Соучастник благовестия

В № 16 нашего журнала мы начали рассказывать читателям о тех архиереях, останки которых лежат сегодня под трибунами саратовского стадиона «Динамо"[1]. Стадион этот построен на месте уничтоженного Александро-Невского кафедрального собора; архиереев хоронили в крипте нижнего храма. Сегодня наш рассказ — о епископе Саратовском и Царицынском Авраамии (Летницком; 1838−1893).

Александр Иванович Летницкий родился в 1838 году в Астрахани, где его отец служил диаконом. В Астрахани провел он свое детство и отрочество. Трудны были его юные годы, не радостями, а горестями встретила его жизнь. Рано лишился он отца и сиротой остался со своим братом на попечении матери, которая, оставшись без всяких средств, принуждена была трудами своих рук снискивать пропитание себе и своим малым детям. Благодаря своим дарованиям, тому, что Господь просветил его очи умственные — любви к ученью и трудолюбию, Александр Летницкий достиг впоследствии высокого положения в обществе.

Он обучался в местном духовном училище, а с 1851 года в Астраханской духовной семинарии. По окончании семинарского курса он в 1858 году поступил в Казанскую Духовную Академию, которую окончил в 1862 году по первому разряду.

Вскоре по выходе из Академии — 9 января 1863 года — Александр был определен помощником ректора Смоленской духовной семинарии по профессорской должности, а спустя пять дней стал помощником инспектора этой семинарии. Иноческий постриг с именем Авраамий (в честь прп. Авраамия Смоленского, память 21 августа) он принял спустя четыре месяца от начала своей службы — 4 мая 1863 года. Согласно тогдашней практике его имя писали с одним «а» — Аврамий. 8 мая того же года монах Аврамий рукоположен во иеродиакона, 9 мая — во иеромонаха. В том же году стал кандидатом богословия, а 25 февраля 1865 года — магистром.

9 октября 1865 года он был переведен на должность инспектора Тверской духовной семинарии и назначен профессором богословских наук. Спустя три года, 30 октября 1868 года, определен ректором Вологодской духовной семинарии. 28 ноября 1868 года он был возведен в сан архимандрита и стал настоятелем Вологодского третьеклассного Свято-Духова монастыря.

По указу Святейшего Синода он был переведен 20 декабря 1874 года ректором Тифлисской духовной семинарии, а 23 октября 1879 г. — ректором Калужской духовной семинарии[2].

8 сентября 1880 года назначен и 2 ноября хиротонисан во епископа Михайловского, викария Рязанской епархии. В своей речи Святейшему Синоду по наречении его в епископа Михайловского он вопрошал, указывая на ответственность служения, к которому призывал его Господь: «Какая потребна для облечения этим саном чистота сердца… духовная мудрость… самоотверженная любовь к пасомым, дабы всем быть вся (см.: 1 Кор. 9, 22). Какое нужно самообладание, чтобы, с одной стороны, по долгу звания своего, подобно орлу возвышаться над окружающим миром и воспарять в горняя к солнцу правды — Христу, а с другой — обозревать, в предоставленных властью пределах, совершающиеся на земле самые разнообразные и нередко мрачные явления жизни человеческой?"[3].

Через полгода (20 июля 1881 года) епископ Авраамий был перемещен и стал епископом Брестским, вторым викарием Литовской епархии. С 14 марта 1885 года он — епископ Тобольский и Сибирский.

Прибыв в Сибирь, владыка Авраамий в 1886 году основал в Тобольске специальную комиссию для перевода богослужебных книг на инородческие языки. В следующем году он, исходя из опыта открытия в Томской епархии православной миссии среди калмыков, делает смелую попытку открыть если не миссионерский стан, то хотя бы церковно-миссионерскую школу в станице Щучинской Кокчетавского уезда Акмолинской области. В августе 1889 года он сам побывал в городе Кокчетаве, где встречался с представителями местной калмыцкой верховной власти, которые показались ему склонными к принятию христианства. В том же году он возложил обязанности миссионера на местного священника Николая Тверитина, а помощницей ему назначил учительницу Глазкову. Таким образом, 4 сентября 1889 года можно считать началом открытия православной миссии на юге Тобольской епархии (в Акмолинской области).

