Российский Императорский Дом и Великая Отечественная война 1941−1945 гг.

Российский Императорский Дом Романовых уже около 20 лет непосредственно присутствует в общественной жизни современной России. Независимо от отношения к вопросу о возможностях восстановления монархии, многие соотечественники видят в исторической династии важный элемент гражданского общества. Интерес к дореволюционной и недавней истории Императорского Дома не ослабевает. Некоторые аспекты этой истории изучены досконально. Но существует еще и немало белых пятен. Одной из таких малоизученных тем является позиция Российского Императорского Дома в годы Великой Отечественной войны.

В последнее время по этому поводу прозвучал ряд утверждений, некоторые из которых носят объективный характер, но недостаточно аргументированы, а некоторые, к сожалению, откровенно политизированы, несправедливы и необоснованны. Некоторые публицисты выдвинули в адрес Великого Князя Владимира Кирилловича, возглавлявшего Российский Императорский Дом с 1938 по 1992 гг., обвинения в коллаборационизме, то есть в государственном преступлении — осознанном, добровольном и умышленном сотрудничестве с врагом в его интересах и в ущерб своему государству и его союзникам. Эти авторы, к сожалению, игнорируют важнейшие исторические источники и свидетельства, без которых невозможно объективное научное рассмотрение вопроса.

Главным и, пожалуй, единственным аргументом обвинителей является обращение Великого Князя Владимира Кирилловича от 26 июня 1941 года. Но в этом обращении, к тексту которого мы еще вернёмся, Великий Князь только констатирует факт начала войны и призывает ВСЕХ соотечественников использовать этот момент, названный им «грозным» (1), для освобождения Отечества от «страшного ига коммунизма». К борьбе с богоборческим коммунизмом и к освобождению от него Родины Великий Князь Владимир Кириллович призывал соотечественников всегда — и до Великой Отечественной войны, когда нацистская Германия и СССР были союзниками, и во время войны Германии с СССР, и после войны. Никакого призыва сотрудничать с оккупантами и способствовать завоеванию родной страны, действовать в интересах врага и в ущерб своему государству и его союзникам в обращении от 26 июня 1941 года не содержится, хотя оно было написано в условиях проживания на оккупированной немцами территории Франции, когда на молодого Великого Князя Владимира Кирилловича, действительно, пытались оказать давление и влияние германские оккупационные власти и русские германофилы.

Среди эмигрантов, верных Великому Князю Владимиру Кирилловичу, конечно, можно назвать ряд симпатизантов III Рейха, надеявшихся, что, победив коммунистический режим, Германия не сможет покорить русский народ и будет вынуждена выстроить с ним равноправные отношения или наивно полагавших, что Германия, в случае одержания ею победы, ликвидирует коммунистический режим и позволит России свободно развиваться.(2). Некоторые из легитимистов участвовали в антисоветских вооруженных формированиях, считая, что таким образом они могут способствовать возрождению России на православных и монархических началах. Этого никто никогда не скрывал и не замалчивал. Но не меньше среди верноподданных Великого Князя Владимира Кирилловича было и тех, кто находился в оппозиции (в том числе деятельной) нацистскому режиму, желал победы Красной армии (3). И те, и другие были преданы Главе Российского Императорского Дома и, в большинстве своем, сохранили верность ему после окончания войны. Среди политических противников и оппонентов Великого Князя Владимира Кирилловича и воплощаемой им идеи легитимной монархии также были как германофилы, так и сторонники поддержки СССР (причем германофилов в этом лагере русской эмиграции было значительно больше, чем в среде легитимистов). При этом в нацистских концентрационных лагерях оказывались представители обеих категорий русских эмигрантов, потому что большинство из них, независимо от правоты или заблуждений в вопросах международной политики, независимо от прогерманских или просоветских симпатий и иллюзий, независимо от споров между собой, являлись патриотами России, а вовсе не продажными коллаборационистами.

Прежде чем приступить к исследованию исторических источников и обстоятельств, относящихся к жизни и деятельности Российского Императорского Дома в годы, предшествующие Великой Отечественной войне и во время войны, напомним основные вехи истории Династии Романовых и охарактеризуем его правовую базу.

История и правовые основы Российского Императорского Дома

Российский Императорский Дом — это Династия Романовых, призванная на престол Земским Собором 1613 г. на основании ближайшего родства по женской линии с угасшей первой Династией Рюриковичей, и царствовавшая до 1917 г. В 1730 г. угасла прямая мужская ветвь династии (с кончиной Императора Петра II — внука Императора Петра I Великого). На престоле Российской Империи последовательно царствовали племянница Императора Петра Великого Императрица Анна I Иоанновна (1730−1740), ее внучатый племянник Император Иоанн VI Антонович (1740−1741) и дочь Императора Петра Великого Императрица Елисавета I Петровна (1741−1761). В 1761 г. наследие Престола вместе со всеми соответствующими титулами и династической фамилией Романовых перешло по женской линии в Голштейн-Готторпский Дом (в лице внука Петра I Великого от его дочери Цесаревны Анны Императора Петра III Феодоровича). Сын Императора Петра III Император Павел I издал Акт о престолонаследии 5 апреля 1797 г., определяющий порядок наследования Престола и принадлежность к Российскому Императорскому Дому. Главной целью Акта Августейший законодатель провозгласил: «дабы государство не было без наследника, дабы наследник был назначен всегда законом самим, дабы не было ни малейшего сомнения, кому наследовать» (4). Таким образом, Акт Императора Павла I не допускает существование «претендентов» и всегда указывает одно-единственное лицо, обладающее правами и обязанностями Главы Российского Императорского Дома.

Этот Акт был 20 марта 1820 г. дополнен Императором Александром I, издавшим манифест, согласно которому «если какое лицо из Императорской Фамилии вступит в брачный союз с лицом, не имеющим соответственного достоинства, то есть не принадлежащим ни к какому царствующему или владетельному Дому, в таком случае лицо Императорской Фамилии не может сообщить другому прав, принадлежащих членам Императорской Фамилии, и рождаемые от такого союза дети не имеют права на наследование престола».

Российское династическое право, сформулированное в Акте о престолонаследии, принадлежит к австрийской системе престолонаследия, основанной на праве мужского первородства, т. е. допускающей наследование по женской линии лишь по пресечении последней мужской ветви. В соответствии с законодательной практикой всех монархических государств, статьи о переходе права на престол (ст.25−39 Основных государственных законов Российской Империи) являются неприкосновенными, т. е. не подлежащими отмене или изменению даже царствующим Императором без разрешения от клятвы Церковью.

Согласно определению Энциклопедического словаря Брокгауза и Эфрона Российский Императорский Дом представлял собой «особый класс, преимущества которого обуславливаются или тем, что его члены, при известных условиях, могут быть призваны к наследованию престола, или же тем, что они связаны браком с лицами, имеющими, или могущими иметь право на престол» (5). Дом Романовых являлся государственным учреждением — родом, из которого в установленном законом порядке происходили носители верховной власти.

После революции 1917 г. Российский Императорский Дом был лишен политической власти, утратил статус государственного учреждения и оказался в изгнании. Но он остался исторической институцией, то есть корпорацией, имеющей несомненную преемственность с момента своего возникновения и осуществляющей деятельность по своим внутренним историческим законам. Порядок наследования достоинства Главы Династии и сама принадлежность к Дому регламентируются положениями династического права. При определении состава Российского Императорского Дома единственной юридической основой являются соответствующие статьи Основных Законов Российской Империи.

После отречения от престола Императора Николая II за себя и за Наследника Цесаревича Алексея Николаевича 2 марта 1917 г. права на престол перешли к брату Императора Великому Князю Михаилу Александровичу. Великий Князь своим манифестом от 3 марта 1917 г. отложил принятие власти до решения Учредительного Собрания о форме правления. 1 сентября 1917 г., еще до созыва Учредительного собрания, премьер-министр Временного правительства А. Керенский провозгласил Россию республикой.

В 1918 г. Великий Князь Михаил Александрович, отрекшийся Император Николай II и Наследник Цесаревич Алексей Николаевич, т. е. все мужское потомство Императора Александра III, были казнены по приговору тоталитарного богоборческого коммунистического режима. В соответствии со статьей 29 право на престол перешло в род второго сына Императора Александра II — Великого Князя Владимира Александровича (1847−1908). Его старшим сыном был Великий Князь Кирилл Владимирович, который в 1922 г. объявил о своем блюстительстве Престола (т.к. еще не был уверен в смерти своих предшественников), а 31 августа 1924 г. принял титул Императора Всероссийского в изгнании.

Этот Акт полностью соответствовал Основным Законам и был признан практически всеми членами Дома Романовых, а также иностранными Королевскими Домами. Не признали Манифест 31 августа 1924 г. Великие Князья Николай и Петр Николаевичи и сын последнего Князь Императорской крови Роман Петрович, которые считали, что вопрос о замещении престола должен решаться путем народного волеизъявления. Вдовствующая Императрица Мария Феодоровна, не оспаривая правомерности действий Великого Князя Кирилла Владимировича, считала его акт «преждевременным», т.к. до самой своей смерти не утратила надежду на спасение кого-нибудь из ее сыновей или внука.

После революции 1917 года в Советской России были казнены двенадцать членов Российского Императорского Дома мужского пола (6) и шесть — женского, в том числе две урожденные иностранные принцессы (7) и четверо урожденных членов Императорского Дома. (8) Но полностью истребить Романовых большевикам не удалось.

За пределами России оказалось девятнадцать членов Дома Романовых мужского пола (9) и двадцать четыре особы женского пола, в том числе семь урожденных принцесс европейских Домов, вышедших замуж за членов Императорского Дома (10) и семнадцать урожденных Великих княжон и Княжон крови, вступивших в равнородные или морганатические браки (11). В условиях эмиграции Императорский Дом пополнился двумя особами мужского пола (12) и двумя особами женского пола. (13)

На момент принятия Кириллом Владимировичем Императорского титула в эмиграции находились еще 18 Членов Российского Императорского Дома мужского пола. По отношению к наследованию Престола они находились в следующем порядке:

I. Линии, происходящие от Императора Александра II:

а) Линия Великого Князя Владимира Александровича
1) Великий Князь Владимир Кириллович (сын и наследник Императора Кирилла Владимировича)
2) Великий Князь Борис Владимирович
3) Великий Князь Андрей Владимирович

б) Линия Великого Князя Павла Александровича
4) Великий Князь Димитрий Павлович

II. Линии, происходящие от Императора Николая I:

а) Линия Великого Князя Константина Николаевича
5) Князь Императорской Крови Всеволод Иоаннович (сын Князя Императорской Крови Иоанна Константиновича)
6) Князь Императорской Крови Гавриил Константинович
7) Князь Императорской Крови Георгий Константинович
б) Линия Великого Князя Николая Николаевича Старшего
8) Великий Князь Николай Николаевич Младший
9) Великий Князь Петр Николаевич
10) Князь Императорской Крови Роман Петрович

в) Линия Великого Князя Михаила Николаевича
11) Великий Князь Михаил Михайлович
12) Великий Князь Александр Михайлович
13) Князь Императорской Крови Андрей Александрович
14) Князь Императорской Крови Феодор Александрович
15) Князь Императорской Крови Никита Александрович
16) Князь Императорской Крови Димитрий Александрович
17) Князь Императорской Крови Ростислав Александрович
18) Князь Императорской Крови Василий Александрович

В условиях изгнания большинство членов Российского Императорского Дома не считало для себя обязательным неукоснительно следовать требованиям Основных Законов. В особенности это касалось морганатических (неравнородных) браков, т. е. браков с лицами, не принадлежащими ни к какому царствующему или владетельному Дому. Великие Князья и Князья Императорской крови, вступавшие в подобные браки, сами не утрачивали прав на престол и принадлежности к династии, но их потомство, в силу неприкосновенной 36 статьи и 188 статьи Основных Законов Российской Империи, не обладало уже никакими династическими правами (ни правом на Престол, ни титулами, ни даже династической фамилией Романовых). Для морганатических родственников был разработан специальный статус князей Романовских, титул которых, с добавлением еще какой-то фамилии по их выбору, могли получить морганатические жены и дети членов династии, если на брак было испрошено дозволение у Главы Императорского Дома (Указ Императора Кирилла Владимировича от 28 июля 1935 г.). Воспользовались правами, дарованными указом от 28 июля 1935 г., Великие Князья Андрей Владимирович, Дмитрий Павлович, Князья Императорской крови Всеволод Иоаннович, Гавриил Константинович, Димитрий Александрович, вдова Великого Князя Михаила Александровича княгиня Н.С. Брасова. Морганатический сын Великого Князя Николая Константиновича А.Н. Искандер получил княжеский титул без добавления фамилии Романовского. Не испрашивали дозволения на брак и не получили никаких титулов для своих супруг и потомства (у кого оно было) Великий Князь Борис Владимирович, Князь Роман Петрович и сыновья Великого Князя Александра Михайловича (кроме Князя Дмитрия Александровича).

Император Кирилл Владимирович скончался 12 октября 1938 г. Главой Династии стал его единственный сын Великий Князь Владимир Кириллович, который, по примеру большинства глав иностранных династий, решил не принимать титула Императора до восстановления монархии в России, т.к. Акт его отца уже юридически закрепил продолжение действия Основных Законов Российской Империи в области династического права. Великий Князь Владимир Кириллович пользовался официальным титулом «Глава Российского Императорского Дома Его Императорское Высочество Государь Великий Князь», что подразумевало положение Императора де-юре.

13 августа 1948 Е.И.В. Великий Князь Владимир Кириллович, единственный из всех мужских представителей Российского Императорского Дома, вступил в равнородный брак с дочерью Главы Грузинского Царского Дома Е.Ц.В. Князя Георгия Александровича Багратион-Мухранского урожденной Е.Ц.В. Княжной Леонидой Георгиевной Багратион-Мухранской. Статус Дома Багратионов, как царственного, был сформулирован в Георгиевском трактате 1783 г. и подтвержден Актом 5 декабря 1946 г., изданным Главой Российского Императорского Дома по запросу Испанского Королевского Дома и признанным всеми Королевскими Домами Европы.

На этом моменте следует остановиться особо, так как недобросовестные противники Российского Императорского Дома часто используют недостаточную осведомленность общества в династических вопросах, чтобы ложно трактовать статус брака Главы Российского Императорского Дома с дочерью Главы Грузинского Царского Дома и, тем самым, поставить под сомнение дальнейшее династическое правопреемство.

Прежде всего, необходимо отметить, что, в принципе, право решать вопрос о статусе брака в династическом праве всегда принадлежит неотъемлемо и исключительно ЗДРАВСТВУЮЩЕМУ ГЛАВЕ ДИНАСТИИ, и никому более. Глава династии не связан в данном вопросе ничем, кроме исторической справедливости и своей совести. Не связан, в том числе, решениями или мнениями своих предшественников, принятыми в иных политических обстоятельствах. Так, например, Император Александр III первоначально был против брака своего сына и наследника Цесаревича Николая Александровича (буд. св. Императора Николая II) с представительницей ЦАРСТВУЮЩЕГО в то время Гессен-Дармштадтского Великогерцогского Дома Принцессой Алисой и желал устроить его брак с представительницей НЕЦАРСТВУЮЩЕГО Французского Королевского Дома дочерью Графа Парижского Принцессой Еленой Орлеанской. Равнородный статус этого брака, если бы он состоялся, ни у кого не вызывал сомнения, хотя Дом Орлеанов был давно лишен престола, а ранее, в свое время, эту младшую линию Французского Королевского Дома в России сичтали революционной и узурпаторской (14). Высочайшее дозволение было дано на браки Великих Князей Николая Николаевича и Петра Николаевича с Принцессами Анастасией и Милицей Черногорскими, на брак Князя Иоанна Константиновича с Принцессой Еленой Сербской. Эти браки были признаны равнородными, хотя и Сербская и Черногорская династии по своей древности и исторической роли никоим образом не могли конкурировать с Грузинским Царским Домом. Блюститель чистоты легитимистской идеи Император Николай I одобрил и признал равнородным брак своей дочери Великой Княжны Марии Николаевны с Герцогом Максимилианом Лейхтенбергским — представителем династии, которая вообще никогда нигде не царствовала, никогда не имела никакого, даже крошечного, удела и лишь получила почетный титул и статус медиатизированного Дома (15).

Грузинский Царский Дом Багратионов, с которым Российский Императорский Дом Романовых породнился в ХХ веке, по благочестивому церковному преданию, происходит от святого библейского Царя Давида Псалмопевца, то есть по человечеству состоит в родстве с Господом Иисусом Христом. В 150 году до Р.Х. Царь Парфии Валарзий даровал потомку св. Давида Псалмопевца Баграту право возлагать корону на Царей древней Армении. В 298 году по Р.Х. наследник Баграта Царь Тиридат принял Христианство и стал его ревностным распространителем. Грузинская ветвь Династии начинается с Царя Баграта, прибывшего в Грузию в 575 году. Линия Мухранского Владетельного Дома Багратидов выделилась в 1469 году. Тесные связи Царского Дома Грузии с Россией установились еще в 1564 году, когда Царь Кахетинский Леон обратился за покровительством к Царю Иоанну IV Грозному. Окончательно этот процесс завершился при Императрице Екатерине II Великой в 1783 году заключением «на вечные времена» Георгиевского трактата, по условиям которого Грузинское Царство, не лишаясь автономии и своей древней государственности, переходило под верховную юрисдикцию Императоров Всероссийских. В 1801 году, при Императоре Александре I Благословенном, после смерти грузинского Царя Георгия XII самостоятельная монархия в Грузии была упразднена, и Династия Багратионов лишилась престола и политической власти.

Члены Грузинского Царского Дома не считали это справедливым. Но, несмотря ни на что, за редчайшим исключением, представители всех его династических линий были преданы России и доказали это своей верной и нелицемерной службой на военном и гражданском поприщах.

Династическая ситуация в Доме Багратионов, ввиду отсутствия Закона о престолонаследии, была и по сей день остается более усложненной, чем в тех Императорских и Королевских Домах, где Закон о престолонаследии существует. Хотя Георгиевский трактат 1783 г. был заключен с фактически царствовавшим тогда представителем младшей Кахетинской линии Дома Багратионов Ираклием II, в строго династическом смысле вплоть до конца XIX века старшей династической линией Грузинского Царского Дома была линия Царя Вахтанга VI (1675−1737), свергнутого персами с престола и бежавшего в Россию (скончался в Астрахани). Именно персы возвели на престол Картли младшую Кахетинскую ветвь, из которой происходили Цари Ираклий II и Георгий XII (последним мужским потомком этой линии является Князь Нугзар Петрович Багратион-Грузинский; на нем эта линия в мужском поколении пресечется, так как у него нет мужского потомства).

Старшая же прямая линия Царя Вахтанга VI пресеклась в конце XIX века. После этого старшинство в Грузинском Царском Доме Багратионов перешло в линию Владетельных Князей Багратион-Мухранских (16).

