 |
| Радонеж | Михаил Талалай | 01.06.2011 |
С 23 мая в итальянских городах Милан и Мерано проходили Дни русской культуры, посвященные А.В.Суворову. В этом году к суворовским празднованиям, организованных Фондом апостола Андрея Первозванного и Центром национальной славы, подключился петербуржец, историк Михаил Талалай — давний житель Италии. Приехав сюда в начале 90-х годов для написания диссертации по истории Русского Православия в Италии, он постепенно и прочно тут обосновался. Результаты его многолетних исследований обобщены в фундаментальную книгу, которая вышла в этом году в родном Петербурге, в издательстве «Коло». Мы попросили рассказать его о исторической подоплеке событий.
— Михаил, как Суворов оказался в далекой Италии?
- Известно обращение императора Павла I к Суворову — «Тебе спасать царей». Павел вызвал его из ссылки и направил на спасение итальянских тронов — Сардинского, Неаполитанского, Ватиканского — от французских республиканских войск и от местных якобинцев. Полководец с честью справился с этой задачей, получив в итоге от царя титул князя Италийского, от австрийского императора — графа Священной Римской империи, от пьемонтского короля — титул гранда и принца королевской крови.
— Это, скажем, в телеграфном стиле. А если чуть подробнее об этой малоизвестной военной кампании?
- Суворов с войсками прибыл в подчиненную австрийцам Верону 3 апреля ст. ст. 1799 г. и двинулся на запад. Первой в Ломбардии победоносным суворовским войскам — после некоторого сопротивления — сдался 10 апреля французский гарнизон в городе Брешия, при осаде которого отличался авангард князя Багратиона. Преследуя отходивших на запад противников, казаки атамана Грекова и полковника Денисова с ходу ворвались в Бергамо, овладев и городом и цитаделью. Через несколько дней, 15 апреля, следуя по горному ущелью к местечку Лекко на озере Комо, малочисленный отряд Багратиона опрокинул французов, оттеснив их к озеру, но ему грозило окружение. Положение спас генерал Милорадович, который, по словам Суворова, «выпередя быстро прочие войска, тотчас вступил в дело с великою храбростию и хотя старея был князя Багратиона, но производимое сражение великодушно кончить предоставил ему».
Назревало первое серьезное «дело» — битва при реке Адда. В ночь с 15 на 16 апреля русская армия форсировала реку и пошла в бой, где опять отличились Денисов и Греков. По словам Суворова, «казаки кололи везде с свойственною россиянам храбростью, побуждаемы будучи мудрым и мужественным воином, их походным атаманом Денисовым, как в его сотовариществе полковником Грековым».
Пришедший из Милана 16 апреля французский кавалерийский полк также был разбит казаками. На следующий день, 17 апреля, корпус Вукасовича взял в плен французских солдат, стоявших в резервном отряде и даже не ведавших, что битва уже ими проиграна. Французы в итоге потеряли в битве при Адде убитыми и ранеными свыше двух с половиной тысяч, а пленными до пяти тысяч человек. Так, за три дня — 15, 16 и 17 апреля — решена была участь всей Ломбардии: перед русско-австрийскими союзниками открылся путь к Милану. Суворов даже назвал Адду «Рубиконом на дороге в Париж».
— Значит, Суворов стремился в Париж, дать там бой Наполеону, в его логове. И это ему не дали сделать. Мемориальную доску в итоге повесили в Милане, 26 мая. Как Суворов взял ломбардскую столицу?
- Взял бескровно и по сути дела — без боя. О том, как был взят Милан, существует интересное свидетельство из первых рук, атамана Адриана Денисова, которого 17 апреля на подходе к городу Суворов словесно командировал к австрийцам. Те испросили у Денисова письменный приказ, но он, не решаясь беспокоить фельдмаршала, не вернулся назад к Суворову, а отправился с казаками к городу. Высланная им к городским воротам команда Миронова обнаружила, что французы бежали (часть гарнизона засела в Кастелло) и что «все жители с дружеским расположением на казаков смотрят». «Решился я занять город» — сообщает в своих записках атаман, пригласивший к воротам бургомистра («господина президента») и сказавший ему «учтиво, но с тоном победителя, что получено приказание занять Милан. Мы с ним уговорились, что я через час буду входить в город и сверили для сего свои часы». В итоги ключи от Милана принял всё тот же Денисов, а австрийцы, которым он послал рапорт о сдаче города, заявили, что устали и пришли, во главе с Меласом, в ломбардскую столицу лишь на следующий день. Атаман с юмором пишет, что при этом «я его, не слезая с лошади, обнял, но старик Мелас при сем случае упал со своей лошади».
— Ну и что миланцы? Обрадовались Суворову?
- Миланцы приветливо встречали русско-австрийское войско — хотя, правды ради, скажу, что не менее радушно они раньше встречали французов. Впрочем, республиканцы вели себя развязно и успели разочаровать горожан, да и как писал тогда один современник, «обывателям всегда интересны новые события». Живописных казаков тут прозвали «русскими капуцинами» из-за пышных бород. Суворов, как вспоминали в Милане, вел себя, как обычно, весьма экстравагантно — христосовался с итальянцами (вход пришелся на православную Пасху), объясняя им — по-итальянски, которым владел, — что идет «возвращать католическую веру».
— Какие же нашлись суворовские места в Милане?
- Перед тем как отправится в Дуомо, на торжественный молебен, Суворов посетил храм Сан Джорджо (виа Торино,. 56), помолиться св. Георгию Победоносцу, небесному покровителю христолюбивого воинства. Согласно городскому преданию, полководец, войдя в храм, опустился на колени и поцеловал пол, а затем на коленях подполз к алтарю, где долго и истово молился.
Церковь св. Георгия «у дворца», расположенная на том месте, где в III в. находилась резиденция римских императоров, возникла в VIII столетии, но нынешний облик получила в эпоху барокко, в XVII—XVIII вв. Статуей Победоносца на тимпане, водруженной в 1774 г. наверняка любовался и генерал Суворов. В настоящий момент Георгиевская церковью пользуется Константиновский орден св. Георгия. Во время майских торжеств там дали концерт хора Даниловского монастыря, в присутствии преосвященного Нестора, управляющего Корсунского епархией.
— А где повесили мемориальную доску?
- На фасаде палаццо Бельджойозо, принадлежавшему видному миланскому семейству. Фельдмаршал остановился, правда, всего на три дня — впереди был поход далее на запад, в Пьемонт, и новые победы.
Интересно, что среди крестьянского населения, которое противилось якобинским реформам, возникло движение в поддержку Суворова с лозунгом «Viva Maria!» («Да здравствует Дева Мария!») — это движение назвали «massa cristiana» («христианская масса»). Однако победоносное шествие русских солдат, мечтавших дойти до Парижа, не устраивало венский кабинет, желавших с помощью России лишь поправить свои дела на Апеннинах — в результате Суворов был отозван обратно в Петербург. А спустя год французы вернулись в Милан. Но миф об их непобедимости был сокрушен. Суворову лично не удалось сокрушить Наполеона — это сделали его ученики.
На пути на запад Суворов с войском остановился в местечке Ломелло, где он устроил многодневную штаб-квартиру и где написал известную прокламацию к жителям Италии с призывом гнать безбожников якобинцев. 22 мая 2011 г. по почину местных жителей Фондом Апостола Андрея Первозванного тут был водружен бюст полководцу. Его открывал Председатель Попечительского совета фонда В.И.Якунин.