В то же время епископ Авраамий искал возможность открытия другой миссии в Семипалатинской области (в уездах Павлодарском и Каркаралинском). Своим рапортом от 12 ноября 1888 года священник города Каркаралинска Алексий Шестаков предлагал поручить миссионерское дело монахам, которых находил возможным поселить на старом руднике Беркаринском, что находился в 100 верстах от Каркаралинска. Но подобное решение было отклонено Тобольским духовным начальством. Вновь направили запрос генерал-губернатору Западной Сибири по вопросу открытия миссии, который ответил, что «весьма сочувствую делу христианской проповеди среди киргиз», но при этом он оговорился, что миссионерам одного богословского образования мало, и предлагал довольно необычное решение данного вопроса: чтоб несколько выпускников Тобольской семинарии под видом купцов или странствующих лекарей совершали путешествие по степи и при этом занимались миссионерской деятельностью4.

Кроме того, при Иоанно-Введенском женском монастыре, находившемся в шести верстах выше Тобольска на правом берегу реки Иртыш, при настоятельнице монахине Миропии, по решению Преосвященного Авраамия была открыта церковно-приходская школа для распространения грамотности не только среди детей православного населения, но и среди детей татар. В 1887 году вне монастыря был выстроен деревянный двухэтажный дом для училища, где обучались 20 татарских мальчиков и несколько детей крестьян из Ивановского селения. За обучение плата не взималась. Школа содержалась только на монастырское пособие. В одной половине нижнего этажа был устроен приют для престарелых и сирот духовного звания[5].

Монастырская школа способствовала изменению настроений местных татар. Апатии, безразличия уже не было — многим хотелось отдать детей в учение.

Нужно отметить, что за почти пять лет управления Тобольской кафедрой владыка Авраамий снискал себе любовь среди православного народа. Очень трогательны были проводы тобольской паствой своего архипастыря, когда он был переведен на новое место служения: почти весь Тобольск пришел его проводить.

С 16 декабря 1889 года по день своей кончины епископ Авраамий (Летницкий) занимал Саратовскую кафедру с титулом Саратовский и Царицынский. Всего служения его на Саратовской кафедре было немногим более трех с половиной лет, но, как отмечал современник, «немного осталось даже и глухих местечек и уголков обширной Саратовской епархии, где бы он не побывал со словом назидания"[6].

В Саратов он прибыл с утренним поездом 10 февраля 1890 года и первым делом встретился со своим болевшим предшественником, епископом Павлом (Вильчинским). На следующий день при громадном стечении народа епископ Авраамий совершил первую Литургию в Александро-Невском кафедральном соборе. Вот как вспоминал об этом ключарь собора протоиерей Иаков Васильевич Ивановский: «Живо помним мы утро зимнего дня; помним такой же, как теперь, собор служителей святого алтаря и сонм народа, собравшегося сюда встретить и в первый раз приветствовать архипастыря своего. Веселый и бодрый вступил он во святой храм этот и в первый раз преподал мир и благословение своей, Богом данной ему пастве вот с этого святого места. С тех пор положил он душу свою в храме этом; с тех пор он нетесно вместил в своем сердце всю паству свою и весь отдался деланию, на которое призвал его Господь. С первых же дней служения своего он привел храм этот в более благолепный вид и совершал потом в нем Божественные службы преимущественно пред храмами другими"[7].