Еще в начале ХХ века в высших кругах Российской Империи ощущалась потребность урегулировать вопрос о правовом статусе Дома Багратидов. Пути его решения обсуждались в связи с браком Княжны Императорской Крови Татианы Константиновны с Князем Багратион-Мухранским Константином Александровичем. Великий Князь Константин Константинович, отец Княжны Татианы, в своем дневнике за 30 ноября 1910 г. отметил, что Император Николай II и Императрица Александра Феодоровна говорили, что «не посмотрели бы на брак ее с Багратионом как на морганатический, ввиду того, что он, подобно Орлеанам, потомок когда-то царствовавшей Династии» (Из дневников Великого Князя Константина Константиновича. Публ. Э.И. Матониной // Москва, 1994, февраль). Однако никакого специального Высочайшего акта на сей счет до революции 1917 года так и не последовало. Княжна Татиана Константиновна, выходя в 1911 году замуж за Князя Константина Багратион-Мухранского, отреклась от своих потенциальных прав на престолонаследие, как это делали некоторые Члены Российского Императорского Дома женского пола, вступавшие в равнородные браки с иностранными царственными и владетельными особами (например, Великая Княгиня Ольга Николаевна Королева Вюртембергская). Но сам по себе этот акт еще ни о чем не говорил, так как подобные отречения подписывали и некоторые Высочайшие особы, вступавшие в морганатические браки (например, Княжна Императорской Крови Ирина Александровна княгиня Юсупова графиня Сумарокова-Эльстон).

В таком юридически «подвешенном» состоянии Багратион-Мухранские встретили 1917 год. Дед будущей Великой Княгини Леониды Князь Александр Ираклиевич Багратион-Мухранский (де-юре Царь Грузии) в 1918 году был казнен большевиками в Пятигорске в числе заложников.

В 1921 году, после свержения грузинскими большевиками правительства меньшевика Ноя Жордании, семья Князей Багратион-Мухранских в первый раз выехала на жительство за границу. В 1923 году тоска по Родине привела ее обратно в Тифлис. Вначале Царской Семье даже вернули родовой дом, но очень скоро начались притеснения и аресты. Выехать вторично из СССР в 1931 году Багратион-Мухранским помогло заступничество М. Горького, которому они до революции покровительствовали, с которым встречались в Германии во время своей первой эмиграции.

В 1934 году в Ницце Княжна Леонида Георгиевна вступила в первый брак с потомком шотландского дворянского рода американским подданным Самнером Муром Керби. В 1937 году этот брак распался. Никакого ущерба династическому статусу Леониды Георгиевны этот брак и развод не причинили; она была и осталась членом своей Династии.

С началом Второй Мировой Войны друзья помогли Княгине Леониде Георгиевне перебраться из оккупированной Франции в Испанию. После войны туда же к своей тете Инфанте Беатрисе приехал и ее будущий супруг — Глава Российского Императорского Дома Великий Князь Владимир Кириллович.

Примерно за год до их первой встречи произошло событие, положившее конец возникшей в 1801 году тягостной правовой неопределенности международного династического статуса Дома Багратионов. В 1946 году к Владимиру Кирилловичу обратился Член Испанского Королевского Дома Инфант Фернандо Принц Баварский в связи с подготовкой свадьбы его дочери Инфанты Мерседес и брата Леониды Георгиевны Князя Ираклия Багратион-Мухранского. Инфант Фернандо хотел иметь подтверждение, можно ли считать этот брак равнородным, и направил запрос Главе Императорского Дома России, в состав которой входило Грузинское Царство. В ответ Великий Князь Владимир Кириллович, изучив вопрос и посоветовавшись с юристами и историками, восстановил нарушенную в угоду временным и преходящим политическим соображениям историческую правду. Своим Актом от 5 декабря 1946 года он признал царственное достоинство Дома Багратионов:

«Его Королевское Высочество Инфант Дон Фернандо, Принц Баварский, запросил Меня, перед вступлением его дочери Инфанты Мерседес во брак с Князем Ираклием Георгиевичем Багратионом-Мухранским, могу ли Я, принимая во внимание факт независимости Грузии с 1918 по 1921 г., как и настоящее положение ее Царской Семьи, считать предполагаемый брак равнородным.

Переданный через посредство испанского посланника в Берне — графа де Байлена Мой ответ Инфанту был положительный, ибо, после продолжительного и тщательного изучения истории Грузии и грузинского вопроса, и испросив совета Моего дяди, Е[го] И[мператорского] Выс[очества] Великого Князя Андрея Владимировича, брата Моего покойного Родителя, моих советников, и после письменного сношения с профессором-историком М. Мускелишвили Я считаю справедливым и полезным признать царское достоинство старшей ветви Семьи Багратионов, как и право ее членов именоваться Князьями Грузинскими и титуловаться Царскими Высочествами. Главой этой семьи является ныне здравствующий Князь Георгий Александрович.

Если Господь Всемогущий, по милосердию Своему, допустит возрождение Нашей великой Империи, почитаю за благо восстановление употребления грузинского языка, как во внутренней администрации Грузии, так и в её учебных заведениях. Русский же язык должен быть обязательным для общих сношений в пределах Империи.

Я решил составить настоящий акт для блага Российской Империи и сохранения ее целости в будущем, и счел полезным скрепить его Моей собственноручной подписью, дабы удовлетворить справедливые национальные чувства грузинского народа, и в надежде, таким образом, избежать в будущем возможного захвата его отечества военной силой, в случае его самовольного отделения от Российской Империи" (17).

Акт 1946 года является документом не только династического, но и международного права. Не исключена ситуация, когда на его основании может быть определено, какое лицо имеет право на возглавление того или иного европейского монархического государства.

Спустя некоторое время Великий Князь Владимир Кириллович познакомился с Княгиней Леонидой Георгиевной. Сильное и глубокое чувство навсегда связало любящие сердца. Они обвенчались 31 июля/13 августа 1948 года в Лозанне (Швейцария) в греческой церкви Св. Герасима, поскольку православных храмов в Испании еще не существовало. В дальнейшем Августейшая Чета проживала в Испании и во Франции, где у Великого Князя был доставшийся от родителей дом в бретонском г. Сен-Бриак.

От этого брака 23 декабря 1953 г. родилась дочь — Великая Княжна Мария Владимировна. Поскольку другие здравствовавшие в то время Члены Российского Императорского Дома мужского пола все были женаты морганатически, и по причине их возраста, вряд ли могли вступить в новый брак, а тем более иметь потомство, Великая Княжна становилась неизбежной в будущем наследницей престола в силу неприкосновенной статьи 30 Основных Законов Российской Империи. Поэтому Великий Князь Владимир Кириллович определил ее совершеннолетие в 16 лет (ст.40), и 23 декабря 1969 г. издал Акт, назначающий Великую Княжну, в случае его смерти, блюстительницей за правильным порядком наследования достоинства Главы Российского Императорского Дома. Этот Акт вызвал критику со стороны некоторых Князей Императорской крови, но его законность не подлежит сомнению, ибо он не лишал членов Династии мужского пола их законных преимуществ, а лишь устанавливал контроль за правильностью наследования.

На момент издания Акта 1969 г. члены Династии мужского пола, в случае кончины при их жизни Великого Князя Владимира Кирилловича, наследовали бы ему в следующем порядке:

1) Князь Всеволод Иоаннович (1914−1973). Первая супруга английская подданная М. Лигон, пожалованная Великим Князем Владимиром Кирилловичем титулом светлейшей княгини Романовской-Павловской (1939). Вторая супруга — венгерская подданная Э. де Гостоньи (1956). Третья супруга — датская подданная В. Кнюст, пожалованная Великим Князем Владимиром Кирилловичем титулом светлейшей княгини Романовской-Кнюст (1961). Во всех трех браках детей не имел.

2) Князь Роман Петрович (1869−1978). Супруга — графиня П.Д. Шереметева. Потомство морганатическое.

3) Князь Андрей Александрович (1897−1981). Первая супруга — Е.Ф. Руффо, вторая супруга английская подданная Н. Мак-Дугаль. Потомство морганатическое.

4) Князь Никита Александрович (1900−1974). Супруга — графиня М.И. Воронцова-Дашкова. Потомство морганатическое; ныне пресеклось.

5) Князь Дмитрий Александрович (1901−1980). Первая супруга — графиня М.С. Голенищева-Кутузова, пожалованная Императором Кириллом Владимировичем титулом светлейшей княгини Романовской-Кутузовой. Вторая супруга — австралийская подданная Ш. Чисхольм. Дочь от первого брака — урожденная светлейшая княжна Надежда Романовская-Кутузова.

6) Князь Ростислав Александрович (1902−1977). Первая супруга — княжна А.П. Голицына, вторая супруга — американская подданная А. Бэкер, третья супруга — германская подданная Я. фон Шаппюи. Потомство морганатическое.

7) Князь Василий Александрович (1907−1989). Супруга — княжна Н.А. Голицына. Потомство морганатическое (одна дочь).

Члены Императорского Дома мужского пола, скончавшиеся до 1969 г. — Великие Князья Борис Владимирович, Андрей Владимирович, Дмитрий Павлович, Гавриил Константинович, Михаил Михайлович, Князья Императорской крови Георгий Константинович (скончался неженатым) и Феодор Александрович также не оставили потомства, имеющего династические права, ибо все их браки были морганатическими.

С кончиной последнего Князя Императорской крови Василия Александровича в 1989, еще при жизни Великого Князя Владимира Кирилловича, Великая Княгиня Мария Владимировна, в силу статьи 30 Основных Законов, стала не только неизбежной в будущем, но и фактической наследницей титула своего отца.

В 1976 Е.И.В. Великая Княжна Мария Владимировна вступила в равнородный брак с Е.К.В. Принцем Францем-Вильгельмом Прусским, которому после принятия им православия Великий Князь Владимир Кириллович пожаловал титул российского Великого Князя и Императорского Высочества с наречением имени Михаила Павловича. Положение Великого Князя Михаила Павловича (в случае, если бы брак не был расторгнут в 1985 г.) определялось бы статьей 6 Основных Законов Российской Империи, т. е. если бы Великая Княгиня Мария Владимировна вступила на престол, он пользовался бы правами супруги Императора, кроме титула (подобно супругу Королевы Великобритании Елизаветы II Герцогу Филиппу Эдинбургскому).

13 марта 1981 от этого брака родился сын — Е.И.В. Великий Князь Георгий Михайлович. Поскольку по договоренности между главами российской и германской Императорских Династий Великим Князем Владимиром Кирилловичем и Принцем Людвигом-Фердинандом отец Великого Князя Георгия Михайловича перешел в Российский Императорский Дом, новорожденный изначально принадлежал к династии Романовых и пользовался российским титулом.

21 апреля 1992 г. Глава Российского Императорского Дома Е.И.В. Великий Князь Владимир Кириллович скончался. С его смертью угасла последняя мужская линия Династии Романовых, как в свое время в 1730 г. Но на сей раз, порядок наследования определялся не волей какой-то личности или группы, а законом о престолонаследии. Статья 30 Основных Законов Российской Империи предоставляет неоспоримое право на возглавление Российского Императорского Дома Великой Княгине Марии Владимировне.

На настоящий момент, после кончины 23 мая 2010 года Е.И.В. Вдовствующей Великой Княгини Леониды Георгиевны (1914−2010), Российский Императорский Дом состоит из двух лиц:

1. Глава Российского Императорского Дома Е.И.В. Великая Княгиня Мария Владимировна (Романова Мария Владимировна; род. 23 декабря 1953)
2. Е.И.В. Наследник Цесаревич и Великий Князь Георгий Михайлович (Романов Георгий Михайлович; род. 13 марта 1981)

Все остальные потомки членов династии правами на престол не обладают и к Российскому Императорскому Дому не принадлежат (статьи 36 и 188 Основных государственных законов Российской Империи). «Объединение рода Романовых», состоящее из морганатических потомков членов Российского Императорского Дома и возглавляемое сыном Князя Императорской крови Романа Петровича Н.Р. Романовым, является общественной организацией, не имеющей оснований в Основных государственных законах Российской Империи.

Процесс реинтеграции Дома Романовых в жизнь современной России начался в 1991 году. 5−11 ноября 1991 года Великий Князь Владимир Кириллович с Великой Княгиней Леонидой Георгиевной посетили Санкт-Петербург в связи с возвращением северной столице ее имени. Когда 21 апреля 1992 года Глава Династии скончался, он был погребен в родовой усыпальнице Романовых в Петропавловской крепости. Отпевал его Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II. Новая Глава Российского Императорского Дома Е.И.В. Великая Княгиня Мария Владимировна и члены ее Семьи посетили родину уже свыше 50 раз. В 2003 г. в Москве прошла государственную регистрацию Канцелярия Ее Императорского Высочества. Великая Княгиня принимает участие в различных благотворительных акциях (18).

Подробная информация о жизни и деятельности Императорской фамилии регулярно помещается на официальном сайте Российского Императорского дома www.imperialhouse.ru

В 2001 году по согласованию с командованием Вооруженных Сил РФ (получив в виде резолюций одобрение Начальника Генерального Штаба Вооруженных Сил РФ А.В. Квашнина и согласие Министра обороны РФ С.Ф. Иванова) Великая Княгиня возродила учрежденный в 1929 году ее дедом военный орден св. Николая Чудотворца и распространила права его получения на военнослужащих РФ. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II наградил Е.И.В. Великую Княгиню Марию Владимировну церковным орденом св. Ольги I степени, а Великая Княгиня сопричислила Святейшего Патриарха к высшему династическому ордену св. Андрея Первозванного. Возродился в России в организационных формах и орден св. Анны. Императорские ордена, являющиеся не только и не столько знаками отличия, а, в первую очередь, почетными историческими корпорациями, также преследуют своей целью общественно-патриотическую, благотворительную и культурную работу.

Немалое место в деятельности Императорской Фамилии занимает юридическое направление. Важным правовым начинанием, поддержанным Русской Православной Церковью, явилось требование Е.И.В. Великой Княгини Марии Владимировны о реабилитации расстрелянной Царской Семьи, т. е. о признании государством того факта, что Император Николай II и его близкие стали жертвами политических репрессий по социальным, классовым и религиозным признакам. После почти 3-летнего судебного процесса, 1 октября 2008 года Президиум Верховного Суда РФ подтвердил правоту Главы Российского Императорского Дома, отменил прежние незаконные решения Генеральной прокуратуры РФ и судов низших инстанций, признал свв. Царственных Страстотерпцев жертвами политических репрессий и выдал Е.И.В. Великой Княгине Марии Владимировне справки о их реабилитации.

Е.И.В. Великая Княгиня Мария Владимировна часто посещает Родину и принимает участие в различных проводимых на государственному уровне мероприятиях с связи с историческими событиями.

Говоря о роли Российского Императорского Дома в наши дни, его Глава — Е.И.В. Великая Княгиня Мария Владимировна всегда подчеркивает, что династия ни в коей мере не занимается политикой и направляет все свои усилия на помощь соотечественникам в возрождении веры, патриотизма, национального единства, нравственности и всех лучших обычаев нашего многонационального народа. Оставаясь живым символом и носителем идеи монархии как государства-семьи, Императорская Фамилия ни при каких обстоятельствах не согласится на восстановление монархического строя вопреки воле народа и готова служить отечеству при любых обстоятельствах и при любой форме правления, признаваемой и поддерживаемой гражданами России.

Международный опыт показывает, что не только в монархических, но и в республиканских странах исторические династии приносят немалую пользу в духовном, культурном и даже в экономическом смыслах. Реинтеграция Российского Императорского Дома в жизнь России неуклонно развивается и приобретает новые формы, основанные на традиции и учитывающие требования времени.

Патриотические взгляды Императора Кирилла Владимировича и его отношение к происходящему в СССР

Уже в своем первом публичном обращении в качестве блюстителя престола первый Глава Российского Императорского Дома в изгнании — отец Великого Князя Владимира Кирилловича, дед Великой Княгини Марии Владимировны Великий Князь Кирилл Владимирович провозгласил лозунг преодоления духа «красно-белого» противостояния эпохи Гражданской войны и выразил уверенность в глубинном патриотизме Красной армии:

«Нет двух Русских армий! Имеется по обе стороны рубежа Российского единая Русская Армия, беззаветно преданная России, ее вековым устоям, ее исконным целям. Она спасет нашу многострадальную Родину.

(..) Российское Воинство! Ты одно с помощью Господнею можешь вернуть России былую мощь, славу и богатство, вернуть России то светлое будущее, к которому она шла под водительством Царей"(19).

Аналогичные идеи содержатся и в манифесте от 31 августа 1924 года о принятии Кириллом Владимировичем в соответствии с Основными государственными законами Российской Империи титула Императора в изгнании:

«Пусть Русская Армия, хотя и называемая красной, но в составе коей большинством являются насильно призванные честные сыны России, скажет решающее слово, встанет на защиту попранных прав Русского народа и, воскресив исторический Завет — за Веру, Царя и Отечество, восстановит на Руси былой Закон и Порядок.

Заодно с Армией пусть всколыхнется громада народная и призовет своего Законного Народного Царя, который будет любящим, всепрощающим, заботливым Отцом, Державным Хозяином Великой Русской Земли, грозным лишь для врагов и для сознательных губителей и растлителей народа"(20).

Далеко не все русские эмигранты разделяли надежды и предвидения Кирилла Владимировича. Подавляющее большинство политически активных изгнанников всех политических мастей продолжало жить жаждой реванша. Осознавая, что своими силами обеспечить победоносное возвращение в Россию им не удастся, некоторые из них уповали на поддержку иностранных держав и руководствовались принципом: «Хоть с чертом, но против большевиков». Великий Князь счёл необходимым предостеречь соотечественников от подобных настроений и выпустил специальное обращение, осуждающее ставку на иностранную интервенцию:

«Среди русских людей вновь распространяются слухи о готовящемся вооруженном проникновении в Россию остатков добровольческих военных организаций при поддержке некоторых иностранных государств.

Сим объявляю всем Моим верноподданным, что, предоставляя каждому поступать по своей совести в законном стремлении к восстановлению на родине нарушенного права и порядка, Я ни в коем случае не могу стать на точку зрения тех вождей, которые сочли бы возможным поддаться искушению воевать со своими соотечественниками, опираясь на иностранные штыки, — как бы еще ни заблуждались в данное время русские народные массы"(21).

Великий Князь весьма проницательно и здраво оценивал последствия позиции интервенционистов: «Под лозунгом борьбы с большевиками вожди эти принесут нашему Отечеству порабощение его самобытности, расхищение его природных богатств, а может быть, и отторжение еще новых областей и оттеснение от выходов к морям»(22).

Вмешательство во внутренние дела России со стороны геополитических противников он считал помехой на пути подлинного освобождения: «Недалек час Суда Божия, и построенное на песке здание узурпаторской власти рухнет под напором пробуждающегося народного самосознания. Всякое несвоевременное вмешательство в работу по спасению России и восстановлению в ней исторического правового строя только помешает Мне в выполнении Моего долга перед Родиной, отдалит заветный час ее освобождения и будет ей стоить новых кровавых жертв, бедствий и губительного разочарования, а также углубит взаимную ненависть»(23).

