 |
| Православие.Ru | Мария Городова | 23.03.2011 |
В этом году на XIV национальной выставке-ярмарке «Книги России» были представлены все крупнейшие православные издательства.
Так День православной книги, приуроченный к 14 марта — дате выхода «Апостола» Ивана Федорова, в этот раз стал настоящим праздником для читателей. О том, что интересного можно найти среди современной литературы и как сориентироваться в возросшем количественно потоке православных изданий, рассказала известная писательница, обозреватель «Российской газеты» Мария Городова.
***
— Мария, не могли бы вы поделиться своими впечатлениями о выставке?
- Каждая весна для меня начинается с ярмарки «Книги России» — я активный читатель. Помню, четыре года назад мы с владыкой Иоанном, архиепископом Белгородским и Старооскольским, впервые участвовали в Московской международной книжной выставке-ярмарке — издательство представляло нашу только что вышедшую книгу «Любовь долготерпит». Так мне, пока я пробиралась к нашему стенду, пришлось чуть ли не отбиваться от назойливых распространителей каббалы, кришнаитов, продавцов книжек по оккультизму и прочего. Все они пытались буквально всучить свою литературу, крайне агрессивно, навязчиво — спасения от них не было. А в этом году на праздновании Дня православной книги в рамках выставки-ярмарки «Книги России» пел хор Издательского совета Белорусского экзархата «Благовест». Как грянули «Яко с нами Бог» — в этом было такое величие, — думаю, души многих присутствующих отозвались в ответ ликованием: «Яко с нами Бог».
Очень рада, что было представлено так много православных издательств. Ведь одна из серьезнейших проблем современности заключается в том, что происходит размывание границ между добром и злом. И «вклад» деятелей культуры в это размывание огромен. Многие из них не просто легализуют грех, объявляя его нормой или даже предметом для подражания, они еще и гордятся тем, что делают. То есть все делается осознанно. И часто — людьми небесталанными, что еще губительнее. Я не вижу другой, кроме Церкви, силы, которая могла бы возвысить свой голос и восстановить истинное положение вещей. Только Церковь может и должна это сделать. Постоянно напоминая людям, что белое — это белое, черное — это черное, объясняя, что грех — это грех, и его ни в коем разе нельзя считать нормой или проявлением современности. И предупреждая, к чему такое заигрывание со злом может привести. И когда на таких значимых событиях культурной жизни страны, как национальная выставка книг, Русская Православная Церковь не просто присутствует, но присутствует во всем разнообразии — книг, имен, издательств, когда стенды с православной книгой собирают толпы читателей, когда мы, православные, в полный голос заявляем о своих ценностях, — это очень важно. Мы даже сами не осознаем, насколько важно.
Второй момент — разнообразие литературы. Обратите внимание, как много имен появилось за последнее время. Есть замечательные пишущие священники, которые рассказывают и о своей жизни, и о своем духовном опыте, осмысливают то, что происходит с нами. Это ведь новое явление не только для культурной жизни, но и для нашей литературы, для языка! В последнее время с русским языком происходят страшные вещи, и дело не только во внедрении мата в наш язык: сейчас ненормативная лексика вполне себе уже норма! Но ведь кроме этого идет процесс выхолащивания, упрощения языка под воздействием телевидения, интернета, новых средств коммуникации. Еще пять лет назад мне казалось, что это не просто пугающие тенденции, но и необратимые. Надеюсь, ошибалась. Появление ярких проповедников — а проповеди сейчас слушают миллионы людей, — появление священников-публицистов, появление священников-писателей становится «молодым вином» для нашего языка, это обогащает современный русский язык, возвращая ему целый пласт понятий, связанных с духовной жизнью. И обогащает современный литературный язык. Мне кажется, это крайне интересное и радостное явление, которое тоже еще не осмыслено лингвистами и литературоведами.
— Если с количеством представленной литературы, по-видимому, все в порядке, то как бы вы оценили качество такой литературы?
- Я думаю, что и с количеством не все в порядке. Православных книг должно быть больше! 
Гораздо больше! Православная литература должна быть разнообразной. Давайте вспомним, что классическая русская литература XIX века полностью основана на православном мировоззрении — это было естественно для русского писателя. Пьесы, поэмы, стихи, романы, рассказы, мемуары, детская литература были написаны верующими людьми. А в годы насильственного атеизма это вымарывали из нашего сознания. Но разве мы перестали принадлежать великой русской православной культуре?
