 |
| Православие.Ru | Епископ Подольский Тихон (Зайцев) | 15.09.2011 |
Идея строительства в Москве, давно превратившейся в 
многомиллионный мегаполис, 200 новых храмов вызвала широкий общественный резонанс. Сейчас значительная часть действующих московских церквей расположена в центре города, в то время как жители других районов в буквальном смысле слова лишены возможности участвовать в полноценной литургической жизни Церкви из-за отсутствия достаточного количества храмов.
Верующие уже собираются на богослужения в тех местах, которые выделены под строящеюся храмы. Вместе с городскими властями новые стройплощадки регулярно объезжает с инспекцией председатель Финансово-хозяйственного управления Московской Патриархии епископ Подольский Тихон, и ему каждый раз приходится отвечать на десятки вопросов. О главных задачах и трудностях «Программы-200» владыка Тихон рассказал и порталу «Православие.ру».
— Строительство быстровозводимых храмов в столице обсуждается уже около двух лет. Сейчас мы все видим, что процесс наконец пошел. С чем это связано?
- Что считать точкой отсчета начала программы, определить не просто. Святейший Патриарх Кирилл, действительно, впервые обратился к мэру Москвы (тогда еще Юрию Лужкову) с этой идеей в 2009 году. Но активно все стало продвигаться после образования в начале 2011 года Фонда поддержки строительства храмов г. Москвы, попечительский совет которого возглавили Святейший Патриарх Кирилл и мэр Сергей Собянин. Приглашение стать их соработниками приняли и федеральные министры, и городское руководство, и представители бизнеса — все те, кто и по долгу службы, и по душе болеют за будущее народа. Ведь нравственный кризис — причина многих страданий современного общества, без возврата к традиционным ценностям его не преодолеть. Народ сделал уже шаг в этом направлении: существующие храмы переполнены. А государство все еще в долгу перед Церковью: в годы безбожия мы потеряли более 1000 храмов и монастырей в Москве. Невозможность вернуть или воссоздать утраты в центре столицы уравновешена теперь выделением участков на окраинах, там, где храмы нужней всего сегодня. В этом и восстановление исторической справедливости, и соответствие нуждам современности, и забота о будущем Отечества.
— Когда же все-таки будут возведены первые храмы по этой программе? В каких районах Москвы они появятся в обозримом будущем?
- Программа действует в девяти столичных округах. Во всех, кроме ЦАО, где другие задачи — восстановление и реконструкция исторических святынь. 200 новых храмов равномерно разместятся во всех районах этих девяти округов. В «пилотном» проекте — 19 храмов, и на большинстве площадок работы уже начались. По некоторым из них подрядчики уже назвали сроки окончания строительства — это сентябрь-ноябрь 2012 года. Всего в первой очереди строительства 61 храм. С Божией помощью, думаем, года за полтора-два они будут готовы. Сколько времени потребуется на реализацию всего проекта, пока сказать трудно. Это зависит от множества факторов. В первую очередь, конечно, от консолидации самых широких слоев общества вокруг проекта.
— А в чем участие общества должно выражаться?
- Эта уникальная идея способна объединить всех москвичей вокруг доброго дела возрождения народного духа, возврата к вечным ценностям, к вере отцов. Одиночество среди многолюдства — бич сегодняшнего дня, а совместное благое делание дает повод к общению, взаимодействию. По сути ведь каждый москвич будет строить свой храм, тот, что ближе к дому, куда будет ходить с детьми, внуками. А потом выросшие дети пойдут туда со своими детьми-внуками. У каждого появилась возможность стать строителем храма, приложить себя к написанию новой духовной истории Москвы. Чем больше людей присоединится к нашему делу, тем быстрее построим.
— Свободные места для строительства в Москве отыскать непросто, тем более что сейчас решено отказаться от практики точечной застройки. А учитывается ли мнение простых верующих при выборе участков? Как это происходит?
- Участки нам предлагают префектуры. Принципы отбора просты: мы ориентируемся на нужды людей и строить будем там, где храмов не хватает. Еще важно, чтобы участок не имел обременений, не был спорным; ну и конечно, земля должна быть достаточной по размеру и красивой. Мнения верующих учтены с самого начала. Сейчас ведь какой район ни возьми — население тысяч 100, а храм один, ну два. Так что принцип приближения к людям сейчас очень просто соблюсти: какую точку ни возьми на карте, везде хорошо будет, потому что ситуация везде похожая: нет у людей храмов на окраинах.
Но мы ориентируемся не только на мнения верующих. По закону, каждый проект размещения храма проходит через публичные слушания. Это позволяет учитывать мнения всех москвичей, не только православных. Уже 65 храмов прошли через эту процедуру. В зале почти всегда яблоку негде упасть, и люди очень радуются будущим храмам рядом с домом. Это журналисты все пытаются найти хитрые тайны там, где их нет, и организовать спор даже там, где и спорить-то не о чем. А простые люди иначе рассуждают. Пришла радость — в храм свечку идут поставить, родилось дитя — крестить идут. А если болезнь, потеря — просить помощи Божией тоже в храме лучше, ведь незримое присутствие Господа утешает сердце и укрепляет силы человека. Так что простой народ новому храму всегда рад.
— Сколько участков уже передали под строительство?
- Технически процесс отбора участков почти завершен. Мы уже согласовали 185 площадок! Осматривали вместе и с окружным духовенством, и со светскими специалистами. Конечно, еще будут изменения, ведь не по всем участкам ясна геоподоснова, например. Когда мы получаем результаты этих изысканий, порой оказывается, что через участок идут сложные коммуникации или грунты нестабильны, есть вероятность карстовых пустот.