Несмотря на столь кратковременное служение, епископ Авраамий много потрудился для благосостояния епархии, много сделал полезного для своей паствы и оставил добрую память по себе в сердцах своих пасомых. По воспоминанию протоиерея Иакова Ивановского, «двери его дома закрывались только тогда, когда глубокая ночь останавливала имеющих нужду в нем и он, усталый от дневных трудов, отходил ко сну. Рано утром он уже бодрствовал, и двери его дома открывались опять. Всегда занятый делом, всегда доступный всем, он не любил праздности и со всеми говорил только о деле, дорожа временем. Постоянно благодушный и сдержанный, он не мог гневаться: от него никто не отходил обиженным или огорченным. Многие дивились ему, еще больше благословляли его"[8].
. .. .. ..

Вскоре по вступлении епископа Авраамия на Саратовскую кафедру Россию постигла беда — голодный год. Он, не жалея собственных средств, помогал нуждавшимся, а также побуждал духовенство к оказанию действенной помощи голодающим. Как подчеркивает упомянутый уже здесь отец Иаков Ивановский, «в благотворениях своих он не разбирал народности, не гнушался иноверием"[9].

Были открыты бесплатные столовые, которые содержались, с одной стороны, частными средствами, приобретенными духовенством от благодетелей, с другой — средствами созданного владыкой епархиального комитета. Так, при саратовской Духосошественской церкви была открыта столовая на 500 человек[10].

Только лишь прошла эта беда — кончился голодный год, как другое бедствие постигло Саратовский край — эпидемия холеры. Владыка Авраамий делает распоряжение, чтобы духовенство епархии в храмах за богослужением, на беседах и чтениях вне службы сообщало народу о заразности болезни и о мерах к предохранению от нее. Епархиальные ведомости печатали много врачебных советов.

28 июня 1892 года в городе произошли массовые беспорядки, связанные с эпидемией. Выдающийся случай геройской проповеди выпал на долю священника Владимирской (Маминской) церкви отца Андрея Шанского, спасшего жизнь студента-медика. Во время службы, спасаясь от разъяренной толпы, студент скрылся на колокольне церкви. Толпа подступила к храму с грозным требованием немедленной выдачи скрывшегося доктора. Священник Андрей Шанский решительным словом удержал бушующую толпу, разъяснив, что этот молодой человек ему хорошо известен, что он всегда заботливо ухаживает за больными. И толпа послушала голоса пастыря… За этот подвиг отец Андрей был награжден орденом Владимира IV степени[11].

Вообще, заботе о телесном здравии своей паствы епископ Авраамий уделял большое внимание. С первых дней своего пребывания в Саратове он предложил знакомить будущих пастырей с медициной, чтобы хоть несколько охранить этим способом народ, часто умиравший от своего невежества и непонимания. Эту мысль он и осуществил введением уроков по медицине в старших классах Саратовской духовной семинарии. Архипастырь всегда обращал внимание на внешние условия жизни учащихся духовных учебных заведений — пищу, одежду, гигиеническую обстановку жилых помещений. Не были чужды заботам владыки Авраамия и сельскохозяйственные нужды, одной из своих задач он считал знакомство духовенства с ведением различных отраслей хозяйства, особенно же пчеловодства.

При двух храмах г. Саратова — Нерукотворенно-Спасском и Митрофаниевском — Преосвященный Авраамий открыл рукодельные классы для девочек. Обучение ручному труду было введено в детских приютах епархиального ведомства. В приюте при женском училище было введено обучение переплетному мастерству и разбит небольшой огород для ознакомления детей с земледельческими работами. В приюте Братства Святого Креста, помимо обучения швейному и вязальному рукоделиям, стали обучать сапожному мастерству[12].

Сознавая бедственное положение пастыря, закинутого в глушь, без общения и без книг, которых взять неоткуда и не на что, владыка Авраамий с первых же дней вступления на кафедру заботился об учреждении епархиальной библиотеки (открыта 30 декабря 1890 года при Сретенской (Петропавловской) церкви), изыскивал средства к ее содержанию, внес и свою лепту в 300 рублей. Библиотека выписывала все духовные журналы и некоторые философские и педагогические (всего 36 наименований), здесь же был книжный склад. Бесплатно пользоваться книгами могли все лица, как духовного сословия, так и светские.

