 |
| Татьянин день | Михаил Тюренков | 18.05.2011 |
Православная Абхазия зашла в тупик. 
Прекрасная Апсны (абх. «Страна души»), «Земля Адама» (как назвал этот чудесный край столь же яркий, сколь и противоречивый православный писатель и публицист Лев Регельсон) спустя почти 18 лет после окончания кровопролитной грузино-абхазской бойни 1992−93 гг. и почти через 7 лет после серьезного внутриабхазского общественно-политического конфликта 2004 года вновь раздирается противоречиями. На этот раз внутрицерковными.
И без того малочисленная православная община Абхазии дала трещину, и без того канонически неурегулированная ситуация оказалась в «патовой» ситуации. Выход из последней осложнен настолько, что даже самые лучшие и опытные церковные дипломаты сегодня затрудняются прогнозировать дальнейшие события. Ведь если еще несколько дней назад чисто гипотетически могли рассматриваться различные пути исцеления «грузино-абхазской схизмы», то сегодня это практически невозможно. Схизма приобретает несколько иной характер, у нее прорисовываются новые, «греко-российско-грузино-абхазские», черты. И это отнюдь не прибавляет проблеме некой «христианской универсальности», но, напротив, создает очередные препоны для ее разрешения.
По логике жанра мне следовало бы сейчас сказать: «Но обо всем по порядку!"… Однако, с вашего позволения, я не буду этого делать, ограничившись лишь легким абрисом ситуации. Тем более, что уже на ряде как церковных, так и совершенно далеких от Церкви медийных ресурсов, появилась достаточно подробная, хотя и не исчерпывающая информация об «абхазском расколе», оформившемся 15 мая с.г., когда два заштатных священника (один из которых, к тому же — запрещенный в священнослужении) Русской Православной Церкви и один иеродиакон Церкви Грузинской (все — абхазского происхождения) при поддержке нескольких сотен националистически настроенных абхазов во главе с рядом оппозиционных официальному Сухуму политиков создали на территории Республики Абхазия некую парасинагогу (греч. παρασυναγωγή - самочинное сборище) под претенциозным названием «Священная митрополия Абхазии». Тем самым, и без того крайне сложная церковно-каноническая ситуация зашла в упомянутый мной в самом начале статьи тупик.
Напомню лишь, что и без последних событий церковная жизнь Абхазии была отягощена тем, что вот уже на протяжении без малого двух десятилетий Грузинская Церковь самоустранилась со своей формальной канонической территории, которая посредством тяжелейшей национально-освободительной войны обрела независимость от Грузинской Республики. Клирики же епархии самовольно, хотя и небезосновательно, прекратили поминовение за богослужениями Грузинского Патриарха, устремившись в лоно Русской Православной Церкви.
И вот сегодня православные абхазы расколоты уже внутренним церковным конфликтом. Некогда запрещенный в Русской Православной Церкви в священнослужении за, цитирую Указ Архиепископа Майкопского и Адыгейского Пантелеймона от 17 июня 2007 года, «…разжигание межнациональной розни; призывы к депортации с территории Абхазии русских священнослужителей, монахов и монахинь; заявление о стремлении к присоединению к раскольнической греческой церкви; и неподчинение Управляющему епархией и нарушение Майкопского соглашения о сохранении церковного мира и спокойствия на территории Сухумо-Абхазской епархии…», отец Дорофей (Дбар) сегодня выступает уже в качестве «кандидата в епископы» «Священной митрополии Абхазии», представляя абсолютное меньшинство воцерковленных (в основном, довольно формально) абхазов. Более того, согласно его последним заявлениям и всей логике свершившейся экклесиологической авантюры, этот клирик надеется обрести епископский сан у греков (либо в Элладской, где в нарушение канонов и, откровенно говоря, совершенно непонятным образом, уже будучи под запретом, сподобился сана архимандрита, либо в Константинопольской Церквах). Последнее в еще большей степени усложняет и запутывает ситуацию, поскольку только обостряет отношения греческих Церквей с Русской и Грузинской.
Но если бы из тупика совершенно не было выхода, то зачем бы я писал эту статью, кроме того, как повздыхать перед читателями? Очевидно, выход есть, но если раньше существовали варианты, то сегодня он, пожалуй, единственный. И, что интересно, находится он не столько в пределах канонического права, сколько в логике такой, крайне далекой от Церкви, игры, как шахматы. Напомню, что в современных классических шахматах пат приводит к ничьей. Такое правило окончательно установлено в XIX веке и входит сейчас в свод шахматных правил ФИДЕ, однако так было далеко не всегда. Так, например, в IX веке в Индии, в XVII—XVIII вв.еках в Англии и в XVII веке в России пат приносил поражение поставившему его игроку. Если же экстраполировать данное правило на церковную жизнь, то тем самым игроком является Грузинская Церковь, которая своим, пусть вынужденным, отступлением начала 90-х поставила Православную Абхазию в ситуацию многолетнего «канонического пата», обрекая абхазскую паству либо на полную апостасию, либо на участие в таких сомнительных авантюрах, как «Дбарская парасинагога».
Таким образом, выход один: Грузинская Церковь должна признать свое поражение в попытках установить свое каноническое право на территорию Республики Абхазия (если углубляться в церковную историю, то становится очевидным, что само это право отнюдь не столь однозначно и незыблемо). В дальнейшем же иерархии Русской и Грузинской Церквей при участии духовенства Абхазии должны принять мудрое и взвешенное решение (замечу, что помимо двух заштатных клириков, организовавших т.н. «Священную митрополию Абхазии», на территории Республики большинство православных абхазов, русских и представителей других народов окормляется двумя десятками отнюдь не запрещенных в служении священников, подчиняющихся настоятелю Сухумского кафедрального собора отцу Виссариону Аплиа, на протяжении многих лет стремящемуся к нормализации канонического строя в Абхазии). Каким оно будет, лично для меня, небезразличного мирянина, много лет посвятившему изучению церковно-канонической ситуации в Абхазии, очевидно: только автономная Абхазская Церковь в лоне Московского Патриархата. Иные варианты были гипотетически возможны еще 14 мая с.г., но сегодня — уже нет. И многоопытный и умудренный Святейший Патриарх Илия II не может этого не понимать. Но готов ли он своим волевым решением превратить «Абхазский пат» в «Грузинский цугцванг»? То есть сделать ход, фатальный для канонического статуса Грузинской Церкви на территории Абхазии, но позволяющий возродить Православие на этой дивной земле? Пока неясно. Ясно лишь одно: ожидание смерти подобно.