— Как люди относятся к модульным проектам? Ведь современные технологии непривычны нам, когда речь заходит о храмовой архитектуре. Можно ли найти компромисс между красотой архитектуры храма, которая глубоко символична, и необходимостью работать быстро и дешево?
- Дешево и по средствам — разные понятия. Мы все будем рады, если убранство храмов будет богатым, но это зависит от возможностей прихода и щедрости жертвователей. В московском районе Некрасовка действует, например, всего один храм — в переоборудованной советской лаборатории. С точки зрения архитектуры — это сарай. Но там совершаются таинства. Каждую литургию Сам Господь посещает это убогое место. И оно поэтому все равно прекрасно. А здания современных казино шедевральны с точки зрения архитектуры, но это обители греха. Катакомбы, где первые христиане совершали богослужения, не являются чудом архитектуры, монолитное храмостроительство в современной Греции не шедевр отнюдь. Красоту храма определяет благодать и незримое присутствие Божие в первую очередь.
— Вы неоднократно отмечали, что, несмотря на типовые проекты, каждый храм будет иметь свое лицо. Как предполагается этого добиться?
- Во-первых, типовых проектов уже на сегодня около 30. И у каждого еще десятки архитектурных вариаций. В их основе — лучшие традиции церковного зодчества. Да и облик храмов ведь не конструкция решает, а внешнее и внутреннее убранство. А они всегда неповторимы, ведь их создает народ Божий, история, они изменяются с годами, с событиями. Двух одинаковых не будет точно. А строить все по высшему классу капитальности будем, на века.
— Во время еженедельного объезда строительных площадок, на одном из которых нам довелось побывать, встречалось немало людей, которые, узнав, что здесь будет строиться храм, жертвовали деньги. Каким образом собираются и куда идут пожертвования верующих?
- Пожертвования аккумулируются и распределяются специальным фондом, о котором я говорил выше. Есть общий счет, и есть субсчета для каждого храма — если человек захочет пожертвовать на конкретный храм, он сможет это сделать. Сейчас мы только прорабатываем систему сбора частных пожертвований, здесь не все просто. Надо же не только поставить кружку для сбора, но и обеспечить сохранность народных денег и их передачу по назначению.
Вручая мне архиерейский жезл, Святейший Патриарх Кирилл произнес такие слова: «Нам предстоит еще много восстановить святынь и воздвигнуть храмов. При этом нужно помнить, что каждая копейка, отданная Церкви, подобно лепте евангельской вдовицы, посвящается Богу, и наша обязанность состоит в том, чтобы сохранить ее, преумножить и направить на благие дела». Вот этим принципом и руководствуюсь. Это и есть основа сбора и распределения пожертвований.
— Где найдут пастырей для новых храмов? Ведь им придется не только заново строить приходскую жизнь, но и быть одновременно миссионерами, педагогами, психологами и так далее.
- Пастырь, ответственно и добросовестно исполняющий свой пастырский долг, обязательно соберет вокруг себя и педагогов, и психологов. Это уже реальность сегодняшнего дня. На приходах социальную работу ведь волонтеры в основном ведут, а настоятели, клирики являются больше объединяющей силой. Их главная задача все-таки таинства совершать. Ответственными за строящиеся храмы назначаются в основном клирики соседних храмов, уже имеющие и миссионерский, и пастырский опыт, которых люди хорошо знают. Так им легче нести послушание — есть хоть крыша над головой, пока стройка идет. Надо же и приход формировать, и со строителями, и с жертвователями встречаться.
— В новых районах, где никогда не было храма, большинство людей не воцерковлены, а многие вообще и не догадываются, зачем храм нужен. Им, может быть, более нужен новый детский сад, поликлиника, сквер или даже вытрезвитель.
- Если сейчас не начать строить храмы, не вернуть людям истинные ценности, то уже в ближайшие десятилетия детские сады опустеют. Население наше стремительно сокращается. И заметно меняется национальный состав, кстати говоря. Крепкая русская семья — большая редкость; рождение детей ставят в зависимость от материального положения. А ведь дети денег не едят. Даст Бог дитя — даст и силы, и возможности взрастить. Посмотрите, какой радостью полны многодетные семьи. Обретая храм, обретая Христа, люди обретают самих себя — через отказ от эгоизма в пользу любви к ближним. Учатся больше отдавать, чем получать, и находить в этом истинную радость.
И поликлиники нужны, и скверы. А уж у новых вытрезвителей особенно много работы сейчас было бы. Но их ведь, как мне известно, закрыли все. И это не наше решение. Это разные, не связанные друг с другом проекты: объекты социальной инфраструктуры строит государство, а храмы строит Церковь. Каждый должен делать свое дело. Это недобросовестная спекуляция, когда говорят: поликлинику лучше строить, чем храм. Все нужно. Это все равно что сказать: правая нога нужнее души. Отрезав ногу, не обретешь любовь, а от радости не вырастет новая печень. Храмы обеспечивают духовные нужды людей, все остальное — телесные. Каждый человек состоит из души и тела и не может обходиться чем-то одним.
— С какими самыми серьезными проблемами пришлось столкнуться, когда проект начал реализовываться?
- Горько сталкиваться с необдуманным злословием, особенно среди журналистов. Порой, увлекшись, страшные слова говорят. С точки зрения Вечности страшные. А ответ ведь придется дать за каждое такое слово. Нам всем это непривычно очень, ведь среди верующих никогда не услышишь такой дерзкой брани на Небеса. Но я уверен: это вопрос времени. Вера наша живая, доброе делание никогда не остается без награды, а люди, творящие зло, обязательно получают знаки, что делать так не надо.
А в целом, все по силам вполне. Не скажу, что есть какие-то особо большие проблемы. Но спасибо, что задали такой вопрос, — если возникнут трудности, непременно пожалуюсь вашей большой аудитории, проверю силу четвертой власти.