По словам отца Иакова Ивановского, «зоркий глаз его проникал во все отрасли обширного епархиального управления, и его совет благий чувствовался всюду. Строгий к самому себе, он был, однако ж, снисходителен к другим. Он щадил человеческие слабости, прощал ошибки, ценил всякую искру раскаянья, он часто уменьшал меру наказания виновному, растворяя это наказание христианскою любовью настолько, что оно теряло суровость свою, оставляя после себя сознание вины и решимость беречься от нее» [13].

Проведение в жизнь народа правильных христианских религиозно-нравственных понятий, добрых и полезных сведений было предметом постоянных попечений владыки Авраамия. Умножение и развитие духовно-приходских школ и школ инородческих (в местностях с превалирующим чувашско-татарским населением), их благоустройство и лучшая постановка учебного дела, устройство народных чтений, внебогослужебных собеседований пастырей с прихожанами — все это было близко его сердцу.

Так, остались в благодарной памяти учительские курсы, устроенные летом 1891 года владыкой Авраамием для ознакомления учителей церковно-приходских школ с современными методами обучения и для улучшения учебного дела в церковно-приходских школах. В том же году курсы получили одобрение посетивших их обер-прокурора Святейшего Синода Константина Победоносцева и управляющего канцелярией Синода Владимира Саблера. Необходимо отметить, что за свои труды на благо Святой Церкви епископ Авраамий был награжден орденами святой Анны II и I степени и святого Владимира III степени.

До конца жизни хранил добрую память о владыке Авраамии многолетний духовник Саратовской духовной семинарии протоиерей Павел Бобров[14]. Благодаря архиерейским указаниям он был неоднократно командирован в различные селения для собирания сведений к лучшей постановке дел в инородческих школах, специально для ознакомления с ведением дел в таких школах посещал Казань. По благословению владыки Авраамия протоиерей Павел Бобров в дни праздников посещал ночлежный дом возле Казанской церкви и проводил там пастырские беседы.

Как сказано о нем в некрологе преподавателем Саратовской семинарии Александром Яковлевичем Лебедевым, «особенно болел сердцем» он об обращении на путь истинный отступивших от Святой Церкви — «радость его при успехах дела и печаль его при неуспехах не поддаются описанию». Епархиальных миссионеров часто он призывал к себе, подолгу беседовал с ними, поощрял к энергичной деятельности, руководил советами, указаниями, наставлениями. Но, не полагая всей силы к разъездной епархиальной миссии, он заботился об организации и развитии миссионерского дела на местах — в приходах. Он обращал внимание на улучшение постановки обучения миссионерскому делу в семинарии, по преимуществу он посещал уроки по учению о расколе, обязательно присутствовал на экзаменах по этому предмету, неутомимо выслушивал учеников от первого до последнего, предлагал сам вопросы ученикам и руководил их ответами; с этой же целью введены им миссионерские собеседования при семинарии или посещение учениками Киновийской церкви. Пять отделений Братства Святого Креста и 35 миссионерских кружков организовано было архиереем в Саратовском крае, и призвано им Божие благословение на их деятельность. Много личных трудов положил он для открытия трехгодичной миссионерской противораскольнической Кирилло-Мефодиевской школы при Братстве для обучения способных к миссионерскому делу крестьян.

Благодаря этим усилиям епископ Авраамий еще при жизни видел дела своих рук: были открыты два единоверческих прихода, многие из раскола присоединялись к Православной Церкви; за два года — 1891-й и 1892-й — две тысячи человек, в их числе видный деятель старообрядцев поморского толка саратовский купец П.К. Андреев, а также крестьянин села Комаровка Сердобского уезда Курылев, пользовавшийся большой популярностью как «ярый борец за древлее благочестие».