Характерно, что слова «а также углубит взаимную ненависть» были приписаны им собственноручно к уже одобренному и напечатанному тексту обращения. Не торжество одной части соотечественников над другой (тем более, любой ценой), чреватое новыми конфликтами, а национальное примирение считал он своей главной целью.

Для значительной части русской эмиграции такая позиция Кирилла Владимировича стала удобным поводом для самооправдания в противодействии Императорскому Дому. Главу династии обвиняли чуть ли не в соглашательстве с большевиками. Но эти упреки были лукавыми и лицемерными. Достаточно прочитать любое воззвание Императора, чтобы убедиться в его непримиримости к коммунистическому режиму, прежде всего, по причине богоборческого и бесчеловечного характера его идеологии и политической практики. Кирилл Владимирович при этом четко различал неприемлемый для него режим, с одной стороны, и, с другой, допустимые ради национального мира, а в ряде случаев принципиально одобряемые им пореволюционные изменения общественной жизни и вновь возникшие институции, которые он считал возможным сохранить и наполнить новым содержанием (24).

В своей программной декларации от 26 января 1928 года, содержащей перечисление комплекса мер, призванных «упорядочить русскую жизнь», Великий Князь заявил:

«Я уже неоднократно высказывался против кар и мщения за те преступления, в которые ввергло русских людей владычество коммунистов. Грехи соблазненных — Божьему предадим суду. Пусть ответ даст лишь тот, кто с полным сознанием разрушал священные устои России.

Равным образом, Я не намерен уничтожать народных учреждений, жизнью вызванных, и начинать ломку сложившегося уклада трудовой жизни. Необходимо отвернуться лишь от тех учреждений, кои оскверняют душу человеческую, насаждая безверие, разрушая семейные и нравственные основы и подменивая национальную государственность коммунистическим интернационалом. (..) «(25).

В той же декларации Кирилл Владимирович счел необходимым подчеркнуть: «Я повторяю, что, как и прежде, Я отвергаю всякую попытку самочинных восстановителей России опереться на помощь иностранного вооруженного вмешательства в судьбы нашей Родины» (26).

Патриотическая и, одновременно, антикоммунистическая позиция Российского Императорского Дома относительно происходящего на Родине изложена в Руководящих указаниях Канцелярии Его Императорского Величества:

«ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО строго разделяет понятие о России и СССР, ибо, несмотря на всю долголетнюю работу коммунизма, подлинная Россия не исчезла: советской власти, олицетворяющей СССР и ненавистной всему Русскому народу, не удалось ее уничтожить.

Каждый патриот должен гордиться, что Русский народ, несмотря на весь ужас установившегося режима, проявляет стремление к воссозданию своей страны. Все то положительное, что создалось за последние годы в России, не есть завоевание коммунизма; наоборот, он сделал все, чтобы помешать свободному развитию страны. Положительно — творчество Русского народа и, в первую голову, того нового Русского человека, который выработался и закалился невзгодами пережитого периода.

Эмиграция в своем большинстве не улавливает того, что происходит в России, а некоторые, даже улавливая, с упрямством отворачиваются от того, что там совершается. Они упорно обосновывают свои заключения на том, что было в период военного коммунизма. Однако с годами положение там совершенно изменилось, как изменилась и сама эмиграция: она больше уже не является той силой, которая могла бы сыграть решающую роль в судьбах России, ибо, как всякая эмиграция, она не смогла сохранить свою цельность, будучи рассеянной по всему миру и принужденной тяжелым трудом зарабатывать себе кусок хлеба. В силу своего бесправного положения и оторванности от Родины, она денационализировалась и начала таять, вымирая и сливаясь с другими народами. Ее исчезновение и разрушение идет гигантскими шагами, и каждый год приносит большую убыль в ее рядах.

Если отрицать нарождение в России нового человека и новой жизни и считать, что весь народ превратился в стадо угнетенных рабов, безличных и неспособных на творчество, то это будет равносильно признанию гибели нашей Родины.

Но, к нашему великому счастию, это не так. Русский народ уже в одной своей части начинает оправляться и приближаться к тому моменту, когда сможет сбросить им изжитый коммунизм, как изношенную одежду. Об этом свидетельствует целый ряд фактов, как, например, растущее национальное самосознание, протест против коммунистических утопий и угнетений, а также пафос строительства и создание военной мощи.

Эмиграции не может не быть ясным, что ни одна страна не желает опять видеть Россию могущественной и в былом величии. Многие государства этого чрезвычайно боятся и, несмотря на то, что коммунизм является одной из причин мирового кризиса, предпочитают господство коммунизма быстро окрепнувшей национальной России (выделено мной — А.З.).

То чувство, которое создалось у «белых» (эмиграции) против «красных» (всего Русского народа) — понятно: оно есть следствие гражданской войны. Но это чувство уже давно надо было отбросить, ибо нельзя стремиться спасать Россию, тая в себе чувство мести и презрения к ее народу. Нельзя и ныне продолжать верить в то, что эмиграция вернется в Россию силою оружия и там «наведет порядок»." (27)

Суровая критика коммунистического режима с патриотических позиций содержится в новогоднем обращении Императора Кирилла Владимировича от 23 декабря 1931 года:

«Коммунистическая власть обречена. Она исчезнет, оставив по себе память страшного разрушителя и угнетателя. Теперь наступает созидательный период. В России созрел закаленный в борьбе и невзгодах человек и начал ковать счастье родному народу»(28).

Однако вера в национальные силы и желание не поражения, а успеха своему народу, сквозит в каждом слове послания: «Долгие годы стихия разрушения господствовала на необъятных пространствах России. Но созданная веками Российская Держава устояла перед напором разрушительных сил. Ныне она оправляется. Власть пыталась скрыть ее под личиной «СССР», но в душах русских людей вновь ярко сияет священное имя — Р о с с и я.

Разве то, что происходит на Русской земле, не доказывает это? Разве строительство, которое там ведется, не есть дело самого Русского народа, — подлинное его стремление воссоздать свою Родину? Заслуг коммунистической власти в этом строительстве нет никаких. Наоборот, препятствуя неумелым руководством и бесхозяйственностью, упорствуя в проведении нежизненных идей, коммунисты почти привели его к срыву. Они сознают, что именно в успехах строительства и кроется их погибель, и все же принуждены поддерживать строительный порыв Русского народа, опасаясь его гнева"(29).

Кирилл Владимирович не побоялся высказать мысли, из-за которых в отношении него многократно усилилась травля со стороны крайне правой эмигрантской оппозиции Императорскому Дому:

«Я от всего сердца желаю успеха в творчестве окрепшему и познавшему любовь к Родине русскому человеку. Я всей душой скорблю, что нынешняя власть создала нестерпимые и рабские условия труда, держит народ в голоде и нищете. Но еще немного усилий, немного настойчивости и терпения, и Русский народ расправит могучие плечи и сбросит обветшавшие одежды.
Я приветствую нарождение новой жизни как зарю величия Моей Родины и будущего счастья человечества. Каждый успех в строительстве есть победа Русского народа. Допустимо ли ему мешать в достижении полного торжества? Каждый русский человек должен всеми силами помогать возрождению могущества своего Отечества.
Особенно важно это сознавать нам, выкинутым за пределы России. Только помогая воссозданию русской мощи мы опять сольемся со своим народом и вернемся на родную землю (выделено мной — А.З.).
Мои взоры всецело обращены к будущему. Я чувствую лихорадочное стремление Русского народа к обновлению. Я горжусь его жизнеспособностью и жаждой творчества и глубоко страдаю, видя, какие муки ему приходится терпеть в борьбе за лучшее будущее. Но близится час торжества, и недалек тот день, когда весь мир преклонится перед величием свободной России» (30).

Считая коммунизм безжизненным, указывая на преступность массовых репрессий и неэффективность плановой социалистической экономики, Император старался не упустить малейших сигналов возрождения в СССР патриотического национального самосознания. Что касается Красных Армии и Флота, то в них он видел «Русскую Силу», «которая способна спасти Россию от внешнего нашествия, внутреннего распада и коммунистического насилия» (31).

В ноябре 1932 года Великий Князь обратился к бойцам Красных армии и флота со специальным воззванием:

«(..) Русские воины. Я обращаюсь к вам. Ваша мощь — залог целости и нерушимости Русского государства. Став вооруженной силой России, будучи неотъемлемой частью ее народа, вы приняли на себя наследие многовековой славы Российских Армии и Флота, которые всегда стояли на страже Отечества и служили залогом международного мира.

Ничто преходящее, наносное не может изменить сущности вашего воинского служения. Вы уже осознали себя защитниками родной Земли. Придет время, когда это сознание решит судьбу России. В настоящем вы должны готовить себя к будущему.

России нужны сильные армия и флот. Они нужны ей для обороны ее границ и необходимы для освобождения от гнета коммунизма.

Ваш долг усилять мощь Армии и Флота, возвышать их дух, закалять дисциплину, упорно трудиться над их техническим совершенствованием.

Когда, Божиим соизволением, вы вместе с народом положите конец коммунистическому произволу, настанет пора зарождения подлинной Русской Государственности, в которую на Армию и Флот ляжет главной обязанностью ограждение себя от развала и защита единства Империи, для свободного развития народов, ее населяющих.

Вы должны помнить уроки прошлого. Я — Преемник Царей и Императоров, строивших Русскую Державу с помощью героических Российских Армии и Флота и утвердивших ее на шестой части земли, находившийся долгие годы в тесном единении с Русским воинством, говорю вам, что лишь верным служением Отечеству вы вернете себе право на тысячелетнюю нашу историю.

Верю, что вы — воины возрождающейся России — будете достойны своего Отечества и надежной опорой народной Империи. Наш общий долг — в служении Родине, и мы выполним его до конца. Я заявляю, как некогда заявлял мой предок Император Петр Великий (32): ведайте, что Мне жизнь не дорога, жила бы РОССИЯ во славе и благоденствии для благосостояния вашего"(33).

В Обращении от 13/26 апреля 1933 года, исполненного гневным обличением политики тоталитарного богоборческого режима, выражена надежда Кирилла Владимировича на идеологическую трансформацию государственной жизни России в духе «здорового национализма»:

«Заря новой эпохи, которая занимается теперь над всем будущим человечества, коснулась также и страдающей России. В ней зародился здоровый национализм, и это доказывает близость конца коммунизма»(34).

Эти мысли он развивает более подробно в Обращении от 15/28 июля 1934 года:

«За последнее время явились новые доказательства отмирания коммунизма у нас на Родине. Коммунистическая власть принуждена была встать на путь отступления от основ коммунизма, приспособляясь к новым настроениям, мощно захватывающим Русский народ.

Каждый день может принести победу национальным силам и поражение коммунизму, приближая торжество России, очищенной и закаленной пережитыми страданиями. Полный веры, наблюдаю Я эти сдвиги. Коммунисты не учли силы духа русского народа. Преждевременно было их торжество. Борясь с разрушительными силами коммунизма, наш народ сознал свою национальную сущность и возможности. Он постигает значением свободы личности, здоровой семьи, свободного труда. Творческие усилия в годы тяжелых испытаний будят в нем дух сотрудничества и национальной гордости. Все ярче разгорается любовь к Родине и сплачивает воедино сынов России, вне зависимости от их расового происхождения и социального положения.

Коммунизм исчезает. Он падет жертвою своей борьбы против извечных устоев жизни, которые с новой силой проявляются в нашу переломную эпоху. Одно за другим рассыпаются коммунистические измышления, и каждая уступка власти означает напор национальных сил. Сознание необходимости новых путей несет победу России.

Долг всех Русских в возникающей решительной и победоносной борьбе народного самосознания против обманов коммунизма, — твердо встать на путь национального обновления и работать рука об руку со всеми борцами за мощь, независимость и процветание родной Земли. Малодушие и сомнения должны быть отброшены. Забыты старые споры. Принесены в жертву личные расчеты. России не нужны трусы, продажные души, не нужны люди, готовые идти на поражение.

Я приветствую грядущее возрождение Моей Родины, священное имя которой снова раздается на ее необъятных просторах. Я приветствую сильных духом, поборовших соблазны, рассеивающих обманы, шаг за шагом отвоевывающих почву у врага. Я преклоняюсь перед памятью жертв, павших в борьбе Нации за ее великое будущее.

Всею душою разделяя с Русским народом его тяжкие страдания, всем сердцем радуясь его достижениям, Я верю в помощь Божью в нашей освободительной борьбе. (выделено мной — А.З.) Русская Национальная Победа завершит десятилетия мучительных исканий и кровавой борьбы, примирит всех Русских людей в едином созидательном порыве!"(35)

В этих Обращениях заметен интерес Кирилла Владимировича к политическим теориям и опыту фашистских и национал-социалистического режимов, хотя прямо они не названы. Следует, однако, учитывать, что в тот период эти режимы не проявили еще в полной мере свою тоталитарную природу, проявляли уважение к традиционным институциям и не преследовали Церковь, что в глазах Кирилла Владимировича, естественно, выгодно отличало их от богоборческого террористического коммунистического режима.

В Обращении в связи с 10-летием восприятия им прав и обязанностей Императоров Всероссийских Кирилл Владимирович высказывается о итальянском и германском опыте с определенной симпатией: «Парламентарно-демократический строй, основанный на партийно-выборном начале, оказался не в состоянии справиться с новыми требованиями жизни. Возникли глубокие переоценки привычных понятий. Родившийся в Италии фашизм, найдя опору в наследственной монархии, окреп и доказал свою жизненность, став образцом для многих стран. В Германии устанавливается строй, подобный фашистскому (36). В России коммунизм отошел от своих нелепых основ, и власть была принуждена идти на уступки национализму».(37) Однако, Кирилл Владимирович, продолжая оставаться сторонником традиционных христианских ценностей и свободы личности и общества, видит в возникших в Европе антидемократических режимах лишь явления переходного периода, вызванного мировым кризисом, порожденным революциями и разрушением вековых основ. Будущее он видит за восстановлением арбитрирующей легитимной наследственной монархии, обеспечивающей защиту прав и свобод граждан, религиозное и национальное равноправие и мирную международную политику:

«Повсюду выявилось стремление изыскать новые пути, чтобы найти выход из кризиса, ознаменовавшего отмирание целой системы государственных, социальных и экономических отношений. Все попытки закрепить эту обреченную систему не привели ни к чему. Стало очевидным, что мир переживает переходный период, на протяжении которого необходима твердая единоличная власть.

Но искания новых путей продолжаются и, в прямой связи с ними, в целом ряде стран все громче раздаются требования возвращения к монархическим принципам. Народы убеждаются, что отказ от монархического возглавления, навязанный им во имя широковещательных посулов, оказался для них невыгодной сделкой. Поэтому Я, десять лет тому назад возвестивший необходимость монархии в России, теперь опять возвышаю Свой голос. Сроки надвигаются. Человечество ждет осуществления неизбежного.

Будущее принадлежит Монархии, основанной на единении всей нации, на уничтожении всякой партийности, на широком участии народа в управлении страной и ее хозяйством, на религиозной терпимости, на равноправии всех народностей, составляющих государство, на наследственности власти Монарха — постоянного и беспристрастного арбитра над управлением всей жизнью страны.

Свобода личности и общества призрачна без монархической верховной власти, обеспечивающей постоянство и устойчивость государственного правопорядка. Именно это постоянство сообщает наследственной Монархии присущую ей способность к коренным и решительным реформам, позволяющим народам не отставать от жизни.

Наследственная Монархия осуществляет живую связь государства с нацией. Из этой связи вытекает заинтересованность наследственного государя в окончательном разрешении назревших вопросов государственного значения, простой отсрочкой которых он не может довольствоваться.

Монархия заботится не только о поддержании внешнего порядка в народной жизни, для Монархии существенны не только задачи дня, но и задачи всей жизни нации. В основу монархической идеи заложено начало правды и справедливости, побуждающее Монархию стремиться к осуществлению высших идеалов нации.

Совесть и наследственная ответственность Монарха являются залогом разумного и человечного управления судьбами народа. Разрушительное действие непредотвратимых в истории бедствий смягчается монархической властью, наиболее способной к преодолению крупных затруднений. Наследственная преемственность власти усиляет ее достоинства и умеряет ее недочеты.

Мир и благоденствие — такова цель внутренней и внешней политики Монархии, которая призвана внести успокоение и примирение в ожесточенную и мятежную жизнь современного мира. Только наследственной монархии доступна умеренность и твердость, способные замирить международную жизнь. Монархия более всякой другой власти заинтересована в создании прочных равновесий. Обстоятельства, обусловившие крушение ряда Монархий в прошлом, не умаляют неизменных преимуществ монархической Верховной Власти, столь существенных для нашего века.

Падение Русской Монархии было вызвано утратой монархического сознания, нарушившей единение Царя с Народом. Возрождение национального духа ведет к народному единству. Завершение этого единства — удел монархической власти, выражающей его с предельной полнотой.

Я глубоко верю, что Божественный Промысел дарует окончательную победу возвещенным Мною началам. Их торжество неизбежно. Им принадлежит будущее" (38).

Таким образом, если и можно говорить об определенного рода симпатиях Российского Императорского Дома к режимам фашистского типа, то речь идет не о принципиальном одобрении их теории и практики, а лишь о признании определенных положительных качеств этих режимов в условиях глобального мирового кризиса, говоря современным языком, в качестве своего рода «шоковой терапии» в течение переходного периода. И, конечно же, интерес к фашистскому опыту ни в коей мере не связывался Главой Российского Императорского Дома с мыслью о возможности поддерживать иностранные режимы в конфликте с его Отечеством.

В 1935 году Кирилл Владимирович, принимая во внимание различные мнения, прозвучавшие в среде русской эмиграции относительно возможных перемен в позиции Российского Императорского Дома, счел нужным подтвердить неизменность своих убеждений:

«Я — враг коммунистического режима и породившего его учения. Я стремлюсь к освобождению Русского народа от навязанного ему строя, на который легла ответственность за неисчислимые бедствия и разрушения. Я упорно и последовательно стремлюсь к возглавлению Русской государственности законной Монархией, единственно способной обеспечить благо народу, удовлетворить его чаяния в соответствии с требованиями и запросами современной жизни.
Я признаю недопустимым вмешательство иностранной военной силы в разрешение вопроса изменения государственного строя в России. Этот вопрос должен быть разрешен силами самого Русского народа. Я являюсь противником вмешательства иностранных держав во внутренние Русские дела, так как такое вмешательство было бы лишь в ущерб русским национальным интересам (выделено мной — А.З.).
Я ясно вижу, что Русский народ постепенно освобождается от коммунистических утопий, что власть принуждена под давлением ведущих слоев нации идти на уступки, что режим не выдерживает столкновения с жизнью.
Русская нация, пережив ни с чем не сравнимые испытания, накапливает новую мощь, перед которой не устоят силы, враждебные Русскому национальному возрождению» (39).