Что касается качества. Идет естественный процесс: что-то слабее, что-то сильнее. Это уже вопрос меры таланта пишущего. Для нас, читателей, важно, что плотину прорвало. Уверена, в ближайшем будущем православная литература будет бурно развиваться. Появятся новые имена, новые «властители дум», которые станут занимать умы, сердца, души людей. И это правильно. Там наше место!
— На ваш взгляд, какой литературы не хватает сейчас? Может быть, нужно больше выпускать молитвословов, житий святых? Или упор делать на художественную литературу?
- Конечно, молитвословы нужны. Кстати, удивляюсь тому, что у нас иногда молитвословы выпускают на плохой бумаге. Это ведь книга постоянного пользования. Люди молятся ежедневно, причем не один раз в день, и если молитвослов издан на «газетке» или бумаге меньшей массы, чем 65 г/м2, то книга быстро ветшает.
Что касается житийной литературы, то тут другая проблема. Сложнейшая задача — рассказать о сути, о смысле духовного подвига, изложить чудо так, чтобы для современного читателя, особенно невоцерковленного, это все не звучало нелепостью. Тут от пишущего требуется не только талант, умение виртуозно владеть всеми смысловыми оттенками русского языка — этого, к сожалению, недостаточно. Надо понимать духовную природу описываемого. Внутреннее духовное зрение должно присутствовать. Иначе мы обессмысливаем жития святых, превращая все в лубок, сказку. Конечно, это недопустимо. Жития святых в переложении для современного читателя — это, мне кажется, отдельное, очень сложное направление.
Задача православной книги — осмыслить нашу сегодняшнюю жизнь с точки зрения Православия. И тут могут быть любые жанры. Если вспоминать мировую литературу, то какой бы жанр мы ни взяли, всегда найдем классика, исповедовавшего в своих произведениях христианские ценности. Детектив? Пожалуйста: в голову сразу приходят новеллы Г. Честертона. Читая Агату Кристи, понимаешь, что она христианка. Фэнтези? Д. Толкиен, К. Льюис. Реалистический роман? Ч. Диккенс. Детские сказки? Сельма Лагерлеф. Приключения? Даниэль Дефо и его «Робинзон Крузо», только в полной версии, а не кастрированный советской цензурой. Кстати, на Дне православной книги мне как раз показали такое издание «Робинзона Крузо»; если не ошибаюсь, книгу выпустил Издательский совет Белорусского экзархата. То есть жанр может быть любым, главное — чтобы мир, воссоздаваемый писателем на страницах его книги, был миром Божиим. Произведение искусства — своего рода зеркало нашей жизни, поэтому важно, чтобы оно не искажало истинную природу вещей.
А мне, например, очень хотелось бы увидеть что-то типа серии «ЖЗЛ», только православной. Недавно в сети прочитала замечательную книгу об А.В. Суворове, написанную в 1884 году, — трехтомник генерал-лейтенанта русской армии Александра Фомича Петрушевского. С удивлением и восторгом обнаружила, что это литература высочайшего уровня и по стилю, и по языку, и по уровню анализа. Захватывающее чтение: оторваться не могла. Мне кажется, что такого рода книг не хватает. Десятилетия атеизма сформировали однобокий взгляд на деятелей науки, культуры прошлого: их религиозная жизнь почти всегда скрывалась от читателя. Только недавно мы начали узнавать о духовном пути А.С. Пушкина к вере, о религиозности Н. В Гоголя, о Ф.М. Достоевском, А.П. Чехове. А многие великие имена русской истории вообще забыты, или мы помним о них формально. Жизненный опыт этих людей, их творческое наследие вне нашего осмысления, выведены из нашего культурного пространства. И.П. Павлов, И.И. Мечников, Н.И. Вавилов, А.К. Булатович. Список огромный. Только XIX век подарил нам целую россыпь имен. Но ведь забыты эти имена — полководцев, ученых, путешественников, поэтов, художников, музыкантов. Мы преступно неграмотны в этом смысле. И наши дети, знающие назубок имена голливудских «звезд», даже не догадываются, что мы — нация духовных титанов.
— Каких современных авторов вы бы посоветовали читать православным людям?
