Религиозные фанатики считают Александра Дворкина врагом номер один
«Девушка, помогите на нужды молодежи», — обратился ко мне на улице симпатичный паренек. Открыв кошелек и собираясь вручить ему десятку, я вдруг узнала, что молодежь нуждается как минимум в полтиннике. Но моя доброта не останется без награды: мне вручат значок с изображением солнца и надписью «Мир во всем мире». Мило и вроде бы безобидно. Вот только профессор Александр Дворкин, один из лидеров «антисектантского» движения в России, придерживается на этот счет другого мнения. Он уверен, что главными участниками заурядной уличной сценки были представители тоталитарной секты. — Вы столкнулись с международной сектой мунитов, которую также называют Федерацией семей за единство и мир во всем мире. Ее хозяин -корейский мультимиллиардер Сан Мен Мун. В Москве в ней состоят в основном иногородние мальчики и девочки, которые живут в совершенно скотских условиях и вынуждены работать «на благо общины». У них очень высокая норма — они должны «заработать» 3 тысячи рублей в день. — Так почему же люди идут на это? — Никто ведь не говорит, что приглашает в секту. Приглашают, например, на бесплатные курсы английского языка, на семинар по улучшению интеллектуального потенциала, на тренинг на тему «Как всегда добиваться успеха и выходить победителем во всех случаях жизни», на лекцию по изучению древнего философского наследия, на интересную и высокооплачиваемую работу, а то и просто на веселую молодежную тусовку. А еще бывают приглашения на какие-нибудь «библейские курсы» или на собрание в ДК с гарантированными дарами Святого Духа, исцелением от всех болезней и резким улучшением материального положения. Вербовщики упомянутых мунитов, например, дежурят в сентябре в целом ряде вузов около досок с результатами вступительных экзаменов: как только видят разочарованных итогами, тут же подходят и начинают обрабатывать. — И что происходит дальше? — Человек попадает в атмосферу всеобщей любви, где все ему рады. Он счастлив, что попал к таким замечательным людям, что все его проблемы — плохие отношения с близкими, одиночество, несданные экзамены, долги — остались позади. Тут никто от тебя ничего не требует, все только стремятся сделать что-то хорошее. И человек впадает в эйфорию: мол. нашел друзей, о которых мечтал всю жизнь. — Действительно заманчиво… — В том-то и дело! А потом привозят в наш центр парня со стеклянными глазами, который ничего не видит и не слышит. Только рвется назад: отпустите, дескать, меня обратно к братьям — спасать мир. Мой истинный отец — преподобный Мун, а -его жена — моя истинная мать. — А как человека доводят до такого состояния, гипнозом? — То, что делают с сектантами, называется контролем сознания. Это использование определенных психологических методов для подавления воли человека. То же самое происходит, когда к вам на улице подходит цыганка. Через двадцать минут вы отходите от нее с пустыми карманами и хватаетесь за голову: «Что же со мной произошло?» На самом деле ничего особенного — цыганка контролировала ваше сознание, но в отличие от сектантов лишь небольшое время. — И ни один человек от этого не застрахован? — Есть определенные психологические моменты, когда на человека легче влиять, — те же самые стрессовые состояния. «Проповедники» могут этого и не чувствовать, но они пробуют: один не поддался, второй, третий… а пятый попал. Гарантии нет. — И чем же впоследствии занимаются члены секты? — Это может быть попрошайничество, распространение материалов секты, перевод текстов, да и все, что угодно, — от изматывающей физической работы до проституции (естественно, во имя Бога!), торговли наркотиками и прочей преступной деятельности. Конечная цель любой секты — рост и распространение, больше денет и больше власти. Если секта перестает расти, она погибает. С того момента, как они появляются, секты должны все время что-то брать от общества, ведь сами они ничего не производят. И они берут новых и новых людей, новые средства, ресурсы. Ведь даже у молодого адепта поначалу есть какие-то средства, а затем он уже и сам работает, чтобы привлекать, развивать секту. Это как огненный круг, который может постоянно расширяться только наружу, поскольку внутри выжженная земля. А за этим кроются разрушенные семьи, поломанные судьбы, искалеченные жизни сотен тысяч людей и миллионов их родных и близких. Однако для тоталитарных сект все средства хороши, что для них человеческая жизнь? — По вашим сведениям, в России много сект? — Крупных или широко известных -до 100. А если учитывать местные, то счет идет на тысячи. Есть, к примеру, специфические московские секты, такие, как секта Петра: там сейчас несколько десятков человек. Я знаю людей, которые общались с ними 2−3 дня и становились психически невменяемыми, бросали все. Простой пример: мать бросила своего 4-месячного ребенка и убежала в секту… -Такого человека можно вернуть к нормальной жизни? — Можно, но, к сожалению, далеко не всегда. Лучший способ выйти из секты — вообще туда не попадать. И задача нашего центра — донести до людей информацию, чтобы они думали, сопоставляли, выбирали. Чем больше у человека информации, тем он более свободен в своем выборе. Поэтому секты больше всего не любят тех, кто говорит про них правду. И вообще, образ врата очень важен для сектантов: мол, все было бы очень хорошо, если бы не некоторые люди, которые нам мешают. На таких врагов удобно списывать все неприятности и лишения, которые испытывают рядовые члены. Ну, а дальше в ход идет все: клевета, ложь, определенные уговоры… Например, недавно я был в Ярославле, где читал просветительские лекции о сектантстве, и буквально сразу же появилась статья в одной из ярославских газет, где меня обозвали агентом ЦРУ. А впоследствии за эту публикацию на счет газеты поступило 60 тысяч рублей от местной неопятидесятнической секты «Церковь Бога». Вслед за этим другая известная в Ярославле областная газета опубликовала еще одну статью, где я был обвинен ни много ни мало в сатанизме. За это неопятидесятники осчастливили газетчиков целыми 200 тысячами. — А эта секта действует подпольно? — Нет, вполне легально. Вообще существует множество сект, которые официально зарегистрированы. Например, сайентологи: есть религиозная организация «Сайентологическая церковь Москвы», есть общественная организация «Дианстика», есть образовательная организация «Студема» и так далее. Тем не менее суть от смены вывески не меняется — все это одна и та же тоталитарная секта сайентологов, которая, по мнению многих экспертов, является разветвленной международной спецслужбой. Очень много неопятидесятнических сект — «Живая вера», «Живая вода», «Церковь «Новое поколение», «Церковь Бота», «Посольство Божье», «Слово жизни» и еще десятки подобных наименований… — Так как же от них спастись? — Надо про них знать, быть предупрежденным. Предупрежден — значит вооружен. А еще, конечно, необходимо проявлять здоровое недоверие и помнить о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Если вам обещают много всего, сразу и бесплатно — это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Александр ДВОРКИН — историк, богослов и ведущий эксперт по проблемам экспансии новых религиозных движений в РОССИИ. В 1980 году окончил Нью-Йоркский университет со степенью бакалавра по специальности «русская литература» и продолжил образование, а Свято-Владимирской православной духовной семинарии в Нью-Йорке, которую окончил в 1983 году со степенью кандидата богословия. В 1988 году в Фордхэмском университете (Нью-Йорк) защитил докторскую диссертацию. В 1992 году вернулся в Россию и был принят на работу в отдел религиозного образования и катехизации Московского патриархата. С 1993 года возглавляет Центр религиоведческих исследований, который входит в Европейскую федерацию исследовательско-информационных центров по проблемам сектантства (FECRIS). Профессор и заведующий кафедрой сектоведения Православного Свято-Тихоновского богословского института.