В своем последнем программном Обращении от 11/24 марта 1938 г. Император Кирилл Владимирович, сурово осуждая политику тоталитарного коммунистического режима и излагая свое видение будущего России, недвусмысленно высказывается за укрепление боеспособности Красной армии:

«В настоящее время, когда весь мир охвачен лихорадочными вооружениями, одной из главных забот должно быть усиление военной мощи России. Я не могу не отдать должного усилиям Русских военных, благодаря которым на суше, на море и, особенно, в воздухе, крепнет вооруженная сила России. Воскрешение воинского духа и овладение современной военной техникой останутся заслугой военачальников, на которых поднялась преступная рука безумной власти (40).

Военное могущество нынешней России послужило гарантией неприкосновенности нашей земли. Вооруженные силы России, еще подвластные обреченной диктатуре, создавались на исконных воинских основах. Они составляют среду, в которой Я вижу преемницу прежней военной силы России.

Интернационалистические теории, программы и лозунги не смогли поколебать в этой среде любовь к Отечеству и народную гордость. Она — неотъемлемая и лучшая часть Русского народа, наследница многовековой славы Российских Армии и Флота, которые стояли неизменно на страже Отечества и служили залогом международного мира.

Судьба нашей страны в руках этой воинской среды. Мои взоры, как всегда, обращены к будущему. Я еще явственнее ощущаю ныне непреодолимое стремление народа к освобождению от ига кровожадной диктатуры. Я горд его жизнеспособностью, героизмом и жаждой творчества. С глубоким страданием смотрю Я на муки, в которых народ наш борется за светлое будущее. Я всегда готов прийти ему на помощь и вновь связать судьбу Императорской Династии с его многотрудной судьбой" (41).

На первом листе подлинника обращения своего покойного отца новый глава Российского Императорского Дома Великий Князь Владимир Кириллович уже во время II Мировой войны, 18 января 1940 года собственноручно написал: «Основы, изложенные в настоящем акте Моего Отца от 24 Марта 1938 года, полностью отражают и Мои взгляды на будущее устроение Государства Российского. Владимир. S[ain]t Briac, 18-I-[19]40.» (выделено мной — А.З.).

Отношение Российского Императорского Дома к европейским державам и их планам в отношении СССР можно вкратце охарактеризовать так: лояльность по отношению к законам и властям стран, где проживают русские эмигранты и сотрудничество со всеми антикоммунистическими силами, но не в ущерб национальным интересам России, которая должна, по глубокому убеждению и Кирилла Владимировича и его наследника Владимира Кирилловича, в любом случае, оставаться суверенной, единой и неделимой. Европейские государственные деятели, в свою очередь, видели в Российском Императорском Доме один из важных факторов политики в отношении России.

Наиболее влиятельными европейскими державами в то время являлись Франция, Великобритания и Германия. Остальные государства в той или иной степени были сателлитами одной из этих держав.

Во Франции, где с конца 1920-х годов постоянно проживала Императорская Семья, службы безопасности внимательно следили за ее деятельностью и отмечали, что Дом Романовых абсолютно лоялен по отношению к приютившей его Французской Республике.

В Великобритании, с Королевской Семьей которой у Российского Императорского Дома существуют близкие родственные связи (42), Великий Князь Владимир Кириллович еще в 1937 году начал учиться в Лондонском университете. Затем, уже став Главой Императорского Дома, чтобы лучше узнать жизнь рабочих, он устроился инкогнито на завод дизельных моторов. Официальным представителем Главы Российского Императорского Дома в Великобритании был постоянно проживавший там Князь Императорской Крови Всеволод Иоаннович.

Отношение к Германии и установившемуся в ней в 1933 году нацистскому режиму у Российского Императорского Дома было неоднозначным. С одной стороны, еще в 1920-е гг., супруга Императора Кирилла Владимировича Императрица Виктория Феодоровна интересовалась деятельностью только что зародившегося национал-социалистического движения, поддерживала с ними контакты через общество «Ауфбау» и генерала Э. фон Людендорфа, встречалась и беседовала с начинавшим политическую карьеру А. Гитлером.

После прихода нацистов к власти официальные контакты Российского Императорского Дома с Германским правительством поддерживались, главным образом, через Начальника управления по делам русской эмиграции в Берлине генерала-от-кавалерии В.В. Бискупского. С другой стороны, по свидетельству самого Великого Князя Владимира Кирилловича: «Из нас, русских, мало кто заблуждался на счет Гитлера, прочитав его сочинение „Майн Кампф“. Мы вполне могли отдать себе отчет, куда его идеи могут завести. Там он совершенно открыто высказывал свои соображения относительно России, которая, по его теории, являлась страной и нацией „унтерменшен“, как он нас именовал, то есть низшего уровня. На ее территории была бы возможна экспансия для „герендфельтен“, высшей нации, каковой он считал себя и своих немцев. Так что мы этой экспансии могли рано или поздно ожидать, и нам скорее непонятен был „недосмотр“ со стороны людей, которые склонны были его поддерживать».

«Впрочем, внутри самой Германии многим было вначале непонятно, к чему он может прийти. Он имел несомненный талант как оратор и как политик, а экономическое положение в стране тогда было трудным, и его охотно поддержали, потому что многим он представлялся человеком, который может помочь выйти Германии из тяжелого экономического и социального кризиса, наступившего после первой мировой войны. А те, кто поддерживал Гитлера за пределами страны, видели в нем и его политике определенную возможность противопоставить какую-то реальную форму общественного устройства коммунизму, национального социализма — интернациональному. Теперь, когда говорят о национальном социализме или фашизме как о чем-то крайне правом, „экстрем-друат“, как говорят здесь во Франции, это вызывает у меня, как минимум, улыбку, если не смех, потому что вся эта теория вовсе не была чем-то правым, консервативным в нормальном понимании. И первым такую политическую систему крайнего социализма, который был бы национальным, а не интернациональным, выдвинул Гитлер. И в этом, я думаю, заключался оптимизм по отношению к нему в первое время и поддержка идеи национального социализма в противовес интернациональному» (43).

Российский Императорский Дом знал не только о расистских взглядах А. Гитлера и его планах относительно России, но и о присущих ему резко антимонархических, антилегитимистских и антиаристократических настроениях, также откровенно выраженных в «Майн Кампф». Поэтому к любым прямым и косвенным предложениям, намекам и заигрываниям со стороны германских властей Императорский Дом относился с недоверием и крайней осторожностью.

Неприязнь А. Гитлера к идее монархии и ее носителям доходила до такой степени, что даже воинские подвиги представителей династий и их гибель на полях сражений порождали в нем злобу и ревность.

Во время начавшейся 1 сентября 1939 г. II Мировой войны, в ходе боевых действий во Франции, 23 мая 1940 г. в Валенсьенне был смертельно ранен в сражении старший сын Крон-Принца Вильгельма Принц Вильгельм Прусский. 26 мая 1940 г. он скончался в госпитале в Нивелле. Несмотря на то, что в 1933 году Принц отрекся от прав на престол за себя и за свое потомство в связи с морганатическим браком с Доротеей фон Сальвиати, его героическая гибель и торжественные похороны в Потсдаме вызвали всплеск монархических симпатий. Это вызвало чрезвычайное раздражение у А. Гитлера, и он подписал приказ об отчислении с военной службы всех представителей Императорского Дома и других Германских Царственных Домов.

«По окончании этой кампании (битвы за Францию — А.З.) Гитлер жестко обошелся с представителями прежних правящих династий, сражавшихся на фронте. — пишет адъютант А. Гитлера Николаус фон Белов. Поводом послужила солдатская смерть принца Вильгельма Прусского в конце мая. Фюрер воспринял это известие бурно и приказал отозвать всех принцев с фронта, разрешив им служить только вне зоны непосредственного контакта с противником. Это поначалу часто нарушавшееся решение постепенно вызвало всеобщее недовольство, причем не только среди тех, к кому оно прямо относилось, ибо подвергало их дискриминации. Но Гитлер опасался, что ставшая очень известной особенная храбрость этих офицеров — представителей прежде царствовавших домов — может создать в Германии питательную почву для монархической идеи. Проблема „имеющих интернациональные [династическо-родственные] связи офицеров“ поистине радикально была решена только после 20 июля 1944 г. посредством многочисленных отставок» (44).

Великий Князь Владимир Кириллович в своих воспоминаниях дает аналогичную оценку «приказа о принцах», имевшего целью воспрепятствовать росту монархических настроений в Германии: «Этот акт Гитлера показал его неприязнь по отношению к королевским особам, которая все усугублялась и была, конечно, взаимной, потому что всем этим принцам было ясно видно, что его политика и военные действия ведут к неминуемой катастрофе» (45).

«Приказ о принцах» А. Гитлера не коснулся лишь некоторых представителей германских Династий, как правило, малых, медиатизированных (лишенных уделов еще до революции, но сохранивших статус владетельного Дома). В частности, зять Великого Князя Владимира Кирилловича, муж его старшей сестры Великой Княгини Марии Кирилловны, VI Князь Лейнингенский Фридрих-Карл воевал на Восточном фронте, попал в советский плен и погиб 2 августа 1946 года в лагере для военнопленных под Саранском.

Реакция на этот антимонархический и антидинастический акт со стороны Членов Германских Династий, не разделявших нацистские взгляды, но по-солдатски понимавших свой долг и желавших служить интересам своей Родины во время войны, довольно точно изложена в дневнике княжны М.И. Васильчиковой, принадлежавшей к аристократическому кругу будущих участников заговора 20 июля 1944 года: «Понедельник, 10 июня. Бурхард Прусский (46) кипит от злости, потому что после гибели его кузена Вильгельма всех германских „принцев крови“ отстранили от службы на фронте и в лучшем случае „терпят“ в штабах. Адольф [Гитлер] не хочет, чтобы они имели возможность отличиться и тем самым приобрести „нездоровую популярность“ ибо все они проявили себя как хорошие солдаты» (47).

Даже те представители Династий, которые не просто исполняли воинский долг, но и оказали важную и существенную поддержку именно нацистскому режиму, не пользовались доверием фюрера и жили под Дамокловым мечом. В этом смысле показательна судьба Ландграфа Филиппа Гессенского, старшего сына Ландграфа Гессенского Фридриха-Карла и племянника Императора Вильгельма II по линии своей матери, Принцессы Маргариты Прусской. Альберт Шпеер вспоминает: «Через несколько недель в ставку был приглашен принц Филипп Гессенский. Он был одним из немногих людей свиты, с которым Гитлер обращался уважительно и даже с почтением. Филипп оказал ему немало полезных услуг, в частности, сыграл роль посредника, — что в первые годы Рейха было особенно важно, — в отношениях с руководителями итальянского фашизма. Кроме того, он помог Гитлеру приобрести ценные произведения искусства, которые были запрещены к вывозу из Италии. Тогда в ход были пущены родственные связи принца с итальянским королевским домом. Когда через несколько дней принц собрался уезжать, то Гитлер без малейшего смущения заявил ему, что он не сможет покинуть ставку. Он и впредь обращался с ним с величайшей любезностью, приглашая к столу. Но окружение Гитлера, прежде столь польщенное общением с „настоящим принцем“ стало теперь его избегать, как если бы он был заразным больным. 9 сентября принц и принцесса Мафальда (48), дочь итальянского короля, были по приказу Гитлера отправлены в концлагерь. Не одну неделю Гитлер похвалялся, что он давно уже заподозрил принца Филиппа в передаче информации итальянскому королевскому дому. Он сам внимательно наблюдал за ним и приказал подслушивать его телефонные разговоры. Было установлено также, что он своей жене передавал цифровые шифры. Но он, Гитлер, и далее принимал его с отменным дружелюбием. Это у него такая тактика, — сказал он, откровенно радуясь своему успеху в криминалистике. Арест принца и его супруги напомнил всем из близкого окружения, что все они в его не знающих жалости руках. В нас, может быть даже неосознанно, заползал страх, что Гитлер точно также коварно может подслушивать любого из нас, чтобы затем, не дав ни малейшей возможности для оправдания, предать той же судьбе» (49).

Но вернемся к последовательному изложению событий. В конце 1937 года по приглашению Крон-Принца Вильгельма Великий Князь Владимир Кириллович с сестрой Великой Княжной Кирой посетили Германию, где 23 декабря состоялась помолвка Киры Кирилловны со вторым сыном Крон-Принца — будущим Главой Германского Императорского и Прусского Королевского Дома Принцем Луи-Фердинандом. В начале мая 1938 года брак был заключен (50). Принц Луи-Фердинанд также весьма критически относился к нацизму. Оппозиционные силы видели в нем возможного руководителя Германии после предполагавшегося устранения А. Гитлера:

«Этого представительного молодого человека в конце концов сочли наиболее желательной из Гогенцоллернов фигурой в качестве претендента на трон. Он разделял настроения двадцатого столетия, был демократичен и интеллигентен. У него была привлекательная, рассудительная и мужественная жена, принцесса Кира, русская великая княжна, и, кроме того, — немаловажный момент для заговорщиков — он слыл личным другом Рузвельта, поскольку по приглашению президента супружеская пара останавливалась в 1938 году в Белом доме во время своего медового месяца» (51).

Свадьба дочери стала последним счастливым событием в жизни тяжело больного Императора Кирилла Владимировича. 12 октября 1938 года он скончался в Американском госпитале в г. Нейи-сюр-Сэн под Парижем и был погребен в Германии, в Фамильной Усыпальнице Великих Герцогов Саксен-Кобург-Готских, рядом со скончавшейся в 1936 году супругой Императрицей Викторией Феодоровной (52). Права и обязанности Главы Российского Императорского Дома унаследовал его единственный сын Великий Князь Владимир Кириллович (53).

Накануне грозных событий

В декабре 1938 имела место провокация в отношении Великого Князя Владимира Кирилловича, в преддверие очередной его поездки в Германию к родственникам. Из неизвестных источников был пущен слух о том, что в Германии должна состояться встреча нового Главы Российского Императорского Дома с А. Гитлером (54), и что Великому Князю Владимиру Кирилловичу будет предложен «трон» независимой Украины после предполагаемого расчленения СССР. Левая французская журналистка Женевьева Табуи опубликовала статью под сенсационным заголовком: «Великий Князь Владимир ожидается в Берлине. Господин Гитлер, кажется, хочет его сделать Фюрером независимой Украины» (55). Великий Князь сразу разоблачил эти вздорные слухи и заявил во всеуслышание, что никогда не поддержит никакие планы расчленения его Родины. Сохранилась видеозапись выступления Главы Российского Императорского Дома, в которой он говорит (на французском языке) буквально следующее: «Я был удивлен увидеть свое имя связанным с вопросом переговоров с Германией по вопросу Украины. Мое прошлое пребывание в Германии имело полностью частный характер. Я не встречался с Канцлером Гитлером и не имел политических бесед с властями Рейха» (56) . Как свидетельствуют материалы дела № 451 «WLADIMIR CYRILLOVITCH DE RUSSIE, GRAND DUC (1937—1940)», находящегося в фонде постоянно следившей за Императорской Семьей французской спецслужбы — Главного управления национальной безопасности («Сюрте Насьональ») (57), Великий Князь Владимир Кириллович «всеми силами старается не стать инструментом в чужих руках. Немцы предлагали ему украинский трон под протекторатом Германии, но Великий Князь категорически отверг эту идею, заявив, что он будет либо Императором Всероссийским, либо простым смертным. Легитимисты в своем большинстве придерживаются такой же политики выжидания и не хотят себя ни с кем связывать» (58).

Однако патриотизм, по глубокому и принципиальному убеждению Великого Князя Владимира Кирилловича, не имел ничего общего с соглашательством или терпимостью к коммунизму. Проанализировав складывающуюуся международную обстановку и ситуацию внутри СССР, Великий Князь пришел к выводу, что перерождение коммунистического режима в нацональном духе категорически невозможно. В своем Пасхальном обращении 1939 года, подписанном по пути из Великобритании в Сен-Бриак, Владимир Кириллович высказался по этому поводу ясно и резко: «Нынешняя власть за двадцать два года страданий народных залила потоками крови Родину нашу, довела ее до небывалого обнищания и продолжает предавать интересы страны на пользу III интернационала. Бессмысленно верить в ее перерождение во власть национальную и нельзя ее признать хранительницей государственных рубежей и защитницей интересов России. Эта антирусская власть, учитывая опасность нарастающего из недр народных спасительного национализма, силится направить здоровое устремление народа в русло отравляющих душу идей. Те, кто верят в достижения нынешней власти и готовы усматривать в ней как бы преемницу Созидателей Русского величия — в своем заблуждении не встретят сочувствия Моего. Интернациональная коммунистическая власть останется до конца своего врагом России и ее народов. Не может быть примирения и соглашения с богоборческой лже-народной властью. Кто отождествляет с нею Русский народ, приносит ему и России только вред» (59).

Как уже упоминалось, Великий Князь Владимир Кириллович поступил инкогнито, под фамилией Михайлов (60) на работу на один из заводов в Великобритании. Но, как пишет он сам в своих воспоминаниях: «Работать мне пришлось недолго, около шести месяцев, и закончились мои трудовые будни летом 1939 года, когда угроза войны сделалась слишком явной. Я получил тогда очередной отпуск — полагалось, кажется, пятнадцать дней в году — и поехал к себе в Сен-Бриак. К концу моего отпуска стало видно, что дело уже совершенно очевидно идет к войне, и я попросил продлить мне отпуск, решив обождать и посмотреть, что будет дальше, чтобы не оказаться оторванным от единственного моего дома, оставшегося мне после родителей, и того малого количества имущества, которым я вообще в мире обладал. И вскоре оказалось, что мое решение было правильным. Война действительно разразилась, и, окажись я в Англии, я был бы совершенно отрезан от всего света» (61).

В начале II Мировой войны

23 августа 1939 года СССР и Третий рейх заключили пакт о ненападении (62). 1 сентября 1939 года с вторжения Германии на территорию Польши началась II Мировая война. Великий Князь Владимир Кириллович откликается на нее Обращением:

«В течение долгого времени мир колебался между войной и миром. Однако, попущением Божиим, война разразилась в самом сердце Европы. Судьбы народов заколебались на чаше весов. Настало, несомненно, время, когда народы Европы должны были вспомнить об отсутствующей России и потому стали стремиться снова вовлечь многомиллионный русский народ в постоянное сотрудничество с другими государствами для восстановления разрушенного ныне равновесия. Но для этой цели вполне соответствовала бы только национальная Россия. Между современной советской и подлинной Россией существует столь же глубокое различие, как между тьмой и светом, между палачом и его жертвой.

Коммунизм не изменяет своего существа: его целью по-прежнему остается разрушение современного мира со всей его вековой культурой. Не новым ли доказательством этому являются гонения, которым подвергается население вновь занятых советами областей? Почти весь цивилизованный мир почувствовал опасность проникновения большевицкого растления в глубину Европы, угрожающего ей неизмеримо большими разрушениями и бедствиями, чем какие способна причинить ему война.

Надо быть поистине слепым или желать быть сознательно обманутым, чтобы не видеть этой угрозы. Я почитаю своей священной обязанностью обратиться ныне ко всем русским людям с словом предупреждения против опасного соблазна мнимыми великодержавными успехами советской власти, ибо они влекут за собой не возвеличение и освобождение России, а укрепление в ней власти богоборческого Интернационала.