По благословению владыки Авраамия 20 января 1891 года были открыты религиозно-нравственные чтения в мастерских Козлово-Саратовской железной дороги. Начальник тяги (технических устройств, обеспечивающих эксплуатацию подвижного состава)

Н.П. Васильев сделал распоряжение о приспособлении столярной мастерской для аудитории. Для показа «световых картин» к огромным окнам были сделаны щиты, и у восьми больших ламп стояли дежурные, которые уменьшали их свет при показе изображений. Слушателей было около 600 человек[15].

Нельзя не сказать о силе и действенности простой, безыскусной и сердечной речи владыки. Обозревая в августе 1893 года епархию, епископ Авраамий прибыл в Кузнецк (ныне — Пензенская область) и, по своему обычаю, обходя городские учреждения и заведения, посетил тюрьму. Как рассказал очевидец — упомянутый уже здесь ключарь кафедрального собора протоиерей Иаков Ивановский: «…Владыка с особенным одушевлением и отеческою любовию увещевал арестантов отстать от пороков, за которые они несут кару закона, не унывать в своих испытаниях, верить в милостиво-наказующий Промысл Божий и надеяться, что этот Промысл чрез испытания приведет их ко спасению. Речь Архипастыря была до того задушевна и умилительна, что многие арестанты, слушая ее, плакали» [16].

Современник отмечал: «Как монах, раб Божий Аврамий был, несомненно, образцом для монашества… Многие в Саратове были недовольны, что Епископ Аврамий не всем отдавал визитов, отказывался от частого общения с мирянами за трапезой и в других случаях и вообще чуждался сует светского мира нашего…» [17]. Его отличала веротерпимость, и свидетель сообщает, что епископ Авраамий «…братски облобызал пришедшего к нему по делу пастора евангельски-лютеранской церкви Томсона[18], а к нехристианам по вере не имел никакой злобы; напротив, он был милостив и к ним». Но главной составляющей его души было «глубокое чувство любви к страстотерпцу Христу, благоговейнейшее понимание всей силы и значения страданий Христа и искренняя вера Евангельская при совершенной холодности к миру сует человеческих…» [19].

В 1890 году в Саратове были открыты биржа и городская больница. При их открытиях владыка сказал речи: в первом случае о взаимоотношении между капиталом и трудящимся классом, причем призвал коммерческий класс Саратова к пользованию своим достатком по указаниям слова Божия, во втором — обратил внимание городского управления на насущные нужды населения Саратова, одну из которых удовлетворила больница.

9 мая 1891 года в Саратове прошли торжества по случаю 300-летия основания города. Накануне владыка Авраамий совершил всенощное бдение в Свято-Троицком соборе; затем была отслужена панихида по царю Феодору Иоанновичу, по повелению которого основан город Саратов, императору Петру Великому, даровавшему Саратову 300 тысяч десятин земли, Екатерине II, учредительнице губернии, выдающимся воеводам, боярам и гражданам поименно. На следующий день состоялся крестный ход с большим осьмиконечным крестом — одной из старинных саратовских святынь — и знаменем Братства Святого Креста[20] на Хлебную (ныне Театральную) площадь, где проходили официальные торжества.

Долгое время никто в городе не подозревал о болезненном состоянии правящего архиерея. Как вспоминал впоследствии отец Иаков: «От трудов и забот слабея силами телесными, он крепок был силами духовными: он никогда не жаловался на утомление, но готов был на труд всегда, даже когда видимо угнетала его немощь. Накануне дня его кончины мы были у него по делам службы, по зову его. Он вышел к нам с явными следами недуга смертельного и коснеющим языком говорил о предстоящем служении (он должен был служить в кафедральном Александро-Невском соборе Литургию и панихиду по погибшим на фрегате «Русалка» [21].— Авт.), уверяя, что с ним лишь незначительная болезнь и что «храбрости у него много». Нужно было усилие, чтобы отклонить его от служения, которое, как очевидно, не в силах был совершить. Преданный служению Богу и людям, почивший Архипастырь не щадил себя» [22].

