 |
| Православие.Ru | Сергей Шаргунов | 01.11.2011 |
Книга о чудесах. Чудесах, которые могут означать спасение от гибели и, наоборот, расставание с жизнью, но всякий раз определенных Промыслом.
Большая книга — захватывающая, как фильм. Умелые драматургические повороты есть в каждой главе, одна глава сшита с другой прочной сценарной ниткой, а фотографии, глядящие почти с каждой страницы, кажется, сейчас оживут.
В сущности, это книга о пути рассказчика, который скромно, почти незаметно следует из главы в главу и как будто бы лично присутствует даже в притчевых историях времен древнехристианского Египта.
Книга начинается приходом студента ВГИКа к вере, а далее — сложное воцерковление сквозь советский период, Псково-Печерский монастырь, полная испытаний, трудов и радости жизнь послушника, который в конце концов сам становится наместником монастыря в Москве.
Это рассказы о старцах, подвижниках, монахах, юродивых, бесноватых, безбожниках, о затронутых чудом самых простых и весьма известных людях, о прозорливце отце Иоанне (Крестьянкине), о прошедших лагеря столетних монахинях разоренной Дивеевской обители и о многих других. Такие рассказы невозможно забыть, к ним возвращаешься, их пересказываешь.
В книге отца Тихона (Шевкунова) нет ложной благостности. Немало смешного, едкого, откровенного. Здесь и проявления послушания, для кого-то похожие на сумасшествие, и епископ, отличавшийся крутым нравом и на время даже запрещенный в служении. И авантюрист-разбойник «Августин», разыгрывавший из себя монаха-отшельника, а в финале: «Мы прочитали в газетах, что иеромонах Владимир, который был тесно связан с местной преступной, совершенно невозможной для монаха компанией, найден зверски убитым в своем доме». В самом начале книги автор повествует о том, как, будучи неверующим, но тяготея к таинственному, увлекался спиритическими сеансами: «дух» Сталина предсказал правление тогда еще неизвестного Горбачева, а вызванный Гоголь, точно бы какой-нибудь заправский блогер, предложил студентам «выпить яду», то есть покончить с собой, и тут-то они ощутили, что общаются со зловещей силой.
Интересно, что отец Тихон говорит об увиденном вроде бы без утайки, но о недостатках людей вспоминает вскользь, с сочувствием и юмором, зато их доблести и благородные поступки расписаны щедро, от души.
Живость изображения сцен и характеров, ясный и яркий язык ведут читателя на глубину.
Ведь в сущности это книга о смирении и покаянии, о великой и, наверное, главной науке вменять себя ни во что. Вот герой спешит к схиигумену Мелхиседеку за советом.
«Он поднял на меня глаза и вдруг горько-горько зарыдал.
— Брат! — сказал он с невыразимой болью. — Что ты меня спрашиваешь? Я сам погибаю!"
Книга отца Тихона как огромный букет. Розы, пионы, тихие полевые цветы, просто травы и листья. Сочный и теплый букет жизни, принесенный к подножию Креста.
