 |
| Русский дом | Ирина Чижова | 20.05.2011 |
Я вышла из метро в Кунцево и 
попросила проходившую мимо женщину показать мне дорогу к бывшему имению Солдатёнкова. «А кто это такой»? — спросила она. «Вам, наверное, к имению Нарышкиных, так это рядом». В другом районе Москвы я спросила дорогу к Солдатёнковской больнице. Никто не знал, где она находится. Наконец кто-то сообразил, что это, наверное, Боткинская. Удивительно, думала я дорогой, у людей разные судьбы не только при жизни, но и после смерти. Забыто всё, что связано с его именем. Он был таким удачливым при жизни, но как будто злой рок преследует его после смерти, даже могила его на Рогожском кладбище в Москве утеряна. В советское время сочетание двух слов «купец и предприниматель» перечеркнуло всё доброе и полезное для людей, что было сделано этим человеком.
Кузьма Терентьевич Солдатёнков умер в своём подмосковном имении в Кунцево в 1901 году. В последний путь провожали его москвичи всех сословий, 70 венков было возложено на могилу. Современники уважали его. Сумев, благодаря уму и предприимчивости, стать одним из самых богатых людей в России, никогда не забывал он о тех, кто не был столь удачлив: о больных, неимущих, попавших в беду. Христианское милосердие, духовность были естественны для человека, происходившего из среды крестьян-старообрядцев. Его дед родился в деревне, расположенной близ Павловского Посада. Дедом, Егором Васильевичем, было организовано в 1874 году небольшое шёлкоткацкое производство, где работал на станке он сам вместе с двумя подрастающими сыновьями Терентием и Константином. Сыновья наладили торговые связи с Москвой, потом сами переселились туда. Дела вели они толково и вскоре стали владельцами небольшой ткацкой фабрики, где трудились около сотни наёмных рабочих, выпускавших шёлковые ткани. Торговали они также бумажной пряжей и хлопком.
Кузьма Терентьевич Солдатёнков родился в 1818 году, повзрослев, отделился от родственников и повёл дела самостоятельно. Ему принадлежали в Москве 16 лавок, торговавших бумажной пряжей. Он был акционером нескольких банков и высокодоходных коммерческих предприятий. Практичность в сочетании с умом и высочайшей порядочностью помогали ему неизменно добиваться успеха в делах. Он безошибочно определял финансовое положение любой фирмы и вкладывал деньги только в самые надёжные из них.
Занимался он и общественной деятельностью, был гласным (депутатом) Московской городской думы. Авторитет его в купеческо-финансовой среде Москвы был очень высок, а между тем, Кузьма Терентьевич не имел никакого, даже среднего, образования. Он был «мальчиком на побегушках» в лавке богатого отца, знал бедность и тяжёлый труд. Как часто бывает с людьми, не получившими образования в детстве, всю жизнь учился, много читал. С благоговением относился к книгам, искусству. Собрал огромную библиотеку из 8 тыс. книг и 15 тыс. журналов и ценнейшее собрание картин. Среди собранных им 230 полотен были работы таких русских художников, как Тропинин, Иванов, Брюллов, Перов, Ге, Федотов; были в этой коллекции и 28 полотен зарубежных живописцев. Все картины и библиотеку он завещал Румянцевскому музею. Картины, собранные Солдатёнковым, составили значительную часть Третьяковской галереи. У Солдатёнкова много друзей среди московской интеллигенции, где он был равным среди равных. Русский самородок, талантливый, преуспевающий во всём, за что бы ни брался, он с успехом занялся книгоиздательской деятельностью. Издавал книги Чернышевского, Белинского, Кольцова, Тургенева, лучшие произведения отечественной и мировой литературы, ценнейшие научные труды. Благодаря невысокой цене, они стали доступны самым широким слоям населения. И в этой деятельности он не имел себе равных.
В Москве Солдатёнков жил в дворянском особняке на Мясницкой улице (дом 37). В доме на Мясницкой находилась его коллекция книг и картин. Особняк сохранился и выглядит поэтичным дворянским гнездом из произведений Тургенева.
