РЕСУРСЫ ВОЗРОЖДЕНИЯ РОССИИ

В начале третьего тысячелетия у России есть шанс на возрождение — вернуться к себе, к собственной природе. Еще в тридцатые годы ХХ века немецкий философ Вальтер Шубарт был уверен в грядущем возрождении России: «Если России суждено без помех следовать законам, свойственным ее природе, и дать им внешнее выражение для окружающего мира, то после долгой беспримерной дороги блужданий она однажды вернется к своим начальным душевным истокам. Только тогда добьется она своих высших свершений… Последнее слово русской культуры будет как раз новым словом о человеческой свободе. И чтобы его отыскать, чтобы его познать — она должна пройти все адские муки деспотизма». Век болезни духа должен смениться веком духовного очищения и обновления, эпоха рабства — эпохой свободы. Только раскрепощение и возрождение национального духа — памяти, сознания и воли народа — мобилизуют его исторический динамизм. Обновленное опаляющим опытом сознание народа способно обнаружить совершенно неординарные выходы. И только в этом случае могут быть востребованы неисчислимые ресурсы России, открывающие уникальные исторические возможности.
России есть чем компенсировать национальную «ущербность» страны, проигравшей гонку технологий тотальной войны. Россия обладает ресурсами, которые позволяют ответить на глобальные вызовы эпохи, но не так, как от нее ждут. Движение истории не линейно и импульсивно, поэтому при смене цивилизационных форм, как правило, происходит инверсия исторических возможностей и преимуществ: то, что оценивалось как слабость и отсталость, в новых условиях может оказаться источником силы, переделывающей мир.
В экономически отсталой России находится основной и наиболее здоровый биосферный потенциал планеты. Прежде всего, это обширные территории, не подвергнувшиеся воздействию человека. «Так, сибирские леса дают до 40% мирового кислорода, а расположенные на территории нашей страны 60% болот Северного полушария связывают основную массу углерода, поддерживая углеродный баланс в биосфере» (А.Л.Андреев). Наш народ хранит огромное богатство мировой цивилизации, временно не имеющее рыночного эквивалента в искаженной системе ценностей потребительской цивилизации. Но стремление человечества к выживанию неизбежно ведет к изменению мировоззренческих приоритетов. Дело за тем, как ускорить объективный процесс переоценки цивилизационных ценностей, «как выстроить международно-правовые и экономические механизмы, вознаграждающие россиян за сохранение важнейших элементов мировой экосистемы» (А.Л.Андреев).
Сырьевые ресурсы, которые сейчас являются наиболее важными и ценными, еще при жизни нынешнего поколения потеряют свое значение. Через два-три десятка лет альтернативные источники энергии обесценят нефть и газ, которые будут перерабатываться по большей части в нефте- и газохимии. Но большие запасы углеводородного сырья в России предоставляют возможность прожить трудный переходный период. В недалеком будущем богатейшие сырьевые ресурсы России будут несравненно более ценными, чем сейчас: у нас крупнейшие в мире запасы пресной воды, которая приобретает решающее значение для сохранения человечества.
Помимо сырьевых ресурсов, Россия обладает уникальным потенциалом человеческих качеств — это высокий уровень технической и гуманитарной культуры, разносторонняя талантливость народа, его потребительская скромность, выносливость и трудолюбие. Главная задача власти в России — вернуть природные ресурсы страны в общенародное достояние, а основную выручку от разработки природных ресурсов направить на развитие духовного и интеллектуального потенциала российского человека.
В наше время сходится уникальный опыт и мощный потенциал тысячелетней Русской, Российской и Советской цивилизаций, неповторимые культурные, научные и государственные традиции, великий опыт страдания, долготерпения и, вместе с тем, невиданных свершений, к которым мы готовы и сегодня. Задача — не восстанавливать дореволюционную или советскую Россию, но строить новую Россию на основе ее сущности, с учетом ее трагической судьбы, ее небесного призвания и земного предназначения.
