Возвращение из небытия

Один из майских дней стал началом возрождения Ильинского скита Валаамского монастыря

Для непосвященных: скит — это «кусочек» большого монастыря, расположенный, как правило, в глухом, малодоступном месте. Проживают там всего несколько насельников (монахов или послушников), почти не общающихся с внешним миром. Валаамский архипелаг с его множеством мелких островов для устройства скитов — место идеальное. И было их там раньше целых 13. Из них на сегодняшний день возвращено к жизни 5 и строится один новый. А этот год ознаменовался началом возрождения Ильинского скита. Свидетелем этого события и стал автор этих строк.

От Монастырской бухты до острова Ильинский — полчаса на быстроходном катере. Остров уже давно необитаем — изредка заплывают сюда лишь путешествующие по Ладоге яхтсмены. Глухой лес, и только на берегу остатки прежней роскоши — ведущая от причала лиственничная аллея, каменный остов заброшенного колодца и поросший травой фундамент стоявшей здесь когда-то церкви. Сюда, на поляну перед фундаментом, сейчас должен прилететь на вертолете строительный вагончик с острова Предтеча. В нем через несколько дней поселятся строители, которые до осенних холодов должны успеть поставить на старое место новую рубленую церковь и построить заново келейный корпус для насельников.

Вертолетом, разумеется, управляет старинный друг Валаамского монастыря ас-пилот Вадим Базыкин. На земле координирует его действия опытнейший монтажник-высотник Роман Юринов. Накануне он побывал на Предтече, застропил видавший виды вагончик, подготовив его к перелету. Теперь вместе с двумя монастырскими рабочими готовится принять «посылку с неба».

Первый заход — «пристрелочный». Вертолет, пока еще без груза, облетает поляну, намечая место для «десантирования». И вот наконец над лесом появляется вагончик — деревянный домик с двускатной крышей. Он висит на длинном тросе под брюхом грохочущей винтокрылой машины. Юринов зажигает дымовую шашку, чтобы пилот смог определить направление ветра. Еще мгновение — и домик мягко опускается на землю, попадая в крепкие мужские руки. Домик в полном порядке — даже стекла в окнах целы. Хоть сейчас заходи и живи. Юринов отцепляет фал, вертолет взмывает ввысь. Работа сделана — первый шаг к восстановлению Ильинского скита совершен.

Вечером того же дня мы беседовали по поводу происшедшего с игуменом Валаамского монастыря архимандритом Панкратием.

— Конечно, начало возрождения Ильинского скита для нас — событие волнующее и радостное, — признался он. — Особенность данного проекта заключается в том, что церковь, которую мы планируем там поставить, не будет повторением прежней. В архитектурном плане это было, откровенно говоря, весьма неказистое строение. И потому после долгих размышлений мы приняли решение поставить церковь в стиле традиционной северной русской архитектуры, шатрового типа. Сейчас она уже рубится мастерами-архангелогородцами и вскоре должна прибыть на наши берега. К осени надеемся послать на Ильинский первых насельников.

Вообще, как отмечают все регулярно бывающие на Валааме, в последние годы возрождение его идет все активнее. Сверкает освободившийся от многолетних лесов Спасо-Преображенский собор. Смотрится в темную озерную глубину свеженький, недавно поставленный на старом фундаменте мастерами-архангелогородцами Коневский скит. Вступили в строй ранее никогда не существовавшие на острове очистные сооружения, решившие острейшую проблему канализации (за что островитяне не устают благодарить руководителя питерского «Водоканала» Феликса Кармазинова).

Работы, однако, еще очень много — ведь более 70 лет один из красивейших монастырей России безжалостно разрушался. К тому же условия труда непростые — короткое северное лето, удаленность от материка. Поэтому и денег все это требует немало. Но, оказывается, еще не перевелись на Руси состоятельные люди, испытывающие потребность души помочь благородному делу. Ильинский скит, например, восстанавливается на средства одного московского бизнесмена…

Пройдет еще три — пять лет, верит архимандрит Панкратий, и Валаам станет таким, каким он был раньше. Представить это сегодня трудно, но факт остается фактом: многолетняя черная полоса в жизни острова прошла безвозвратно, и жемчужина Ладоги, «северный Афон» постепенно возвращается из небытия.