Русская линия
Русский дом Леонид Решетников16.05.2011 

Белый путь

Русская катастрофа разверзлась в феврале 1917 г.Коронация императора Николая IIДо сих пор в современной историографии в определении Февральского переворота господствует термин «буржуазно-демократическая революция», который абсолютно не отражает истинного смысла произошедшего. Говоря о феврале 1917 г., мы должны осознавать, что речь идёт фактически о гибели традиционного российского государства, о гибели всего тысячелетнего русского жизненного уклада. Речь идёт о сломе русского цивилизационного кода.

Русский народ утратил осознание своего предназначения в этом мире. Об этом прозорливо писал святой праведный Иоанн Кронштадтский: «Перестали понимать русские люди, что такое Русь: она есть подножие Престола Господня». Ведь сила и предназначение русского народа заключались в служении Божией Правде. Именно поэтому Российская империя многие столетия была так притягательна для других народов, именно поэтому под скипетром русского Царя соглашались жить мусульмане, буддисты, иудеи и даже язычники.

Однако в феврале 1917 г. русский народ, прежде всего его городская, «образованная» часть, вместо воли Божьей стал руководствоваться своей волей, стремиться не к духовному совершенствованию, а к материальному благополучию, ради которого стали считаться возможными насилия и убийства. И что поразительно, как только русский народ предал Бога, от него отвернулись все остальные народы, которые стали обвинять русских во всех своих бедах, а вместо материального благополучия наступило время жуткой нищеты и голода.

Здесь снова нельзя не вспомнить слова праведного Иоанна Кронштадтского: «Вы забыли Бога и оставили Его, и Он оставил вас Своим Отеческим Промыслом и отдал вас в руки необузданного дикого произвола».

Как писал видный русский философ Иван Ильин, «большинство соблазнилось о вере, о Церкви, о родне, о верности, о чести, о совести, пошло за соблазнителями, помогло им замучить, задавить и выбросить за рубеж верных и стойких, а само было порабощено на десятки лет своими соблазнителями».

Россия не вдруг пришла к февральскому клятвопреступлению. В XIX столетии в российском образованном обществе получил развитие процесс отхода от традиционных духовных ценностей, который к концу века принял характер отречения элиты от исторической России.

Этот процесс стал отражением общего мирового процесса дехристианизации европейской цивилизации. Привнесённые с Запада идеи свободы, равенства, братства, социализма предлагали русскому народу путём революции перенести «отсталую и тёмную» Россию в «светлый» рай на земле, отбросив при этом всё, что считалось ими пережитками прошлого и что, на самом деле, составляло душу русского народа. Таким образом, западничество вскормило в своих недрах идеологию социальной революции и воинствующего атеизма.

Обличая эту идеологию, Ф.М.Достоевский писал: «Всё, что есть в России чуть-чуть самобытного, им ненавистно, они его отрицают».

Охота террористов на Царя-Освободителя Александра II и его злодейское убийство 1-го марта 1881 г. не вызвали потрясения в российской интеллигенции. Цареубийц «старались понять», им находили оправдание. Такое же «понимание» вызовут в русской интеллигенции эсеры и даже поначалу большевики.

Эта позиция русского интеллектуального слоя привела к тому, что на историческую арену России вышел новый тип человека: революционер-террорист. Эти люди начисто вытравили из себя христианскую мораль, преодолели в себе любовь, сострадание, милосердие, подчинили жизнь одному — убийству во имя революции.

Атеизм русской интеллигенции привёл её к оторванности от реальной жизни, к незнанию реальной России, к ложному ощущению себя как единственной части общества знающей, что «нужно народу», а отсюда к стремлению к насильственному перевороту в обществе.

О грядущей великой беде с духовной прозорливостью предупреждали такие светильники Православия, как святитель Феофан Затворник Вышенский, святой митрополит Московский Филарет (Дроздов), великие Оптинские старцы, святитель Игнатий (Брянчанинов), а затем и праведный Иоанн Кронштадтский.

