914 г., согласно статистическим ведомостям, было 10 565 священников, 1 825 диаконов и 10 793 пономаря[21].
В то же время в списке делегатов «собора» значатся 83 учителя, 74 крестьянина, 37 студентов, 35 рабочих и даже ученики средних школ. Даже симпатизирующий раскольникам-самосвятам И. Власовский по этому поводу восклицает: «…Поражает столь малое число священников на Соборе, который должен был решать судьбу Украинской Церкви…"[22]. Раскольничий автор, однако, при этом скромно воздерживается от каких-либо выводов. А между тем они очевидны: абсолютное большинство украинского православного духовенства и церковнослужителей остались в стороне от беззаконного предприятия раскольников и не поддержали автокефалистское движение. В таком случае совершенно непонятно, почему «судьбу Украинской Церкви» решали без участия ее клира лица, имеющие неведомо какое отношение к Церкви.
Интересно отметить, что среди делегатов, направленных на «собор» от Киева, — общим числом 141 — было лишь 6 священников и 3 диакона. При этом из них только один священник был направлен своим приходом, 4 — присутствовали как члены ВПЦР, а один, имея священный сан, трудился в качестве учителя. Два диакона из киевской делегации получили личные приглашения на «собор», а один прибыл как член ВПЦР. Таким образом, несмотря на обширный список делегатов от Киевской области, очевидно, что они ни в коей мере не выражали настроений духовенства украинской столицы. Более обширная группа священнослужителей была прислана на «собор» только от городов и уездов Киевщины — 31 священник и 3 диакона. В то же время от Полтавщины прибыло лишь 7 священников, от Кременчугской области и Черниговщины — только по 2 священника, от Одесской — всего 1. Огромные по масштабу регионы — Подолия и Волынь — прислали на «собор» также лишь по 1 священнику. Духовенство Харькова и Слобожанщины не было представлено вовсе[23].
Представляется интересным коснуться и некоторых персоналий из числа делегатов самосвятского «собора». Прежде всего обращает на себя внимание то, что наиболее инициативной группой на «соборе» явились лица, давно уже зарекомендовавшие себя в качестве лидеров автокефалистского движения: священники В. Липкивский, Н. Шараивский, К. Соколовский, председатель ВПЦР М. Мороз и профессор В. Чеховский — главный идеолог раскольников. Не менее влиятельной была на «соборе» и группа националистически настроенной интеллигенции. Сепаратистская идеология нашла отклик главным образом в среде сельского учительства и части студенчества, что наглядно подтверждает состав участников «собора» 1921 г. Однако среди принявших участие в «соборе» интеллигентов-националистов можно назвать и ряд лиц столичного масштаба: академика А. Крымского, профессоров В. Данилевича, Ф. Крыжанивского, писателей П. Стебницкого, А. Дробъязко, С. Ефремова, Г. Коломийца, М. Пивоварива, М. Левитского, П. Стебницкого, композиторов П. Козицкого и К. Стеценко, художника Я. Шевченко, чиновников П. Панченко, Р. Роминского, М. Самборского, В. Шидловского, Д. Щербаковского и многих др.[24] Любопытно отметить и такую деталь: в составе Киевской делегации на «соборе» присутствовало 7 человек из числа членов семьи Липкивского (не считая его самого)[25]. О том, какое отношение вся эта публика имела к подлинно церковной жизни, пожалуй, наиболее красноречиво свидетельствует пометка в графе «Работа в церкви», поставленная против имени чиновника Шидловского — «украинизатор"[26].
Таким образом, на основании приведенных данных представляется возможным сделать ряд выводов относительно характера «собора» 1921 г. Прежде всего следует признать, что список непонятно кем и как избранных делегатов «собора», среди которых не отмечено ни одного епископа, абсолютно подтверждает его характеристику как самочинного сборища, собранного вопреки канонам Православной Церкви. Более того, доля духовенства среди участников лжесобора столь ничтожно мала в сравнении с иными социальными категориями, представленными на нем, что это дает право утверждать: данное мероприятие не имеет практически никакого отношения к жизни церковной, а является сугубо политической акцией. Принявшие участие в лжесоборе немногочисленные клирики, связанные почти исключительно с сельскими приходами Киевщины, задолго до «собора» 1921 г. зарекомендовали себя как активные политики-националисты и не могут никоим образом рассматриваться как представители православного украинского духовенства (тем более, что многие уже к этому времени были запрещены в служении).
Вопреки названию самосвятский лжесобор никоим образом не являлся «всеукраинским» и представлял собой локальное мероприятие, не выходящее по своему масштабу за рамки Киевской области. Доминирующую роль на «соборе» при принятии его решений играли представители националистически настроенной части украинской интеллигенции, церковность которых представляется более, чем сомнительной.