Но наибольшее значение имеет духовный потенциал страны — знаменитая русская духовность — важнейшая доминанта созидательного общества, практически игнорируемая на Западе. Человек русской цивилизации более других народов мира ориентирован на духовные и нравственные ценности, что не делало его сильным в господствующей потребительской цивилизации. Это человек сильных чувств, которые не способно нивелировать сверхупорядоченное существование современного технологического общества. Но, в грядущем режиме самоспасения человечества именно эти свойства окажутся востребованными: или род людской прекратит свое существование, или он породит аскетическую цивилизацию духа. Способен ли русский народ достойно ответить на сокрушительные вызовы эпохи, исчерпал ли он свои силы за прошедшее тысячелетие или сохранил творческий потенциал? Каждый великий народ вносил свой вклад в мировую цивилизацию в одной либо в нескольких сферах: религиозной, культурной, общественной, политической, хозяйственной. Русский народ имеет шанс добиться высочайших достижений во всех сферах. Русский религиозный гений высказал свое слово в святости, в средневековой иконописи, в храмостроительстве, в религиозном жизненном укладе, в религиозной философии и богословии ХХ века — подлинной неопатристике. Русские люди обладали политическим даром, который позволил на протяжении тысячелетия сохранить свою политическую независимость, создав крупнейшее жизнеспособное государство. Хозяйственный динамизм русского народа проявился в колонизации за исторически короткий срок огромных суровейших пространств Евразии. Творческие культурные достижения русских людей бесспорны в художественной литературе, в музыке, в живописи, в науке.
На современные галактические вызовы способен отвечать только человек духовного призвания: широкой души и высокой духовности, аскетичный, долготерпеливый, ответственный, динамичный, творческий. Поиск новых форм жизни человечества требует невероятного творческого напряжения. Русские веками борьбы за выживание научились динамично думать и придумывать, решать труднейшие головоломки, создавать новые смыслы. Поэтому они уникально креативны — способны гибко адаптироваться в трудной ситуации, находить нетривиальные решения новых проблем. Русский творческий ум — интуитивный, свободный, динамичный, метафизически углубленный и цельный, универсальный, оперативный и гибкий — более всего соответствует решению проблем, порожденных техногенной цивилизацией и информационной эрой. В современной рационалистической науке давно нет больших открытий, и вся энергия направлена на поиск инноваций и новых технологий. Грядущий научный прорыв востребует универсальный, нетривиальный, свободный ум русского человека. Не случайно даже в условиях рухнувшей государственности русская цивилизация воспроизводит интеллектуальный потенциал, востребованный на мировых рынках, в чем феномен утечки мозгов.

Через пятьдесят лет на Земле будет двенадцать миллиардов людей. Если человечество не выстроит органичные социальные формы жизни, оно погибнет. Православная соборность и русская уживчивость, терпимость могут стать основой для решения мировых национальных и демографических проблем, для соцветья многонациональных культур. На современном этапе Россия способна породить новые формы общественной жизни, учитывающие и опыт катастроф ХХ столетия, и духовный опыт тысячелетней истории России, единящий европейские и азиатские культурные формы. Новое творческое слово России может стать актуальным и для всего человечества. Ясно, что господствующая в мире западная технологическая цивилизация приближается к своему концу, имея шансы втянуть в черную дыру все человечество. Ясно также и то, что все альтернативные цивилизации — китайская, мусульманская, африканская — в случае их доминирования на мировой арене — приведут к разрушению общехристианской цивилизации, частями которой являются и западноевропейская, и североамериканская, и латиноамериканская, и православно-славянская, и русская православная цивилизации. Только Россия способна в ответ на современные вызовы предложить миру образ цивилизации будущего, отвечающий жизненным интересам большинства народов мира, творчески претворяющий исторические и культурные достижения западноевропейской цивилизации.
Основные свойства русского национального характера говорят о том, что наш народ не способен органично вписаться в современную потребительскую цивилизацию и массовую культуру. Ибо русский человек не способен всецело вдохновиться идеалами обогащения и потребления, являющимися движителем современной цивилизации. Русские приговорены и суровыми условиями северо-востока Евразии отставать в безумной потребительской гонке современности.