К концу ХIХ века русское общество больше не было едино в своём понимании добра и зла, блага и вреда. В обществе проросли побеги иной морали, которая была враждебна православию и традиционной государственности. В России наблюдался глобальный раскол, который привёл к национальной катастрофе. Как отмечал И. Ильин: «Сущность катастрофы гораздо глубже политики и экономики: она духовна. Это есть кризис русской религиозности. Кризис русского правосознания. Кризис русской военной верности и стойкости. Кризис русской чести и совести. Кризис русского национального характера. Кризис русской семьи. Великий и глубокий кризис всей русской культуры».

Смею утверждать, что в первом десятилетии ХХ века отречение «образованного» российского общества от русской духовности, традиций достигло таких масштабов, что можно смело говорить об её отречении от исторической государственности. В этих условиях русский Царь, как Помазанник Божий, становился непонятным и ненужным. Тем более, такой Царь, как Николай II. Бог даровал России удивительного по своим духовным и человеческим качествам Царя. Император Николай II сочетал в себе непоколебимую преданность Христу и России с государственной прозорливостью. Это непонимание, неприятие именно такого Царя, создавало условия для распространения различных измышлений о профессиональных и человеческих качествах Государя. Всё это вполне объяснимо: Царь, говоря современным языком, оставался в православном поле, а его оппоненты из политической и интеллектуальной элиты давно это поле покинули. Впрочем, и писания современных интерпретаторов действий Николая II даже приблизиться к их подлинному пониманию не могут всё по той же причине: они пока находятся в совсем другом духовном поле.

В феврале 1917 г. русский народ в своей значительной части, и прежде всего его элита, отверг дарованного ему Божиего Помазанника, предал своего Царя. В этом предательстве виновны не только самые радикальные враги России — революционеры, но и либеральная оппозиция, представители буржуазии и купечества, представители духовенства, высшего генералитета русской армии. Главной целью Февральской революции была замена русской православной цивилизации на западную так называемую демократическую цивилизацию, с её прагматизмом и либеральной идеологией.

Гибель Самодержавия неминуемо привела к гибели России и к распаду единого государства. Об этом ещё в 1905 году предупреждал будущий первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей епископ Антоний (Храповицкий): «После отмены Самодержавия, — говорил он, — Россия перестала бы существовать как целостное государство, ибо, лишённая своей единственной нравственно-объединяющей силы, она распалась бы на множество частей. Такого распадения нетерпеливо желают наши западные враги, вдохновляющие мятежников, чтобы затем, подобно коршунам, броситься на разъединённые пределы нашего Отечества, на враждующие его племена и обречь их на положение порабощённой Индии и других западноевропейских колоний».

Февраль 1917 г. привёл наш народ к большевизму, гражданской войне, Соловкам и ГУЛАГу.

«Ничего иного после февральского беззакония, кроме большевизма, не могло и не должно было быть», — вторил Солоневичу другой эмигрантский писатель Виктор Кобылин.

Большевизм — особое явление не только в русской, но и во всемирной истории. Ни один режим, ни до, ни после большевизма не возводил в такой степени богоборчество и ненависть к национальному началу в ранг главных приоритетов своей политики.

Ни одно антибольшевистское правительство во время гражданской войны не провозглашало своей целью восстановление исторической традиционной России, более того, было ей враждебным. Исключением является правительство генерала М.К.Дитерихса, появившееся на Дальнем Востоке в 1922 г., на самом закате гражданской войны. Более того, во главе антибольшевистских формирований стояли люди, либо напрямую замешанные в заговоре против Императора Николая II, либо в той или иной форме приветствовавшие февральский переворот.

Идеологической сутью этих режимов по-прежнему оставался «феврализм» с его непредрешенчеством и чуждыми русской цивилизации западными представлениями о развитии государства и нации.