В силу этих обстоятельств можно полагать, что т.н. «Всеукраинский собор» 1921 г., как предприятие, стоящее в стороне от реалий церковной жизни и народа церковного, трудно квалифицировать даже как раскол в его классическом для церковной истории понимании. Автокефалистское движение Липкивского и его приверженцев скорее можно признать явлением социально-политического характера, целью которого было через имитацию церковности и привнесение сепаратистской идеи извне в церковную жизнь Украины более эффективно внедрять в сознание украинского народа чуждые Евангелию националистические убеждения. Эту глубоко антицерковную сущность «самосвятов» прекрасно осознали большевики, что в итоге и обеспечило их поддержку новообразованной УАПЦ в видах борьбы с настоящей Церковью.
[1]Раскольники, ратовавшие за немедленно предоставление автокефалии Украинской Православной Церкви, не нашли отклика своим устремлениям среди епископата. По причине отсутствия архиереев среди участников раскольничьего лжесобора 1921 г., им пришлось прибегнуть к абсолютно неканоничной и весьма экстравагантной мере — лжеепископы провозглашенной на «соборе» т.н. «Украинской автокефальной православной церкви» (УАПЦ) во главе с лжемитрополитом Василем Липкивским были «рукоположены» группой пресвитеров, диаконов и мирян. Причем, значительная часть клириков, участвовавших в этом действе (в том числе и сам Липкивский), была за свои раскольнические действия запрещена в служении Священноначалием Русской Православной Церкви, к которой эти священнослужители ранее принадлежали. [2]Липкiвський Василь. Вiдродження Церкви в Украiнi. 1917 — 1930. Торонто. Вид. «Добра книжка». 1959. С. 61. [3]Там же, с. 62. [4]Там же. Интересно отметить, что все выше цитированные тексты Липкивского практически полностью и без каких-либо изменений повторены без ссылки на лжемитрополита его «протодиаконом» Василем Потиенко в его брошюре, посвященной образованию УАПЦ (см. Потiенко В. Вiдновлення iерархii Украiнськоi Православноi Автокефальноi Церкви. Вид. ВЦУ УАПЦ. Новий Ульм. Нiмеччина. 1971. С. 44) [5]Власовський I. Нарис iсторii Украiнськоi Православноi Церкви. Т. 4, ч. 1. Киiв. 1998. [6]Украiнський церковно-визвольний рух i утворення Украiнськоi Автокефальноi Православноi Церкви. Матерiали науковоi конференцii. Ред. А. Зiнченко. Киiв. «Логос». 1997. [7]Пилявець Л. Всеукраiнський Православний Собор 1921 р.: учасники й проблеми». В сб.: «Украiнський церковно-визвольний рух i утворення Украiнськоi Автокефальноi Православноi Церкви». Киiв. «Логос». 1997. С. 55 — 63. [8]Власовський I. Нарис iсторii Украiнськоi Православноi Церкви. Т. 4, ч. 1. Киiв. 1998. С. 107. [9]Липкiвський Василь. Вiдродження Церкви в Украiнi. 1917 — 1930. Торонто. Вид. «Добра книжка». 1959. С. 45 — 46. [10]Там же. [11]Цит. по: Власовський I. Нарис iсторii Украiнськоi Православноi Церкви. Т. 4, ч. 1. Киiв. 1998. С. 107. [12]Цит. по: Власовський I. Нарис iсторii Украiнськоi Православноi Церкви. Т. 4, ч. 1. Киiв. 1998. С. 107 — 108. [13]Потiенко В. Вiдновлення iерархii Украiнськоi Православноi Автокефальноi Церкви. Вид. ВЦУ УАПЦ. Новий Ульм. Нiмеччина. 1971. [14]ЦГАВОВУ (г. Киев). — Ф. 3984. — Оп. 1. — Дело 62. — Л. 76. [15]ЦГАВОВУ (г. Киев). — Ф. 3984. — Оп. 3. — Дело 106. — Л. 2 — 24 об. [16]Там же. [17]Там же. [18]Липкiвський Василь. Вiдродження Церкви в Украiнi. 1917 — 1930. Торонто. Вид. «Добра книжка». 1959. С. 46. [19]ЦГАВОВУ (г. Киев). — Ф. 3984. — Оп. 3. — Дело 106. — Л. 2 — 24 об. В терминологии мандатной комиссии «собора» пономари именуются «дяками». [20]ЦГАВОВУ (г. Киев). — Ф. 3984. — Оп. 3. — Дело 35-а. — Л.34. [21]"Церква i життя». 1928. N 7, ч. 2. С. 106 — 107. [22]Власовський I. Нарис iсторii Украiнськоi Православноi Церкви. Т. 4, ч. 1. Киiв. 1998. С. 108. [23]ЦГАВОВУ (г. Киев). — Ф. 3984. — Оп. 3. — Дело 106. — Л. 2 — 24 об. [24]Там же, Пилявець Л. Всеукраiнський Православний Собор 1921 р.: учасники й проблеми». В сб.: «Украiнський церковно-визвольний рух i утворення Украiнськоi Автокефальноi Православноi Церкви». Киiв. «Логос». 1997. С. 55 — 63. [25]ЦГАВОВУ (г. Киев). — Ф. 3984. — Оп. 3. — Дело 106. — Л. 2 — 24 об. [26]Там же.