«Одновременно я почитаю своим долгом еще раз заявить, что советская власть, столько лет угнетающая русский народ, разрушающая и оскверняющая его святые храмы и алтари, истребившая голодом и казнями более двадцати миллионов русских людей, томящая миллионы других доныне в тюрьмах и лагерях, не может иметь никакой органической связи с русским народом, ее ненавидящим. Я обращаюсь также к нашим братьям, томящимся в России: мужайтесь, час вашего избавления приближается, ибо сколько бы большевизм ни превозносился своей мнимой силой, он обречен на неизбежную гибель, которая может наступить гораздо раньше, чем мы думаем.

Для всех нас есть один путь к скорейшему восстановлению России — это путь жертвенной любви к ней, путь непоколебимой нравственной стойкости и непримиримой борьбы против III Интернационала под знаменем Животворящего Креста, которое уже начинает высоко возноситься над страждущей Русской землей. Не напрасно пролилась кровь наших многочисленных мучеников, во главе которых стоит великий страстотерпец Государь Император Николай II. Эта кровь ныне дает свои всходы. Возрождение веры вызывает и обновление национального сознания и чувства, которому бессильны противостоять большевики.

«Все русские люди, любящие Отечество и чтущие его исконное великое прошлое, должны теснейшим образом сплотиться вокруг нашего векового национального стяга, увенчанного святым Крестом, обрести единую русскую мысль, единое сердце и единую волю, чтобы быть готовым к грядущим событиям и посильно подготовлять их.

Время приближается! Господь творит Свой суд над миром, проводя его через поедающее пламя брани, перед стихией которого невольно чувствует свое бессилие человек, и в котором испепеляется само железо, как солома, и камни обращаются в прах. Быть может, в этом испытующем огне сгорит и кровавая коммунистическая власть, покрывшая себя многочисленными злодеяниями, стремящаяся ныне широко раздуть этот пожар, в то время как мы должны усердно молиться об утолении брани и о том, чтобы Господь возвратил благословенный мир всему миру.

В час этих новых, верю, последних наших искушений, будьте тверды духом, русские люди, как наковальня, по которой бьют, и не соблазняйтесь призрачной силою власти, восставшей на Бога. Нет силы там, где нет Божией Правды, и не устоит никакая власть, основанная на богоборчестве, на насилии и лжи. Жив Бог земли Русской, неоднократно изводивший ее из горнила бедствий и поражавший ее врагов. Он Сам да будет нам в помощь в эти судьбоносные дни" (63).

В этом программном Обращении сформулирована позиция Главы Династии как представителя исторической России. Можно сказать сильнее — представителя тысячелетней российской цивилизации, оказавшейся в изгнании и угнетении, но не желающей как стать придатком чужих цивилизаций, так и смириться с богоборческой и антинациональной коммунистической властью и хоть частично признать ее. Следует отметить, что если бы Великий Князь находился в момент начала II Мировой войны в Германии, не исключено, что это Обращение было бы там воспринято как враждебное и нежелательное, так как в Третьем Рейхе в ту пору не одобрялась критика СССР, также как в СССР не одобрялась и считалась провокационной критика Третьего Рейха, с которым только что заключили дружественный пакт.

Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей Митрополит Анастасий, проживавший тогда в Белграде, выразил полную солидарность с позицией Главы Российского Императорского Дома в своем Послании к русской православной пастве, в рассеянии сущей:

«Исполнилась еще одна печальная годовщина величайшего в Русской истории потрясения и вместе величайшего народного бедствия, именуемого большевицкой революцией. Ликуют большевицкие вожди, торжествуя свои новые завоевания (64). Но нам нет части в их празднестве. Их успехи и радости для нас по-прежнему источник печали и слез; мы не можем радоваться распространению и утверждению зла, которое большевизм всюду несет с собою. Его путь везде обозначен слезами, кровию, насилиями, пытками и воинствующим безбожием, убивающим живую душу человека. Целый ряд новых злодеяний, учиненных коммунистической властью во вновь занятых русских областях после падения Польши вполне подтверждает это: последние уже обильно орошены русскою мученическою кровью. Яд, проникающий пагубное учение марксизма, глубоко укоренен в его природе, и последний не может освободиться от него, даже если бы хотел.

Яд способен везде только разрушать, но не созидать жизнь.

К сожалению, далеко еще не все люди способны вместить эту очевидную истину. Они ничему не научились от бедствий, постигших нашу Родину после того, как там водворился коммунизм. «Жрецы минутного, поклонники успеха», они любят поклоняться внешней силе, какою бы ценой она ни достигалась.

В этом заключается один из величайших соблазнов нашего времени и прежде всего для самих русских людей, если они не обладают достаточной мудростью и твердостью духа.

Истомленные долгими испытаниями, русские страдальцы с понятным нетерпением желали бы увидеть хотя бы тень возрождающейся национальной России и готовы усмотреть ее иногда в широких завоевательных замыслах нынешней Советской власти. Желание, как известно, является отцом мысли. Услужливое воображение начинает внушать им, что русский большевизм сохранил только свое имя, но изжил свое интернациональное существо, вдохновляясь ныне нашими исконными национальными задачами в своем государственном строительстве.

Никто не понял так ясно опасность такого соблазна, как юный Глава РОССИЙСКОГО ИМПЕРАТОРСКОГО ДОМА ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ВЛАДИМИР КИРИЛЛОВИЧ. Вдохновленный любовью к своему народу и вместе сознанием лежащей на нем сугубой нравственной ответственности, он почел своевременным предупредить русских людей об угрожающем им новом тяжком искушении, напоминающем по характеру своему третье искушение Спасителя в пустыне. Сатана хотел обольстить тогда Христа обладанием всеми царствами мира, если только Он, падши, поклонится ему.

Но подобно тому, как Спаситель с негодованием отверг этот соблазн, также должны поступить и мы. Могущество коммунистической власти, каким она превозносится ныне, столь же призрачно, как и те мнимые блага, какими она манит человечество.

«Нет силы там, — говорит ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ со всею силою своего русского православного убеждения, — где нет Божией правды, и не устоит никакая власть, основанная на богоборчестве, насилии и лжи». ОН зовет всех, ктолюбит свое отечество и желает его избавления, единодушно собраться умом, сердцем и волею под нашим исконным национальным стягом, увенчанным святым Крестом — этим вечным знамением победы.

Чье сердце не тронется и не зажжется патриотическим огнем, слыша этот священный призыв ГЛАВЫ ИМПЕРАТОРСКОГО ДОМА? В нем звучат века — священные для нас заветы Св[ятого] Кн[язя] Владимира, Св[ятого] Благоверного Князя Александра Невского (65), Преподобного Сергия, Патриарха Гермогена и всех других строителей и печальников Русской Земли до ЦАРЯ МУЧЕНИКА НИКОЛАЯ II включительно.

Голос Церкви здесь сливается с голосом благочестивых Царей и всего православного Русского народа в одном исповедании, что Святая Русь Самим Богом предназначена быть Царством Христовым, и потому в ней не может быть места для царства Антихриста, хотя бы он обещал покорить к ее ногам всю вселенную.

Чем непоколебимее мы будем стоять на этом исповедании, чем мужественнее будем противостоять соблазнам большевизма, тем скорее окончатся страдания нашей Родины и тем легче она опять выйдет на свои великие исторические пути, на которые ее снова как бы зовет Божественное Провидение. О ней можно сказать словами Евангелия, что она не умерла, но спит, ожидая своего пробуждения.

В огне наших испытаний незримо куется, растет и крепнет ее духовная сила и, когда настанет указанный день, она разорвет свои цепи, тяготеющие на ней вот уже целых 22 года. Не будем забывать о том, что никакое рабство не проходит бесследно для дальнейших судеб народа; оно всегда в большей или меньшей степени развращает душу последнего. Если Татарская неволя оставила тяжелый след на нашем народном характере, то насколько опаснее для него может быть растлевающее коммунистическое иго, если оно не падет в скорейшем времени. Об этом мы и должны неустанно умолять Бога, прося Его самое наказание, ниспосланное нашему Отечеству, обратить для него во благо.

Национальная подлинная историческая Россия, о которой вздыхают ныне многие, кто помнит ее прежнее положение в семье других народов, обретет сама себя только в мученическом очистительном подвиге. Увенчанная своим сияющим венцом, она снова предстанет пред миром, чтобы благовестить ему, как и прежде, начала правды, любви и братства, в которых он так нуждается в настоящее время.

Человечество утонет в собственной крови, если Господь не поможет ему победить самого себя и не запретит Своею властью нынешнему грозному дыханию брани. И нам ничего не остается другого, как непрестанно повторять молитву: «Господи, спаси нас от нас самих, и Твой мир подаждь нам, хотим ли мы или не хотим этого».

День, когда услышана будет эта молитва, когда народы, ожесточенные ныне взаимной борьбою, снова почувствуют себя братьями, и энергия, направленная ныне на разрушение, снова обращена будет на созидание мирной жизни, будет истинным праздником для всей вселенной. О нем возрадуется земля, плачущая ныне кровавыми слезами, и ей ответит ликующее небо, благовествуя снова всем мир и благоволение в человецех" (66).

Как бы ни менялась ситуация, позиция Великого Князя Владимира Кирилловича в течение всей II Мировой войны подчинена одной идее. Она никогда не приобретает ни профранцузского (в начале войны), ни прогерманского (во время жизни под германской оккупацией), ни просоветского (во время разгрома Германии) звучания. В ней всегда остается четкое различение России и коммунистического режима, сохраняется вера в российские национальные силы и надежда на освобождение от коммунизма. В той трагической, противоречивой ситуации Глава Императорского Дома не мог желать поражения своей Родине, но не мог и связывать надежду на победу с марксистской диктатурой. Великий Князь был убежден, что российский народ найдет в себе силы разгромить и внутренних, и внешних поработителей. Увы, тогда это было утопией. Но утверждать это с уверенностью мы можем лишь сейчас, зная итог и имея достаточно времени, чтобы его осмыслить. О Великом же Князе Владимире Кирилловиче можно лишь сказать, что он, даже если признать его взгляд на вещи несколько упрощенным и утопическим, прошел через все бури с достоинством, не запятнав себя ни коллаборационизмом, ни соглашательством с коммунизмом.

В Новогоднем Обращении Главы Династии от 1 января 1940 года содержится безусловное осуждение СССР в конфликте с Финляндией (67), осуждение не только агрессивной внешней политики коммунистического режима, но и его варварского отношения к собственному народу:

«Ничем не оправдываемым нападением советской власти на миролюбивый финляндский народ закончился минувший год. Свое нападение она сопровождает зверствами против гражданского населения и тем более внушает к себе отвращение всего мира. Эта интернациональная власть относится бесчеловечно и к своим войскам, посылая их насильно воевать плохо одетыми и голодными. Отсутствие умелого военного руководства и организации приводит их к гибели. Русский народ не желает войны с Финляндией. Он не желает ее порабощения, и грядущая Императорская Россия всегда будет уважать ее самостоятельность. Советская власть, несущая гибель народам Европы, проливает кровь во имя мировой революции. Но эта невинная кровь ее же и погубит. Настал час суда Божия над богоборческой властью. Верю, что в настоящем году русским людям, в рассеянии сущим, удастся принять участие в освобождении своей Родины» (68).

В середине 1940 года Франция потерпела поражение и была оккупирована германской армией. «Уже летом 1940 года в Сен-Бриаке появились первые немецкие части, — вспоминает Великий Князь Владимир Кириллович. — Их продвижение было очень быстрым, потому что французы оказались неподготовленными к серьезным военным действиям. Многие тогда в панике бежали, был настоящий, как французы говорили, „исход“, но я подумал: куда мне деваться? Мы и так были на самом берегу, бежать непонятно куда было и бессмысленно и рискованно, и мы с адмиралом Графом, который был все время со мной, посовещавшись, решили остаться. Еще были тогда со мной полковник Сенявин и моя старая учительница. И вот в один прекрасный день немцы оказались в нашей окрестности и, что, впрочем, было совершенно нормальным для военного времени, стали проверять всех жителей. Я тоже получил повестку, в которой меня просили прийти, чтобы выяснить, кто я такой и на каком основании здесь живу. Я предъявил оккупационным властям свои документы, дал объяснения, они эти сведения куда-то отправили — и меня оставили в покое и больше не тревожили. Немцы вообще были хорошо информированы относительно королевских домов. Надо сказать, что мне тогда повезло, отношение немцев ко мне было вполне корректным, потому что наша местность считалась фронтовой зоной — мы жили на берегу, как раз напротив Англии — и она была занята передовыми войсками, а не партийными частями, подобными тем, которые так бесчинствовали некоторое время спустя в России. Я и потом неоднократно имел возможность заметить, что военные ведут себя гораздо лучше, чем партийные» (69).

Великий Князь Владимир Кириллович рассказывает о своих контактах с немецкой военной интеллигенцией в период до начала Великой Отечественной войны и в первые месяцы после нападения Германии на СССР: «Почти год мы жили как в глубоком тылу, потому что серьезные военные действия тогда еще не начались, хотя наша береговая полоса считалась фронтовой зоной. В этих военных частях, которые пришли к нам первыми — и должен сказать, они выгодно отличались от тех, что пришли потом им на смену, — было несколько молодых офицеров, оппозиционно настроенных к гитлеровскому режиму, так что я мог разговаривать с ними совершенно открыто. Они были просто в ужасе от политики Гитлера и от всего происходящего и уже тогда говорили мне: „Его политика — это верная наша погибель“. Они увидели это очень рано, задолго до покушения на него. От них я и узнал о тех ужасах, которые творились в России. Из-за того, что фюрер повел такую политику, он вызвал к себе ненависть, которая, конечно, и по сей день не забыта. Я помню, мне рассказывали участники первой мировой воины, что никакой особой вражды тогда они друг к другу не чувствовали, что, конечно, усугубляло трагедию этой войны. А на этот раз немцы вызвали против себя страшную озлобленность и, как следствие, ожесточенное сопротивление, что, конечно, было совершенно нормальной реакцией. Сами немцы это видели и ужасались. Ни мне, ни моим собеседникам было непонятно, каким образом они могли быть так близоруки» (70).

В годы Великой Отечественной войны

22 июня 1941 года мир узнал о нападении Германии на СССР. Глава Российского Императорского Дома, конечно, должен был высказать свою позицию. Но как это сделать, чтобы не погубить и не поставить под удар не только себя, но и тысячи русских эмигрантов, проживающих на оккупированных немцами территориях, и, в тоже время, не поступиться своими принципами и не запятнать доброе имя Династии? Задача, казалось бы, неразрешимая. Германские власти и прогерманские советники настаивали, чтобы Великий Князь недвусмысленно поддержал нацистское вторжение и провозгласил его «освободительным». Но Великий Князь Владимир Кириллович прекрасно понимал, что немцы идут не освобождать, а завоевывать его страну. После мучительных раздумий, 26 июня 1941 года он нашел нужные слова и подписал Обращение:

«В этот грозный час, когда Германией и почти всеми народами Европы объявлен крестовый поход против коммунизма-большевизма, который поработил и угнетает народ России в течение двадцати четырёх лет, Я обращаюсь ко всем верным и преданным сынам нашей Родины с призывом: способствовать по мере сил и возможностей свержению большевистской власти и освобождению нашего Отечества от страшного ига коммунизма» (71). Зная условия, в которых готовилось это заявление, и сопоставляя его с заявлениями других видных представителей Русского Рассеяния, нельзя отказать в признании политической зрелости Великого Князя, сумевшего мудро пройти между Сциллой правоэмигрантского пораженчества и Харибдой просоветского оборончества. Другие правые духовные и светские лидеры и властители умов русской диаспоры высказывались тогда гораздо менее деликатно и сдержанно.

Например, первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей Митрополит Анастасий (Грибановский) в Пасхальном послании 1942 г. писал по поводу временных успехов вермахта: «Настал день, ожидаемый им (российским народом — А.З.), и он ныне подлинно как бы воскресает из мертвых там, где мужественный германский меч успел рассечь его оковы. (..) И древний Киев, и многострадальный Смоленск, и Псков светло торжествуют свое избавление как бы из самого ада преисподнего. Освобожденная часть русского народа повсюду уже запела… „Христос Воскресе!“» (72).

А Митрополит Западно-европейского православного русского митрополичьего округа Серафим (Лукьянов), перешедший в 1945 г. на просоветские позиции, принятый в юрисдикцию Московского Патриархата и затем вернувшийся в СССР, в день нападения Германии на СССР, 22 июня 1941 года выпустил Воззвание:

«Верные сыны России. Пробил час освобождения нашей многострадальной дорогой Родины от власти богоборцев. Вождь Германского народа, канцлер Хитлер, объявил крестовый поход против поработителей России. Началась страшная, решительная борьба с красными дьяволами. Открылась священная война со злейшими врагами Русского народа и всего человечества. За вождем Германского народа пошли в бой с мировыми злодеями многие народы Европы. Россия накануне освобождения и возвращения к новой лучшей жизни, к свету, к славе, к величию.

Да будет благословен день и час, когда началась великая славная война с III Интернационалом.

Да благословит Всевышний великого Вождя Германского народа, поднявшего меч на врагов Самого Бога.

Да погибнет дьявольская шайка злодеев, распявшая Россию.

Да исчезнут с лица земли масонская звезда, серп и молот.

Да воссияет на родной Земле и во всей Вселенной Крест Христов.

Да воскреснет Бог и да расточатся враги Его.

Именем Божиим, Крестом Христовым благословляю всех борцов за освобождение России, за ее грядущую славу и величие.

С нами Бог!

Призываю всех верных сынов России на великий славный ратный подвиг за веру, Родину, за Святую Русь, за Дом Богородицы, за наш Священный Кремль в Москве, за русских Угодников.

Встанем все дружно, как один человек, на честный ратный бой с красным диаволом. Прекратим все наши распри и раздоры. Объединимся все в священной борьбе за правду Божию, за спасение Родины, за благо человечества.

Прочь колебания, сомнения, трусость. «Дерзайте, дерзайте люди Божии, ибо Бог победит врагов, так как Он всесилен».

Святой Благоверный Великий Князь Александр Невский, Великий Князь Димитрий Донской (73), Святейший Патриарх Гермоген и все наши Угодники и молитвенники за Русскую Землю да благословят нашу священную войну с слугами сатаны.

Да здравствует Великая Национальная Россия" (74).

Недавно из Франции на Родину, на кладбище московского Донского монастыря, при содействии Правительства РФ, был торжественно перенесен прах писателя И.С. Шмелева. Вот, что писал Иван Сергеевич Шмелев 30 июня 1941 г. своей возлюбленной О.А. Бредиус-Субботиной: «Я так озарен событием 22. VI, великим подвигом Рыцаря (75), поднявшего меч на Дьявола. Верю крепко, что крепкие узы братства отныне свяжут оба великих народа. Великие страдания очищают и возносят. Господи, как бьется сердце мое, радостью несказанной» (76). По поводу сообщения о прорыве германской армией 5 октября 1941 г. первой линии советской обороны между Ржевом и Вязьмой и о взятии немцами Брянска И.С. Шмелев пишет: «Я не обманулся сердцем, Преподобный отозвался… Я услыхал фанфары, барабан—в 2 ч. 30 мин.,—специальное коммюнике: прорван фронт дьявола, под Вязьмой, перед Москвой, армии окружены… идет разделка (выделено мной — А.З.). Преподобный в вотчину свою вступает. Божье творится не нашими путями, а Его,—невнятными для нас» (77) и т.д. в том же духе. Председатель Правительства РФ В.В. Путин 24 мая 2009 года публично возлагал на могилу И.С. Шмелева цветы и затем на свои средства изготовил ему новый надгробный памятник.