В 5 часов утра, в воскресенье 24 октября, келейник был крайне удивлен тишиной в кабинете. Обычно владыка просыпался ранее 5 часов утра, требовал к себе келейника, чтобы, помолившись, начать свой трудовой день. Решившись войти в кабинет, келейник увидел его лежащим на полу у дверей и тихо стонущим.

Вердикт докторов не оставлял надежд на выздоровление. После вечерни начались приготовления к напутствованию умирающего Святыми Таинами. Послали за причтом кафедрального собора и братией Крестовой церкви. В 6 часов явился духовник владыки иеромонах Дионисий со Святой Чашей и предложил ему причаститься Святых Христовых Таин. Больной знаками изъявил желание. Приняв Святые Таины, владыка долго держал в своей холодной руке поданный ему святой крест и целовал его.

По окончании соборования многие вышли в столовую комнату, не успели они обменяться своими чувствами, как доктор Кротков объявил, что владыка кончается и что нужно читать отходную. Протоиерей П.И. Чудновский начал отходную, а прочие поспешили к постели умирающего, но было уже поздно: владыка почил, и так тихо и быстро, что почти никто, кроме доктора, не заметил его последнего вздоха. В 19.15 он скончался тихо, без стонов и каких-либо признаков страданий.

В половине десятого было завершено облачение и началась первая панихида. К этому времени к архиерейскому дому начали стекаться желающие поклониться праху и помолиться об упокоении души владыки. Началось непрерывное чтение Евангелия и служение панихид.

Известие о кончине как громом поразило всех, знавших владыку Авраамия на его родине в Астрахани, а особенно восьмидесятилетнюю старушку — его матушку. Но ни она, ни родной брат его, ни другие родственники, все живущие в Астрахани, не могли, за прекращением пароходного сообщения, поспеть к погребению владыки. Жители Тобольска, где раньше служил епископ Авраамий, узнав о его кончине, телеграммой запрашивали о времени погребения, чтобы вознести молитвы о упокоении почившего архипастыря — так жива была память об усопшем владыке и трудах его на пользу паствы тобольской.

27 октября в 11 часов в соборе и во всех церквах Саратова начался редкий похоронный звон в один колокол. Литию при гробе почившего совершал Иероним (Экземплярский), епископ Тамбовский и Шацкий[23], которого назначил Синод для совершения погребения владыки Авраамия.

Несмотря на хмурившийся еще с утра день и поливший затем дождь со снегом, множество народа собралось проводить почившего архипастыря и дожидалось выноса тела его около архиерейского дома и на всей соборной площади. Между выстроенных шпалерами войск, учеников и учениц учебных заведений города и массы собравшегося народа двинулось печальное шествие из Крестовой церкви по пути к Александро-Невскому кафедральному собору, где была совершена затем соборная панихида.

В четверг 28 октября в соборе епископом Иеронимом была совершена Божественная литургия, после которой ректором семинарии протоиереем П. Г. Извековым было произнесено слово, в котором он выразил надежду, что земные дела почившего не поставят его на суд пред лице Всевышнего, и призывал слушателей поучиться от его жития и подражать его трудам. По окончании отпевания крестный ход всего духовенства с гробом проследовал вокруг собора в нижнюю соборную церковь. Там у приготовленной могилы совершилась лития, после которой белый гроб был спущен в могилу.

Ранней весной 1885 года на вокзале в Нижнем Новгороде состоялось неожиданное знакомство с владыкой Авраамием послушника Городецкого Феодоровского монастыря Алексея Воскресенского, который спустя год после кончины епископа опубликовал запись состоявшегося тогда разговора.

