Правда Божия и партийные правды

Выступление сопредседателя Партии «Правое Дело» Леонида Гозмана привлекло довольно значительное внимание — в частности потому, что многие увидели в словах политика ровно то, что они сами хотели бы сказать Церкви. Поэтому отвечая ему, попробуем ответить не только Гозману, но и многим, кто разделяет его взгляд на Церковь. Начнем с обширной цитаты: «Я бы хотел, чтобы крупнейшая Церковь моей страны — Русская Православная Церковь — защищала слабых от произвола сильных, чтобы она реагировала на жестокость и несправедливость властей, чтобы в конфликте человека с государственной машиной она всегда была на стороне человека. Я бы хотел, чтобы Церковь не стояла в стороне от тех проблем, которые волнуют людей, от тех конфликтов, которые ставят — уже поставили — под угрозу мир в нашей стране. Я хотел бы знать, что думает Святейший Патриарх об избиении защитников Химкинского леса и о мигалках, об ответственности властей за Кущевскую, за изуродованных в армии новобранцев, за этнические конфликты? Я хотел бы знать, что думает Церковь о бесчисленных дворцах и яхтах высших чиновников? И я бы хотел, чтобы на всей территории нашей огромной страны люди, выходящие на борьбу за други своя, знали, что вся Церковь, от местного священника до Святейшего Патриарха Московского и всея Руси с ними, а не против них.»

На первый взгляд, эти пожелания выглядят вполне естественными и даже вполне самой собой разумеющимися — не случайно многие в интернете поспешили их процитировать. Сложности возникают, когда мы переходим от обощающих фраз к чему-то более конкретному.

В наше время к Церкви предъявляются взаимоисключающие пожелания — во-первых, ни во что не лезть, ибо светское государство; во-вторых, во все залезть, ибо Церковь обязана не стоять в стороне.

То есть, во-первых, не показываться в обществе даже в качестве, собственно, Церкви, во-вторых, вмешиваться в общественную жизнь в качестве политической партии, протестного движения, арбитража, полиции, следствия, суда и прокуратуры. Сначала Церковь упрекают в том, что она, де, сращивается с государством; потом — что она не берет на себя функций, которые может выполнять только государство.

Таким образом, выполнение пожеланий Леонида Гозмана — и единомысленных ему — наталкивается на очень серьезные трудности. Процерковная политическая партия — типа немецких или итальянских христианских демократов — может быть интересным проектом, но такая партийность имеет свои опасности — заявить какую-то политическую программу — значит озлить против себя всех, кто ее не разделяет (не в последнюю очередь самого Гозмана). Возможно, разумнее вести диалог с различными политическими силами, что и делается.

Что касается поддержки борцов за правду, то тут возникают трудности еще большие. Дело в том, что в любом из конфликтов — от которых Гозман призывает не стоять в стороне — каждая из сторон уверена, что именно она выступает «за други своя», на стороне добра, правды и общего блага, так что все честные люди — и, уж конечно, Церковь, раз уж она говорит о нравственности — обязаны решительно и бескомпромиссно ее поддержать. Например, некоторые считают Ходорковского Узником Совести; некоторые другие — хладнокровным и безжалостным гангстером с политическими амбициями, который отличается от Цапка только тем, что он гораздо умнее и дисциплинированнее — и тем опаснее. У людей могут быть очень разные мнения о том, кто тут слабый, пострадавший от произвола сильных, а кто негодяй, негодяйствам которого положен заслуженный укорот. Каждая из сторон полагает, что Церковь должна признать и поддержать именно ее правду — и эта правда будет очень сильно отличаться, например, у «Правого Дела» и коммунистов. Та же проблема возникает, когда мы обращаемся к призывам Гозмана к обличению коррупции, лицемерия и лжи (очевидно, с указанием на конкретные бесстыжие лица). В глазах некоторых сам Гозман со товарищи не выглядит образцом честности, прямодушия и правдивости. Вот, в интернете есть люди, обличающие его во всяческих пороках — и, очевидно, желающие, чтобы Церковь была хором, подпевающим их сольному выступлению. И что делать? Представители партии, скажем, синих, преисполненные чести, достоинства, гражданского мужества, и, конечно, всяческой совести, требуют от Церкви обличить коррупцию, лицемерие и ложь партии зеленых; партия зеленых, исполненная тех же достоинств, требует обличить партию синих в тех же пороках. Начинаем концерт по заявкам? Как насчет, например, близкого соратника Леонида Гозмана — Михаила Прохорова, человека, не вполне чуждого «дворцов и яхт», и известного своими инициативами по сокращению прав наемных работников — его будем обличать?

Не очень понятно, как Церкви бороться с взяточничеством и уголовной преступностью вообще. Это работа государства. Для этого необходимы законные полномочия и специально вооруженные и обученные люди. Можно, конечно, помечтать о том, как к взяточнику или какому-нибудь цапку во дворцы его и яхты явятся православные стрельцы с многострельными пищалями, и уведут его в православный острог, где православные дознаватели будут кротко увещевать его открыть всю истину, так что он тут же в слезах покается и чистосердечно признается.

Но, по-видимому, Гозман и единомысленные ему мечтают не об этом. Да и мы, православные люди, об этом вовсе не мечтаем.

Но как иначе, не располагая ни следственным аппаратом, ни полномочиями его применять, выяснить, кто тут Цапок Совести, а кто Узник Куршавеля? Для того, чтобы рассудить между защитниками и застройщиками в Химкинском лесу, сторонниками и противниками мигалок, и другими конфликтующими сторонами, нужен суд — а это функция государства, и я не уверен, что сам Леонид Гозман обрадуется, если вдруг Церковь возьмет на себя полномочия судить гражданские дела.

Это не значит, что Церковь должна устраниться от «тех проблем, которые волнуют людей, от тех конфликтов, которые ставят — уже поставили — под угрозу мир в нашей стране». Но это значит, что позиция Церкви в принципе не может быть партийной — Церковь призвана свидетельствовать о Правде Божией, и именно поэтому она не может и не должна становиться под знамена какой-то одной из тех частных правд, о которых говорят, что правда у каждого своя. Как сказал Святейший Патриарх Кирилл, «Церковь, как вы знаете, не намерена вовлекаться в политическую борьбу, выбирать свою партию. Она будет поддерживать диалог со всеми политическими силами ради совместного служения благу народа и отечества»

Сам по себе факт выступления Леонида Гозмана на Всемирном Русском Народном Соборе явился проявлением именно такого образа действий. Церковь делает нечто гораздо более важное, чем поддержка той или иной стороны в частных конфликтах — трудится над изменением самой общественной атмосферы, и утверждением тех универсальных ценностей, которые могли бы служить основой для подлинно гуманного и справедливого общества. В этом отношении возможно самое широкое общественное сотрудничество — и, как мы видим, сторонники «Правого Дела» приглашены к нему вместе со всеми остальными.

http://www.radonezh.ru/analytic/14 477.html