Премьер-министр современной России проявил уважение к памяти И.С. Шмелева, потому что ни у кого нет сомнений, что писатель был патриотом, а не предателем, хотя во время войны он выражал свои откровенно прогерманские взгляды отнюдь не только в частной переписке, активно сотрудничал в «Парижском Вестнике» — еженедельной газете, являвшейся официальным органом коллаборационистского Управления по делам русской эмиграции во Франции (78) и демонстративно участвовал в благодарственном молебне по случаю оккупации немцами Крыма (79).

В год 65-летия Победы (80) на российские киноэкраны вышел новый фильм режиссера В. Хотиненко «Поп». Это художественное кинематографическое произведение, удостоившееся высокой оценки Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и большинства выдающихся государственных и общественных деятелей современной России, рассказывает о драматических обстоятельствах жизни духовенства на оккупированных немцами территориях. В центре событий — судьба одного из священников Псковской православной миссии, организованной по согласованию с германскими властями Патриаршим Экзархом Прибалтики Митрополитом Сергием (Воскресенским) и действовавшей в период с августа 1941 по февраль 1944 гг.

Сам Экзарх Сергий был убит еще в период оккупации при не до конца выясненных обстоятельствах. Священнослужители, участвовавшие в деятельности Псковской Православной миссии, либо покинули Родину, либо были репрессированы после изгнания немцев из Прибалтики. Долгое время к прибалтийскому православному духовенству той поры коммунисты приклеивали ярлык предателей и коллаборационистов.

Фильм «Поп» содержит элементы вымысла и обобщений (81), образ отца Александра Ионова является собирательным, но картина изображенных событий максимально приближена к действительности, основана на изучении исторических источников. Фильм В. Хотиненко реабилитировал в общественном сознании православных священнослужителей, оказавшихся между молотом и наковальней двух тоталитарных антихристианских режимов. Но не будем забывать, что Экзарх Сергий смог добиться права организовывать религиозную деятельность, сохранить церковное единство и юрисдикционное подчинение Московскому Патриархату только путем официального изъявления поддержки А. Гитлеру. «Первая конференция епископов православных экзархатов Литвы, Латвии и Эстонии от имени своих приходов высказывает Вам, господин Рейхсканцлер, глубочайшую благодарность за освобождение от большевистского ига. Восхищаясь Вашей героической борьбой, мы молим Всевышнего, чтобы Он увенчал Ваше оружие скорой и полной победой» (82) — говорится в телеграмме, отправленной фюреру в июле 1942 г. и подписанной Митрополитом Сергием и подчиненными ему архиереями Прибалтики.

Означало ли это, что прибалтийские архиереи действительно желали победы А. Гитлера и порабощения родной страны? Разумеется, нет. Они были вынуждены проявлять дипломатичность и подчеркивать лояльность по отношению к нацистам, жертвуя своей репутацией, чтобы оградить вверенную им паству от уничтожения, чтобы получить возможность возродить в душах соотечественников свет Христовой Веры — главный залог освобождения и укрепления чувства высокого человеческого достоинства, без которого немыслим подлинный патриотизм, чтобы спасать гонимых и уничтожаемых, помогать заключенным и исподволь содействовать борьбе с угнетателями.

Подобных примеров можно привести сотни и сотни.

Великий Князь Владимир Кириллович совершал, конечно, иное служение, чем иерархи и пастыри Церкви. Но он тоже был одним из духовных символов и вождей русского народа. Его статус Главы Династии, носителя православно-монархических ценностей, также был сакральным. От его позиции зависела судьба большого количества людей. Он должен был найти пути, чтобы оказать помощь соотечественникам, оказавшимся в немецком плену. Поэтому параллели между линией поведения Великого Князя в условиях нацистской оккупации и аналогичными действиями духовенства напрашиваются сами собой. При этом нельзя не подчеркнуть, что на фоне множества прочих заявлений его сухое, краткое и нейтральное обращение от 26 июня 1941 года в глазах партийных нацистских властей расценивалось почти на грани проявления им нелояльности.

Как уже отмечалось, в Обращении нет ничего, кроме безоценочной констатации факта начала «крестового похода против коммунизма-большевизма» и призыва использовать обстоятельства этого «грозного часа» (83) для избавления Родины «от страшного ига коммунизма». Конечно, для людей, мыслящих категориями коммунистической пропаганды и связывающих победу в войне только и исключительно с «мудрым руководством» ВКП (б) и «Великого Вождя И.В. Сталина», любое антикоммунистическое обращение периода Второй Мировой Войны звучит прогермански. Но тем, кто не сомневается в величии духа русского народа и в его способности, независимо от формы правления и политического режима, одержать конечную победу над внешними и внутренними врагами, Обращение Великого Князя Владимира Кирилловича от 26 июня 1941 года говорит лишь о его патриотизме и вере в неисчерпаемый потенциал российской нации.

Русским Государям и иерархам Церкви, даже когда они были у власти и находились на родной земле, нередко приходилось вступать в общение с врагами веры и захватчиками, проявлять к ним лояльность и покорность, даже в большей степени, чем это пришлось сделать обездоленному, лишенному Родины и беспомощному в политическом и военном смысле Великому Князю Владимиру Кирилловичу. Но мы не перестаем почитать как национальных героев ни Великого Князя Александра Невского, ездившего на поклон к Хану Батыю и жестоко подавлявшего антитатарские выступления, ни Великого Князя Иоанна Калиту, принявшего участие в карательном походе татар против восставшей Твери и погубившего Тверских Великих Князей, ни Патриарха Филарета (Романова), возглавлявшего посольство на переговорах по приглашению на русский престол королевича Владислава. Абсурдно и антиисторично применять для оценки позиции Главы Российского Императорского Дома, воспитанного в православно-монархических традициях исторической России, те критерии, которыми определялось специфическое коммунистическое понимание советского патриотизма во времена тотального господства марксистско-ленинско-сталинской идеологии.

Однако менталитет, основанный на дореволюционных ценностях, не мешал Великому Князю Владимиру Кирилловичу любить свою страну и свой народ, не взирая на разделяющие его со многими соотечественниками, получившими советское коммунистическое воспитание, взгляды. Он постарался использовать доброжелательное отношение к нему со стороны некоторых немецких военных для того, чтобы помочь советским военнопленным. И это ему удалось.

«В самый разгар войны я вдруг узнал, — вспоминает Великий Князь, — что в Сен-Бриаке содержатся русские пленные, частью на материке, а частью на прибрежных английских островах, оккупированных немцами, и что положение их довольно трудное. Другие военнопленные получали через Красный Крест помощь от своих правительств, посылки и письма из дома, а русским помощи было ждать неоткуда. Известно, какое отношение было к ним в России, всех их априори считали предателями, перебежавшими на сторону врага, так что можно себе представить, в каком бедственном положении оказались эти несчастные люди. Поскольку у меня был контакт с несколькими офицерами, мне с их помощью удалось немного помочь им. Когда я поднял этот вопрос, они проверили, и, насколько мне известно, положение наших пленных немного облегчилось. Они работали, главным образом, на строительстве укреплений. Тех, которые были на островах, я никогда не видел, а с некоторыми из работавших на материке потом несколько раз встречался, и мы разговаривали, они рассказывали мне про свою жизнь. Очень большой помощи, конечно, оказать им было невозможно, но даже то немногое, что удалось сделать, было для них светлым моментом в их печальном положении, когда они узнали, что хотя бы кто-то заинтересовался ими. Что с ними произошло потом, я не знаю. Когда после начала перестройки открылась возможность переписки и я стал получать невероятное количество писем из России, я всегда надеялся, что кто-нибудь из них уцелел и напишет мне, но боюсь, что нет, потому что все, кто был возвращен, попадали в лагеря и очень многие погибали» (84).

Сведения о помощи, оказанной Великим Князем Владимиром Кирилловичем советским военнопленным в годы Великой Отечественной войны, являются общеизвестным фактом. Информация об этой помощи содержится не только в воспоминаниях самого Великого Князя, но и в архивных документах. Во время отпевания Главы Российского Императорского Дома в Исаакиевском соборе 29 апреля 1992 года, возглавлявший богослужение Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в своем надгробном слове особо отметил: «Характерно, что во время Второй мировой войны, находясь во Франции, Владимир Кириллович установил связь с немецкими офицерами, оппозиционно настроенными к фашистскому режиму, и благодаря этому деятельно помогал советским военнопленным. В 1944 году последовали его арест и депортация в Германию» (85). Слова Предстоятеля Русской Православной Церкви, основанные на его знакомстве с историческими источниками, характеризующими жизнь русской эмиграции в период II Мировой войны, являются важным свидетельством, имеющим духовное и правовое значение.

Германские власти не доверяли Великому Князю и уже не пытались привлечь его на свою сторону, сознавая, что он не согласиться стать марионеткой в их руках. А положение Третьего Рейха, тем временем, стремительно ухудшалось. Великий Князь Владимир Кириллович вспоминает: «В 1943—1944 годах, когда в войне наступил перелом, начались налеты союзной авиации. Я помню, как доказательством серьезного военного преимущества союзников явился для меня один такой налет, когда над нами в течение почти что получаса летали союзные самолеты. Они пролетали над нами непрерывно, одна группа за другой, как конвой на дорогах, и мы не могли сосчитать, сколько их было, но — я следил по часам — лете ли они ровно 28 минут. Но военных действий на месте еще не было, и я вынужден был уехать до того, как союзные войска стали высаживать десанты и начались уже настоящие бои. В начале весны 1944 года явился ко мне один из высокопоставленных офицеров, командовавший крепостью порта Сен-Мало, некий полковник фон Аулок. Оказалось, что в бытность свою младшим офицером, в молодости, он был знаком с моей бабушкой Марией Александровной. Их полк стоял в Кобурге, и бабушка, любившая молодежь, приглашала к себе молодых офицеров, устраивала для них вечера, и они все ее очень любили и даже ласково называли „тетей Мари“. И вот этот фон Аулок сказал мне: „Хотя я права и не имею, но как джентльмен джентльмена я должен вас предупредить, потому что мне известно, что вас попросят покинуть побережье, и довольно скоро“. Благодаря этому предупреждению приказ об отъезде не застал меня совершенно врасплох, и мне удалось даже достать бензин и перевезти какие-то вещи на машине в Париж, где один из моих друзей очень любезно предоставил в мое распоряжение свою квартиру — сам он с семьей жил в деревне. Он был из знаменитой семьи, звали его Людвиг Нобель, и сам знаменитый ученый приходился ему, кажется, дядей. Человек он был состоятельный и, хотя и являлся шведским подданным, много лет прожил в России и по-русски говорил как настоящий русский. Я остановился у него в Париже, но вскоре мне было передано через немецкого посла — было тогда нечто вроде посольства в Париже, помимо Виши, и послом был некий Абец, профессиональный дипломат, — правда, в вежливой форме, что меня просят покинуть Париж. Просьба эта, конечно, была требованием. Первым этапом из Парижа был город Виттель, небольшой курорт, который славится своей минеральной водой. Я провел там в ожидании два дня, и только после этого мне сказали, что придется ехать дальше и что меня просят выехать в Германию. Можно себе представить, что я чувствовал себя довольно неуютно. Правда, у меня спросили, где я предпочел бы остановиться в Германии. И я, естественно, ответил, что хотел бы остановиться у своей старшей сестры Марии, которая была замужем за принцем Лейнингенским. Я прожил у нее несколько месяцев, в конце 1944-го — начале 1945 года. Я так никогда и не узнал, почему меня тогда, в июле 1944 года, перед высадкой союзного десанта, решили удалить с побережья. Думаю, что это было результатом того, что я совершенно открыто говорил с военными и высказывал все, что думал, — но ведь они и сами все понимали и в прямом смысле рвали на себе волосы, потому что любой военный, даже просто солдат, не мог не видеть, что их кампания идет к абсолютной катастрофе. Мне также неизвестна дальнейшая судьба моих знакомых офицеров. Это решение увезти меня определенно шло по политической линии, а не военной, и я до сих пор теряюсь в догадках, потому что потом все очень быстро рухнуло, и после Нюрнбергского процесса уже некого было спросить» (86).

В последний период войны Великий Князь Владимир Кириллович оказался в смертельной опасности. В военной неразберихе (а, может быть, из-за чьей-то злой воли) лихтенштейнские власти чуть не обрекли его на пленение советскими властями, и только благоразумие и доброжелательность французских военных помогли ему избежать гибели от рук или отчаявшихся нацистов или торжествующих коммунистов, и выехать из Австрии через Швейцарию в нейтральную Испанию: «Я жил в большом доме мужа моей сестры, с сестрой и ее детьми — муж ее, к сожалению, был на войне (87). Когда весной в сорок пятом году вся национал-социалистическая аппаратура распалась и не было уже никакого контакта с Берлином, местные военные дали мне горючего (я приехал из Франции на своей машине), и я решил ехать на юг, выбраться из Германии в Швейцарию. Я проехал через Австрию до швейцарской границы и остановился в одном маленьком городке. Когда в город вошли французские войска (это были передовые части, дивизия генерала Леклера), у меня с ними завязался контакт. Офицеры остановились в той же гостинице, что и я. Вечером того же дня мне позвонили в комнату и сказали, что какие-то военные хотят со мною увидеться. Я спускаюсь в холл и вижу двух офицеров — один оказался французом, а другой американцем. Собственно, француз был русским, и мы даже в юности были знакомы, встречались в каких-то компаниях. А второй был американским офицером, осуществлял связь между французскими и американскими войсками, очень милый молодой человек, с которым мы тогда подружились и долго потом переписывались. Они меня познакомили с другими военными, и в тот же вечер я ужинал с полковником той бронечасти, которая вошла в город. Перед уходом из города они меня препоручили другим военным, занявшим их место. Меня оставили в гостинице вместе с сопровождавшим меня полковником Сенявиным, который был моим секретарем и начальником кабинета, всем в одном лице. Нам было очень приятно быть с ними в одной гостинице. Я тогда собирался вернуться во Францию и даже получил все бумаги, в том числе разрешение на переезд с машиной, которая была у меня. И вот командир другой уже части, сменившей первую, тоже полковник, попросил разрешения переговорить со мной наедине. „Мне как французу, — сказал он, — очень больно говорить это, но я вам не советовал бы ехать сейчас во Францию, потому что положение наше, политическое и внутреннее, очень неспокойно, повсюду беспорядки, и я просто боюсь за вашу безопасность. Советую вам поехать пока в Швейцарию, если сможете“. Но ни в Лихтенштейн, который зависел от Швейцарии, ни в Швейцарию мне не удалось получить визу. Мне пришлось задержаться на несколько месяцев в Австрии, где я продолжал жить в той же гостинице, в которой остановился по приезде. Тогда я подумал о своей тете Беатрисе и позвонил ей в Испанию. Она сразу же мне сказала: „Приезжай к нам, чтобы обождать, посмотрим, что будет во Франции“. Поскольку я получил испанскую визу, Швейцария не могла мне отказать в транзитной визе, и я ее получил — только на 48 часов — с помощью испанского министра, исполнявшего обязанности посла (посольства еще не было) графа де Байлена, ставшего потом моим близким другом. Так я попал в Испанию, сначала в Сан-Лукар, где у моей тети был дом, а затем, в сентябре 1946 года, в Мадрид, где год спустя я, совершенно случайно, познакомился с моей будущей женой» (88).

Недоброжелатели Российского Императорского Дома спекулируют на том факте, что одновременно с Великим Князем в том же самом австрийском городке Фельдкирхе оказалась антикоммунистическая «Первая русская национальная армия» под командованием А. Хольмстона-Смысловского. Приходится сталкиваться с лживыми утверждениями и намеками на то, что Великий Князь Владимир Кириллович чуть ли не служил в этой армии или был одним из ее предводителей, и что, якобы, именно поэтому ему не дали лихтенштейнскую визу. На самом деле, встреча Великого Князя и «Первой русской национальной армии» произошла в силу стечения обстоятельств. Распространители ложных слухов не удосуживаются обратить внимание на вопиющее противоречие, содержащееся в их утверждениях: ведь армию Хольмстона-Смысловского лихтенштейнские власти, как раз, пропустили на свою территорию — в немецкой форме и с оружием в руках. Этим они спасли офицеров и солдат пронемецкого вооруженного формирования от выдачи в СССР. Кто и почему при этом незаслуженно подверг опасности жизнь сугубо гражданских лиц — Великого Князя Владимира Кирилловича и сопровождавших его лиц — предстоит выяснить путем глубоких и всесторонних исторических исследований.

Непричастность Великого Князя Владимира Кирилловича не только к каким-либо военным преступлениям, но даже и к пассивному коллаборационизму, не вызывает никакого сомнения как у профессиональных и неполитизированных российских историков, так и у их зарубежных коллег. В вышедшем в 2002 г. во Франции (89) фундаментальном справочнике о европейских династиях «Маленькая Гота», в статье «Российский Императорский Дом», говорится сокращенно, но объективно и честно: «Во время войны Великий Князь Владимир Кириллович отказался ответить на настояния нацистов, желавших использовать его в борьбе против СССР. В 1944 г. он был помещен под надзор в резиденцию в Германии, затем в Австрии. Освобожденный в 1945 году Союзниками, он вскоре поселился в Испании у своей тети, Принцессы Беатрисы Саксен-Кобург-Готской, Герцогини Галлиера» (90). В монографии Мадлен Эйлер «Потомки Королевы Виктории», в которой несколько преувеличивается роль контактов матери Великого Князя Владимира Кирилловича Императрицы Виктории Феодоровны с национал-социалистами в 1920-е гг., о самом Владимире Кирилловиче, тем не менее, говорится: «Владимир никогда не разделял уважения своей матери к национал-социализму. Он находился в оппозиции планам Гитлера в отношении России и отказался сотрудничать в германском плане посадить его на трон Украины. В течение германской оккупации Франции Владимир находился практически под домашним арестом и в 1944 был депортирован в Германию, где был вынужден находиться до конца Второй Мировой войны» (91).