Увидев в зале пассажиров второго класса архиерея, он решил подойти и взять у него благословение. «Вхожу в зал и вижу у одного из столов его одиноко сидящего инока, перебирающего в своих руках четки и, видимо, самоуглубленного настолько, что он решительно не обращал ни малейшего внимания на окружающую его жизнь. Драповая черная ряса и креповый клобук, довольно поношенные, носили на себе следы дорожной пыли. Это был Преосвященный Аврамий… назначенный на кафедру Тобольской епархии. Когда я приблизился к Владыке и приветствовал его… меня встретил глубокий, как бы до самых тайников души проникающий взгляд Владыки. Милостиво благословив и ответив на приветствие, Преосвященный Аврамий после обычного с моей стороны представления вступил со мною в разговор…

Он горько сетовал на извращение порядка древней иноческой жизни и признавал необходимою мерою для них введение повсюду общежития. «За пределами шумной и страстной суеты, — говорил Преосвященный Аврамий, — существуют и борются между собой две политические системы, две утопии, на взгляд мирской: свое житие и общежитие. И та и другая имеет свои разности, свои как бы степени идеализации… Первая держится начал свободы, вторая — неволи… Через ряд веков мысль останавливается на именах великого учредителя иноческого общежития преп. Феодосия Палестинского, Афанасия Афонского, Антония и Феодосия Печерских и других, сознавших преимущества общежития пред своежитием и введших его в своих обителях, а свежее еще воспоминание подсказывает заветное желание первосвятителя московского Иннокентия (Вениаминова), стремившегося все монастыри сделать общежительными, как мере, приближающей монашество к первым дням христианской эры, со всею их красотой и прелестью неразрывного духовного единения и общности. Дай Бог, добавил Преосвященный, чтобы когда-нибудь пример отцов иночества и мысль в Бозе почивающего Святителя нашли отклик в людях, могущих иметь решающее влияние в этом важном деле».

Когда речь зашла о книжных занятиях, он сказал: «Не могу равнодушно даже говорить о книгах. Книги — это моя стихия, заменить которую мне ничто не может. Это незаменимые собеседники, руководители в жизни, друзья, дружба которых неизменна. Дай Бог российскому иночеству побольше членов его, любящих книгу и искренно преданных ей. Тогда оно могло бы снова возвратиться к забытым им книжным занятиям, и монастыри наши снова стали бы пунктами, откуда разливался бы свет истинного просвещения, зиждущегося на началах Христовой веры…»

И вынес я отсюда убеждение, что Преосвященный, несмотря на внешнюю строгость, отличавшую его от других, в сущности, весьма добрый человек, всецело преданный насущным задачам Православия.

Беседа наша должна была окончиться тогда, когда Владыке сказали, что багаж его отправлен на пристань пароходного общества «Кавказ и Меркурий» для дальнейшего следования его по Волге. С тех пор я уже не видал Преосвященного Аврамия, но беседа его, оставившая во мне глубокое впечатление, заставляла меня… более и более убеждаться, что Владыка представляет собою тип истинного Архипастыря Святой Церкви, не жалеющего собственных трудов и энергии для духовного блага своих пасомых» 24.

Подготовил Валерий Теплов

Журнал «Православие и современность"№ 18 (34), 2011 г.

[1] Вероятнее всего — под восточной трибуной, так считают краеведы, к этому склоняется и автор данной публикации.

[2] Биографические даты даны по: Лебедев А. Преосвященнейший Авраамий, Епископ Саратовский и Царицынский. (Некролог) // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 603−622. По другим данным, 20 окт. 1874 г. назначен ректором Тифлисской ДС, 23 дек. 1879 г.— ректором Калужской ДС. С 27 июня 1881 г. епископ Брестский, с 9 марта 1885 г.— епископ Тобольский. См.: http://www.pravenc.ru/text/62 918.html

[3] Церковный Вестник. 1880.. 47. Цит. по: Речь по опущении тела в Бозе почившего Преосвященнейшего Епископа Аврамия, сказанная законоучителем гимназии свящ. Вл[адимиром] Волковским // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 630.

[4] См.: Малеревский Г. Тобольские епархиальные ведомости. 1894.. 15, 16. Цит. по: Софронов В.Ю., Савкина Е.Л. Деятельность противомусульманской миссии в Тобольской епархии. http://www.zaimka.ru/08_2002/sofronov_mission

[5]См.: Иоанно-Введенский женский монастырь. Историческая справка. См.: http://www.tobolsk-eparhia.ru/p/pages.php?id=t5₃

[6] Речь по опущении тела в Бозе почившего Преосвященнейшего Епископа Аврамия, сказанная законоучителем гимназии свящ. Вл. Волковским // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 631.

