Протоиерей Максим Козлов: Хочется надеяться, что чиновники, подписывавшие это соглашение, думали о детях, а не о том, как разгрузить российские детские дома

По словам священника, подписание российско-американского договора об усыновлении детей не решит главных проблем, однако это лучше, чем ничего

Глава МИД России Сергей Лавров и госсекретарь США Хиллари Клинтон подписали в среду в Вашингтоне соглашение об усыновлении детей, сообщает ИА Росбалт. Согласно подписанному документу, процедуру усыновления можно будет осуществлять лишь через аккредитованные агентства. За соблюдение этих двух условий будет отвечать американская сторона. Также в соглашении оговорено, что до достижения совершеннолетия все усыновленные американцами дети будут сохранять российское гражданство.

Ранее Сергей Лавров заявил, что международное межправительственное соглашение станет надежным способом обеспечить защиту русских детей, усыновленных американскими семьями. «Мы уже подписали соглашение о сотрудничестве в сфере усыновления с Италией. Подписание подобного документа обсуждается сейчас с Израилем, и мы предложили Соединенным Штатам обсудить сходное соглашение на основании тех же самых принципов», — отметил он.

Причиной таких шагов послужили вопиющие случаи избиения и даже убийства русских детей американскими усыновителями. По словам Сергея Лаврова, таких случаев уже около 20-ти. По его данным, в настоящее время число усыновленных российских сирот превышает 100 тыс.

«Как Вы считаете, само по себе подписание такого документа способно решить проблему безопасности усыновленных русских детей в Америке, и насколько такой документ необходим России?» — на эти вопросы мы попросили ответить профессора Московской духовной академии, настоятеля храма мч. Татианы при МГУ протоиерея Максима Козлова:

«Для того, чтобы говорить ответственно на этот счёт, надо читать подписанный документ. Поэтому я должен оговориться, что-то, что я скажу, это лишь общие слова. В любом случае, можно сказать, что всякое достижение большей прозрачности в процедуре усыновления российских детей пойдёт на пользу. Если в результате этого появится большая мера контроля со стороны соответствующих органов Российской Федерации, и большая мера ответственности тех, кто передает, принимает и несет попечение о ребенке в Америке, это нужно приветствовать. Потому что все мы знаем, что, как правило, усыновление в пределах родины, оно относится к детям более или менее здоровым. Детей больных и серьезно больных чаще усыновляют граждане иностранных государств. По крайней мере, тут я исхожу из собственного опыта.

В целом думаю, что ребенку будет лучше даже не в идеальной семье, чем в детском доме. И если можно предложить какую-то альтернативу по сравнению с детским домом, то лучше бы, чтобы эта альтернатива имела место. Тут хотелось бы надеяться на лучшее, что те, кто со стороны нашей страны согласовывали и подписывали это соглашение, думали не о том, как разгрузить российские детские дома, а о том, как реально не допустить немногочисленных, но нашумевших ситуаций жестокого и не должного обращения с усыновленными детьми из России.

Я думаю, что здесь мы все же должны различать два вопроса. Одно дело говорить о каких-то конкретных нравственных уродах, которые и у нас могут быть, и в Америке, безусловно, ничуть не меньше, и в любой другой стране могут встретиться. И другое дело — реальная беда, о которой нужно шуметь, кричать и с которой нужно бороться всеми силами, потому что дети остаются сиротами из-за того, что родители теряют человеческий облик из-за алкоголя.

Вообще проблема сиротства в России связана с известной всем нам трагической и даже вполне драматичной ситуацией — с тем, какова степень алкогольной зависимости наших женщин, находящихся в детородном возрасте. В глубинке, в деревне, в далекой провинции знают об этом очень хорошо, потому что почти все деревенские дети — это не в прямом смысле слова дети-сироты, родители у них есть, но чаще всего это родители, которые ни по каким критериям не могут исполнять своих родительских обязанностей».
Русская линия