После войны

Чрезвычайное усиление СССР после победы во II Мировой войне и продолжающаяся коммунистическая экспансия в конце 1940-х — нач. 1950-х привели Великого Князя Владимира Кирилловича и большую часть русской антикоммунистической эмиграции к пессимистическому выводу о невозможности свержения коммунизма изнутри. С этим связан временный отход Великого Князя Владимира Кирилловича от осуждения ставки на иностранное вмешательство для избавления России от коммунизма, сформулированный в Обращении к свободному миру, изданном в феврале 1952 года: «Всякая война ужасна и несет с собой величайшие страдания, разрушения и невинные жертвы. Я, безусловно, не сторонник применения оружия для разрешения международных конфликтов, однако, Я считаю рискованным утверждать, что теперь коммунизм может быть уничтожен без применения силы. Распространяемое некоторыми кругами мнение о возможности революции в Советском Союзе без внешней вооруженной помощи — опасный миф, в который еще хотят верить жаждущие мира народы и который, вероятно, поддерживается самими же коммунистами, дабы усыпить бдительность своих противников. Русский народ без внешней поддержки безсилен совершить переворот, ибо, при существующей системе террора и доносов, всякая революционная попытка в мирное время обречена на неудачу» (92). Но и в этом Обращении, которое также никто никогда не скрывал и не замалчивал, Великий Князь на первое место ставит интересы русского народа (93): «Соучастие русского народа может быть обезпечено, только если западные державы честно осознают, что освобожденная Россия должна занять подобающее ей место в семье свободных народов, и если открыто заявит, что они не ищут завоевания, расчленения и уничтожения России. Русские люди должны быть уверены, что силы, ведущие борьбу против мирового коммунизма, готовы сохранить и обезпечить интересы Российской Нации» (выделено мной — А.З.).

Впоследствии, по мере нарастания кризисных явлений в СССР, с одной стороны, а с другой — в связи с очевидной беспринципностью западных политиков, Великий Князь Владимир Кириллович вернулся к мысли о пагубности и бесперспективности ожидания честной помощи со стороны западных демократий и к надежде на ликвидацию коммунизма силами самого русского народа. Уже в 1956 в своем Пасхальном обращении Владимир Кириллович выступает с традиционной для Российского Императорского Дома в изгнании точкой зрения: «Тщетно ждать спасение Родины от иностранцев. Другие народы могут являться нашими временными союзниками в борьбе, но каждый из них неизбежно будет преследовать свои национальныя цели» (94).

Великий Князь выразил свое восхищение защитникам Родины в годы Великой Отечественной войны 1941−1945 гг.: «Русским людям, находящимся под тяжким игом коммунизма и богоборцев, и в особенности воинам, принимавшим участие в героической защите России от иностранного нашествия (95), Я шлю Мой сердечный Пасхальный привет и говорю, что настало время стряхнуть с себя позорное иго и подчиняться только велениям чести и беззаветной любви к Родине, коими они руководствовались при отражении внешняго врага. Горестно видеть русских военноначальников в услужении у палачей русского народа!» (96).

О высочайшем значении победы в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг. для будущего освобождения России от коммунизма говорится и в Обращении Великого Князя Владимира Кирилловича по поводу 150-летия Отечественной войны 1812 года, хотя он и констатирует, что предвидения периода войны не сбылись: «Около двадцати лет тому назад как будто мелькнула искра надежды, предвозвещавшая, что Русский Народ, отбив новое иноплеменное нашествие, сбросит с плеч иго коммунизма и вернется к своим исконным традициям. Но подобная надежда не оправдалась, и мучители нашей Родины опять зажали ее в тиски своей преступной доктрины» (97).

Когда коммунистический режим был отстранен от власти, Великий Князь Владимир Кириллович успел побывать на Родине. 5 ноября 1991 года он вместе с супругой Великой Княгиней Леонидой Георгиевной прибыл в Санкт-Петербург. Одним из самых дорогих и волнительных событий этого визита стало посещение 7 ноября 1991 года Императорской четой Мемориала жертв Блокады Ленинграда на Пискаревском кладбище и возложение венка. Великий Князь сказал, что эти минуты были для него самым большим потрясением во время визита.

Дочь Великого Князя Владимира Кирилловича Е.И.В. Великая Княгиня Мария Владимировна, возглавившая Российский Императорский Дом 21 апреля 1992 года, неоднократно выражала восхищение подвигом нашего народа в Великой Отечественной войне 1941−1945 гг. В Обращении Великой Княгини Марии Владимировны в связи с 60-летием Сталинградской битвы от 31 января 2003 года говорится: «Шестьдесят лет назад ценой величайших жертв Русское Воинство одержало победу в Сталинградской битве. В прежние времена древний Царицын видел немало сражений, но никогда доселе ему не приходилось быть свидетелем подобного подвига. Впервые в мировой истории разгрому подверглась столь мощная группировка противника. Победа в Сталинградской битве, сыгравшая решающую роль в ходе всей Второй Мировой войны, показала, что боевой дух русского и всех братских народов России как всегда несокрушим. Этот дух не сломили ни трудности и беды страны, ни мощь армии нацистской Германии. Грозная опасность порабощения, нависшая над Отечеством, сплотила всех его сынов и дочерей в едином порыве. Герои Сталинграда показали себя достойнейшими преемниками неувядающей славы Российского Воинства. Помолимся о упокоении душ павших защитников Отечества и воздадим любовь и глубокое уважение ветеранам, дожившим до наших дней. Храни Вас Господь!» (98)

Таким же духом проникнуто и Обращение к соотечественникам Главы Российского Императорского Дома Е.И.В. Великой Княгини Марии Владимировны в связи с 60-летним юбилеем Победы в Великой Отечественной Войне 1941−1945 гг.: «Сердечно поздравляю Вас с 60-летием Победы в Великой Отечественной Войне 1941−1945 годов. В тяжелейший для Родины период наш многонациональный народ вновь, как и в былые времена, стяжал неувядаемую славу, показал себя достойным героического наследия предков и сумел защитить страну от могущественного и жестокого врага. Вместе с этой победой над внешним противником в ходе Великой Отечественной Войны начался неуклонный глубинный процесс возрождения Веры, национального самосознания и подлинного патриотизма, поколебавший владычество безбожия, презрения к многовековым ценностям и попрания интересов России ради утопических идей „мировой революции“. Господь судил так, что тогда наша Династия, впервые в истории своего служения, в решающий для судеб Отечества момент оказалась насильственно оторванной от своего народа и не могла вполне разделить все его тяготы. Тем драгоценней для нас память о том, что мой дед Император Кирилл Владимирович, решительно отвергавший ставку части эмиграции на иностранную интервенцию, призывал крепить мощь Красных Армии и Флота, и что по милости Божией мой отец Великий Князь Владимир Кириллович получил возможность оказать помощь советским военнопленным, содержащимся в нацистских концентрационных лагерях на западе Франции. Всё это было пусть малым, но реальным вкладом Императорского Дома в Победу. В последние годы мы с болью наблюдали, как стремительно были утрачены многие плоды этой и предшествующих побед, значительной части всего многовекового наследия Российского государства. Ныне настало время собирать камни. Залогом восстановления былого величия Отечества является память о прошлом и глубокое уважение к тем, кто беззаветно жертвовал собой на фронте и в тылу. Молитвенно поминаю всех павших за Родину на фронтах Великой Отечественной Войны, всех погибших в плену и всех ветеранов, покинувших земной мир в последующие годы. Ныне же здравствующим участникам Войны желаю многолетия, духовной и физической крепости и помощи Божией, дабы они смогли передать свою любовь к Отечеству молодым поколениям россиян» (99).

Такова историческая правда о позиции Российского Императорского Дома в отношении Великой Отечественной войны 1941−1945 гг.

К.и.н. Александр Закатов

---

Примечания

(1)То есть страшным, опасным

(2) Например, генерал-от-кавалерии В.В. Бискупский (1878−1945). Делая ставку на Германию в борьбе с коммунизмом, он, в тоже время, совершенно не разделял нацистских взглядов, оказывал посильную помощь советским военнопленным и остарбайтерам, резко расходился во взглядах с генерал-лейтенантом А.А. Власовым и был связан с участниками заговора против А. Гитлера 20 июля 1944, в связи с чем подвергся аресту. Скончался, по разным сведениям, или в заключении, или будучи освобожденным из-за недостатка улик (дневник одного из лидеров антинацистской оппозиции дипломата У. фон Хасселя (1881−1944), казненного по делу 20 июля 1944 года, в котором подробно описаны антигитлеровские разговоры с генералом В.В. Бискупским, не был обнаружен гестапо благодаря жене фон Хасселя), но в любом случае от последствий допросов и издевательств. Деятельность генерала В.В. Бискупского является одним из многчисленных примеров того, что германофильские настроения в среде русской эмиграции, хотя и были заблуждением, но, как правило, отнюдь не являлись синонимом пронацистских симпатий и предательства национальных интересов России

(3) Например, светлейший князь В.А. Романовский-Красинский (1902−1974), двоюродный брат Великого Князя Владимира Кирилловича, сын Великого Князя Андрея Владимировича от морганатического брака с М.Ф. Кшесинской, заключенный концентрационного лагеря Фронтсталаг в Компьене. По свидетельству заключенного того же концлагеря коммуниста, бывшего большевика и сподвижника В.И. Ленина В.А. Костицына, светлейший князь В.А. Романовский-Красинский демонстративно отказался подписать прогерманское заявление, составленное крайне-правыми русскими германофилами («зубрами», как их называли): «Германофилы — представители „лучших“ русских фамилий, во всяком случае — старых аристократических фамилий, решили обратиться к немцам с приветственным адресом от имени русских заключенных. — пишет В.А. Костицын. — Этому воспротивились два человека: отец Константин (священник Константин Замбржицкий, впоследствие в монашестве иеромонах Стефан — А.З.) и Vovo de Russie (Вова Российский — дружеское полушутливое прозвище светлейшего князя В.А. Романовского-Красинского — А.З.)» (Костицын В.А. Воспоминания о Компьенском лагере (1941−1942). — М., 2009. — 183 с., — С. 46.) Светлейший князь В.А. Романовский-Красинский, по словам В.А. Костицына, «держался просто и скромно и неожиданно для зубров отказался подписать документ, заявив, что надеется, что „наша русская армия выметет немецкую нечисть из России“. Ему сказали тогда: „Как вы, член дома Романовых, называете красную армию русской?“, и он ответил: „Да, и я уверен, что Император (т.е. Кирилл Владимирович) со мной солидарен“. Это расхолодило инициаторов, многие сняли свои подписи, и документ был сделан только от имени подписавших его» (Костицын В.А. Воспоминания о Компьенском лагере (1941−1942). — М., 2009. — 183 с., — С. 46.). Здесь необходимо уточнить, что В.А. Костицын, в общем, в силу своих коммунистических убеждений, относившийся к Российскому Императорскому Дому отрицательно и поверхностно, перепутал имя главы династии. Светлейший князь В.А. Романовский-Красинский, конечно, знал, что его родной дядя Император в изгнании Кирилл Владимирович скончался в 1938 году. Поэтому, говоря об уверенности в солидарности с ним Императора, князь, безусловно, имел в виду следующего главу Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича. Архиепископ Брюссельский и Бельгийский Александр (Немоловский), один из преданнейших Императорскому Дому иерархов Церкви, был схвачен немцами за антинацистские убеждения и действия и освобожден из заключения только стараниями германофилов генерала В.В. Бискупского и Архиепископа (впоследствие Митрополита) Берлинского и Германского Серафима (Лядэ). Многие деятели Младоросской партии, стоявшей на легитимистских монархических позициях, участвовали в движении Сопротивления

(4) Наследование российского Императорского престола. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Новый век, 1999. — 208 с.; - С. 97−100

(5) Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. — СПб., 1893. — Т. XXVII, — С.118−121

(6)Император Николай II Александрович (1868−1918), наследник цесаревич и Великий князь Алексей Николаевич (1904−1918), Великий князь Михаил Александрович (1878−1918), Великий князь Павел Александрович (1860−1919), Великий князь Николай Константинович (1850−1918), Князь Иоанн Константинович (1886−1918), Князь Константин Константинович (1890−1918), Князь Игорь Константинович (1894−1918), Великий князь Димитрий Константинович (1860−1919), Великий князь Николай Михайлович (1859−1919), Великий князь Георгий Михайлович (1863−1919), Великий князь Сергей Михайло¬вич (1869−1918)

(7) Императрица Александра Феодоровна (урожденная принцесса Гессен-Дармштадтская) (1872−1918), Великая княгиня Елисавета Феодоровна (урожденная принцесса Гессен-Дармштадтская) (1864−1918)

(8) Великая княжна Ольга Николаевна (1895−1918), Великая княжна Татиана Николаевна (1897−1918), Великая княжна Мария Николаевна (1899−1918), Великая княжна Анастасия Николаевна (1901−1918)

(9) Великий князь Кирилл Владимирович (1876−1938), Великий князь Борис Владимирович (1877−1943), Великий князь Андрей Владимирович (1879−1956), Великий князь Дмитрий Павлович (1891−1942), Князь Всеволод Иоаннович (1914−1973), Князь (с 1939 г. — Великий князь) Гавриил Константинович (1887−1955), Князь Георгий Константинович (1903−1938), Великий князь Николай Николаевич Младший (1856−1929), Великий князь Петр Николаевич (1864−1931), Князь Роман Петрович (1896−1978), Великий Князь Михаил Михайлович (1861−1929), Великий князь Александр Михайлович (1866−1933), Князь Андрей Александрович (1897−1981), Князь Феодор Александрович (1898−1968), Князь Никита Александрович (1900−1974), Князь Димитрий Александрович (1901−1980), Князь Ростислав Александрович (1902−1977) и Князь Василий Александрович (1907−1989).

(10) Вдовствующая императрица Мария Феодоровна (урожденная принцесса Датская) (1847−1928), Великая княгиня Мария Павловна Старшая (урожденная принцесса Мекленбург-Шверинская) (1854−1920), Великая княгиня Елисавета Маврикиевна (урожденная принцесса Саксен-Альтенбургская) (1857−1927), Великая княгиня Анастасия Николаевна (урожденная Княжна Черногорская) (1867−1935), Великая княгиня Милица Николаевна (урожденная Княжна Черногорская) (1866−1951), Великая княгиня Мария Георгиевна (урожденная принцесса Греческая) (1876−1940), Великая княгиня Виктория Феодоровна (урожденная принцесса Саксен-Кобург-Готская и Великобританская и Ирландская) (1876−1936), Княгиня Елена Петровна (урожденная принцесса Сербская) (1884−1962).

(11) Великая княгиня Мария Александровна герцогиня Эдинбургская и Саксен-Кобург-Готская (1853−1920), Великая княгиня Ольга Николаевна королева Эллинов (1851−1926), Великая княгиня Анастасия Михайловна Великая герцогиня Мекленбург-Шверинская (1860−1922), Великая княгиня Ксения Александровна (1875−1960), Великая княгиня Ольга Александровна (1882−1960), Великая княгиня Елена Владимировна принцесса Греческая (1882−1957), Великая княгиня Мария Павловна Младшая (1890−1958), Княгиня Татиана Константиновна (в монашестве игумения Тамара) (1890−1970), Княжна Вера Константиновна (р.1906), Княгиня Марина Петровна (1892−1981), Княгиня Надежда Петровна (1898−1988), Княгиня Нина Георгиевна (1901−1974), Княгиня Ксения Георгиевна (1903−1965), Княгиня Ирина Александровна (1895−1970)), Великая княгиня Мария Кирилловна принцесса Лейнингенская (1907−1951), Великая княгиня Кира Кирилловна принцесса Прусская (1909−1967) и Княгиня Екатерина Иоанновна, (р.1915).

(12) Князь (с 1924 г. — Великий князь; с 1938 г. — Глава Российского Императорского Дома) Владимир Кириллович (1917−1992) и Великий князь Георгий Михайлович (род.1981)

(13) Великая княгиня Леонида Георгиевна (урожденная Княжна Багратион-Мухранская-Грузинская) (р.1914), Глава Российского Императорского Дома Великая княгиня Мария Владимировна (р.1953).

(14) Орлеанский Дом — потомки Принца Филиппа Орлеанского — Филиппа Эгалитэ, перешедшего на сторону революционеров и голосовавшего в 1793 г. за казнь Короля Людовика XVI. В 1830 году сын Филиппа Эгалитэ Принц Луи-Филипп был возведен на престол Франции после низложения легитимного Короля Карла Х и поэтому презрительно именовался Императором Николаем I «королем баррикад».

(15) Герцоги Лейхтенбергские — потомки пасынка Наполеона Бонапарта — французского дворянина Евгения Богарнэ

(16) В настоящее время Главой Грузинского Царского Дома является Е.Ц.В. Князь Давид Георгиевич Багратион-Мухранский, второй сын покойного Е.Ц.В. Князя Георгия Ираклиевича Багратион-Мухранского, принявший по воле своего отца и с согласия своего старшего брата Е.Ц.В. Князя Ираклия Георгиевича бразды правления в грузинской династии

(17) АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1. ч. 2

(18) Например, в деятельности международного фонда «Нуэво Футуро», в программе православного общества «Радонеж» «Образование бедным детям», в программе помощи детям женщин-заключенных и др.