Хорошо писал об этом генерал Дитерихс: «Единственной существовавшей идеей, владевшей, пожалуй, всеми и объединявшей нас против советской власти, являлась одна маленькая не святая идейка: это жалкая идейка мести, ненависти к большевикам. Но такая отрицательная идейка не могла создавать прочного и национального братского или государственного объединения, ибо сама по себе носила в себе, как отрицательная, элементы разрушения».

В тоже время простой русский народ в начале гражданской войны смотрел на неё как на борьбу царского войска с безбожным.

Генерал армии Колчака К.В.Сахаров вспоминал о своей встрече с русскими крестьянами в 1919 в разгар наступления «белых»: «Сильно была распространена в народе версия, что Белая армия идёт со священниками в полном облачении, с хоругвями и поют „Христос Воскресе!“ Народ радостно крестился, вздыхал и просветленным взором смотрел на восток, откуда шла в его мечтах уже его родная, близкая Русь».

Когда же стало ясно, что вместо родной Руси идёт армия, которая не имеет чёткого представления, за что она воюет, народ, говоря словами того же генерала Сахарова, понял: «На поверку-то вышло не то».

Таким образом, народ не отвернулся от Белой Идеи, он её просто не нашёл ни в армии Колчака, ни в армии Деникина. Их поражение стало не поражением Белого Дела, а окончательным поражением феврализма.

Крах СССР и коммунистической системы формально освободили Россию от безбожного режима, открыли свободу вероисповедания и изучения родной истории. Но вскоре выяснилось, что пришедшая к власти новая элита, вовсе не собирается возвращаться к русским национальным корням. Её идеал совпал с идеалом февраля.

Методы и взгляды этой элиты ничем не отличались от методов и взглядов «февралистов». Подобно им, новые российские власти презирали русский народ и полностью ориентировались на Запад. Результатом такой политики стала грабительская приватизация, обнищание народа, крайнее ухудшение криминальной обстановки, высокая смертность среди населения, утрата независимого курса внешней политики в угоду западным державам и угроза распада и без того уменьшавшейся России.

Тенденции распада уже России были остановлены в начале 2000-х годов. Вместе с тем наше государство остаётся в довольно неопределённом положении: с одной стороны тяга к копированию западной системы ценностей, с другой — отторжение страной и её народом, пусть нередко и неосознанное, прозападного пути. Такая ситуация может привести страну к новой катастрофе.

Единственным выходом для России является Белый Путь, то есть возвращение к истокам своей исконной государственности, к истокам тысячелетней культуры и прежде всего к православной вере.

Возвращение к Православию есть вопрос нашего выживания. От того, станет ли Россия православной или нет, зависит само её существование. Об этом с гениальной прозорливостью писал ещё К.Н.Леонтьев: «Церковь вечна, но Россия не вечна и, лишившись Православия, она погибнет. Не сила России нужна Церкви, сила Церкви необходима России».

В нынешних условиях, при современном уровне общественного сознания, подлинная монархия невозможна. Вот что писал об этом русский мыслитель И.А.Ильин: «Мы не смеем забывать исторических уроков: народ, не заслуживший законного Государя, не сумеет иметь его, не сумеет служить ему верою и правдою и предаст его в критическую минуту. Монархия не самый легкий и общедоступный вид государственности, а самый трудный, ибо душевно самый глубокий строй, духовно требующий от народа монархического правосознания. Республика есть правовой механизм, а монархия есть правовой организм».

Не будем впускаться в безсмысленные споры, что лучше — республика или монархия. Сама жизнь, само развитие подскажет форму правления государством. Важнее другое — чтобы в нашей жизни достойное место занимали традиционные для народов России великие постулаты российского просвещённого консерватизма: «Бог, Отечество, семья».

(Печатается с сокращениями)

http://www.russdom.ru/node/3937


Каталог Православное Христианство.Ру Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика