 |
| Татьянин день | Дмитрий Макаров | 19.03.2011 |
Во второе воскресенье Великого поста Церковь торжественно празднует память святителя Григория Паламы, 
архиепископа и чудотворца Солунского. Память об этом великом святом бережно сохранялась у опытных деятелей умной молитвы, наследие внимательно изучалось церковной наукой, однако еще мало оценено широкими кругами верующих. В преддверии праздника мы попытаемся кратко ответить на вопрос о том, что является главным в жизненном и богословском подвиге великого святителя, ставшего предстоятелем иноков Святой Горы Афон, и почему Церкви так важна память о нем именно в период Великого поста.
Имя святителя Григория Паламы, жившего в Византии в XIV столетии, для многих связано в первую очередь с учением об исихазме и Фаворском Свете.
Действительно, мало кто из святых отцов так подробно, как Палама, учил об обожении человека через причастие нетварной благодати Божией, Которая есть Сам Бог в Его самооткровении вовне, Его жизнь, реальная жизнь, которую можно стяжать (вспомним известные слова преподобного Серафима Саровского из его беседы с Мотовиловым). Эта благодать представляет собой нетварную энергию Божию, вечную и безначальную, а видимый образ ее явления — Свет Фаворский, озаривший Господа Иисуса Христа в момент Преображения.
Человек может увидеть Фаворский свет, очистив свою душу от страстей и приближаясь, приобщаясь к Богу через обращение и обращенность к Нему, иными словами, через молитву.
Практика непрестанной молитвы существовала, например, на Синае и на Афоне задолго до времени жизни святителя Григория Паламы. Ядром ее было непрестанное творение умной молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Как правило, именно о ней вспоминают в первую очередь, когда говорят об исихазме.
Образ совершенного исихаста святитель Григорий изложил уже в первых своих творениях — «Слове на житие преподобного Петра Афонского», Беседе на усекновение главы святого Иоанна Предтечи, а также в «Беседе на Введение Богородицы во Храм». В этих памятниках и Пресвятая Дева Мария, и св. Иоанн Креститель изображены как совершенные подвижники-исихасты, пребывавшие в умном безмолвии и успокоении чувств.
Как было отмечено выше, ко времени жизни святителя Григория исихазм был достаточно развитым направлением. В качестве примеров из современной жизни святитель Григорий мог бы назвать ряд своих учителей, сподвижников и учеников — от святого Феолипта Филадельфийского до святого Филофея Коккина, патриарха Константинопольского, святого Нила Кавасилы, святого Каллиста Ангеликуда, святых Каллиста и Игнатия Ксанфопулов, святого Григория Синаита, ученика последнего — святого Евфимия Тырновского и, конечно, русских святых — преподобного Сергия Радонежского, святых Нила Сорского и заволжских старцев.
Так что учение святителя Григория — это описание реального жизненного опыта, ведь его подвиг неоднократно увенчивался видением Фаворского Света, нетварность и божественный (и одновременно — могущий быть видимым при определенных условиях) характер которого он отстаивал на протяжении десятилетий.
Так что главное в житии Паламы — сама жизнь, исполненная благодатных энергий и дарований Святого Духа. Можно вспомнить слова архимандрита Георгия, игумена святой обители преподобного Григория на Святой Горе Афон: «Читая житие святого Паламы, мы приходим в изумление не просто оттого, что видим его достигшим обожения, но и потому, что видим его просиявшим высшей степенью преподобия, поскольку и обожение имеет степени, «звезда бо от звезды разнствует во славе».
Святитель Палама подробно изложил свое учение о Фаворском свете, однако он писал об этом далеко не первым. Уже в конце XIII в. великий богослов-догматист святитель Григорий Кипрский, патриарх Константинопольский, учил о том, что Свет этот всегда всегда, даже до творения мира, хотя тогда еще и не было тварей, которые могли бы лицезреть Его и причаствовать Ему. В этом учении Григорий Кипрский следовал святому апостолу Павлу, согласно которому Бог от века «обитает в неприступном свете» (1 Тим. 6: 16). А по словам святителя Григория Паламы, благодать Божия есть видимый лик Божий, обращенный к миру (11-я гомилия), а свет Фаворский — «созидательная (творящая) энергия Божия» (Сто пятьдесят глав.Гл. 150), Царство Божие (Там же. Гл. 146), естественный и нетварный луч нетварной сущности Божией, слава Божества (Там же. Гл. 146, 147).
Видению Фаворского света в земной жизни доступно единицам и остается предметом эсхатологического чаяния для простых христиан, а путь к его видению лежит через долгие и многолетние усилия по самоочищению, удалению от зла и стяжанию добродетели.
О том, что это необходимо, говорит Господь Иисус Христос и весь Новый Завет. Можно вспомнить, например, толкование Паламы на повествование об исцелении расслабленного. По его мысли, четыре человека, которые несли на носилках страдальца, суть образы важнейших добродетелей — отдаления от зла, покаяния, самоосуждения и обещания впредь не грешить. В целом святитель Григорий выделяет около 160 страстей в человеческой душе, с которыми необходимо бороться каждомуправославному христианину. Разброс страстей очень велик: от пустых бесед в храме до самопревозношения, кичливости, гордыни и убийства.
В противоположность им Палама проанализировал около 140 добродетелей. Такой анализ был традиционен, и можно привести как пример подобного анализа «Сотницы о любви» святого Максима Исповедника и проповеди святого Феолипта Филадельфийского.
Общий принцип жизни православного христианина — борьба со страстями, главная цель стремление ко спасению через обожение и богоуподобление. Примеры такой жизни — Богородица, святые и, конечно же, Сам Иисус Христос. ««.вначале верующий человек становится сыном Божиим, достойным призывать Бога как Отца, а затем уже. по праву делается наследником Царствия Его. Как же человек становится сыном Божиим? Уподоблением в делах», — писал святитель Григорий Палама.