В 1865 году Солдатёнков купил усадьбу в Кунцево, которая 175 лет принадлежала дворянской династии Нарышкиных, там он построил школу. Кунцево было тогда одним из самых живописных мест Подмосковья. Имение стояло на высоком берегу чистой Москвы-реки, густые сады спускались к самому берегу. В Кунцевское имение Солдатёнкова приезжали отдохнуть, полюбоваться перевезённой сюда картинной галереей, обменяться творческими и деловыми замыслами писатели, художники, артисты, представители делового мира. По своему культурному значению оно не уступало знаменитому Абрамцеву. Гостей встречали накрытые столы, устраивались фейерверки на берегу реки, крестьянские девушки водили хороводы. Уцелела лишь часть дворца, пережив пожар и многочисленные перестройки, но первоначальные архитектурные формы сохранились. Дом стоит в стороне от дорог, кругом — запустенье. Кажется, он спит и видит во сне своих знаменитых гостей. Он весь в прошлом, этот дом.
Кузьма Терентьевич Солдатёнков умер здесь в возрасте 83 лет. По завещанию, он оставил 3 млн. рублей на осуществление двух своих замыслов. В Москве было открыто ремесленное училище, готовившее токарей, слесарей, литейщиков, а на окраине тогдашнего Ходынского поля вырос целый больничный городок на 505 коек для всех бедных без различия званий, сословий и религий. Всего 15 корпусов, оснащённых самым передовым по тому времени оборудованием. Вся больница была построена на деньги Кузьмы Терентьевича. Она быстро стала известна, благодаря хорошему лечению. При жизни он построил в Москве богадельню на 4-й Мещанской улице в память 1861 года. После отмены крепостного права, в особо трудном положении оказались бывшие дворовые слуги, всю жизнь служившие своим хозяевам. Многие из них были старыми, больными, и деваться им было совершенно некуда. Я пыталась отыскать это здание. Но — дом был снесён, на его месте разбит сквер.
Солдатёнков платил за неимущих студентов. Пожертвовал 30 000 рублей на выкуп неплатёжеспособных должников, передавал деньги на содержание богадельни для вдов и сирот купеческого звания, на призрение душевнобольных. А жителям родной деревни Прокунино оставил по завещанию 15 тыс. рублей, чтобы выдавать каждой из девушек, выходящих замуж по 50 рублей в качестве приданного, и по 50 рублей — каждому юноше, которого забирали в солдаты, за что благодарные крестьяне заказывали поминальные молитвы. Выплаты продолжались до 1917 года. Всего, сделанного этим человеком, и не перечислить.
А больница Солдатёнкова помогает людям и сейчас. Только у неё другое название. Построено немало больниц, достойных носить имя доктора Боткина. Возвращены исторические названия улицам и городам. И только Кузьме Солдатёнкову в истории не повезло. Несправедливо.
В Библии говорится, что удобнее верблюду пройти сквозь угольное ушко, нежели богатому войти в Царство Божие. Ей вторит народная мудрость: «Пусти душу в ад, будешь богат». Марина Цветаева писала, что сознание неправды денег в русской душе невытравимо. Не просто это — быть богатым. Нынешние богатенькие «Буратино», обобрав народ, не спешать вернуть ему уворованное.
Но как много было достойных людей в русской истории! Солдатёнков, прожив долгую жизнь, заслужил известность и уважение людей, был счастлив, богат, и совместил, казалось бы, несовместимое. Разве выбросил он деньги на ветер, завещав построить больницу? А Третьяковы, Бахрушины? Такими людьми славилась Россия. И разве чистая совесть и благодарная память потомков ничего не стоят? Я верю, что добро, которое делают люди, не исчезает безследно. Даже если о нём все давно забыли. Посеянное однажды, оно даёт всходы позднее, в других местах, при других обстоятельствах.
Но в России мы обязаны вернуть себе имена благородных русских меценатов и предпринимателей.