Традиционный русский аскетизм может ослаблять коммерческие стимулы у российских граждан, но он может и способствовать экономическому процветанию. Он будет сдерживать мотивацию обогащения, что затруднит формирование слоя богатых — богатство среди русских никогда не будет безусловной ценностью и будет вызывать подозрительное отношение со стороны народных масс. Но это может компенсировать свойственная русским людям творческая энергия и динамизм, разумное самоограничение богатых может подвигнуть их к национальному и социальному служению. Наши деловые люди в большинстве своем не способны тотально мотивироваться накоплением капитала, и им нужна скорее свобода самовыражения и некие возвышенные идеалы, дающие оправдание их усилиям. В соответствии с национальными архетипами в России возможно формирование широкого динамичного слоя людей состоятельных, стремящихся к материальному достатку для самореализации. Круг же крупной буржуазии в России может быть ограниченным, и эффективность его деятельности будет впрямую зависеть от соответствия российским традициям.
Таким образом, всем своим прошлым и всеми своими качествами в настоящем мы обречены на отставание в гонке цивилизации потребления. Но наш народ способен, спасая себя, задать новые измерения цивилизации, дающие шанс на спасение человечества. Нам необходимо конвертировать свои природные, культурные и исторические ресурсы в человеческий капитал, сосредотачивая национальные силы на перспективных направлениях, разрабатывая не только инновации и технологии будущего, но и новые формы цивилизации.
Универсальное русское мировоззрение, выраженное в гениальных достижениях русской культуры, философии, литературы и искусства, науки, а также независимость от инерции ограниченно рационалистического, технологического, алгоритмизированного подхода к бытию, — предоставляют возможности для русского духовного прорыва, раскрывающего новые, спасительные формы жизни человечества. В этом и будет проявление всечеловечности русского характера, способного не потерять мужества перед грядущими мировыми катастрофами и не потеряться в возрастающем информационном потоке, отделяя зерна от плевел и формируя мировые духовные приоритеты.
Только аскетическая переориентация духа дает шансы избежать всемирной катастрофы либо соблазнов утопического светлого техногенного будущего, открывает горизонты выживания человечества и возможности достойного участия человека в мистерии миротворения. Наше великое историческое достояние обязывает не раболепствовать перед пошлой потребительской цивилизацией, но освободиться от агрессивного технологического подхода к миру, возродить традиционно русское отношение к мирозданию как живому организму, а не бездушному механизму, открыться красоте и гармонии природного мира. Русская православная софийность, космизм, освящение твари открывают горизонты органичного отношения к живому космосу, что создает возможности для разрешения экологического кризиса, грозящего гибелью человечеству. Русский народ открывает в христианском Благовестии и то, что прошло мимо других народов. Для русского православного человека «Нагорная проповедь есть собрание заповедей неагрессивного отношения к миру. То есть путь решения своих проблем не за счет внешнего мира, а за счет внутренних сил своей души. В то время как ресурсы внешнего мира ограниченны, силы души границ не имеют — это как раз тот источник неограниченной энергии, который Западный мир все время тщетно пытается найти: то в „вечном двигателе“, то в „термояде“» (И.Р.Шафаревич). На пороге глобальных техногенных катастроф и экологического самоубийства человечества православный космоцентризм и учение о ноосфере Вернадского задают мировоззренческое основание для нового благотворного отношения к природе. Не самоубийственное перемалывание природных ресурсов в потребительской гонке, не разрушение среды обитания во имя хищнических интересов, а гармоничное сотворчество человека и природы, сохранно-родственное отношение к окружающему миру.
Мы можем быть в XXI веке не в арьергарде мирового сообщества, а в авангарде нового мироустройства, цивилизации будущего. Россия способна не плестись в хвосте цивилизации потребления, а обозначить горизонты новой цивилизации духа, цивилизации созидания, материального самоограничения и культурного творчества, научного поиска и информационного обмена, разработки новейших технологий. Нам предстоит не догонять индустриальное и постиндустриальное общество, а задать новые измерения мироустройства. Ибо опыт мировой цивилизации учит, что духовная гибель человечества, которое может быть превращено современными технологиями в манипулируемую массу, не менее реальна, чем физическое самоуничтожение рода человеческого. Россия может стать охранительной силой от нашествия новых духов социального небытия.