[7] Речь при погребении в Бозе почившего Преосвященнейшего Епископа Аврамия, сказанная протоиереем о. И. Ивановским // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 624.

[8] Там же. С. 624−625.

[9] Там же. С. 625.

[10] См.: Обозрение епархиальной жизни за 1892 год // Саратовские епархиальные ведомости.. 3 от 1 февраля 1893 г. Неоф. отд. С. 53−54.

[11] Там же. С. 60−61. Впоследствии уже в сане протоиерея о. Андрей был секретарем канцелярии епископа Гермогена и был расстрелян во время красного террора в 1919 году на саратовском Воскресенском кладбище.

[12] См.: Обозрение епархиальной жизни в 1890 году // Саратовские епархиальные ведомости.. 3 от 1 февраля 1891 г. Неоф. отд. С. 96−97.

[13] Речь при погребении в Бозе почившего Преосвященнейшего Епископа Аврамия, сказанная протоиереем о. И. Ивановским // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 625.

[14] Протоиерей Павел Антонович Бобров с 1886 по 1912 г. был духовником Саратовской духовной семинарии. Совершил паломничества на Афон и в Иерусалим. Миссионерствовал у калмыков на Нижней Волге. Плодотворный писатель — автор учебника по Закону Божию и полемических книг против ересей, скончался 17 августа 1914 г.

[15] См.: Религиозно-нравственные чтения в мастерских Козлово-Саратовской жел. дор. // Саратовские епархиальные ведомости.. 3 от 1 февраля 1891 г. Неоф. отд. С. 101−103.

[16]Лебедев А. Преосвященнейший Авраамий, Епископ Саратовский и Царицынский. (Некролог) // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 621.

[17] Редактор «Бр. Пом.» [Устимович П. А.]. Епископ Саратовский и Царицынский Аврамий // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 638.

[18] Пробст (старший пастор) Нагорной стороны Густав Адольф Томсон (Gystaw Adolf Thomson; 1857−1913). Был инициатором создания и главой комитета по оказанию помощи голодающим в немецких колониях. За заслуги перед саратовским приходом и деятельность в обществе милосердия был награжден орденами св. Станислава II и III ст., св. Анны II и III ст., медалями и золотым наперсным крестом. См.: Земли родной минувшая судьба (Саратовская ученая архивная комиссия и документальное наследие края). Саратов: Эль-Принт, 2007. С. 281−293.

[19] Редактор «Бр. Пом.» [Устимович П. А.]. Епископ Саратовский и Царицынский Аврамий // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 639.

[20] По преданию, этот крест был найден на месте старого, левобережного города, затем хранился в Киновии. После революции был утрачен.

[21] Российский броненосец 7 сентября 1893 г. затонул в Финском заливе, следуя из Ревеля в Гельсингфорс. Погиб весь экипаж в составе 178 человек. Розыски «Русалки» продолжались до 16 октября. См.: http://crash.worldwebspot.com/korablekrusheniya/rusalka.html

[22] Речь при погребении в Бозе почившего Преосвященнейшего Епископа Аврамия, сказанная протоиереем о. И. Ивановским // Саратовские епархиальные ведомости.. 21 от 1 ноября 1893 г. Неоф. отд. С. 624−625.

[23] Епископ Иероним (Экземплярский Илья Тихонович; 1836−1905), скончался в сане архиепископа Варшавского и Привислинского.

[24] П. Алексей Воскресенский. Памяти Преосвященнейшего Аврамия, Епископа Саратовского и Царицынского. (Из моих воспоминаний) // Саратовские епархиальные ведомости.. 20 от 15 октября 1894 г. Неоф. отд. С. 919−922.

http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=57 341&Itemid=3