(19) Обращение Блюстителя государева престола великого князя Кирилла Владимировича «К российскому воинству» с призывом к объединению «белой» и «красной» армий и их совместном выступлении для освобождения России от режима большевиков. Сен-Бриак, 26 июля/8 августа 1922 г. (Граф Г. К. Августейший блюститель государева престола великий князь Кирилл Владимирович. — Мюнхен, 1922. — 31 с. — С. 27−28)

(20) Манифест о принятии Блюстителем государева престола великим князем Кириллом Владимировичем титула Императора всероссийского в изгнании. Машинопись с собственноручно правкой Императора в изгнании Кирилла Владимировича. Кобург, 31 августа/13 сентября 1924 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(21) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича «Верноподданным русским людям», осуждающее ставку на иностранную интервенцию в борьбе с большевиками. 1/14 Января 1925 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(22) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича «Верноподданным русским людям», осуждающее ставку на иностранную интервенцию в борьбе с большевиками. 1/14 Января 1925 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(23) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича «Верноподданным русским людям», осуждающее ставку на иностранную интервенцию в борьбе с большевиками. 1/14 Января 1925 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(24) Наиболее четко эта позиция изложена в следующих заявлениях: «Всему населению России будет обеспечено действительное участие в устроении государственной жизни. Непременное и постоянное участие народных представителей в законодательстве и управлении Империи мыслится Мною, как краеугольный камень новой монархической России. А посему, не отвергая советской системы народного представительства, Я обеспечу свободное избрание в советы представителей всех хозяйственных и производительных слоев населения, а равно членов профессиональных организаций и специалистов, выдвинувшихся своим знанием и опытом в делах государственных. Советы сельские, волостные, уездные, губернские и областные или национальные, увенчанные периодически собираемыми Всероссийскими Съездами Советов — вот, что способно приблизить Русского Царя к народу и сделать невозможным какое-либо средостение в виде всесильного чиновничества или же иного, пользующегося особыми преимуществами, сословия. Российская Империя будет построена на началах широкого областного самоуправления, и в ней не должно быть места угнетению других национальностей русским большинством. Местные должностные лица управления и суда должны быть коренными жителями данной местности или же по своей предшествующей деятельности достаточно знакомы с местными условиями. Частновладельческая земля, коей завладели крестьяне за время революции, останется в их обладании. Никакого выкупа за землю установлено не будет. Но на новых владельцев будет возложена священная обязанность обрабатывать полученную землю с рачительностью доброго хозяина, дабы интересы государства не претерпели бы ущерба от этого коренного преобразования нашего земельного уклада. Землеустроительные мероприятия местных органов, при участии представителей населения, должны будут выяснить размеры крестьянских владений и снабдить новых собственников законными документами. (..)Восьмичасовой фабричный рабочий день должен быть той нормой труда, которая оградит трудящихся от злоупотребления работодателей. Вместе с тем, никому не должно быть воспрещено увеличивать свое благосостояние лишним трудом и сверх этой нормы. (..)Я сохраню право верховной собственности Государства на все недра и крупные лесные хозяйства на пространстве Империи. Равным образом в обладании государства останутся и нефтеносные земли. Означенные мероприятия дадут возможность не обременять население чрезмерными налогами». (Декларация Императора в изгнании Кирилла Владимировича о принципах преобразований, планируемых им в случае восстановления обновленной народной самодержавной монархии в России. Маншинопись. Сен-Бриак, 13/26 января 1928 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1))

(25) Декларация Императора в изгнании Кирилла Владимировича о принципах преобразований, планируемых им в случае восстановления обновленной народной самодержавной монархии в России. Маншинопись. Сен-Бриак, 13/26 января 1928 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(26) Декларация Императора в изгнании Кирилла Владимировича о принципах преобразований, планируемых им в случае восстановления обновленной народной самодержавной монархии в России. Маншинопись. Сен-Бриак, 13/26 января 1928 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(27) Извлечение из Руководящих указаний Канцелярии ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА // Младоросская искра, 1931, 15 декабря

(28) Новогоднее обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича с изложением его взглядов на общемировую и советскую действительность и на перспективы освобождения России. Маншинопись. Сен-Бриак, 10/23 декабря 1931 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(29) Новогоднее обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича с изложением его взглядов на общемировую и советскую действительность и на перспективы освобождения России. Машинопись. Сен-Бриак, 10/23 декабря 1931 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(30) Новогоднее обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича с изложением его взглядов на общемировую и советскую действительность и на перспективы освобождения России. Машинопись. Сен-Бриак, 10/23 декабря 1931 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(31) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича к воинам Рабоче-крестьянской красной армии. Машинопись. Сен-Бриак, 12/25 ноября 1932 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(32) Слова Петра Великого из его обращения к русским воинам перед Полтавской баталией 1709

(33) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича к воинам Рабоче-крестьянской красной армии. Машинопись. Сен-Бриак, 12/25 ноября 1932 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(34) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича с обличением коммунистического режима. Машинопись. Сен-Бриак, 13/26 апреля 1933 года (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(35) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича с выражением его надежды на скорую гибель коммунизма в России под напором национально-освободительных сил и с призывом к единению. Машинопись. Сен-Бриак, 15/28 июля 1934 года. (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(36) Национал-социалистический режим А. Гитлера, установившийся в Германии в 1933, был враждебен монархии и, в целом, носил языческий антихристианский характер, тогда как в Италии, несмотря на антимонархическую настроенность лидера фашистов Б. Муссолини, фашистский режим до некоторых пор опирался на традиционные христианско-монархические ценности

(37) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича в связи с 10-летним юбилеем принятия им Императорского титула. Машинопись. Сен-Бриак, 31 августа/13 сентября 1934 года. (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(38) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича в связи с 10-летним юбилеем принятия им Императорского титула. Машинопись. Сен-Бриак, 31 августа/13 сентября 1934 года. (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(39) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича о неизменности его убеждений и о его видении взаимоотношений с членами Государева освободительного движения и остальной русской эмиграцией. Машинопись. Сен-Бриак, 3/16 июля 1935 г. (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(40) Имеются в виду массовые репрессии против командного состава Рабоче-крестьянской красной армии

(41) Обращение Императора в изгнании Кирилла Владимировича с характеристикой деятельности коммунистического режима и изложением его видения программы государственного строительства после восстановления монархии. Машинопись. Сен-Бриак, 11/24 марта 1938 г. (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 1)

(42) Великий Князь Владимир Кириллович был, по линии матери, правнуком Королевы Виктории, а его двоюродная сестра Марина Принцесса Греческая (дочь Великой Княгини Елены Владимировны и Принца Николая Греческого) была замужем за Герцогом Георгом Кентским

(43) Владимир Кириллович, Великий Князь, Леонида Георгиевна, Великая Княгиня. Россия в нашем сердце. — СПБ.: Лики России, 1995. — 160 с. — С. 59−60

(44) Белов Н. фон Я был адъютантом Гитлера. — Смоленск; Русич, 2003. http://militera.lib.ru/memo/german/below/index.html

(45) Владимир Кириллович, Великий Князь, Леонида Георгиевна, Великая Княгиня. Россия в нашем сердце. — СПБ.: Лики России, 1995. — 160 с. — С. 60−61

(46) Бурхард — Принц Прусский (1917−1988). Сын пятого сына Императора Вильгельма II Принца Прусского Оскара от морганатического брака с графиней Иной фон Бассевиц, которая вначале получила титул графини фон Руппин (1917), а потом была признана Королевским Высочеством и Принцессой Прусской (акт Императора Вильгельма II 1920 г. и семейный акт 1940 г.). Дети от этого брака также получили титул Принцев Прусских и Королевских Высочеств, но без права престолонаследия. Старший брат Принца Бурхарда Принц Оскар Прусский также погиб в бою еще 5 сентября 1939 г. в Видавке (Польша), но его смерть не вызвала такого отклика, как гибель Принца Вильгельма

(47) Васильчикова М.И. Берлинский дневник 1940−1945 гг. — М.: Наше наследие, 1994. — 320 с. — С. 32

(48) Ландграфиня Мафальда Гессенская (дочь Короля Италии Виктора-Эммануила III и старшая сестра Короля Италии Гумберта (Умберто) II, урожд. Принцесса Савойская) погибла в концлагере Бухенвальд

(49) Шпеер А. Воспоминания. — Смоленск: Русич, 1997. — 700 с. http://www.erlib.com///28/

(50) http://www.youtube.com/watch?v=KXYpMZQDs-A&NR=1

(51) Ширер У. Взлет и падение Третьего рейха. / Под ред. О.А. Ржешевского. — В. двух томах. — Т. 2. — М.: Военное издательство, 1991. — 527 с. — С. 298

(52) В 1995 их останки были торжественно перенесены в Родовую Усыпальницу Дома Романовых в Петропавловском соборе Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге

(53) http://www.youtube.com/watch?v=gJfZcMGLrlY&NR=1

(54) Великий Князь никогда не встречался с А. Гитлером, и такая встреча не планировалась, хотя высокопоставленные германские чиновники, действительно, настойчиво старались выяснить, могут ли они в какой-либо мере рассчитывать на Великого Князя в своих политических рассчетах

(55) Tabouis G. Le grand-duc Wladimir est attendu a Berlin. M. Hitler voudrait, parait-il, en faire le Fuhrer d’une Ucraine independante / L’oeuvre, 1938, 18 decembre

(56) http://www.youtube.com/watch?v=FgVqDbYiIZ8&feature=player_embedded

(57) Оказавшегося в 1946 году в Особом архиве МВД СССР

(58) Цит. по Черкасов П. Под колпаком «Сюрте» // Родина, 2005, № 7. Здесь нужно отметить, что прямых предложений «трона Украины» Великому Князю со стороны Германии не было: имел место лишь зондаж через средства массовой информации, на который сразу последовал недвусмысленный отрицательный ответ Главы Российского Императорского Дома. Но, в целом, позиция Императорского Дома изложена в этом агентурном сообщении правильно

(59) Пасхальное обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича. Ла-Манш, 24 марта / 6 апреля 1939 года. (АРИД, ф. 8, оп. 1, д.1)

(60) Как, в свое время, его предок Петр I Великий, под этой фамилией постигавший тайны корабельного искусства на верфи в Детфорде

(61) Владимир Кириллович, Великий Князь, Леонида Георгиевна, Великая Княгиня. Россия в нашем сердце. — СПБ.: Лики России, 1995. — 160 с. — С. 57

(62) 28 сентября 1939 г. между СССР и Германией был также подписан договор «о дружбе и границах»

(63) Обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича 21 октября / 3 ноября 1939 года// Сборник Обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича. Сост. А.П. Волков. — Нью-Йорк, 1971. — С. 17−19

(64) Первоначально напечатано «свое новое завоевание», потом исправлено от руки на множественное число. Имеются в виду территориальные приобретения СССР, достигнутые в результате пакта Молотова-Риббентропа 1939

(65) Александр Невский (30 мая 1220 — 14 ноября 1263)) — св. великий князь Владимирский. Сын великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича. С 1228 — князь Новгородский. Сдерживал натиск псевдокрестового похода, объявленного в 1237 (когда Русь подверглась татаро-моногольскому нашествию с Востока) папой Римским Григорием XI с целью подчинения русских католицизму. Одержал победы над шведами (Невская битва 15 июля 1240) и над рыцарями Ливонского ордена (Ледовое побоище на Чудском озере 5 апреля 1242). Великий князь Владимирский в 1252—1263. Мудрый, дальновидный и взвешенный политик; был неизменным сторонником покорности монгольским ханам, понимая бесперспективность борьбы в современный ему период. Благодаря этому оградил Русь от карательных набегов, избавил свой народ от необходимости участвовать в завоевательных походах монголов против других государств. Неуклонно укреплял единодержавную власть. Скончался в Городце, возвращаясь из поездки в Орду, приняв перед кончиной постриг с именем Алексий. В 1380 открыты нетленные мощи. В 1724 по воле Императора Петра Великого мощи перенесены из Владимира в Санкт-Петербург, в Александро-Невскую лавру. Дни памяти 23 ноября /6 декабря и 30 августа/12 сентября (перенесение мощей)

(66) Послание председателя Архиерейского синода Русской православной церкви заграницей митрополита Анастасия (Грибановского) «К русской православной пастве, в рассеянии сущей» к 22-й годовщине октябрьского переворота 1917 г. о пагубности просоветских настроений в среде русской эмиграции и о солидарности Церкви с обращением главы Российского Императорского дома великого князя Владимира Кирилловича в связи с началом II Мировой войны от 21 октября/3 ноября 1939 года. Машинопись. Белград, ноябрь 1939 г. (АРИД, ф. 8, оп. 1, д. 73)

(67) Советско-финляндская война началась 30 ноября 1939. После отказа Финляндии пойти на территориальные уступки, требуемые советским коммунистическим режимом под предлогом обеспечения безопасности Ленинграда, СССР денонсировал договор 1932 о ненападении и объявил войну, которая закончилась поражением Финляндии и заключением 12 марта 1940 в Москве мирного договора, согласно которого границы были изменены в соответствии с советскими требованиями. Большие потери Красной армии во время локальной советско-финляндской войны утвердили А. Гитлера в мысли в слабой боеспособности СССР в случае серьезного военного конфликта. Глава Российского Императорского дома великий князь Владимир Кириллович и большинство русской эмиграции осудили советскую агрессию против Финляндии, рассматривая ее не как успех России, но как продолжение коммунистической экспансии. В тоже время часть эмигрантов, приветствовали войну с Финляндией, считая, что в данном случае коммунистический режим объективно служит национальным интересам России, укреплению и восстановлению ее территориальной целостности

(68) Новогоднее Обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича 1 января 1940 года // Казачий Набат. Орган Атаманского Наследника Цесаревича Алексия Николаевича Казачьего союза, 1940, 20 января, № 7 (31)

(69) Владимир Кириллович, Великий Князь, Леонида Георгиевна, Великая Княгиня. Россия в нашем сердце. — СПБ.: Лики России, 1995. — 160 с. — С. 57−58

(70) Владимир Кириллович, Великий Князь, Леонида Георгиевна, Великая Княгиня. Россия в нашем сердце. — СПБ.: Лики России, 1995. — 160 с. — С. 59

(71) Обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича 26 июня 1941 года

(72) Православная Церковь, 1942, — № 4

(73) Димитрий Донской (12 октября 1350 — 19 мая 1389) — св. великий князь Московский и Владимирский в 1359—1389. Сын великого князя Иоанна Иоанновича Красного. Построил первый каменный Московский кремль. Отразил нападения литовского князя Ольгерда. В ходе войны с Тверским княжеством (1368−1375) заставил великих князей Тверский признать старшинство Москвы. Получив благословение св. преп. Сергия Радонежского, 8 сентября 1380 в битве на Куликовом поле одержал победу над монгольским войском, возглавляемым узурпатором Мамаем. Был вынужден вновь признать свой вассалитет после сожжения Москвы законным ханом Тохтамышем в 1382, но и после этого проводил более независимую, чем прежде, политику. Перед смертью завещал великокняжеский престол своему сыну Василию без санкции Золотой Орды. Причислен к лику святых в 1988. День памяти 19 мая/1 июня

(74) Воззвание митрополита Западно-европейского православного русского митрополичьего округа Серафима в связи с нападением Германии на СССР. Листовка. Париж, 9/22 июня 1941 г. (АРИД, ф. 8, оп. 1, д.75-Серафим (Лукьянов))

(75) Имеется в виду А. Гитлер

(76) И. С. Шмелев и О. А. Бредиус-Субботина: Роман в письмах: В 2 т. — Т. I / Предисловие, подготовка текста и комментарий О. В. Лексиной, С. А. Мартьяновой, Л. В. Хачатурян. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2003. — РГАЛИ, ф. 1198, ед. хр. 4. л. 42. Почтовая открытка, рукопись.

(77) И. С. Шмелев и О. А. Бредиус-Субботина: Роман в письмах: В 2 т. — Т. I / Предисловие, подготовка текста и комментарий О. В. Лексиной, С. А. Мартьяновой, Л. В. Хачатурян. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2003. — РГАЛИ, ф. 1198, Ед. хр. 5. Л. 65--67. Письмо, машинопись.

(78) «Парижский Вестник» — еженедельная воскресная русская пронацистская газета, официальный орган Управления по делам русской эмиграции во Франции. Выходила под редакцией заместителя начальника Управления Ю.С. Жеребкова полковника П.Н. Богдановича, затем О. В. Пузино и, в последнее время, H. В. Пятницкого в Париже с 14 июня 1942 г. по 12 августа 1944 г.

(79) Где во время Гражданской войны красными был расстрелян его сын С.И. Шмелев

(80) 2010 год

(81) Как любое художественное произведение

(82) http://www.catholiconline.ru/node/42

(83) То есть «угрожающего», «опасного»

(84) Владимир Кириллович, Великий Князь, Леонида Георгиевна, Великая Княгиня. Россия в нашем сердце. — СПБ.: Лики России, 1995. — 160 с. — С. 61

(85) Алексий II, Патриарх Московский и всея Руси. Слово перед отпеванием Великого Князя Владимира Кирилловича (29 апреля 1992 года, Исаакиевский собор, Санкт-Петербург) // Журнал Московской патриархии

(86) Владимир Кириллович, Великий Князь, Леонида Георгиевна, Великая Княгиня. Россия в нашем сердце. — СПБ.: Лики России, 1995. — 160 с. — С. 61−63

(87) Речь идет о Великой Княгине Марии Кирилловне Принцессе Лейнингенской, ее муже VI Принце Лейнингенском Карле и их детях Принцах Эмихе, Карле, Фридрихе, Петре-Викторе и Принцессах Кире-Мелите, Маргарите и Мештильде Лейнингенских. Их дом находился в Аморбахе

(88) Владимир Кириллович, Великий Князь, Леонида Георгиевна, Великая Княгиня. Россия в нашем сердце. — СПБ.: Лики России, 1995. — 160 с. — С. 63−64

(89) Где отношение к коллаборационизму самое суровое, и все виновные в этом преступлении преследуются независимо от возраста и без срока давности

(90) Badts de Cugnac de Chantal, Saisseval de Coutant Guy. Le Petit Gotha. — Paris, 2002. — 990 p. — P. 797 (Бадт де Куньак Шанталь де, Сэссеваль Ги Кутант де. Маленькая Гота. — Париж, 2002. — 990 с. — С. 797)

(91) Eilers M.A. Queen Victoria’s descendants. — Falkoping, 1997. — P. 82

(92) Обращение главы Российского Императорского дома великого князя Владимира Кирилловича к свободному миру с оценкой ситуации в СССР и в мире, с призывом не отождествлять Россию с коммунистическим режимом и с изложением видения путей борьбы с мировым коммунизмом. Февраль 1952 г. (АРИД, ф. 8, оп. 2, д. 1; Сборник обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича / Сост. А.П. Волков. — Нью-Йорк, 1971. — 111 с. — С.26−36)

(93) Под русским народом Великий Князь подразумевает все народы бывшей Российской Империи

(94) Пасхальное обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича к русским людям, провозглашающее бессмысленность ожидания помощи в борьбе с коммунизмом от иностранных держав и выражающее надежду на свержение богоборческого коммунистического режима собственными силами. Мадрид, 23 апреля/6 мая 1956 г. (АРИД, ф. 8, оп. 2, д. 1; Сборник обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича / Сост. А.П. Волков. — Нью-Йорк, 1971. — 111 с. — С.37−39)

(95) То есть участникам Великой Отечественной войны 1941−1945, не допустившим порабощения России Германией

(96) Пасхальное обращение Главы Российского Императорского Дома Великого Князя Владимира Кирилловича к русским людям, провозглашающее бессмысленность ожидания помощи в борьбе с коммунизмом от иностранных держав и выражающее надежду на свержение богоборческого коммунистического режима собственными силами. Мадрид, 23 апреля/6 мая 1956 г. (АРИД, ф. 8, оп. 2, д. 1; Сборник обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича / Сост. А.П. Волков. — Нью-Йорк, 1971. — 111 с. — С.37−39)

(97) Обращение главы Российского Императорского дома великого князя Владимира Кирилловича в связи со 150-летним юбилеем Отечественной войны 1812 года. 26 августа/8сентября 1962 г. (АРИД, ф. 8, оп. 2, д. 1; Сборник обращений Главы Династии Великого Князя Владимира Кирилловича / Сост. А.П. Волков. — Нью-Йорк, 1971. — 111 с. — С. 46−47)

(98) http://www.imperialhouse.ru/rus/allnews/news/2003/84.html

(99) http://www.imperialhouse.ru/rus/allnews/news/2005/15.html

Публикации: Закатов А.Н. За веру и Отечество. Российский Императорский дом и Великая Отечественная война 1941−1945 гг. // Практический журнал для учителя и администрации школы, 2010, № 8, — С. 45−49; № 9. — С. 46−50; № 10. — С. 44−50; № 11. — С. 38−43; № 12. — С. 41−45; 2011. № 1. — С. 31−37; № 2. — С. 38−43

Закатов А.Н. Романовы в годы тяжких испытаний. Российский Императорский дом и Великая Отечественная война 1941−1945 гг. // Трибуна, 2011, 7−13 апреля; 14−20 апреля. — №№ 13 (10 357) и14 (10 358)