- Мне нравятся Юлия Вознесенская, Елена Чудинова, то, что пишут протоиерей Александр Торик, протоиерей Николай Агафонов, священник Александр Дьяченко. С удовольствием читаю автора журнала «Фома» Александра Ткаченко. Кстати, журналы «Фома» и «Нескучный сад» изначально задали достаточно высокую планку в церковной журналистике, и я с удовольствием наблюдаю, что они держат этот уровень. Это серьезная, профессиональная и конкурентоспособная журналистика, сделанная православными людьми. У владыки Илариона (Алфеева) недавно вышло несколько книг — подарок всем нам. А тут как-то я заглянула на сайт «Православие.ru» и зачиталась текстами архимандрита Тихона (Шевкунова) о владыке Василии Родзянко. Живой, сочный язык, точные детали, тонкие наблюдения, зарисовки из нашего недавнего прошлого. Я так увлеклась, что свою статью мне пришлось дописывать ночью. Еще хотелось бы отметить перевод поэмы святителя Иоасафа Белгородского, сделанный протоиереем Игорем Кобелевым. Отец Игорь служит в Белгородской епархии, в Москву приезжает нечасто, а вот на Дне православной книги можно было не только купить это замечательное издание, но и взять автограф у автора.
— Вы участвовали в церемонии открытия выставки, а также провели здесь встречи со своими читателями. Много ли людей интересуется православной книгой?
- Видели бы вы, сколько людей пришло! И это несмотря на то, что Москва избалована зрелищами, что погода пасмурная, что сейчас удивить людей крайне трудно. Знаете, я люблю наблюдать за тем, как читатели выходят с книжной ярмарки. Часто это пожилые люди, и видно, что небогатые. Они опрятно одеты; чувствуется, что эта выставка для них — событие. Они выходят из павильона, катя перед собой сумки на колесиках. В этих сумках — книги. Сейчас любят рассуждать, есть ли элита у нации. По-моему, вот эти люди с сумками-тележками, набитыми книгами, и есть наша элита.
От издателей — светских издателей — мне не раз приходилось слышать, что «народу нужно что-нибудь попроще», что, как они выражались, «церковная книга у народа не пойдет», то есть не будет таких тиражей, какие дают, например, детективы, написанные бригадами литературных негров, или книги о жизни барышень с Рублевки. Но я, обозреватель «Российской газеты» (а у нас тираж 3,5 млн.), знаю, как много писем приходит, когда мы говорим с читателем о вещах сложных. И какие это письма — глубокие, умные! Наша рубрика «Переписка» существует уже три года, и число писем не уменьшается — увеличивается. Не сомневаюсь, что, как только будут решены проблемы с распространением православной литературы, она начнет расходиться огромными тиражами.
Да, книга должна быть написана легким пером; да, она должна быть увлекательной. Это, в конце концов, вежливость писателя — быть интересным, уметь удерживать внимание читателя. Но все это не отменяет точности и глубины. Как только у нас, у православных, появятся такие авторы — причем не один-два, а много авторов, которые смогут сочетать в своих текстах и глубину, и легкое перо, — все! боюсь, что издательским проектам, ориентированным на то, что «читатель дурак, схавает все», придется подвинуться.
— Кто ваши читатели: светские или воцерковленные люди?
- И священники читают, и мусульмане — много писем приходит из Татарии, часто пишут их южных республик, особенно если статьи о нравственности. И воцерковленные люди, и те, кто еще стоит за церковной оградой. Все это надо учитывать, когда пишешь текст; текст должен содержать несколько пластов, чтобы это было интересно всем.
— Победит ли электронная книга печатную? Не получится ли так, что через 100 лет в церкви вместо напрестольного Евангелия можно будет увидеть напрестольный IPad?
- Думаю, книги будут. Они станут дорогими, как сейчас антикварная мебель. Бумажная книга перестанет быть доступной, она станет редкостью. Отчасти это хорошо: люди научатся беречь леса — легкие планеты. Ведь иногда открываешь какую-нибудь книгу и думаешь: «Зря они вырубили деревья: эта книга такой жертвы не стоит!» Поэтому владельцы хороших библиотек должны понимать, что их книги — это капитал, даже в прямом, буквальном смысле слова. Их надо беречь. Показывать маленьким детям так, чтобы они на всю жизнь запомнили и шелест переворачиваемых страниц, и едва уловимый запах бумаги, и чувство связи с мамой и бабушкой, которые тоже когда-то держали эту книгу в своих руках, и ощущение того, что ты соприкасаешься с чудом.
С Марией Городовой беседовала Антонина Мага