Нам многое придется начинать с самого начала. Это тяжело, но и дает новый шанс. Мы лишены балласта сложившихся предрассудков, инерции гибельных технологий, инерций потребительского общества, уничтожающего жизненные ресурсы человечества, — всего разрушительного груза индустриальных держав. Наша трагическая история наделила нас уникальным духовным опытом, который обязывает к трагическому оптимизму.

В свете духовной брани за преображение России можно оценивать и духовную миссию Церкви. Приходя к вере, входя в Церковь, люди восстанавливают свое духовное здоровье, обретая путь спасения души, обретают и главные жизненные ценности в истории, в обществе, в государстве, учатся жизни как предстоянию перед небом. За всеми недостатками и немочами надо разглядеть грандиозную задачу миссионерства и просветительства как детоводительства ко Христу, как врачевания исторической памяти народа, восстановления его подлинного национального самосознания. Это вопросы не столько обучения людей особым премудростям, это вопросы жизни и смерти нации, вопросы ее спасения — и в историческом измерении, и в перспективе вечности.
Все эпохальные вызовы требуют объединения разрозненных частей Русского Православия. Как уже говорилось, разделение Русской Православной Церкви в противостоянии богоборческому режиму было неизбежным. Разошедшиеся части Церкви провиденциально расширили фронт противостояния богоборчеству. Конечно же, во многом правы были те иерархи, которые вслед за патриархом Тихоном стремились всеми силами сохранить церковную организацию в России во имя религиозного окормления десятков миллионов православных людей. Только мысль о том, что все церковнослужители покинули Россию или принципиально ушли в катакомбы, показывает, какими бы духовными бедствиями это обернулось для русских людей. Сохраняя официальную организацию, руководство Московской Патриархии отстаивало возможность легального противостояния государственному атеизму со стороны миллионов людей. В условиях ужасающих гонений в течение десятилетий тлеющая миссионерская, проповедническая и пастырская деятельность оказывалась во мраке тотального богоборчества единственно спасительным светом для десятков миллионов людей. Но, конечно же, это не могло не сопровождаться прельстительными компромиссами с безбожной властью. Некоторые формы компромисса были объективно неизбежны в пасти красного дракона, но были и такие, которые являлись результатом человеческих немощей и греховности: прельщения, предательства, слабодушия, — опять же, неизбежных в нашем падшем мире.
Малая часть церковного народа — наиболее мужественная и непримиримая — ушла в церковное подполье. В свою очередь, представители Русской Зарубежной Церкви со стороны имели возможность видеть и обличать ложь и кровавые насилия коммунистического режима, фиксировать пагубные формы прельстительного церковного компромисса в России. Особой миссией Русской Церкви в зарубежье было свидетельство о православии среди других народов. И все же прихожане РПЦЗ находились в тылу эпохальной брани богоборчества с русским Православием, где они имели возможность сохранять и наращивать силы, духовно очищаться, оздоровляться и создавать противоболезненные средства. Но, тем не менее, решалось все на фронте, где перемешаны кровь и грязь, мужество и трусость, геройство и предательство, беззаветная вера и отступничество, хитроумные маневры и откровенная глупость, наступления и отступления, победы и поражения. Таковым фронтом и была десятилетиями многострадальная Россия, все диаспоры которой могли выполнять только вспомогательную роль.
Наступило время собирания камней, когда необходимо осознать: все разделения были вынужденными, в общей брани у каждого есть и провиденциальная, и греховная сторона. Но никто не приоритетен, и ни у кого нет основания требовать друг от друга и друг перед другом покаяния. Покаяние — это добровольная глубинная миссия, которая не может быть неукоснительным предварительным условием воссоединения. Задача общая и каждой части Русской Церкви — преодолеть вынужденные временные разделения и накопившиеся разногласия, братски воссоединить на земле то, что на небесах никогда и не разделялось — Русское Православие.