 |
| Однако | Авраам Покой | 13.06.2011 |
В последнее время вокруг нас расплодились округлые энергичные типы, бойко задающие чеховский вопрос:
- Чем мы хуже чехов? Зачем все эти дебиловатые концепции по улучшению мира и всеобщей справедливости? Вот посмотрите на чехов. Прагматики, обыватели чистой воды. Амбиций на сверхдержаву и мировую справедливость --никаких. Космических кораблей нет, почти все поголовно атеисты. Зато, пока вы тут фигнёй маетесь, они клепают шкоды и пьют Пиво.
Этой антипроповедью округлые типы крайне успешно троллят сторонников смутной державности, трудноформулируемой духовности и Исторической Миссии. Смутные державники, стукнутые кружкой тёмного и придавленные печеным вепревым коленом, — теряют равновесие. Они не пытаются даже возразить. Вместо этого они принимаются беспомощно ябедничать, что их оппоненты продали Мечту за Жратву и вообще хотят жить как свиньи, а не как Че Гевара. Как будто оппонентам от этого обидно.
На самом деле каждый идеалист в душе чувствует: ему нечего возразить против ультраобывательского образа жизни. Идеалисту нечего предложить собирающему (или проектирующему, или рисующему дизайн) шкоды пузатому крепышу в солнечных очках, шортах и шлёпанцах. Спокойному цинику, благодушно живущему в трёхкомнатной квартире со стеклопакетами и плазмой, исправно вывозящему текущую жену на шашлыки и качающему, иногда даже легально, уморительно смешные комедии про курортные романы.
Мистические сверхценности империалистов, коммунистов, последовательных христиан и прочих любителей всего большого этому крепышу нужны, как бравому Швейку немеркнущая слава Австро-Венгрии.
В лице описанной выше модной антимечты, по сути, перед нами встаёт в полный рост потрясающая модификация пирамиды потребностей Маслова — скрещённая, если можно так выразиться, с бутылкой Клейна. Это заявление звучит несколько заумно и требует пояснения — поэтому я его сейчас, разумеется, дам.
Традиционная пирамида потребностей, придуманная послевоенными гуманистами, предполагала, что лишь в фундаменте человеческих желаний лежат шашлыки, тёлки и пиво; в них воткнуты арматурины социальных амбиций и желания кому-то принадлежать, а на вершине человека, как звезда над Кремлём, красуются творчество и гений.
Антимечта делает эту пирамиду одноэтажной — умело перенаправляя все потребности на шашлычный уровень. Например, реализация социальных амбиций нужна, потому что менеджеру проще получить доступ к тёлкам и шашлыкам, чем грузчику. Принадлежать к какой-то общности (например, мусульманам, евреям или коренным москвичам) важно, чтобы получать все полагающиеся этой общности шашлыки и тёлок. Творчество — посмотрите на режиссёров — позволяет добраться до дизайнерских тёлок и каких-нибудь гвианских шашлыков из ленивцев. Власть же и богатство, в недостижимом идеале, придают достижимым вами тёлкам и шашлыкам манящий эпитет «любые».
…Между тем кажущаяся неподстебаемость этого мира базируется на обычном обмане. Специально для него социотерапия изобрела термин «багополучие» — образованный от скрещивания слов «благополучие» и «баг» (означающего в оригинале жесткокрылое насекомое, а в арго — системную ошибку, приводящую к несколько неожиданным результатам).
Багополучие на практике заканчивается тем, что исповедующая его популяция, не пронизанная идеалистической сверхзадачей, вымирает или нисходит до уровня фауны. Это даже не правило — это закон без исключений.
Причина так очевидна, что даже я, мастер говорить банальности с умным видом, сообщу её с некоторым смущением.
Без сверхличных целей человек становится органически равнодушен к любым стимулам, кроме шашлычно-тёлочных. А это значит, что заставить его проявлять доброту, великодушие, терпение, практический патриотизм, стремление к звёздам и прочие глупости, требующие частичного или полного самопожертвования, — можно лишь принудительно.
Поскольку системы чисто полицейского принуждения к звёздам и самопожертвованию современная цивилизация пока не выработала, — как следует промодулированное пивом и вепревым коленом общество будет разваливаться на наших глазах, превращаясь в горстку бесполезных и бесцельных одиночек.
Любителям вепревого колена, к примеру, наверняка будет интересно узнать, что прагматичная Чехия находится среди мировых лидеров по числу разводов — зато в мировых аутсайдерах по количеству новорожденных. То есть она просто прагматично аннигилируется. Что население прочих стран-флагманов багополучия, вроде Голландии и Швеции, всего за два десятилетия на пятую часть заменилось весёлым черкизоном, понаехавшим со всех краёв Земли. Что от народов гордой Прибалтики, те же 20 лет назад радостно отказавшихся от всего большого и сосредоточившихся на прагматичном шашлычном антиидеале, мало что осталось уже сегодня: они прагматично разъезжаются кто куда, оставляя своих стариков как-нибудь доживать.
История, несмотря на дырявую память, отлично помнит такие случаи. Так, например, не нашлось никаких аргументов, которые заставили бы циничных и понимающих толк в быстротечности жизни античных граждан времён конца Римской республики жертвовать чем-нибудь для будущего. Хотя убеждали их, отметим, не самые глупые люди. «Вы не хотите воспитывать больше одного-двух детей!» — истерил в Греции Полибий. «Нам нужно меньше похоти и больше детей!» — канючил в Риме Цицерон. Разумеется, их никто не слушал. Дети мешали пить тогдашнее пиво и раскатывать на тогдашних октавиях, а легионы можно было набирать и среди варваров. В итоге за какие-то три-четыре сотни лет восьмимиллионнная Италия сошла на нет — после чего её народ были заменен собравшимся со всех концов Средиземноморья весёлым черкизоном.
К сказанному стоит добавить, что наша эпоха уже никому не выделит эти три-четыре столетия. Все процессы сегодня ускоряются неимоверно. И любой прагматичный тип, полагающий, что на его век пива и блондинок хватит без всяких сверхцелей, — может ошибиться лет на сто.
P. S. Ввиду неизбежности появления массированных упреков от лиц с одноразовым восприятием в стиле «Так что же! Теперь нельзя пиво пить и шашлыки есть, да?!» — повторюсь: речь о том, что шашлыки без идеализма вовсе не самодостаточны, как мечтается многим—и обречены. Тем Читателям, кому показалось, будто автор проповедует войну с едой и питьём—стоит всерьёз задуматься, почему им в любой агитации за человечность чудятся Голодомор и Беломорканал.