Однако цель настолько высока, что самому человеку справиться с ней не под силу. Требуется помощь, участие со стороны Того, к Кому человек стремится — Бога. Таким образом, обожение возможно только при совместном действии (или синергии) человека и Бога.
Учение о синергии святитель Григорий раскрывает, например, в словах о том, что Бог изобилием Своей доброты «.влечет человека к достижению — путем подражания — соразмерной с Ним и сообразной Ему благости. Ибо, поистине, и человеку возможно быть благим — по образу Создателя и по подражанию Ему».
Естественно, что при таком пути происходят серьезные изменения во внутреннем мире, в душе человека, поскольку стоит задача искоренить страсти источник которых — в сердце. Однако изменения охватывают всего человека, и тело тоже преображается.
«И тогда «по завершении века сего праведные с телами своими станут наследниками сего Света (Фаворского. — Д.М.), будучи и сынами истинно сущего дня», — пишет святитель Григорий.
«Станем носить и образ небесного (1 Кор. 15, 49), — призывает нас святой архиепископ, — и, имея сердце обращенным горе, к Богу, узрим сие великое зрелище — наше естество, вечно сопребывающее с невещественным огнем Божества» (Там же. Col. 285А)».
Как известно, немало произведений православных богословов появлялись как ответ на возникающие Церкви разногласия и ереси. Так было и с трудами святителя Григория. Два его современника — выросший в католической Италии грек Варлаам и вслед за ним богословы Григорий Акиндин и Ни? кифор Григора подвергли сомнению истинность исихастского опыта. Как верно отмечал протопресвитер Иоанн Мейендорф, противники Паламы нападали на саму уникальность христианского опыта, всерьез утверждая, например, что опытное богопознание, доступное исихастам (а в перспективе — любому верующему), ничем не отличается, допустим, от философского экстаза Плотина.
Кроме того, как раз в это время возник вопрос о возможности объединения Православной и Католической Церкви, и проблема Filioque (учение о том, что Дух Святой исходит не только от Отца, как верят православные, но еще и от Сына, как говорят католики) стала предметом пламенных обсуждений.
Святитель Григорий Палама не был склонен скоропалительно осуждать своих противников. В письмах и беседах он неоднократно вразумлял свернувшего с пути Истины Акиндина и прельстившегося мирской ученостью с ее надменным характером монаха Варлаама Калабрийского, а в двух полемических трактатах против латинян (1335 — 1336) подчеркивал, что главное, чего следует добиваться от людей Запада — это отречения их от Филиокве — или, по крайней мере, православного понимания Филиокве (т.е. такого, при котором исхождение Святого Духа от вечности через Сына понимается как энергийное — в смысле предвечного почивания по энергии Святого Духа в Сыне, при том, что единственной, по словам Ареопагитик, «источной Божественностью» остается Бог-Отец). Именно это выражение о возможности православного понимания главного латинского тринитарного догмата стоит в тексте творений святителя Григория Паламы.
Палама, как, допустим, и святой Никита Стифат в полемике с кардиналом Гумбертом за тремя столетиями раньше отстаивал реальность и истинность христианского опыта и христианской жизни, реальность основных догматов христианства перед лицом схоластической эссенциалистской философии, которая учила о невозможности для человекареального и опытного общения и соединения с Богом в силу принципиальной метафизической запредельности и иноприродности человека по отношению к Божеству.
Исихастский образ жизни как высшая форма христианского опыта, опыт видения Фаворского Света и обожения как сконцентрированное выражение основных ценностей и смыслов христианского существования, церковность как необходимое условие достижения обожения, молитва как универсальный и заповеданный для всех верных путь ко спасению, а Тело Христово как лоно, оплот, гарант, духовная и телесная реальность и среда, в которой совершается спасение — так можно кратко перечислить основные темы жизненного подвига святителя Григория Паламы. Его выражением стали и «Святогорский Томос», и «Триады в защиту священнобезмолвствующих», и «Сто пятьдесят глав. в защиту от варлаамитской ереси», и «Семь книг против Акиндина» (по-русски изданы первые две: Святая Гора Афон, 2009). Это далеко не полный перечень трудов святителя Григория Паламы.
За последние 20 лет для приумножения памяти о святителе Григории Паламе сделано многое, в частности, изданы переводы его важнейших трудов. Начать их изучение можно с трехтомного собрания «Бесед», или гомилий (проповедей), которые охватывают большинство воскресных дней годового круга (стоит выделить, например, 16, 33, 34 и 35 проповеди, а также 40 — На усекновение главы святого Иоанна Предтечи и Беседу на Введение Богородицы во Храм).
Трудами протопресвитера Иоанна Мейендорфа, архимандрита Киприана Керна, В.Н. Лосского, протоиерея Георгия Флоровского, архиепископа Василия (Кривошеина), Георгиоса Мандзаридиса, Панайотиса Христу, а в последнее время — Гелиана Михайловича Прохорова, Вадима Мироновича Лурье, Алексея Георгиевича Дунаева, Дениса Александровича Поспелова многое сделано для осмысления различных аспектов жития, творений и учения святителя Григория Паламы в их целокупности и неразрывном контексте библейского и святоотеческого Предания.
Святитель Григорий Палама был канонизирован Церковью через 11 лет после кончины. Осуждение противников Паламы и официальное признание правильности его учения было принято Церковью в XIV столетии как второе Торжество Православия. Поэтому память святителя Григория Паламы торжественно празднуется во второе воскресенье Великого Поста, которое следует за неделей Торжества Православия.
